vhs-сны

круги на воде расходятся от твоего шага; ты вступаешь в воду сразу по грудь, едва опускаешься на один шаг, и ничто, ничто тебя не удержит на ней на плаву. сны стали ярче, жестокие наплывы снов стиля vhs стали особенно страшны, когда финал в них стал абсолютно непредсказуем. малиново-розовый сон с тенью плёнок от кассет и датами, таким был мой сон, но самое страшное было внутри; так ты встречаешься лицом к лицу с чем-то необъяснимым, с играми разума, но объяснить это для себя не пытаешься, потому что очень, очень страшно. во сне я снова была нелюбима, такое далекое и позабытое чувство нелюбимости захлестнуло меня и держало на протяжении всего сна и не отпустило даже по пробуждению.
мы ехали в кабриолете, ветер взъерошивал волосы, и я прямо всеми фибрами души ощущала это забытое уже было чувство; так ужасно плохо от снов мне еще никогда не было. явь же встретила нелучшими перспективами; я пишу смс, звоню и отсылаю тебе письма, и боюсь, что что-то такое важное упускаю. от страха сердце бьётся, как пойманный жаворонок в руках, каждое уведомление эхом отзывается в голове; так ощущаешь себя придурком, задавая вопросы снова и снова, но не получая на них ответы. похоже на шизофрению это необъяснимо стойкое желание знать причины всего, быть услышанным и поймать сигналы с других маяков. стало страшно остаться в одиночестве, которое обносилось четырьмя стенами плача со всех сторон, к которым, словно к крышке гроба, приколачивался потолок. я одна служитель своим молитвам, я один свой молитвослов; всей веры было так много для меня одной, что меня захлёстывало с головой слезами отчаяния, борьбы и надежды. песок под ногами образовывал воронку, и я на грани, чтобы не провалиться туда; слова настолько не помогали, что образовывали стоны где-то в районе груди - беззвучные и хрипящие. так кричат люди, тонущие в открытом море; так я вхожу в мир сразу по грудь и не могу идти вперёд от немыслимой глубины, так мой крик пропадает под толщей воды, куда не доходит солнечный луч, и только светлые участки на глубине еще дают осознание того, что мир жив. сколько я могу кричать, чтобы меня однажды услышали?