Гроза

На территории детского сада было много кустов сирени. И между ними песочницы: для девочек и мальчиков, чтоб «не воевали». Иногда, правда, объявлялись межпесочные войны. Побеждали, как правило, девчонки, потому что на нашу сторону становились воспитатели.

Однажды мы заигрались и вдруг, как по команде, завизжали. Это была реакция на молнию, которая ярко раскрасила причудливыми зигзагами небо, а за ней подал грохочущий голос гром, поддержанный ревом малышей. И только я почему-то не испугалась:

 - Лебятиски, за мной!

Все дружно помчались, что было сил в помещение, и уже без команды, как горох, посыпались под кровати. Воспитатели и няньки лихорадочно стали завешивать окна одеялами. Но и половины работы не успели сделать, как темные электрические тучи еще раз разъяренно чиркнули друг о друга как гигантские спички.И,сопроводив огонь вулканическим грохотом, постепенно затихая, покатились к горизонту

Этот эпизод очень ярко отпечатался в памяти. Но прошло несколько лет, я повзрослела и стала совсем по-другому относиться к этому величественному явлению природы. Заслышав призыв небесных богов, выскакивала на улицу, кричала, шлепала босыми ногами по лужам, махала руками. Закрыв глаза, ловила огненные всполохи.

Наш дом стоял на краю села, а метрах в ста - футбольное поле. Пылищи было всегда! Однажды, когда стал накрапывать дождь и погромыхивать гром, все разбежались, а один подросток остался и увлеченно подбрасывал мяч ногой. Получалось это у него лихо. Но вдруг беззвучно сверкнула  молния. Мальчишка, как подкошенный, упал, а я от неожиданности села в лужу. И ужас, скользнув змеёй, заполз в душу. Я хорошо знала этого паршишку, Женьку Рыбалко, он был на год младше моего одноклассника. Что случилось, не поняла, но что-то страшное заставляло сидеть в холодной воде и яростно колотиться сердцу.

Через некоторое время из близстоящих домов стали выбегать люди. Послышался плач. Женьку закопали по грудь в землю (он и без того был черный), но безрезультатно: подросток был мертв.
 
Тот год был очень богат на грозы. Где-то убило корову, где-то сразу трех. От деревьев только щепки летели. А на наше село, как напасть напала. Не успели похоронить мальчонку,моя одноклассница побежала в грозу за утятами. Пуховички вернулись, а Нина- нет…

Всем селом старики и пожилые люди ездили в церковь, молились слезно об убиенных, и просили господа простить всех, кто согрешил.

А я с тех пор, как только начинало греметь (особенно вечером), стаскивала матрац под кровать и ныряла туда. Следом за мной, без приказа, нырял Тишка (болонка). От меня, что ли, страх передался ему? Так и лежали с ним, пока гроза не уходила. Для нас это всегда был стресс. Боюсь грозы до сих пор, особенно если она застает меня где-то в открытом месте, даже в машине. И ведь не зря. Те две юные души ушли на моем веку первыми,но далеко не последними. Погибали и взрослые, и молодые, поэтому всегда хочется закричать, попавшим в грозу и прикрывавшимся зонтиком:

- Не бойтесь воды, страшитесь беды, что молния с громом несут!