Творцы, Глава 11

               
               

     В городе получилась странная ситуация. Не так давно к власти пришли особо демократические и свободные  представители горожан. Они сразу же потребовали закрытия всех местных работающих предприятий, дабы в городе не нарушилась экологическая обстановка. Сказано — сделано. А весь освободившийся люд, все работники занялись в основном торговлей. Чужие вещи тоже интересно продавать. Поездишь, мир посмотришь. Чем сидеть думать над этим кульманом.  Но как-то постепенно питьевая вода из крана начала становиться всё хуже и хуже. И горожане, особенно не задумываясь, незаметно для самих себя приступили к добыванию питьевой воды из глубинных скважин, да установки фильтров для своих кранов, покупать специальные фильтрующие кувшины.  А специалисты по чистоте и экологии уже осторожно говорили, что пить воду из под крана не очень желательно, но зато ей хорошо мыть посуду и мыться самому. Пробовали строить новые очистные сооружения: деньги куда-то пропадали и достроить их никак не получалось. Тогда стали запускать в очистные сооружения мидий и раков, чтоб те занялись очисткой воды. Но раки и мидии, видно, за бесплатно работать отказывались. Вода из крана опять шла такая же, не совсем хорошая. Городские природные разрушения продолжали своё шествие. Все ручьи и небольшие речки приобрели непонятный цвет и горестный запах. Лучшие строители города сразу же стали предлагать их запустить в трубы, а сверху насыпать земли и построить дома. Ну и что, что будет меньше деревьев, естественной природы. Это же город, а не деревня! С озёрами происходило то же самое. Вроде бы их и чистили, но откуда брался мусор да едкая вонючая грязь, также было неизвестно. Постепенно докучливая вонь начала пробираться и в квартиры горожан, через канализационные отверстия. В своих квартирах дышать иной раз становилось всё тяжелей и тяжелей. Кто как мог боролся с неугодным явлением человеческого бытия, но если причина доподлинно не известна, то и до конца справиться не получалось.  Над городом нависли странные обстоятельства. Предприятия, заводы — явные причины нарушения экологического равновесия в городе, закрыли. А с экологией произошёл такой разлад, что раньше и в голову подобное не могло прийти.  Но всё же, по-видимому, обстоятельства сложились не столь ужасно. Потому что абсолютное большинство горожан ничего не замечали, или делали вид, что ничего страшного не произошло. Каждый день, повально, трупы в гробах по городу ещё не возили.   
     Второй этаж — не первый, и потому у Убенса с воздухом обстояло боле-менее нормально. А так как люди у него в основном собрались молодые, увлечённые, то про повседневный неприятный быт с  домашней микроатмосферой они почти забыли.  Хороший пирог купили. С рыбой. Не смотря ни на что пекарям удалось приготовить достойный продукт. А это уже радость. Маленький праздник. Леда что-то вспомнила про эти особые отмеченные дни. Каких сейчас только нет: и День волос на голове, праздник Трамвайных пассажиров,  День едока, и другие: неожиданные и непредсказуемые. А как-то знаменитая горожанка Надежда Олигарховна тихо, у себя дома, сообщила о Дне зоркого глаза. Никто про такой праздник конечно же не знал. И почти весь город поплатился неудачными для себя рассчётами в кассе, в банке, в автобусе и в других денежных местах. А Надежда Олигарховна в интервью журналистке обиженно сообщила: "Вы свои какие-то непонятные, ненужные праздники труда справляете, про которые я тоже ничего не знаю и знать не желаю. После чего мне одни расстройства да убытки". Вот и непонятно: кому труднее и тягостнее в жизни. Как-то, ещё будучи моложе, чем сейчас, на счастливый и достойный праздник родной страны День Победы, в подъезде своего друга наблюдал такую картину. Чего-то или кого-то ожидавшая там Надежда Олигарховна, вдруг, зашедшего подвыпившего мужичка неожиданно одной рукой остановила, а другой сноровисто и ловко выдернула кошелёк из внутреннего кармана куртки. И далее, немного подумав, дала ещё тяжёлую затрещину, отчего тот сильно шатнулся о стену и сполз телом по ней на пол. Чуть полежав , он начал подниматься, не обращая внимания на Надёжду Олигарховну, и по-видимому всё воспринимая, как трудности, которые преподнесла природа. Не знаю, осталась у него в памяти картина столь печального происшествия. Заметив меня, женщина сквозь зубы процедила: "Скажешь кому-нибудь, прибью". Я промолчал. Тётка стояла большая и страшная. Пострадавший потом может что-то и вспомнил, но уже всё, правда прошла стороной. Надежда Олигарховна из подъездов исчезла.
     А сейчас я глядел на лица друзей и думал о реальности, действительности. Потому что воздух в комнате вдруг стал едким и неприятным на запах. Все замолчали и каждый принялся смотреть в какую-то свою точку пространства. Как в нечто личное и почти интимное. Где листая и разглядывая наткнулись и на неприятные моменты своей жизни. Отчуждённость длилась до тех пор, пока в студии не раздались булькающие, квакающие звуки:
    - Ква-а-ассики! - старательно, громко протянул Мошков и засмеялся кашляющим смехом.
    - Классики, у вас такие лица, как будто к смерти готовитесь. Валера, у нас не то болото получается. В таком, как здесь, никакие лягушки, жабы и вообще другая живность жить не сможет. Вот и наши лица, непроизвольно, начали заглядывать в холодную темень. Ква- а-ассики … -  ответив, Убенс тоже засмеялся, широко открыв рот, словно обсыпая своим смехом сидящих рядом.
     У нас в городе уже давно происходит самое великое, как и на некоторых других передовых регионах планеты, — делают деньги. Хоть и нарушается справедливость, равноправие, демократия, экология, это ерунда — главное деньги. Правда одна, а удобства к ней для всех разные. Почему бы не впереть свой кроссовер посреди тротуара, ему же не дают на таможне протащить часть незаконного груза. А, таможенник взятки берёт, и потому вы водрузили такую большую прекрасную машину на зло прохожим. Частная жизнь. Её основоположник — частник, в большинстве случаев, существо вертлявое и хитрое. Лживость, гадливость, воровство у частников часто становятся  способами и средством для достижения своей цели. Они не хотят понимать другое, видеть другое, им нужны деньги. Видите, слышите: они делают деньги. И если у вас что-то украли, значит вас ограничили в личной свободе. Но нужно помнить всегда, прохиндеям и людям, которые решили прожить свою жизнь честно, что никакая воровская тварь не имеет право посягать на законную свободу и жизнь человека. Никакое сообщество воровских тварей не имеет право посягать на законную свободу и жизнь человека.
       Леда спросила меня про чай и я согласился ещё на одну чашку. Только что протянулась такая волна, внутри, в голове, в глазах, словно единственные последние краски украли.  У меня по телу  ненависть  прошла к тем неизвестным похитителям. Неприятное чувство. Время перешло далеко за полночь и я наверное невольно, на несколько секунд заснул. Так что предложенный чай оказался кстати.  Я осторожно обмакнул губы, заглядывая в красноватую прозрачную жидкость. Иногда такую чистоту сравнивают с драгоценными камнями. Крепость и терпкость действительно прояснили сознание. И уже не так сильно чувствовал слабость и безволие своих век. А после того, как отпил половину чашки, с благодарностью посмотрел на Леду. Насколько сильно развито у женщин чувство внимания, внимательности к своим соседям. Вроде бы разговаривала с другим человеком, а заметила и меня. А может она специально следит, смотрит? А почему именно за мной? И тут столкнулся с глазами Саши Пришвина. Тот на меня смотрел удивлённо и даже с некоторой наглецой. Я поставил чашку на стол.
    - Ну и что? - спросил я Пришвина.
    - Ничего, - ответил он, пожав плечами и оттопырив нижнею губу.
    - Вот и ничего, - снова взял чашку и отпил ещё глоток.
    Архитектор ещё какое-то время задумчиво  рассматривал моё лицо, а потом наклонился в сторону Леды и начал говорить ей приятные слова.
    - Я как-то был на твоём концерте, прекрасное, изумительнейшее исполнение, настоящий восторг. Вот эта серебристая тончайшая россыпь, - сам Глазунов бы о тебе сказал, как о первой пианистке. А сказочные, таинственные, обворожительные, плавные летания. Или невесомые скольжения по траве, над ней, едва касаясь земли в необычном загадочном лесу, заколдованные любовью. А чёткий индустриальный ритм, звенящий,  зовущий к гордости, к совершенству человеческих дел. Тут уже бы Прокофьев тебя поднял над всеми. Ты просто не представляешь, какая остаётся свобода внутри человека после твоего концерта. Какое наслаждение совершенством, состояния достоинства, красоты, мудрости. Такой набор, который сразу вместе в единении встретить всегда трудно...
     Все внимательно слушали Сашу Пришвина. Я тоже. Виновница слегка раскраснелась и разрумянилась. Скромно, тихо улыбалась. Саша оторвал взгляд от Леды  и спокойно, серьёзно посмотрел на каждого из нас.
    - Хорошая девушка, - ответил ему Убенс.
    - Да, замечательная, - поддержал его Дмитрий Веников.
    - И правда! Какая возвышенная пианистка. Необыкновенный талант, -  не стал отставать от остальных Валерий Мошков.
    - Очень профессионально тонко чувствует и ведёт музыку, -  закончил я столовый круг поклонников.
А в воздухе повисла атмосфера  состоявшегося аншлагового концерта. Как бы в переполненном  зале лавиной, накатами,  волнами гремели, шумели овации, то затихая, то вновь нарастая. Пришвин пригласил пианистку от стола, взялся за её руку и они подняли их кверху. И далее медленно пошли по периметру студии, торжественно и величественно. И мы тоже встали и уже по-настоящему хлопали шествующей паре. А у меня ещё что-то в груди ёкнуло. Как бы после такой невинной, счастливой игры, не произошла какая-нибудь неприятность. Но всё закончилось благополучно. Пришвин чинно посадил Леду на своё место. И никакая злая сила не появилась вдруг, и не испортила маленький праздник.