Размышления о моем городе

Он удивительно разный, мой город, мой Благовещенск. Не было ни одного случая, чтобы я, возвращаясь из командировки не выдохнула бы: " Все, дома!" Какое-то притяжение улиц, набережной, старого парка необъяснимо не дают уехать навсегда.
  Когда- то давно, в начале шестидесятых прошлого века, мы с ватагой друзей прибегали на Амур, широкий и полноводный, смотрели с удивлением на пароход, да-да, не удивляйтесь, самый настоящий пароход, как из фильма "Волга-Волга", который, разрезая волны Амура, окутывал нас черным дымом и, сопровождая гудком своё движение, уходил по воде куда-то далеко-далеко.
  Мы любили гулять по деревянным улочкам старого Благовещенска, на каждой из них стоял какой-нибудь особенный дом: с кружевными наличниками, вырезанными умелой рукой мастера, они посылали нам привет из прошлого. Мы жадно вдыхали аромат сирени и черёмухи, кусты которых радовали весной своим буйным цветением и ароматом.
Дворы моего детства были наполнены шумными ватагами босоногой ребятни, загоревшей до черноты, бесстрашно лазившей по деревьям за маленькими яблочками (так мы называли боярышник), игравшей в "пекаря", прятки, выжигалы, казаки-разбойники.
 Мы не боялись засиживаться до темноты в покосившейся деревянной сараюшке, слушая "страшные сказки", которые рассказывал кто-нибудь из подростков, пугая нас, тогда еще малышню, неожиданными поворотами сюжета.
Диковинные в начале семидесятых девятиэтажки привлекали нас тем, что можно было прокатиться на лифте, чуде технического прогресса, который стал неожиданно доступным, правда не всегда. Жильцы девятиэтажек на набережной гнали нас из подъезда, но мы не расстраивались, а шли к фонтану или в городской парк на "сковородку". Так называли танцплощадку в парке, куда по вечерам приходила вся молодёжь города. Там знакомились, заводили романы, уличали в неверности, мирились, но без всякой фонограммы на дешевенькой аппаратуре местный ВИА (вокально-инструментальный ансамбль) перепел все шлягеры столичных певцов, а иногда даже иностранных...
Беспримерное уважение в моем городе вызывали ветераны второй мировой. Их боевые ордена и медали, прикрепленные к лацканам пиджаков, у нас, детей, рожденных в шестидесятые, вызывали щемящее чувство гордости за великую страну, победившую фашизм. Наверное, еще и потому ком стоял в горле каждый год 9 мая, то завтра, после праздника , наши ветераны снимали парадную одежду и становились просто дедушками и бабушками, соседями и родственниками.
 Что-то неуловимо-трепетное уходит из нашей жизни, что-то рождается заново. Вот и на въезде в мой Благовещенск стоит Богородица с Богомладенцем на руках, охраняя и защищая нас всех от бездумья, ханжества и лицемерия, от "глада и потопа", как написано в вечной книге книг -Библии.
 Вот уже не одна церковь восстанавливается силами тех, кто не равнодушен к судьбе моего города, а, значит, России. Нужна лишь малость- не быть прохожим, бросающим окурок на землю, потребителем, берущим все, что нужно для собственного блага или утешения гордыни.
 Мне кажется, что каждому из нас нужно понять одно: город, как человек, мучается от оскорблений: посмотрите, как плачут деревья, роняя капли слез из ветвей, безжалостно срезанных пилой работниками учреждения по озеленению под предлогом защиты нас от стихии, которая может сломать ветку или дерево. И стоят на многих улицах деревья-обрубки, молчаливо вытягивая в немом крике оставшиеся ветви вверх.
 Один из поэтов сказал: " Времена не выбирают, в них живут и умирают". Конечно же, прошлое не вернешь, но так хочется пожить в мудром настоящем!