Я так хочу гл. 12

Глава 12

Темнокожий парень с мятной шевелюрой выбритой полосками и золотыми тоннелями в ушах размахивал длинными руками и шарил взглядом по потолку, декламируя стихи битников. Надтреснутый голос жарко выводил строчки Лероя Джонса. Сунув большие пальцы в задние карманы узких джинсов, обтянувших тощий зад второй кожей, он нараспев бросал серию распоряжений ассистентке, не меняя пронзительный тон. Лениво чавкая жвачкой, юная малазийка делала пометки в планшете, потряхивая разноцветными бусинами в тугих дредах.

– Это важно, Ли, ласточка, очень важно! – веско вскидывал указательный палец Джо Аббисс, пробегая коричневыми костяшками по поверхностям, постукивая ногтями по стенам, засовывая широкий нос с пирсингом в каждую щель.

– Доверься, – улыбнулась Мария, иронично разглядывая своего протеже. – Джо маэстро интерьеров.

Пожав плечами, Лина доверилась. Выписала новый чек, стараясь не думать о Старкове, и с любопытством наблюдала за изменениями неподатливой формы из камня и стекла. Комнаты второго этажа преобразились первыми. Лина пришла в восторг от мраморной белоснежной ванны в супружеской спальне и огромной кровати парящей в облаках благодаря стеклянным стенам и высокому подиуму. Но больше всего заворожил высокомерный аристократ в гостиной – лаковый чёрный рояль, который неподвижно застыл в ожидании…

Под чутким руководством миссис Берри и Аббисса, Лина стала завсегдатаем престижных аукционов и распродаж. Пристрастилась к азартной охоте за предметами искусств и антиквариатом. Вилла над заливом Санта-Моники уверенно наполнялась дизайнерской мебелью, техникой, коврами и поднималась в цене с той же стремительностью, с которой по утрам вспыхивал пожаром рассвет.

С помощью Марии, Лина наняла помощников присматривать за садом, бассейном и прилегающими к дому дорожками, беседками, фонарями и всем сложным механизмом, поддерживающим работу системы "умный дом". У кованых ворот в маленьком служебном здании, скрытом за стеной зелёных грабов, обосновался наблюдательный пункт с камерами и двумя квадратными парнями из охранного агентства. Итальянский повар Мариано Блази оборудовал кухню по своему вкусу и затребовал троих подручных. Две уборщицы из Болгарии, едва изъяснялись на английском, но отлично управлялись с чистотой  дома. Затолкав поглубже тревожные мысли, Лина упаковала вещи в коттедже, вновь зачехлила мебель, вывезла ящики с холстами из гаража, и переехала в Малибу.

Двухуровневая гостиная перестала казаться огромной – утонула в разноцветных декорациях к сказке тысяча и одна ночь. Сидя на полу, Лина перебирала пальцами рулоны шелка и бархата, ворошила обрывки парчи и золотых шнурков с тесьмой. Поднеся к глазам ткань с серебряной вышивкой, заискрившейся как рыбья чешуя, она удивлённо посмотрела на Аббисса, который закинул ногу на ногу в низком кресле и ковырялся в смартфоне.

– Но, Джо… все это напоминает подвалы Али-Бабы. Не знаю. По мне – это чересчур.
Джо Аббисс фыркнул и поймал сочувственный взгляд помощницы, которая стояла на коленях и аккуратно сортировала выкройки по кофейному столику. Закатив круглые глаза, он нервно взвился, подскочив к передвижному зеркалу во весь рост.

– Чересчур? Ли, ласточка, подойди ближе!

Стряхнув с джинсов нитки, Лина с сомнением подошла, порядком утомлённая театральностью Джо. Схватив ее за руку, он встал чуть сбоку и позади:

– Посмотри на себя! – приказал он, охватывая горячими ладонями предплечья.

Лина застыла перед зеркалом. В рамке распущенных волос румянец медленно окрашивал щёки.

– Джо...

– Нет-нет-нет! Смотри! Вся такая молочно-белая и жемчужная, – он провёл чёрными пальцами вдоль руки сверху вниз и накрыл ладони.

– А теперь, на меня смотри! Чёрный как дёготь. Смотри на нас одновременно! Охвати нас целиком. Что ты видишь? – Джо взял её кисть и приложил к щеке. – Ты видишь, какая тонкая и нежная у тебя кожа? Видишь, как она светится на фоне моей? Ты стала прекрасней рядом со мной, Ли, а я рядом с тобой ещё темнее. Ты видишь это, ласточка?

– Наверное…

– Хорошо. Закрой глаза. Задержи в памяти этот образ, – промурлыкал Джо. – Пространство раскрывается. Узнай, чего оно хочет! Вдохни поглубже и поймай его ритм! Смотри с закрытыми глазами, и ты увидишь красоту. Ты художник – ты умеешь видеть. И любить. Полюби же его! Позволять ему играть с тобой! Это как секс. Ночь и свет…

– С удовольствием поиграю с тобой, ублюдок. Как насчёт секса в конце тоннеля?

Кулак прилетел откуда-то снизу и вонзился в ребра Джо. Вскрикнув, Лина отпрыгнула в сторону. Девушка с выкройками завизжала. Аббисс согнулся пополам и рухнул на колени. Искривленный рот со свистом втянул воздух. Мужчина в чёрной кожаной куртке дёрнул плечом, и пыльная дорожная сумка глухо шмякнулась об пол. Никто не услышал, когда Берри вошёл.

– Привет, дорогая, – он послал Лине глянцевую улыбку. Выверенная до пикселя стена, за которую не проникнуть ни журналистам, ни жене. – Развлекаешься?

Она спрятала руки за спину, дёргая пальцы из суставов. Она ждала его каждую минуту. Он... здесь. А её накрыла паника и абсурдное желание – спрятаться. Запрокинув голову, Лина пыталась понять выражение светлых глаз на помятом, загорелом до черноты лице.

– Это? – Берри кивнул на стонущего в ногах Аббисса.

– Дизайнер…

– Да ну. А я решил взломщик.

Кристофер потянул Джо за подмышки и закинул на диван, похлопав по щеке:

– Не раскисай. Лёгкая аритмия и сбой дыхания. Скоро пройдёт. Спальню уже сделал, дизайнер? 

– Ммм.. – Джо застонал и растопырил пальцы. – Матерь божья... четыре...

– Что четыре?

– Сделал четыре... не успел... две...

– Успеешь. Мне пока одной хватит, – выпрямился Кристофер. В противовес лёгкой усмешке неулыбчивый взгляд остановился на Лине. Она инстинктивно отступила на шаг, уступая место у дивана помощнице, которая принесла из кухни стакан воды, и пыталась напоить босса.

– И ещё цветы... не все подвезли... – мычал Джо.

Лина бросила незаметный взгляд на улицу. До припаркованного перед домом автомобиля шагов десять, она преодолеет их за... Берри больно сжал локоть.

– Пойдём, – грубо сказал он, потянув к лестнице. – Цветы польём.

Точно ориентируясь в доме, он поволок её наверх. Лина едва ловила ступеньки кончиками носков, задыхаясь от негодования и унижения, которое вытеснило страх. Отбиваясь от наглых рук, она чувствовала себя безмозглым барашком на заклание. Прижимая к поджарому боку, Берри грубо тянул трепыхающуюся дичь, как барин служанку, немой к жалобам и попыткам объясниться. Безошибочно выбрав нужную дверь, Кристофер ввалился в спальню. Не дав перевести дух, прижал Лину к стене, ладони сжали плечи. Она успела лишь судорожно вдохнуть его запах, перемешанный с пылью дорог, и алчный рот врезался в губы. Её сбил бешено несущийся электропоезд. Из глаз посыпались искры. Колючий подбородок больно смял кожу, вырывая жалобный звук, но изголодавшееся тело потянулось к нему. Руки взметнулись, пальцы запутались в прохладных волосах, впиваясь ногтями в кожу, притягивая его ближе.

– Черт! Быть женатым здорово бодрит, – прорычал Берри не отрывая губ, опёрся носком ботинка в пятку, громко скинул обувь на пол и, обхватив Лину за талию подтолкнул к кровати.

Вечерняя заря подсветила занавески розовым сиянием, окрасила тревожным цветом простыни. Длинный силуэт посреди кровати, казался запёкшимся порезом. Лина глубже зарылась носом в изгиб мужской шеи, держа собравшиеся под ресницами слёзы. Под ладонью постепенно расслабились развитые грудные мышцы, биение сердца замедлилось, дыхание над ухом выровнялось. Стихия успокоилась... Позволила вновь оформиться иллюзии безопасности, словно после шторма океан, который просматривался в дымчатые окна и мирно вливался гладким массивом в небо. Сила жизни. Он был ею сполна. Заставлял жадно распахивать глаза, дышать всей грудью, ловить всеми пальцами миг. Краткий миг предельной жизни среди бесформенного массива серого ожидания. Могла она удержать его? Оттянуть уход на день или на час... Лина просила силы, что привели его к ней, дать ещё немного времени. 

Она аккуратно отстранилась и приподнялась. Темные волосы спутались, удерживая тени. Протянув руку, она осторожно убрала влажную прядь, открывая высокий лоб и прямые брови над веером девчачьих ресниц. Кристофер вздохнул. Плотно сжатые губы разомкнулись, и циничный рот внезапно оказался по-детски целомудрен. Лина жадно любила глазами расслабленные черты, будто подсвеченные изнутри мягким светом. Острая нежность комом набухла в солнечном сплетении, больно надавила на ребра. И вдруг кончики пальцев онемели...

Лина откинулась назад и вгляделась в великолепие костяка и мышц. Кристофер без дневной мимики напугал её. Она прищурилась от напряжения, словно глянула в сотню оптических линз и картина распалась на слои, где каждый упразднял другой. Такая многоликость!.. И между тем, все были им – любой угол был верный. Как ни вглядывалась, Лина не находила линии, что вносили диссонанс.

– Что? – Крис повернул голову и открыл глаза.

Лина отвела разбудивший его взгляд и мотнула головой:

– Ничего. Это все игра света.

Он с минуту сонно смотрел из-под ресниц, будто восстанавливая в памяти ее лицо. В глубине глаз появилась осмысленность, погасив мягкий блеск. Берри нахмурился и широко зевнул:

– Что насчёт ужина?

– Боюсь, что... ничего, – смутилась Лина, оборачивая вокруг себя простынь. – Повар заступит на службу только с понедельника.

– А ты не знаешь где кухня?

– Там ничего нет, – покраснела она. – Но в полумиле целая улица с ресторанами. Можно заказать еду там.

– Ладно, – проворчал Кристофер, потёр ладонями лицо,  жёстко сминая кожу, и свесил ноги с кровати.

– Ты приехал... надолго? – обратилась она к его спине.

– Через неделю играем на фестивале в Аспене, – глухо пробормотал он, натягивая джинсы.

– А потом?

– А потом, – Берри выпрямился, казалось, осмысливая вопрос, – это любимое слово Кимберли.

– Что это значит?

– Позвони ей и спроси, что оно, мать его, значит.

Снова покраснев, Лина посмотрела в строну. Кожу покрыл озноб. Стиснув ладонями локти, она судорожно думала, о чем ещё спросить, чтобы оттянуть его уход.

– Как продвигается работа над фильмом?

– Супер. Твои деньги творят чудеса, – взъерошив волосы, он показал большой палец и поднялся. 

– Ты ещё злишься?

Крис понюхал мятую футболку и закинул на плечо.

– Нет.

– Но уходишь. Подожди, я хотела...

– Со мной в душ? – надавив ручку в ванную комнату, он обернулся.

– Ты собрался идти в душ?

– А ты хочешь по-хозяйски пройти первой?

Лина сглотнула и покачала головой.

– Кристофер, я хотела сказать, что этот дом... он тоже твой...

– Это значит, что ты не против, если сюда заявятся парни и я перевезу кое-какое оборудование? – Берри насмешливо оскалился.

– Не против. 

– Тогда закажи какой-нибудь еды. Побольше. И выпивки. Будут гости.

– А ты?..

– А мне пиво.

– Значит, ты останешься?

– Слушай, ты вправду так болтлива? Или это посткоитальный синдром?

В который раз, заливаясь краской, Лина глядела в белый прямоугольник двери, слушая напор воды, разбивающийся со всех сторон о мрамор. Как во сне закрыла глаза и открыла, запоздало вспоминая о Джо Аббиссе.


Роман участвует в конкурсе, продолжение временно удалено.