Чича и Китч

В одном городе, небольшом, однако и немалом, с населением, не доходящим до миллиона, однако со статусом столицы небольшого суверенного государства с формой республиканского правления, - жила маленькая собачка. Потеряв друга, она держалась особняком. Прошлым летом по указу мэра города ее стерилизовали. Об этом событии напоминала слегка выцветшая голубая бирка в ухе.

Прохожие узнавали ее. Жители квартала называли Чичей. Кто-то был к ней равнодушен, кто-то считал чересчур гордой и независимой,а она была просто одинокой и скучала по своей прежней жизни с любимым другом.
 
Спасаясь в жаркие дни в тени под бочкой с квасом, прикрывая глаза, она вспоминала, как мчалась за велосипедом своего старенького хозяина. Все ее собачье существо наполнялось пронзающим ветром, продувающим каждую шерстинку. А все четыре лапы легко отталкивались от земли. Что могло быть лучше, чем бежать за хозяином, едущим на дачу. Он был центром ее жизни, властелином сердца, путеводной нитью для лап.

Но беда затаилась, а потом пришла неожиданно, в виде белой машины, въехавшей во двор. Сердце Чичи ощутило смутное беспокойство. Такие машины всегда приезжают, когда людям плохо. Люди исчезают надолго, а возвращаются не всегда. Хозяина увезли.

Чича выскочила в раскрытую дверь и побежала за машиной. По запахам она узнала место, куда привезли Хозяина и даже видела окно комнаты, куда его поместили. Но ее туда не впустили.

В доме, где они жили, а на стене коридора для экономии пространства висел старенький велосипед - появились другие люди, другие запахи. Мир стал иным, тоскливым и пустым, как миска без еды.
Чича ждала. Новые люди не обращались с ней плохо, но их запах был другим, непохожим на запах ее и хозяина. Их появление не заставляло радостно биться ее маленькое сердце, а велосипед исчез. Она ушла из дома, ставшего чужим и стала жить во дворе. Так было проще ждать и любить.Способность любить и есть душа.Может быть, у людей по-другому, но у собак это так.

Совсем недалеко от Ботанического сада, где самой чудесной достопримечательностью были райские яблочки, в душной городской квартире жил гордый хаски. Не тощая колли,  не тучный сенбернар, и не вечно тявкающий и сморщенный пекинес, а – Хаски. Молодой, мускулистый, с пушистым хвостом и острыми волчьими глазами, тот самый хаски, которые стали чрезвычайно популярны в Инстаграме, которых торговец элитным мехом много лет назад купил у чукчей и провез хитроумным способом через Берингов пролив - да, именно эти отчаянные, бесстрашные, смелые сибирские хаски.

Как все собаки его породы, он любил свободу, открытое пространство. И жил в нем  особый дух соревнований. По ночам, лежа на низеньком, но довольно широком диванчике, который смастерил ему хозяин, он мечтал о сибирских просторах. В чутком  сне его тонкие веки вздрагивали, пасть слегка ощеривалась, когда он видел себя мчащимся в упряжке, оставив позади других собак. Легкий груз, прикрепленный к спине, - не помеха, подушечки лап согреты от быстрого ритма движения, а снежный морозный воздух будоражит кровь. Главное – движение. А вокруг – громкие возгласы, гиканье зрителей, возбужденная толпа. И вот вожделенная победа... Их упряжка примчалась к финишу первой.

Хозяин звал его Китчем. У пса был удивительно добрый нрав, и несмотря на убедительные доводы заводчиков, что хорошо натасканный хаски после тренировок разорвет в клочки даже крупную добычу, добряк Китч не обидел бы и кролика средней величины.

Хозяин Китча был художником. Увлеченный высокими идеалами, он редко задумывался о мелких тяготах рутинной жизни. Однако пса кормил и выгуливал исправно. Помимо мяса включал в рацион и морскую рыбу, а в целях профилактики глистов овощи давал в вареном виде. Он любил своего хаски...

Часто выгуливал его в районе Телецентра. Здесь, под мостом, Хозяин участвовал в создании граффити. Это было необходимо для того, чтобы как-то украсить серые бетонные стены виадука к дню проведения помпезного городского мотокросса.

 Художник любил это место. Китч тоже. Хозяин часто отпускал поводок, и он мог наслаждаться свободой. Пес радостно носился, приносил палочку и будучи уже по человеческим меркам, юношеского возраста, резвился как маленький щенок.

Однажды он заметил здесь Чичу. Небольшая, рыженькая, гладкошерстная, в глазах – тоска... Они снюхались. Разговорились. Нашлись общие темы.

Чича поведала, что она не в восторге от рефлексов знаменитого Павлова, и это выражение «павловские собачки» ей не по душе. А душа у нее была. Она закрылась и ждала... Любви, понимания. Ее душа была добра.

Китч сказал, что он, между прочим, вполне терпимо относится к котам. Да , конечно, эта фраза из «Собачьего сердца»: «котов мы душили, душили...» - это случается. Но ведь не все собаки такие, как Шариков. К тому же у котов четыре лапы как у нас, только они гораздо меньше. Тут он прикусил язык, поскольку Чича была ненамного больше кошки.

Но она неожиданно поддержала разговор, отметив, что ее коты тоже совсем не раздражают, а вот другое дело - вороны. Важные, чопорные, они смотрят на всех свысока и гордятся, что могут лихо разбивать орехи об асфальт или камень, что они крупнее воробья и голубя, и хотя меньше собак, но у них есть крылья и они могут летать.

После этого, лежа на своем топчанчике, Китч смотрел сюжеты о своей заснеженной стране, снова видел упряжку, ощущал свист ветра , и теперь во всех его видениях обязательно была Чича. Нет, это была уже другая собака. Безмятежная, счастливая. Ее душа была распахнута навстречу любви и свободе.

Тем временем его хозяин создал новую серию фантастических картин на тему тоннелей. На довольно больших полотнах изображались и глубокие шахты, и природные пещеры, и таинственные подземные лабиринты вроде Кносского дворца, в котором жил Минотавр. Художник был уверен, что все эти тоннели, места с трубоподобными вертикальными колодцами, непостижимыми по своей технологии для горнодобывающей промышленности, - представляли всепланетную сеть тоннелей, через которые можно было бы попасть в любую точку земного шара.
Китч не очень разбирался в геологии и спелеологии, но заднее собачье чутье подсказывало, что это правда.


*

В тот день было не то, чтобы туманно, но город заполнил какой-то странный смог. Некоторые жители были встревожены. Другие, радуясь, что спала жара, вышли гулять.
Хозяин поискал ошейник ( а будучи натурой художественной, он не всегда клал все на место), но не нашел и, махнув рукой, позвал Китча на прогулку к виадуку.
Подбегая к мосту, еще издали пес увидел, как рыжим пятнышком виднелась на фоне бетонной стены Чича. Они радостно встретились и, заигравшись, как обычно это бывает у собак, вбежали в небольшую расщелину.

Вдруг мощный свистящий вихрь - так свистит сквозняк ночью – втянул их в тоннель. Подхватил и понес по непонятным законам аэродинамики. Страха не было. Лишь ощущение немыслимой легкости и свободы. Их полураскрытые пасти вдыхали чистый прохладный воздух, развевались хвосты, раздувались ноздри, распластались лапы.
 
Они летели, прижавшись друг к другу. Чича и Китч. А внизу, с высоты птичьего полета виднелись люди, кошки, собаки, офисы, банки, заправки и ГАИ, мусорные баки и подержанные иномарки. Они были выше этого. Они летели к своей мечте. Люди же, занятые своими заботами, не замечали их в небе. И только один мальчик, прогуливавший урок, крутясь возле киоска с пепси-колой, вдруг увидел, как в небе парят две фигуры.

Он поднял глаза и мечтательно-медленно проговорил: «Вон две собаки летят... И добавил: «Уже осень...»

Художник, удрученный внезапным исчезновением пса, два дня тщетно обыскивал все близлежащие кварталы. Помещенные в интернете и на столбах объявления не дали результата.

На третий день он получил смс-ку: «Я в порядке. Из Сибири - с любовью. Твой Китч».


Кишинев, 2015

Картинка из интернета.