Адепт Бесконечности - глава 11 Видеть и Ведать

            Глава 11   
       «Видеть и Ведать»               
   
Когда я переступил черту за которой время и пространство теряет свои зооморфные очертания, годы прожитые в этом мире, как и всё чем они были наполнены, стали казаться чрезвычайно кратким сроком. Десятилетия превратились в ясные и чёткие воспоминания, так, словно речь идёт всего лишь о неделях, годы при-равнялись к дням, и все события за каждый прожитый год, стали как горсть зерна на ладони. Можно рассматривать всю горсть вместе,  но каждое зёрнышко можно взять пальцами по отдельности, повертеть и так и сяк, и положить обратно. Жизнь оказалась очень емкой и короткой, и смысл её стал потрясающе ясен и прост.   
   
Все поступки, намерения и события сделались прозрачными и понятными, даже те, которые прежде казались загадочными и необъяснимыми с точки зрения логики и здравого смысла. Поначалу это даже несколько обескуражило, но постепенно, по мере осознания истинного смысла всей мистерии жизни в целом, всё наполнилось глубоким и целостным смыслом. Пришла ясность. 
   
Однако повседневность, не утратила своей обычной непредсказуемости и неопределённости присущей ей в следствии неизменной свободы выбора и множественности вариантов перманентного будущего. Большинству людей свойственно стремление упорядочить свою жизнь и сделать её планируемой и предсказуемой, но всем им приходится постоянно разочаровываться в этом заблуждении. Ведь недаром говорят – «хочешь рассмешить Бога, расскажи Ему о своих планах».   
   
Утро выдалось солнечным, на небе не облачка. Птицы бодро щебечут и строят свои гнёзда готовясь к лету. Ещё один день подобно песчинке в песочных часах вошёл в устье из колбы будущего и полетел в колбу с прошлым, чтобы скоро упасть на дно памяти и ничто не в силах этому помешать. На сегодня есть планы, но прежде предстоит выспаться, хотя сон придётся ограничить, чтобы эти планы не превратились в мираж. Придётся поставить будильник и подняться по звонку, если конечно этот мир никуда не исчезнет за время сна и не превратится сам в мираж, каковым в сущности он и является, если рассматривать всё что ещё не свершилось с точки зрения Шрёдингера.   
   
   
Последнее время я стал чаще работать с книгой на ноутбуке, и сейчас я на заветной лестнице с высоким окном, докуриваю трубку и печатаю эти строки. Уже осталось допить остывший кофе, выбить пепел и завершить этот абзац. Здесь, на ночной лестнице, как обычно благоприятная для работы благодатная тишина, лишь слышны раздающиеся за окном отдалённые звуки ночных авто.   
   
Дожди прекратились, асфальт на улицах просох, и днём становится жарко. Я поменял свою кожаную шляпу на австралийскую, широкополую из фетра, тёмно-бежевого окраса, по периметру с кожаным ремешком, украшенным серебряной узорчатой пряжкой и такими же серебряными вставками на нём. В ней не жарко в отличие от моей кожаной, которая теперь видимо будет дожидаться осени, в гардеробе по адресу моей мастерской. Утро явно обещает быть безоблачным, жарким и увы, наполненным житейскими заботами и суетой. Что же, не хлебом единым жив человек, но и не единым духом, и с этим не поспоришь, пока ты жив.   
   
Иногда внутренняя тишина достигает такого предела, что всё, что бы не происходило во вне, как будто бы теряет свою форму и смысл. Слепые не видят цвет. Глухие не слышат нот. У меня самого однажды целый год полностью отсутствовало обоняние. Это странное чувство, когда часть привычного мировосприятия полностью исчезает, в то время как остальное всё остаётся на своих местах.    
   
В детстве, когда я только начал ходить в школу, однажды произошёл весьма любопытный случай. Однажды я с родителями оказался в Эрмитаже, в зале где стояли египетские саркофаги и пока родители о чём то разговаривали стоя поблизости, я отправился обследовать пару стоявших рядом саркофагов самостоятельно, и погрузился в рассматривание со всех сторон опоясывающих их иероглифов.   
   
Довольно быстро, у меня на каждый из знаков возникли ясные смысловые образы, и в считанные минуты я понял всё что там было написано. Затем естественно поспешил к родителям, чтобы рассказать им о своём открытии. Они конечно не поверили в серьёзность происходящего, однако решили всё таки приблизиться и прочитать на незамеченных мной, стоявших как оказалось рядом табличках, перевод надписей с этих саркофагов. Оказалось что я всё понял правильно, точь в точь. Это были гробницы правителя и его супруги, которые после ряда государственных событий были преданы своими подданными и отравлены, после чего погребены рядом в этих саркофагах.   
   
Всё это вызвало естественно удивление и подозрение меня в детской хитрой игре, якобы я прочитал таблички а потом решил поиграть и притворился будто разобрал иероглифы сам, но в действительности обмана не было. Каким то непостижимым образом, я совершенно самостоятельно смог понять эти древние надписи. Всё было на мой взгляд очень просто, каждый символ изображал некое действие или часть предмета и понять весь смысл написанного мне представилось вполне естественным, что я бесхитростно и сделал.   
   
Точно так же, как прочитать эти иероглифы, мне порой представлялось естественно и просто понимать и Видеть и многие другие вещи окружавшие со всех сторон, но почему то в большинстве своём не замечаемые а то и вовсе по непонятным причинам отрицаемые родителями и другими взрослыми. Среди же сверстников мне практически не доводилось встречать в ту пору кого либо обладавшего аналогичным моему восприятием.   
   
В книге Ричарда Баха «Мессия поневоле» есть замечательная сцена, где таинственный лётчик Шимода, зайдя вместе с главным героем в некий магазинчик, берёт гитару и начинает на ней красиво играть. Главный герой с удивлением интересуется - где же это маэстро так научился владеть гитарой. На что Шимода сообщает, что он не учился этому, а просто вспомнил, так как мы умеем гораздо больше всяких вещей чем подозреваем. Просто в основном, мы тратим много сил и времени на то, чтобы переубедить самих себя в том, что мы чего то не умеем, потому что не помним, что мы это умеем, и потому учимся как бы заново. Но на самом деле мы не учимся, а лишь вспоминаем своё прежнее умение.   
   
Если мы начинаем по настоящему Видеть, мы одновременно начинаем и Ведать. И в этом секрет всякой гениальности, особенно врождённой. Но увы, далеко не всякое такое Видение и Ведение поощряется и принимается обществом, поскольку зачастую идёт вразрез с общепринятыми правилами, по которым любое умение и знание необходимо доказать и обосновать. Сперва полагается  вызубрить сотни страниц учебников написанных сообразно актуальным на текущий исторический момент парадигмам. Затем выполнить послушно все виртуозные интеллектуальные трюки, чтобы получив зачёт по каждому из них, обрести право считаться образованным членом лояльного общества, в чём и удостоверяет конечный результат в виде документа выдаваемого выпускнику.   
   
Для всех это вполне нормальные, естественные и логичные вещи, за исключением тех немногих, которым почему то приходится терпеливо играть в эти странные и нелепые для них правила, исподволь продолжая искать собственные пути развиваться и учиться. Увы, то чему они стремятся учиться и что им необходимо развивать, отсутствует в учебной программе стандартных систем образования.   
   
В кафе мастерской за прошедшую неделю прошло подряд несколько встреч посвящённых так называемой биоэнергетике и хозяева сообщили мне, что желают отсрочить на неопределённое время, предложенное мне недавно проведение лекции о "дживатмах" в квантовой интерпретации, возможно на месяц, якобы пока концентрация мистицизма и так называемой эзотерики немного разрядится. Они сказали, что это место, как бы изначально предназначено для несколько другого содержания и игр, а подобные, мудрёные направления допускаются разве лишь как разовые вкрапления, изредка.   
 
Что ж, по правде говоря, я всё больше склоняюсь к мысли о том чтобы вообще отказаться от этой затеи с лекцией, так как то, что я пытаюсь доносить до некоторых заинтересованных в этом отдельных ищущих, невозможно адекватно и объективно выражать на толпу. Даже человек десять вряд ли за раз я смогу полноценно посвятить в эти материи. Тут нужен к каждому индивидуальный подход, да и не всем вообще стоит в это погружаться, значит случайных людей вообще не следует зря беспокоить. Следовательно о какой лекции вообще, может идти речь при таком раскладе? 
   
Лучше поеду ка я завтра к моим знакомым, которые недавно перевезли свой креативный творческий клуб  на новое место, и сейчас очень нуждаются в любой помощи, так как на новом месте идёт неустанное строительство и ремонт.   
   
Может быть окажусь там чем то полезным, ведь именно в их клубе, благодаря удивительному таланту неординарного преподавателя художника И. Л., я однажды впервые начал рисовать картины маслом и под его благотворным влиянием начал неожиданно быстро делать успехи, благодаря чему, надеюсь однажды смогу считать себя настоящим художником.   
   
Знать бы где упасть, соломку постелить бы. Поговорка такая есть старая. Успел съездить один раз как и собирался, помочь ребятам с ремонтом на новом месте их творческого клуба, почистить стены мастерком и поковыряться в болгарке. Собрался ещё приезжать, вечером метнулся поискать некоторые материалы и после собрался к моей давней подруге художнице, где как мы договорились с ребятами из клуба, они заберут скульптурную копию со статуи из Эрмитажа и кое какие материалы для стройки.   
   
Готовясь выехать со двора моего старого дома на своём байке, я не спеша привязываю рюкзак к багажнику и оттягивая момент отъезда, предаюсь размышлениям о парадоксах событий и их предпосылок - "Минута раньше или позже и всё в жизни может оказаться иначе..." Наконец привязал, сел и тронулся в путь.   
   
В следующее мгновение, я оказался в других измерениях реальности, о которых до сих пор мало что помню, а моё тело около часа пребывало в полной отключке и блаженном неведении у задних колёс "мицубиси", наряженное как на спектакль. Театрально раскинув свои опорно двигательные аппараты в противоестественной позе и растопырив всклокоченную бороду и усы, почти убитый я где то странствовал между мирами, а моя тушка валялась в крови раскинув руки. 
 
Как мне потом рассказывали, полагаю с некоторым преувеличением, что – «толпа глазеть собралась» на павшего в неравном столкновении "кантри-байкера" в австралийской вестерновой шляпе и узких тёмно-коричневых туфлях, брюках в узкую полоску, чёрном жилете со множеством карманов,  по идее за спиной у меня ещё был полужёсткий, ярко красный гитарный чехол.   
 
Кстати, что потом приятно удивило, качество дорогой шляпы действительно оказалось на высоте, я знал, что её войлок не пропускает воду, но как оказалось, кровь тоже прекрасно с неё смывается. И вот уже железного моего коня, уводят местные дорожные рейнджеры как вещь-док, а добрые доктора, бережно уносят моё бренное тело в священную карету скорой помощи. В общем красота.
   
В плане памяти, интересная даже вышла штука. Помню как я сижу на байке, а в следующее мгновение уже верхом на носилках в машине скорой помощи, сжимаю края их руками перед собой как руль, и меня о чём то спрашивают находящиеся рядом доктора, лиц которых я почему то в тот момент не сумел запомнить. Я что то им ответил.   
А мне говорят мол – вы уже это говорили.   
Я спрашиваю – когда?   
– Да уже два раза. Отвечают они непринуждённо, и скромно делают вид что спокойно заняты какими то делами, однако я приметил что на меня искоса посматривают в ожидании чего то. Понаблюдав за собой и убедившись, что уже остаюсь в полном и непрерывном сознании, я сообщаю об этом докторам. В этот момент в двери скорой внезапно появляется и куда то исчезает моя мама. Доктора обрадовавшись тому что моё состояние стабилизировалось, дают команду водителю ехать в больницу. По моим ощущениям, в больнице мы оказались почти мгновенно. Продолжая воспринимать всё происходящее как нечто само собой разумеющееся, я оптимистично и спокойно расположился в палате, продолжая воспринимать всё как в полу-сне. А через несколько часов уже не мог ни встать ни пошевелиться самостоятельно. Болело почти всё и вдохнуть удавалось лишь на треть, что естественно в первые часы вызывало некоторую панику.   
   
К счастью у меня с собой оказался mp3 плеер с аудиокнигами, и я занялся их прослушиванием, благодаря чему мне удавалось преодолевать своё состояние более-менее терпеливо и сдержанно.  Затем было уже легче, к тому же различные инъекции и капельницы, тоже видимо делали своё дело. Первую неделю меня обследовали, чтобы решить как именно проводить операцию и какую обеспечить анестезию, так как состояние оказалось несколько специфическим. 
 
Вследствие сильного ушиба грудной клетки, изрядно досталось и лёгким и сердцу, из за чего доктора даже опасались возможного инфаркта. На фоне сломанной ключицы и ушиба груди, остальной букет травм, коленей, локтей, да и сотрясение мозга, это уже мелочи. Впрочем всё познаётся в сравнении, и если сравнить мои травмы с травмами хотя бы некоторых моих соседей по палате, то у меня вообще всё прекрасно, всего лишь небольшие царапины и синяки, сущие пустяки.
   
Не помню в какой последовательности, но за пол месяца у меня побывало так много друзей, что для описания всех посещений понадобилась бы целая глава, и это очень меня поддержало не только морально, но и физически, поскольку все приходили отнюдь не с пустыми руками.   
   
В день операции, проснулся рано. В открытую рядом форточку проникала приятная свежесть майского утра. Надеюсь, всё пройдёт гладко, особых проблем быть не должно. Мне объяснили, что поскольку ремонтировать меня будут рядом с моим сердцем, придётся быть осторожными с аортой, ну и как обычно, важно избежать инфекций. Позже, месяца через три, понадобиться вторая операция, чтобы удалить из плеча титановую деталь, фиксирующую мои кости. Наркоз будет местным, так что я буду в сознании и что бы ни случилось, в курсе всего происходящего.   
   
Прошла операция как я и надеялся, вполне благополучно, даже замечательно. Единственное чего мне не хватало, это возможности полюбопытствовать, что же происходило на экране рентгена, где отображалось всё, что происходило в процессе. Общий настрой оказался настолько благоприятным и позитивным, что я был готов с интересом пронаблюдать хотя-бы виртуально за происходящим, из чистого любопытства. Оставаясь в сознании, я мог даже перекинуться парой фраз с трудившимися над моим плечом хирургами.  После операции плечо зашили и меня благополучно доставили обратно в палату отдыхать и восстанавливаться.   
   
Я мог шевелить пальцами руки, но сама рука была по ощущениям примерно такая же как бывает если её отлежать ночью во сне, словно не своя, а затем постепенно чувствительность возвращалась со всеми сопутствующими не всегда приятными ощущениями. Пожалуй большей проблемой было то, что я не привык совершенно спать лёжа на спине, а повернуться не было никакой возможности. В общей сложности я пробыл в больнице половину месяца.   
Днём меня периодически продолжали посещать друзья, и родные. Каждый принёс с собой частичку заботы и жизни, которые мне были как раз очень даже необходимы и помогали быстрее прийти в адекватное и живое состояние.   
 
В процессе реабилитации, примерно на второй неделе, мой лечащий доктор наложил мне гипс, чтобы я не слишком вертел про-оперированной рукой, так как мне трудно постоянно оставаться в неподвижности в силу особенностей моего темперамента и манеры ворочаться во время сна. Правда вскоре мне потребовалось расширить гипс в области грудины, потому что гематома от ушиба начала рассасываться, а вдохнуть полной грудью мне уже не давал сам гипс, поскольку в момент его наложения, грудь была ещё сдавлена и не вполне расправлялась.   
 
   
Через пол месяца меня было решено выписать и отправить долечиваться в домашних условиях, поскольку я уже мог вставать и более менее самостоятельно передвигаться, а в больницу продолжали поступать новые, нуждающиеся в лежачих местах пациенты. Добраться домой мне помог мой добрый друг Илья Мамаев, он вызвал такси и собственноручно погрузил меня со всем барахлом и моим гипсом во всю грудь, а затем помог добраться до самой квартиры со всеми сумками, за что я ему весьма признателен. 
   
В результате этого небольшого, нехитрого приключения, отделавшись как говорится сравнительно легко, осознал весьма любопытное откровение, на первый взгляд может и не связанное с событиями:   
   
Человеческая личность, как совокупность всех переживаний и впечатлений полученных в течении всей жизни с самого рождения, представилась мне как некая глобальная пористая структура, разрастающаяся вокруг некой внутренней субъективной индивидуальности на протяжении всей жизни. Человек обычно, как бы находится где то в лабиринтах этой виртуальной реальности, одновременно отождествляясь с ней, и не имея возможности объять всю её совокупность единым вниманием и пониманием.   
   
Это связано с тем, что процесс её роста и накопления непрерывен с момента воплощения, и обычно у обычного человека не бывает возможности ни во сне ни наяву вырваться за пределы этой чарующей мистерии, так, чтобы отделившись, он смог бы увидеть всё как бы со стороны, отстранённо, как наблюдатель а не как участник и заложник этого непрерывного процесса.   
   
Но вот однажды волею случая, или же в результате каких то успешных практик, сознанию всё таки удаётся оказаться полностью оторванным от этого процесса, и как бы вырваться на некоторое время за пределы его, и увидеть всё со стороны, подобно тому, как космонавты наблюдают находясь на околоземной орбите всю нашу планету. Они оказываются совершенно вынесенными за пределы всего человеческого мира, с его атмосферой, реалиями и даже гравитацией и могут рассматривать его как некий внешний по отношению к ним, и отстранённый объект.   
   
Вот точно так же и в случае отрыва от собственной личности, от всего этого нашего драгоценного и запутанного – Я, сознание обнаруживает наконец то собственное бытие, независимое от всего этого мнимого, казавшегося таким необъятным и непреодолимым, таким реальным и неотделимым от себя собственным – Я.   
   
Вдруг, вернувшись обратно в прежнюю реальность жизни в этом теле и мире, оказывается возможным  дальше сохранять это ощущение и понимание этого – Я, всего лишь как кристалла на ладони, со множеством маленьких граней.   
   
В каждую грань можно всматриваться как в маленькое зеркальце и погружаясь в глубину его, вспоминать и осознавать миллионы вещей и смыслов, но в любой момент можно отрешиться от этого, и видеть теперь, как всего лишь кристаллический шарик со множеством граней, умещающийся на ладони. Его можно хранить, можно положить в карман или убрать в шкатулку, а может быть даже и выбросить.   
   
Но всё самое нужное и важное останется в некой невыразимой простоте и ясности, внутри самого сознания, теперь уже свободного от кабалы мнимого – Я, ставшего теперь таким ручным, понятным и возможно даже отчасти не столь существенным как прежде. Теперь ты наконец вспомнил себя и словно бы нашёл – То, единственное, что является по настоящему реальным.