От мая до мая
В мае 1971 году, на сборном пункте города Майкоп, переодев с гражданского в солдатскую форму, наш эшелон из 17 плацкартных вагонов с новобранцами, из разношерстных Кавказских народов, двинулся на Запад.
В Бресте пересадили в деревянные немецкие теплушки и на границе с Польшей, приказали всем желторотикам выйти из вагонов без вещей, строиться в одну шеренгу, спиной к эшелону.
Краснозвёздные пограничники в зелёных фуражках вели шмон в вагонах у своих краснозвёздных собратьев, высвечивая каждую шел, ковырялись вещмешках, оставленные там. В строю нас заставляли выворачивать карманы и даже снять сапоги, вытряхивать портянки, брали военный билет, читали фамилию, каждый должен был знать своё имя, отчество и после всех унизительных процедур над будущим защитником Родины, позволяли по одному забираться в вагон.
Наслышанные от родителей, о всех чудачествах творимых над ними Советской властью,
мы покорно, как должное выполняли все команды.
Хотя здесь, власть в лице пограничников, решали свои шкурные интересы, искали Советские деньги у лиц Кавказской национальности, у которых деньги куры не клюют.
Но многие ребята, в том числе и я, как только узнали везут нас в загранку, отправляли деньги почтой домой.
Молодые, но всё же понимали с каким трудом нашим родным они достаются. Напрасно пограничники уговаривали нас оставить им деньги под расписку, мол, там за границей, если найдут то "посудют", а на обратном пути через два года спокойно заберёте! Ну, как с экзотическими макаками спустившихся с гор…
Потом у теплушки закрыли ворота, заперли снаружи на засов, только сверху через узкое окошко с решёткой пробивался свет и где-то в глубине Польши нас освободили. После многие ребята не нашли своих вещей- это пограничники позаботились, ведь нашему "солдату лишнего имущества не надо".
А Родина, перед тем, как дать приказ «по вагонам!», говорила, в лице генерала с трибуны в Майкопе, что отправляет своих отборных сыновей на почётную миссию, в Европу, на защиту передних рубежей Соц. лагеря.
В течение двух дней езды нашего эшелона от Бреста до Франкфурта- на- Майне, нас кормили холодными, слипшимися макаронами по черпаку на рыло и кружкой холодного чая. Что характерно ни польской, ни немецкой границы мы не заметили и не увидели ни одного тамошнего пограничника.
...Теперь, как мы ехали «на хауз" через два года домой, выглаженной до иголочки в "дембельской" форме, в значках, как у маршала Жукова, но в тех же немецких теплушках с деревянными 2-х ярусными нарами. Опять не заметили чужих границ, только через двое суток пути, вечером таким же образом, как два года назад, нашу теплушку закрыли с наружи, только шмон не делали.
Под утро ещё не рассвело, наш длинный эшелон остановился и стоял подозрительно долго в мёртвой, непривычной тишине для железнодорожной станции. Один из "дембелей" высунул голову через узкое окошко и обратился к проходящему мимо железнодорожнику: "Пан, далеко до границы?" Этот вопрос на каждой станции мы задавали уже два дня.
Видимо пожилой железнодорожник не впервые встречал подобный эшелон и знал, что там за хлопчики и как сними говорит.
Прошло ровно 43 года, сегодня май 2016 года, но я как вчера было помню звонкий голос путейщика: "Тут вам, ребята, не камрады и не паны, тут "товарищи!" Это означало, что мы дома в Союзе, пересекли наконец границу.
Эшелон, одновременно, как по команде, взорвался от радостного крика, ребята выскочили выбив решётку на окошке, открыли наружные засовы, и вся эта масса, в основном из лиц Кавказской национальности, высыпалась на щебёночную насыпь станции. Жгучие брюнеты, как на подбор в дембельской парадной форме устроили такой концерт, что жители тихого (а я лягу, прилягу...), приграничного Бреста надолго запомнят. Откуда нашли музыкальные инструменты, никто не знал.
Почему я рассказываю эту историю из собственной жизни?
Ну, во-первых, чтобы помнили, как из чего "сделан" пресловутый "железный занавес", только зачем?
А в городе Франкфурт- на- Одере нас, кавказцев раскидали по всему ГСВГ (Группа Советских войск в Германии), чтобы через два года там же собрать вместе и единым эшелоном отправить обратно домой. Но в этом был какой то смысл. Десять Кавказцев в одном полку, эта головная боль для любого командира.
Во-вторых, показать, как я преклоняюсь перед фронтовиками, если мы, в самые безмятежные 70-ые годы прошлого столетия, вот так соскучились по Родине, по дому, а что же могло быть в душе "запылённого, засолённого в солдатских сапогах" ещё со свежими ранами на теле -великого фронтовика ХХ-века и какую счастливую жизнь он ожидал после таких бесчеловечных страданий и как жестоко его обманули.
Хотя на нас давил мощный пресс замполита, мы видели маленький кусочек западной жизни, но о том, чтобы покинут Родину ни у одного человека и в мыслях не было.
Даже и у того же фронтовика чеченца, у которого было ещё хуже, у него нет ни дома, ни Отчизны, красные коршуны 23 февраля 1944 г. налетели и подлым образом разорили его родовое гнездо, а семью отправили в Сибирь. И всю вину возложили на Сталина, когда ещё русский царь искал случая, как избавиться от не покоряемого народа, тут подвернулся исторический шанс решать чеченский вопрос раз и навсегда, пока одни сыновья вайнахов сражались за Россию, а других выкинули из Отчизны вон. Словом, как в той песне:
«Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда пойти теперь солдату,
Кому нести печаль свою?» - и «пошёл солдат в глубоком горе» по бескрайним степям Казахстана и Киргизии, искать семью, глотая слёзы- этот «покоритель трёх держав», а на груди его блестела медаль «За взятие Берлина».
Был у нас родственник с подобной судьбой, нашёл от семьи в Киргизии "травой, засохшей бугорки". Умерли от голода.
Кинул медаль в морду коменданту, к которому надо было ежедневно ходить отмечаться, как условно осужденному.
Дали "пятерик", хотели "червонец". Пожалели. Откинулся, завёл новую семью, прожил до старости, но так и не рассказывал ничего.
Странный народ эти фронтовики, одни жили и живут до сих пор воспоминаниями, другие молчали, как партизаны перед фашистами.
Об чём хвастаться, как они людей убивали?
Свидетельство о публикации №216050200708
Один наш знакомый Рассказывал: "Привезли нас в Чехословакию. И тут ко мне подходит один из "дедов" с возгласом: "Земеля!" и радостно обнимает меня. Я конечно обрадовался своему земляку, а он предлагает мне поменять мои часы, подарок брата, на какой-то сувенир. Я на радости снял часы и отдал. А потом спрашиваю:"А откуда ты родом?". И он мне называет сибирский город. Я в недоумении говорю: "А я с Украины!", дескать как же ты можешь быть моим земляком. И тут он мне отвечает: "А мы всех кто с Союза называем - земелями!". Вот так я отдал свои часы за одно дружеское объятие. Может и мы, жители Земли, назовемся ЗЕМЕЛЯМИ и будем жить дружно!
Валентина Васильева 4 07.05.2018 11:33 Заявить о нарушении
- ты тоже с Грозного?
"Нет, – ответил он, - здесь мы все земляки!" Наверно так повелось со времён войны. Неужто, чтобы обращаться по человечески, нам надо пережить войну и встретиться на чужой земле?
Гунки Хукиев 09.05.2018 11:54 Заявить о нарушении