Его помнят. О Хрущеве

   В Нью - Йорке у меня много знакомых,  разных национальностей и вероисповеданий. Естественно, все они не похожи один на другого: люди, приехавшие из разных стран, привезли свои традиции, свой взгляд на жизнь, свои требования к жизни. Общее у них одно - надежда на спокойную безбедную жизнь, возможность получить квалифицированную медицинскую помощь и видеть детей счастливыми и успешными. Справедливости ради скажу, что многим все это удается.

   Одна из моих знакомых, старая американка по имени София Ричмэн, отличалась невероятной любознательностью. Это была именно любознательность, а не любопытство, которым - что греха таить - отличаются старые люди. Она читала газеты, следила за происходящими в стране событиями, знала поименно не только руководителей страны, но и всех популярных музыкантов, певцов и  композиторов шоу - бизнеса. Знала она даже имена знаменитых спортсменов - баскетболистов, бейсболистов и футболистов. Кстати, и  некоторых наших певцов, артистов и спортсменов она тоже знала. У нее были свои симпатии и антипатии: очень нравился ей Александр Балуев, которого она видела в американском фильме, Евгений Плющенко, произнося имя которого, София расцветала. А вот Киркоров, имеющий немалый успех  у публики, ей не импонировал.

   София очень любила делать подарки. Она так светилась в этот момент, словно не она, а ей дарят что - то очень приятное. Скажу без ложной скромности, что я хорошо вяжу на спицах. Мои дети - со дня рождения - одевались в мою "продукцию": свитера, шапочки, жакеты, юбки, платья. У мужа моего всегда были красивые, с орнаментом, пуловеры и свитера. Вязала я, конечно, и себе. Даже внуки мои, которые живут в Америке, с удовольствием носят  "бабулины свитера". Мой внук мне даже заказывал связать свитер "как у Гарри Потера". Конечно, заказ был принят, с любовью исполнен и с удовольствием носился.

   К чему я все это вспомнила? А к тому, что, увидев на мне свитер с осенним мотивом - палевые, фисташковые и желтые листья на мягко зеленном фоне - София спросила, где я купила такой, по сезону, свитер. Я сказала, что сама связала, что вяжу уже много лет. Она мягко тронула меня за плечо:
 - Подожди, я сейчас, - и ушла в спальню. Через пару минут, с большой плетенной корзиной в руке вернулась в комнату, и поставила ее на диван со словами:
 - Когда - то я тоже вязала. Всем вязала. Но потом как - то охладела к этому делу. Сегодня все покупают готовое ... разбогатели. Вот, выбирайте. Возьмите все, что вам нравится.
   В корзине были клубки ниток и  - в прозрачных футлярах - спицы. Нитки меня не очень вдохновили, а спицы... Деревянные, металлические(разных цветов) и пластмассовые, длинные и короткие, круговые... Глаза разбежались, но, оставаясь внешне спокойной, я сказала:
 - Все это замечательно, но мне неловко что - то взять.
 - Моя дорогая, мне это не нужно. Детям и внукам - тоже. Умру, все выкинут в мусор. А ты будешь вязать и меня вспоминать.
 - Вас я и так всегда буду помнить. Хорошо, я согласна, но ниток у меня много, а вот спицы, если позволите, я возьму. Не все, конечно.
 - Все возьми, пожалуйста, я тебя прошу.
 - Нет, все не надо, у меня есть спицы. Я возьму вот эти деревянные. Они толстые,№№6 и 7. Таких у меня нету.

   С тех пор прошло 14 лет. Софии нет уже в живых, а спицы я активно использую и каждый раз вспоминаю эту милую старушку. Сегодня же я вспомнила ее по другому поводу. Однажды я купила кофейное мороженое, которое женщина очень любила, и пришла ее проведать. Она, как всегда, с распростертыми объятьями встретила меня, поцеловала, обрадовалась мороженому. Затем, заметив в моих руках русскую газету, попросила ее. Развернув, стала рассматривать страницу. Потом, указывая на буквы:
 - Это - буква "Р", это - "у", "с", "к", "и", "й"...
 - Вы знаете русские буквы?!
 - Знаю ... помню еще...
 - Помните?
 - Да, моя дорогая, помню... Я же ... из России.
 - Из России?
 - Да... Наша семья приехала в Америку из Сибири. Мне тогда было 9 лет. Фамилия наша была Рахман. Потом моему папе посоветовали поменять фамилию на Ричмэн. Сказали, что так будет лучше. И стала я  - Софочка Рахман - Софией Ричмэн.


 -  А вы помните что - нибудь из своего детства?
 - Почти ничего. Помню небольшой одноэтажный дом, русскую печку, закопченные котелки с кашей, бабушкины песни и снег, снег, много снега.
 - А в Америке хорошо вам было?
 - Маленькая я приехала, но помню, что мама стала улыбаться, папа пел песни, бабушка все время молилась. У меня появились красивые платья, игрушки...

 - А русский вы помните?
 - Нет... не помню...к сожалению... Буквы помню, но слова забыла...
   И вдруг неожиданно женщина засмеялась:
 - Помню, помню! Помню слово - мужик. Правильно говорю?
 - Правильно.
 - Хрущев - мужик! - довольная собой произнесла София.
   Мы обе рассмеялись.
 - Он мужик в хорошем смысле: не размазня. Я помню тот год, когда он приехал в Америку. Хорошо помню. Это было летом 1959 года. Он ведь был первый руководитель вашей страны, который посетил Америку. Он две недели провел у нас, и люди моего поколения это хорошо помнят.
 - А почему так запомнили визит Хрущева?
 - Потому что он был "мужик", настоящий русский мужик! Никакого гонора, воображения: простой, находчивый, уверенный в себе, непосредственный и очень активный. Помню я его жену. Забыла ее имя, но она мне не понравилась. Многие приехали вместе с Хрущевым, а запомнился он один.

 - Хрущев еще раз посетил Америку. Помните вы тот его визит?
 - Тот визит, я думаю, помнит весь мир,- засмеялась София.
 - Почему вы так думаете?
 - Ну, как же! Во - первых, он тогда не прилетел, а приплыл морем. А, во - вторых, вы когда - нибудь были в Гарлеме?
 - Нет, говорят, что этот район очень опасный, что там много совершается  преступлений, и даже днем не каждый таксист согласится поехать в Гарлем.
 - Все это правда. Обратите внимание - вы говорите это в 1999 году. А Хрущев был в Нью - Йорке в 1960 году. И уже на следующий день  отправился в Гарлем.
 - Что он там потерял?
 - Он поехал, чтобы встретиться с Фиделем Кастро в маленькой гостинице, где жила кубинская делегация.

   А вы помните, сколько дней Хрущев оставался в Америке?
 - Точно не помню, но помню, что многие делегации уехали через несколько дней, а Хрущев остался. Наверное, он не меньше 20 -ти дней был в стране. Это не важно. Важно другое, и вы это тоже знаете, - улыбаясь,  погрозила пальцем  София.
 - Что именно?
 - Как что?! Он сделал то, что помнят все. Хрущев приехал, чтобы принять участие в работе Генеральной Ассамблеи. Ассамблея проходила в ООН. Выступали представители разных стран. Выступление одного докладчика не понравилось вашему Хрущеву. Он снял туфлю и стал стучать ею по столу. Заседание прервали. Все растерялись, кроме Макмиллана. Он же англичанин! А англичане  умеют сохранять спокойствие и чувство юмора. Говорят, он сказал, чтобы ему "перевели" этот жест советского лидера. И все это - на глазах у всего мира! А мне понравилось! Кто еще мог позволить себе такое! Только советский мужик!

 - София, дорогая, вы знаете, что за такое поведения советская делегация была оштрафована на 10 тысяч долларов?
 - Нет, правда?
 - Да, правда.
 - Напрасно!

 - А что стало с Хрущевым, когда его сняли?
 - Он жил как пенсионер. Дом, который занимала его семья, был небольшой, но там был большой земельный участок, на котором он с удовольствием работал. Говорили, что у него на участке растут необыкновенной величины помидоры.  В один год он вырастил 200 кустов помидоров какого - то особого сорта, плоды которого весили до одного килограмма каждый.
   Хрущев даже занялся гидропоникой. И, знаете, он сам гнул трубы, отверстия в них сверлил, сам готовил растворы минеральных удобрений, сам сажал рассаду.
 - И урожай получал?!
 - Да, и не плохой. Кроме того, он много читал, слушал радио, следил за международной обстановкой. И еще - он увлекался фотографией. Фотографировал, в основном, природу: цветы, деревья,  птиц...
 - Да - а, что бы кто ни говорил, он был, в своем роде, уникален.

   Мы знаем многие просчеты и немалые заслуги Никиты Сергеевича перед страной и народом, но ТАКОЕ мнение о нем мне импонировало. Не так часто наших лидеров помнят и хвалят.