Немую сцену зажали

25 августа мы смотрели «Ревизора» в театр на М.Бронной. Режиссёр Сергей Голомазов – их худрук. Тем осень и началась.

Я заинтересовалась Даниилом Страховым (роль Хлестакова), каков он на сцене. Муж решил поглядеть на Леонида Каневского (роль Городничего), майора Томина из «Следствие ведут Знатоки».

Страхов – талант, конечно! После монолога Осипа монолог Хлестакова сильно отличался в лучшую сторону, как раз отношением, оценкой. Страхов хорошенький на личико, и вообще очень милый, по-мужски обаятельный.
Но он не ансамблевый актёр: он играет, а остальные как хотят. Не помогает, не тащит за собой, не думает о коллективном результате.

Каневский не впечатлил меня в роли Городничего. Часто возникало чувство присутствия на уроке, когда знаешь, какое следующее слово прозвучит (разговор с чиновниками, например).

Странный иногда антураж: лодки, причал, настоящая вода, доски какие-то трансформирующиеся: нары-двери-турники. Я не поняла, что это были намёки на сталинские времена, якобы действие перенесено в то время. И некоторые намёки на это наблюдаются в реквизите.

В постановке было много физкультурной формы («Потому что у нас каждый молод сейчас…» - это теперь понятно, после объяснения о тридцатых годах. Глупо). Вначале Марья Антоновна (Таисия Ручковская) занималась физкультурой, ноги задирала, потом нырнула в бассейн с настоящей водой. Маменька (Лариса Парамонова) тоже разгуливала перед Хлестаковым в физкультурной форме, только при появлении мужа изволила надеть длинную юбку с запАхом.

Хлестаков на турнике подтянулся девять с половиной раз, он бы и десятый подтянулся, но режиссёр ему велел провести носом по перекладине. Залезал на крышу, подстрахованный лонжей, я думала - полетит с крыши, как ангел! Нет, так же аккуратно слез.

Мы ведь ходили на «Ревизора» к С.Арцибашеву (в «Театр на Покровке») в 2008 году. Там было всё неожиданно, может быть, осовременено, но театрально! Там финал был ошеломляющий, когда артисты вышли нагишом, прикрытые длинным полотнищем с полосами в цвет российского флага тогдашнего и нынешнего. Васильич остроумно сказал: «Российская государственность прикрывает пороки, обнажённые Гоголем».

А здесь финал был сорван. Финала не было: о чиновнике из Петербурга пришёл объявлять... Осип. Хотя он поставил стол, стулья, электрическую лампу с намёком на кабинет следователя 37 года.

Ну что это? Никакой немой сцены не было. Играли, играли, а ради чего? Непонятно.

В зале частенько раздавался смех. Но я больше смеялась над тем, что придумал Гоголь, чем над тем, что придумал режиссёр и воплотили артисты.

В целом, нет, не понравилось. Вместо интерпретации пьесы – её выворачивание наизнанку. Два балла из пяти. Всё-таки текст Николая Васильевича они не испоганили.

Страхов получил много цветов, он все букеты прижимал к себе, очень красивые букеты. Опускался на колени, чтобы принять цветы, кому-то и ручки целовал, наверное, своим.

Каневскому тоже цветы подарили, но меньше. Старый он стал, впрочем, по ТВ иногда можно его увидеть.

Я бы ещё спортивной Таисии Ручковской подарила цветы. Её Марья Антоновна очень мне понравилась именно оценками, взаимодействием.

Дмитрий Асташевич неплохо сыграл молоденького смотрителя учебных заведений. Ну и остальные ничего так, по крайней мере, виден театр, не самодеятельность.
Желание сходить на «Варшавскую мелодию» не пропало. Страхов – хороший артист.