Ученики Века

     Со стен физического кабинета за ними строго наблюдали прищуренные в легкой улыбке глаза Ломоносова, озадаченно хмурился Фарадей, задумчиво слушал Менделеев. В веселом негодовании Бор подмигивал Резерфорду. Было отчего. Задорный парнишка с золотистыми веснушками на носу и хохолком на макушке дерзко заявлял:

В нашем классе, верю,
бродят Ньютоны,
Верю, спорят здесь
горласто Фарадеи,
Распознать их сразу
                не сумеем,
        Потому что мы уже
                привыкли…

     А предполагаемые «Ньютоны» и «Фарадеи» - Юсуф, Виктор и два Александра – стояли и готовы были провалиться сквозь пол класса.

     Вот уж никак не были они готовы к такой торжественной встрече, и оттого пунцово горели их щеки, а языки еле-еле поворачивались в ответ на почтительные приветствия делегаций от других классов.

     Они вернулись победителями, принеся ощущение успеха и гордости своей школе. Вся школа в то воскресенье сидела у телевизоров и в глубочайшем волнении следила за последними событиями на Всесоюзной физико-математической олимпиаде: как там наши? Там были ребята из всех уголков страны. И все же четверо из одного класса – это была только наша четверка, из одиннадцатого первого, из тридцать третьей: Саша Клюев, Юсуф Мусабеков, Виктор Савчук, Саша Прудников. Но четверка ничуть не считала себя необычной. Просто им повезло немного больше остальных, а вообще-то и весь класс мог бы поехать в Москву. Такой уж этот класс.

     Когда в физический кабинет на урок приходят одиннадцатиклассники, Ньютону, Менделееву и Бору некогда хитровато переглядываться друг с другом. Кажется, они с любопытством прислушиваются к ломким баскам восемнадцатилетних, там, у доски, стучащих мелками.

     Восемнадцатилетние увлеченно рассказывают о том, чему строгие старики с портретов посвятили свои яркие и прекрасные жизни, и о том, о чем они только что мечтали в начале нашего сказочного и тревожного века.

     Тема – «Радиоактивность. Ускорители частиц». Вышел к доске высокий белокурый юноша. Отказался от таблиц – сам все рассчитает.  И по тому, как заинтересованно притих класс, уже было ясно – рассказ занимателен для всех. А Виктор Савчук стремительно и логично излагал теорию Нильса Бора, ту самую теорию, которую современники называли «самой сумасшедшей из гениальных идей века». В сложном кружеве чертежей и формул входят в класс знаменитые постулаты Бора. Что, этих слов нет в школьном учебнике? Даже в том учебнике Ландсберга, повышенной сложности, по которому, как сказала Антонина Сергеевна Подъячева, она «вынуждена» в этом классе вести занятия.

     А ответ Сергея Тезейкина? Как назвать его обычным ученическим ответом, если он касался тех вопросов, которые еще не успела включить в себя школьная программа? Под его легкой рукой возникла схема интереснейшего достижения наших дней – лазера. И так ярок и точен был его рассказ, что, кажется, ожил и засверкал перед одноклассниками серебряными гранями рубиновый стержень лазера.

     Знаменитые имена не просто перечисляются, не просто излагаются черты их открытий. С дерзкой смелостью юности протягивает руку дружбы корифею науки задорный одиннадцатиклассник. Физика – цель жизни – объединяет их.

     Цель жизни – здесь не просто красивые слова. Два года назад открылось в школе это необыкновенное отделение – радиотелемеханики. Подобрались сюда ребята по желанию, по интересам. И в первый год эти интересы почти у всех дальше карманного радиоприемника не шли. Но усложнялись схемы, как загадки вставали на пути у девятиклассников незнакомые формулы. Ответ на них был в книгах, о которых в школе они и не слышали. Незаметно прививался в юных умах вкус к познанию. Наука, как комплекс накопленных и накапливаемых человечеством знаний, очаровала своей вечной новизной. И с жадностью цепкая юношеская память отбирала, концентрировала то, что узнавалось на уроках, в школе юных физиков и астрономов при пединституте.

     Однажды в классе появилось необычное объявление. Заявляла о своем возникновении физико-математическая ассоциация. Решишь предложенные задачи – считай  себя ее членом. А Володя Карасев – ее генеральный секретарь. Конечно, не весь класс, а группа самых одержимых вошла в ассоциацию. У них чуть свободная минута – под рукой задачи, какие решают всей ассоциацией. И все это, разумеется без всякого вмешательства учителей, сами. Они вот такие одержимые. Входит, например, мама Юсуфа Мусабекова в комнату сына – темно. И вдруг звонкий, без намека на сон голос:

     - Мама, пожалуйста, скорее свет…

     Смотрит, а сын уже у письменного стола, спеша записывает решения очередной задачи. Значит, все запреты не заниматься до глубокой ночи - напрасны, все равно лежал в темноте, не спал. А в уме решал очередную задачу.

     Но пусть вам не покажется, что одиннадцатый первый – это такие вундеркинды, книжники, дальше постулатов Бора в мир не заглядывающие.

     1 сентября Антонина Сергеевна была безмерно удивлена, обнаружив среди одиннадцатиклассников троих пионеров. У Юсуфа, Саши Прудникова, Володи Карасева алели на груди тщательно разглаженные галстуки. После уроков они рассказали учителю вот что.

     Летом Саша Прудников как один из победителей Всесоюзной математической олимпиады отдыхал в лагере «Орленок». А там в гостях у ребят побывал кто-то из иностранных гостей, пожилой человек, одетый в скаутскую форму.

     - Старик, а не стесняется носить форму юношеской организации, в которой был мальчишкой, - задумался Саша. – А почему же у нас даже среди подростков кое-где упала традиция красного галстука? Я был пионером. Мне дороги на всю жизнь идеи этой организации. И я должен…

     Трое друзей решили носить пионерские галстуки. Пусть младшие, видя, что мы, старшие, бережем пионерскую честь, не стесняемся повязывать галстуки, учатся на нашем примере.

     - Мальчишки, это же очень серьезно. Хватит ли у вас воли выдержать слово? – усомнилась Антонина Сергеевна. – Некоторые будут смеяться…

     - Выдержим. И будет нас больше…

     Девчонки смеялись: «Их, что, понизили?». И от учителей попадало вдвойне: и за комсомольцев, и за пионеров. Но сейчас в классе еще несколько ребят носят красные галстуки. Есть такие и в других старших классах.

     Нет, законы физики не заслонили от них мир. Наоборот, серьезная учеба, процесс познания, маленькие победы ума не оставили в их сердцах ни единой точки, где бы могла пустить свои цепкие корни душевная леность. И мир расцвел перед ними всеми своими красками.

     Восемнадцатилетние… У них есть еще школьные дневники, но у каждого твердые принципы, убеждения, которые они всегда отстоять. Они активны в жизни, и в любом деле ясна их четкая коммунистическая позиция.

     Ведет ли Валерий Строев глубоко эрудированную пресс-конференцию о Бразилии – далекая экзотическая  страна и ее порядки здесь рассматриваются с гуманных позиций советского гражданина.

     Идет ли класс на субботник – это никак не будет нудной обязанностью, но всегда для них – их маленьким Днепрогэсом.

     И если комсомольское поручение – а в классе оно есть у каждого – оно никогда не бывает формальностью, потому что за каждым поручением есть еще и глубокое, живое увлечение.

     У большой группы ребят – это сцена: Юсуф, Саша Прудников, Виктор Савчук – артисты школьного театра миниатюр. У Саши – еще скрипка и стихи. Баталов – признанный школьный поэт, у которого главная тема – астронавтика и лирика. Саша Головин – аквалангист. У Строева – фортепьяно, спорт.  Кстати, баскетболисты школы (почти все из 111) – чемпионы города.

     И вот у каждого – ярко выраженная индивидуальность, натура незаурядная, может быть, в разной степени талантливая, но безусловно интересная.

     И есть еще один член этого чудесного коллектива – именно член, и руководитель – преподаватель физики Антонина Сергеевна Подъячева. Но о её тайне удивительного педагогического обаяния нужно писать еще один рассказ. И без нее её учеников представить нельзя.

     Но когда я вижу перед собой ее учеников, я знаю, есть у них еще один, самый главный учитель - Время, наш век. Век, который требует именно таких, гармонически развитых, светлых и душевно благородных людей.

Ярославская школа № 33.

     Юность, 13 февраля 1965