следы

Когда все надоело и раздражает, она начинает перебирать ниточки прошлого. Как там тот, как эта… наскоро перелистывает странички социальных сетей, добираясь и до меня. Я ей не интересна – интересно, как я без нее.

Короткий скрининг. – Ничего любопытного. Никаких видимых аллюзий, ничего, что напоминало бы о нашей связи.

Она не знает, что этих следов не может быть в принципе.

С закончившимися историями я поступаю, как отъезжающий в спешке человек. Я запихиваю их в чемодан, уминаю, с усилием захлопываю крышку, плюхаясь сверху и выдыхая «уфф». Только в отличие от нерадивого путешественника больше я никогда этот чемодан не открою. Он будет покоиться на антресолях с биркой: «Прошлое. Не трогать. Опасно для жизни».

Разбираться с тем, что туда поместилось, нет ни сил, ни времени, ни умения. Оно будет лежать там непотревоженным.

Ей об этом неизвестно, поэтому она делает ложный вывод. И возвращается к надоевшим и раздражающим людям, но своим – загорающимся от ее слова и жеста.

«Злость лучше равнодушия», – думает она. «Равнодушие лучше злости», – думаю я. 

Так, в заключительной каденции неустойчивый аккорд разрешается в устойчивый, меняя беспокойную напряженность на спокойную твердь.

Таков закон классической гармонии. Таков и закон выживания.