В сентябре 93-го я переводил Фому Аквинского

Когда мы говорим о политике и о нашем участии в ней, есть две крайние позиции, к которым каждый человек должен себя как-то поставить. Первую позицию я назову позицией отстранённости. Всю её суть раскрывает заголовок данной статьи: политика не интересует, человек занимается куда более важными с его точки зрения делами. Обоснования могут быть самые разные, начиная с социально-экономических и заканчивая метафизическими. Вторую позицию я назову позицией деятельной вовлеченности. Это полная противоположность первой: человек активно участвует в политике, обычно в составе какого-то движения или партии, организовывает и ходит на митинги, постоянно в курсе всех политических перипетий и так далее. Объяснять это он может тоже разными способами, начиная от личной выгоды и заканчивая «за державу обидно». Однако, в этой статье я хотел бы показать, что не всё так с этим просто, особенно если смотреть сегодня, в 2014 году.

В качестве примера я возьму ситуацию опять же из заголовка. Давайте сегодня вообразим этого человека двадцать лет назад. С какой точки зрения и под каким углом можно рассмотреть его позицию? Во-первых, он ученый, то есть он занимается тем, что умеет – переводит с латыни сложнейшие философские тексты, которые были запрещены во времена союза. Он оказывает интеллектуальному миру России огромную услугу, ведь целый пласт философской мысли был либо недоступен, либо полностью идеологически ангажирован. Вместе с тем, он просто выполняет свою работу, ему это нравится. Во-вторых, он гражданин и человек высоких убеждений, он может считать ниже своего достоинства участвовать в грызне за власть. Как ученый, он прекрасно понимает, что какая бы власть не победила, дальше будет несомненно хуже, ибо будет пропаганда, реформы, требующие денег и расслоение общества на своих-чужих. Политические партии и идеи не значат ничего, это виртуальные надстройки. Политики используют в своих речах абстрактные и заведомо неопределимые до конца термины, типа «народ», «родина», «русские», «враги», «фашисты», жонглируя ими в зависимости от ситуации. Зачем человеку вообще идентифицировать себя с этими противоборствующими силами? Чтобы заменить часть себя этой надстройкой?

Теперь попробуем с другой позиции рассмотреть. Конечно же, здесь можно обвинить этого человека, что он трус, что ему безразлична судьба страны, в которой он живет, что ему безразлично, что с ним будет завтра. Такие «пофигисты» безмерно раздражают всех, и на них может быть даже обращен всеобщий гнев, дескать, почему вы не хотите определяться. Я думаю, что даже самый увлеченный человек не мог быть полностью равнодушен относительно того, что происходило в 93-ем. И я не сомневаюсь, что это человек имел собственные представления о правильном развитии страны, как и любой гражданин. Но это не значит, что он должен был быть со всеми на площадях или других митингах. Почему действие рассматривается только с ракурса вовлеченности в какую-то более общую структуру? Почему вовлеченность – это бегать и бить тех, кто будет маркирован как «чужие»? А ведь этот человек несомненно занимается важной деятельностью для страны, поддерживая науку (практически на энтузиазме, ибо денег в 90-ые в науке почти не было) в такое смутное время. И то, что он делал в 93-ем, будет по достоинству оценено пять-десять лет спустя, когда страсти уже улягутся и люди поймут, что «сражались» (в том числе в бесконечных дискуссиях) они за то, чтобы воспитанные в «благородном» коммунистическом обществе товарищи разворовали всё подряд. Так кому в конечном счёте оказалась небезразлична судьба страны?

Эта статья не призвана давать однозначную оценку той или иной позиции, и уж тем более не про оценку событий 93 года. Здесь как-то не хочется теоретизировать о разных метафизических подходах. Я всего лишь хотел показать, что иногда вещи на самом деле оказываются противоположными тому, что мы хотим увидеть. По аналогии с одной известной картиной, я бы нарисовал этого человека за его переводами и подписал: «это не гражданин».