Они сражались за Воронеж

   Было жаркое лето 1942 года. На северной окраине Воронежа стоял неумолкаемый грохот. По обеим сторонам Задонского шоссе шли ожесточённые бои. Закрепившись в правобережной части города, фашисты пытались расширить занятую территорию. А советские воины из всех сил стремились остановить врага. Однако численное превосходство было на стороне гитлеровцев. Поредевшие ряды наших подразделений с трудом сдерживали натиск вражеской пехоты и танков.

                *    *    *

   10 июля сводные подразделения стрелковых частей атаковали городок сельскохозяйственного института, где закрепились фашисты. Это была одна из первых атак наших частей, перешедших от обороны к более активным действиям. Сопровождая стрелков, расчёт зенитно-пулемётной установки сержанта Бучневой поливал свинцовым дождём фашистов. Лида Рябцева сумела подавить две огневые точки на крыше главного корпуса СХИ и рассеяла контратакующую группу вражеских автоматчиков. А когда стрелки поднялись в решительную атаку и ворвались в городок, пулемёт Лиды не умолкал ни на минуту. Враг был наголову разбит, а остатки его отошли к Подгорному.
 
   15 июля гитлеровцы предприняли массированный налёт на СХИ. Началась ожесточённая схватка зенитчиков с "юнкерсами". Густые огненные трассы перечёркивали небо во всех направлениях и неслись навстречу друг другу. Повсюду рвались бомбы. Рушились здания. На окутанную облаками пыли и дыма землю падали фашистские самолёты. Один из них рухнул в лесную чащу от очередей Лиды Рябцевой.

   Спустя некоторое время ещё один "юнкерс" устремился прямо на установку Лиды. Первая из бомб рванула почти у самой машины отважной девушки. Лида не пропустила момента и всадила пулемётную очередь прямо в моторную часть самолёта. Он моментально вспыхнул. И тут раздался взрыв, который разнёс буквально в щепки Лидину установку.

   Когда дым рассеялся, на месте установки зияла огромная воронка. Зенитчицы с других расчётов, прибежавшие на место взрыва, обнаружили здесь лишь обломки. И ещё они нашли казённую часть пулемёта с обрубками кистей Лидиных рук. Пальцы девушки намертво срослись с рукоятками... Их и похоронили в братской могиле в сквере перед главным корпусом СХИ.

                *    *    *

   Уже несколько дней идут кровопролитные бои в районе Берёзовой рощи, стадиона "Динамо", вдоль железнодорожного полотна. Наши воины, отбросив врага из района СХИ, продолжают наступать к железнодорожному вокзалу. 15 июля бойцы 796-го стрелкового полка 141 стрелковой дивизии, бесстрашно атакуя врага, уже несколько раз вступали в рукопашную схватку.

   Самый молодой боец взвода лейтенанта Бовкуна Геннадий Вавилов первым ворвался на улицу Ленина. Он смело бросался на врага, бил его не хуже бывалых фронтовиков. Вдруг откуда-то из развалин застрочил вражеский пулемёт. Дважды рота пыталась подняться в атаку, но огонь невидимого пулемёта снова заставлял бойцов припасть к земле. Уже многие красноармейцы пали от свинцового дождя этого пулемёта. Всей роте угрожала гибель.

   Вавилов внимательно просматривал каждый метр улицы и вот он обнаружил немецкий пулемёт в полуразрушенном доме с каменным фундаментом. Геннадий попросил разрешение у лейтенанта Бовкуна на уничтожение дзота.
   - Действуй, товарищ Вавилов! Только будь осторожен - держись ближе к домам, - разрешил лейтенант.

   То ползком, то перебежками, Вавилов сблизился с огневой точкой. Когда до фашистского пулемёта осталось всего каких-то тридцать метров, немцы заметили его и открыли огонь из автоматов. Одна из пуль угодила в левую руку, другая зацепила ногу. Но Геннадий продолжал ползти. Вот он швырнул гранату, но пулемёт продолжал строчить. Не удалось уничтожить его и второй гранатой.

   Тогда Вавилов стремительно поднялся и, стреляя на бегу из ППШ, подбежал к амбразуре раньше, чем немцы сообразили, что происходит. Последнее, что видел в своей жизни Геннадий, это вздрагивающее тело пулемёта в чёрной амбразуре. Вслед за этим, красноармейцы ворвались на позиции гитлеровцев. Похоронили героя в братской могиле у станции юннатов. Геннадий Вавилов был посмертно награждён орденом Ленина.

   Взвод лейтенанта Бовкуна продолжал наступать вдоль улицы Ленина. С утра 17 июля завязался бой на подступах к пединституту. Здесь путь красноармейцам преградили вражеские дзоты. Красноармейцы Максим Асташкин, Василий Матюшин и Анатолий Титов пытались подобраться к огневым точкам, но всё было напрасно. Тогда вперёд пополз командир взвода. Бойцы видели, как командир взвода подобрался к центральному дзоту и забросал его гранатами. Однако, пулемёт продолжал строчить.

   У лейтенанта оставалась только одна граната, но он её бросать не стал. Это было бы бесполезно. Нужен был взрыв непосредственно в амбразуре. И лейтенант поступил так, как два дня тому назад это сделал рядовой Вавилов. Прижав к груди последнюю гранату, Михаил Кузьмич Бовкун рванулся к амбразуре и упал на неё. Последовал сильный взрыв. Рота поднялась в атаку и противник отступил к следующему кварталу.

   Геннадий Вавилов и его командир Михаил Бовкун - русский и украинец, суздалец и полтавчанин, пожертвовали собой, чтобы спасти жизни товарищей, обеспечить выполнение боевой задачи. Они совершили одинаковый подвиг и легли в одну братскую могилу. А неподалеку от Педагогического университета протянулись улицы их имени.

                *    *    *

   19 июля 1942 года к Воронежу подошла свежая 303-я стрелковая дивизия из Кемерово. Дивизия сходу вступила в бой. Полки сибиряков нанесли противнику сокрушительный удар - выбили из Ботанического сада, стали теснить к областной больнице, ипподрому, аэропорту, кладбищу. Враг ожесточённо сопротивлялся.

   Наиболее успешно наступал 849-й стрелковый полк под командованием майора М.К.Губанова. Старшина и парторг 7-й роты Михаил Абызов, крепкого телосложения тридцатидвухлетний кузбасовец, где пламенным словом, где личным примером увлекал бойцов вперёд. Гранатой и меткой автоматной очередью он расчищал путь себе и другим.
И вдруг в беспорядочную пальбу отстреливающихся гитлеровцев вплелась длинная пулемётная очередь. Упало замертво несколько бойцов, другие залегли.

   Враг бил из дзота, замаскированного под небольшой холмик, покрытый полынью. Абызов был ближе других к дзоту. Обойти его стороной не представлялось никакой возможности. Не поможет и артиллерийский огонь - слишком близко от дзота залегли наши бойцы. Нельзя терять ни минуты - иначе, захлебнётся наступление.

   Старшина Абызов пополз вперёд. Полз, не обращая внимания на свист пуль над головой. Ибо, он знал, что десятки глаз его подчинённых следят за ним. Михаил бросил одну гранату, затем другую. Он видел, как вздыбились брёвна на углу дзота. И понял, что рота поднялась в атаку. Но вражеский пулемёт застрочил снова. Тогда он разрядил по амбразуре весь диск своего автомата. Пулемёт продолжал стрелять.

   Надо спасать роту. Надо любой ценой заставить пулемёт замолчать. Но у него нет больше ни гранат, ни патронов. Старшина поднялся, быстро подбежал к амбразуре и упал, закрыв его своим телом. Дзот замолчал. Могучее "ура" прокатилось по полю - это бойцы 7-й роты пошли в атаку.

   Вслед за 7-й ротой на окраину Воронежа ворвались бойцы всего 3-го батальона, затем и полка. Подразделения заняли ипподром и вышли на улицу Клиническая. С этого момента враг был прочно заперт в черте города и не смог продвинуться по Задонскому шоссе ни на шаг.

   В настоящее время на месте этих кровопролитных боёв сносится яблоневый сад, который долгие годы служил живым памятником безымянным героям 303-й стрелковой дивизии. Мало кого удалось перезахоронить в братской могиле №2 (Памятник Славы) на Задонском шоссе. Артиллерийский и миномётный огонь разметал по полю таблички с надписями, а затем сровнял с землёй могильные холмики. Однако, на мраморной плите Памятника Славы можно найти надпись "Абызов М.П."

                *    *    *

   В героической летописи Воронежа особое место занимают подвиги, совершённые в исключительно тяжёлых условиях боевой обстановки. Такие подвиги совершили на улицах Воронежа летом 1942 года три человека - красноармеец Геннадий Вавилов, лейтенант Михаил Бовкун и старшина Михаил Абызов. Каждый из них закрыл  грудью амбразуру вражеского дзота и ценою своей жизни обеспечил выполнение боевой задачи.
   С этого времени Воронеж стал первым и остался единственным городом в истории Великой Отечественной войны, на улицах которого был трижды совершён столь выдающийся подвиг.