Игры гормонами. Глава 10

One for sorrow,
 Two for joy,
 Three for a girl,
 Four for a boy,
 Five for silver,
 Six for gold,
 Seven for a secret never be told.
  Первый – печальный,
 Второй – смешной,
 Третий – девчачий,
 Четвёртый – мальчачий,
 Пятый – серебряный,
 Шестой – золотой,
 Седьмой – секретный и потайной.
 
   

Раз. Два. Три. Райли заставил себя глубоко вдохнуть и выдохнуть.

За окном уже совсем близко выли сирены. Доносились какие-то размазанные выкрики и шум подъехавших машин. Напуганный продавец магазина спиной вжался в стойку с кассой и с ужасом смотрел на двух мужчин, застывших на полу возле витрины. За свои пятьдесят с лишним лет Уиллу Мерриту ещё не доводилось сталкиваться с ограблением. И вот чёрт дёрнул подработать! Через полгода его единственный сын женился на очень хорошей девушке из благополучной семьи. Наверняка сразу после свадьбы они снимут жильё где-то получше, чем их трущобы. Да и видеться с сыном они будут гораздо реже. Поэтому он, старый дурак, захотел сделать молодым подарок, купив свадебное путешествие и пошёл поработать ночным продавцом на эту, будь она проклята, заправку!

Четыре. Пять. Шесть. Пульсирующая в висках кровь перестала шумом горной реки заглушать окружающие звуки.

И вот теперь Меритт во все глаза таращился на двух мужчин и не знал, кого бояться больше. Преступника, который выволок из-за кассы, прикрылся его телом от пуль и приставил к виску пистолет. Или этому странному копу, который с лёгкостью выбил металлическую дверь, словно та была сделана из дсп, и теперь так напоминал дикого зверя, готового зубами вцепиться жертве в глотку.

Семь. Восемь. Девять. Судорожно скрюченные на горле жертвы пальцы слегка расслабились, позволив хозяину расцепить смертельный капкан.

На пару мгновений губы патрульного напряжённо скривились. И без того узкие азиатские глаза стали как две щёлки. На бледной коже лица выступил отчётливый бисер пота, и коп с трудом, будто преодолевая сопротивление собственных рук, разжал тонкие скрюченные пальцы. Преступник, получив возможность дышать, зашлёпал губами, как выброшенная на берег рыба. Его руки помимо разума дёрнулись было к горлу, но остановились, не достигнув цели, когда он встретился взглядом с полицейским, всё ещё сидящим верхом на нём. Меритт отчётливо видел тёмно-красные пятна, проступающие на бледной коже, оставленные мощным капканом.

Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Освободившиеся от контроля инстинктов мышцы тела наполнились тяжестью. На мгновение, встретившись взглядом с жертвой, угли заискрили, стараясь разгореться с новой силой, но нет. Равномерное и глубокое дыхание сделало своё дело.

Продавец наблюдал, как патрульный тяжело, словно нехотя, поднялся на ноги. Казалось будто сейчас в магазине совершенно другой человек. Горящие диким огнём глаза будто потухли, движения стали ленивыми и неповоротливыми. Словно не он пару минут назад с такой силой сбил преступника, что тот пролетел на спине до самой витрины. Получив возможность, сбитый мужчина тут же схватился за повреждённое горло. Меритт подумал, что наверняка не обойдётся без помощи врача. Чёткие отпечатки длинных пальцев к тому моменту, словно ожоги, чётко выделялись на шее.

Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Райли глубоко вдохнул и выдохнул. Всё. Можно расслабиться.

Патрульный наклонился к преступнику, обхватившему ладонями горло, словно пытаясь защитить его от ещё больших повреждений. Мутный от боли и паники взгляд карих глаз заставил Янга досадливо поморщиться. Может, не стоило в этот раз выпускать инстинкты на волю? Была ли необходимость так пугать этого человека? Мысленный монолог ничуть не мешал рукам выполнять отработанную на учениях работу.
– Вы имеете право хранить молчание… – заученно-монотонным голосом говорил он слова, въевшиеся и выдолбленные на его черепной коробке долгими днями учебки.
Райли резким рывком перевернул преступника на живот и, заломив ему руки за спиной, нацепил наручники. Да нет, стоило! Ещё как стоило! А если бы он ничего не заподозрил, и похитители просто поехали дальше? Что бы было тогда с белокурой девчонкой? Или с этим, сжавшимся в комок, продавцом? Если бы он вовремя не сбил нападавшего с ног, что мог бы сделать этот человек, стараясь избежать наказания?
Патрульный Янг, как пластиковую куклу, вздёрнул преступника с пола и, подталкивая его в спину, пошёл по направлению к стеклянным раздвижным дверям.

Райли Янг, морщась от боли, сидел в участке и работал над рапортом о случившемся. Точнее, пытался. В голове сотнями мелких иголок пульсировала боль, мешая сосредоточиться и придумать наиболее адекватное объяснение произошедшему. Когда он вывел из магазина арестованного преступника, на территории заправки уже был организован полицейский кордон, дополненный машинами скорой помощи. Похитителя у него тут же забрали, а его самого отправили к ближайшей машине медиков, где ловкий доктор обработал рану на его лице и дал какие-то таблетки. Не оставалось ничего другого, как подчиниться и принять лекарство, хотя толку в этом было мало. Врач настаивал на том, чтобы отвезти Янга в больницу для обследования, но тот отказался. Какой смысл ехать туда, если и так ясно, что всё в порядке. Ну, насколько это вообще возможно в его ситуации. Его не сильно волновало, что могут подумать о нём в участке. Особой дружбы Янг ни с кем не водил. Общался лишь по мере необходимости. Даже с напарником, который сейчас лежал в больнице со сквозным ранением в ногу. Кстати, не мешало бы его навестить, проявив хоть какую-то человечность.

 Патрульный раздражённо швырнул ручку на стол. Нет! Так он точно ничего не напишет! Чёртова головная боль! Он освободил волосы от резинки, собиравшей их в небольшой хвост, поставил локти на стол и сжал ладонями виски. В затылок настойчиво и раздражающе впивалось раскалённое сверло. И буравило… Буравило, медленно смакуя каждое вращение…
– Янг! – резкий командирский голос заставил его подпрыгнуть. – Быстро ко мне в кабинет!
Не дожидаясь ответа, шеф пружинисто двинулся к двери с табличкой «Капитан Эй. Джей. Гонзалес». Не обращая внимания на любопытные взгляды коллег, Райли недовольно скривился, но поднялся из-за стола и двинулся следом. Когда он зашёл в знакомый кабинет, шеф уже сидел за столом, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. В участке каждый знал: если у босса правая бровь приподнята, а левая наоборот опущена – быть беде. Это стало буквально народной приметой. Гонзалес кивком указал Райли на стул и, когда тот присел, заговорил.
– Почему волосы опять распущены? – во вроде бы  спокойном голосе тонкой дрожащей струной слышалось раздражение.
– Извините, капитан, – совершенно не чувствуя раскаяния, отозвался Янг. – Голова болит вот я и…
– Я уже чёрт и сколько времени назад сказал тебе подстричься! – слегка повысив голос перебил тот. – Сколько может продолжаться это неуставное безобразие? Посмотри на себя, Янг!
Райли подумал, что ещё немного и интонации заставят перейти босса на крик, но ошибся.
– Длинные волосы, вечно растрёпанная форма, расстёгнутый ворот, – снизив громкость, продолжил выговаривать капитан. – По-твоему так должен выглядеть полицейский?

Патрульный молчал, безразличным взглядом уставившись в стену за спиной начальника. Этот разговор рано или поздно должен был состояться. Будь ты хоть семи пядей во лбу, если не соблюдаешь устав, какой ты, к чёрту, коп? Шеф и так долго терпел неподобающий внешний вид, его не в чем упрекнуть. Но, видимо, настал тот момент, когда капля переполнила озеро. И даже репутация отца тут уже не поможет. Почему Райли не подчинился законам устава? Наверное, он и сам бы не смог ответить на свой вопрос. Слишком повёрнут на своей внешности? Да вроде нет. Будь так, он бы не носился подростком по всей округе, лазая по деревьям, заборам и стройкам, нарываясь на неприятности, и приходя домой весь в синяках и ссадинах. А сейчас работал бы где-нибудь в местной парикмахерской… Представив себя в фартуке и с ножницами в руках, патрульный еле сдержал рвущийся наружу смех. Но улыбка всё же скользнула по его губам, обнажив на секунду белоснежные крупные зубы. Это длилось всего пару мгновений, но шефу этого хватило, чтобы выйти из себя. Изменяя признанным стереотипам, капитан вовсе не выглядел, как тучный боров, вечно орущий на своих подчинённых. Темнокожий, накачанный мужчина немолодой на вид, но при этом ему не было равных на тренировках по боевым. Гибкости и ловкости шефа позавидовал бы любой юнец. И когда этот человек злился, то голоса не повышал, наоборот переходил чуть ли не на свистящий шёпот, заставляя оппонента прислушиваться, чтобы понять, о чём речь.
– Я сказал, что-то весёлое?! – прошипел шеф, приподнявшись со стула, облокотившись о столешницу и со свистом проталкивая воздух сквозь сомкнутые зубы. – Ты что, вообще не дорожишь работой? Да ты хоть понимаешь, как расстроится твой отец! Всё! Моему терпению пришёл конец, Янг! С этого дня ты отстра…
Дверь в кабинет без стука открылась, заставив капитана прерваться на полуслове. На пороге возник высокий мужчина в тёмно-сером офисном костюме. Аккуратная стрижка, карие глаза, прямой нос и тонкая линия губ. Янг ощутил еле слышный аромат сигар, дорогого кофе и неприятный холодный аромат, оставивший привкус металла на языке. Последний раздражал ноздри неестественностью происхождения. Так пахли люди, проведшие в самолёте не один час.
– Капитан Гонзалес? – спросил вошедший с такой уверенностью и невозмутимостью, словно вошёл в собственный кабинет.
– Да, – недовольно отозвался шеф, откидываюсь на спинку кресла. – А вы…?
– Специальный агент Эван Картер, ФБР, особо тяжкие, – отрапортовал тот скороговоркой. – Извините, что врываюсь подобным образом, но мне нужно поговорить с вашим подчинённым. И чем быстрее, тем лучше. До офиса лететь два часа, а я должен вернуться туда к вечеру, чтобы успеть доложить о результатах.
– И кто же вам нужен? – кустистые брови капитана взлетели, оставив глубокие морщины на лбу.
– Патрульный Янг, – ответил Картер, даже не взглянув в сторону виновника переполоха.

Шеф скривился, что-то хмыкнул себе под нос и взял на столе какие-то бумаги.
– Можете его забирать, – стараясь придать голосу безразличие, ответил он.
Картер обернулся и кивком позвал Райли за собой. Оба мужчины покинули кабинет и двинулись по запутанным проходам полицейского офиса. Спецагент уверенно вёл патрульного в кабинет для допросов, и Янг понял, что несмотря на дикую головную боль, сейчас ему придётся всё объяснить. И нужно это сделать так, чтобы прозвучало убедительно. В противном случае, он потеряет не только работу, но и свободу.
Оказавшись в неуютной допросной номер один, Картер уселся за стол, жестом пригласив Райли занять второй.
– Итак, мистер Янг, – не дожидаясь, пока тот сядет, заговорил он. – У нас к вам есть несколько вопросов.
– Каких же? – поинтересовался Райли, расслабленно развалившись на стуле, сцепив руки замком за спинкой и слегка покачиваясь.
Они выглядели абсолютной противоположностью друг друга. Один напряжённый, как натянутый лук. Локти на столе, ладони словно цепляются друг за друга, заставляя костяшки побелеть, ухоженное гладко выбритое лицо. Из аккуратной стрижки не выбилось и волоска. И другой – вальяжно развалившийся напротив коп с длинными волосами, собранными в хвост, чёлкой, слегка прикрывающей пластырь на скуле, каким-то выглядевшим помятым лицом, неопрятной формой с расстёгнутым воротом.
– Сегодня вы приняли активное участие в освобождении заложницы, – заговорил пиджак. – Вам известно, кто девочка, которую вы помогли освободить?
– Нет, – безразлично пожал плечами Райли.

И это была чистая правда. От него, как патрульного, требовалось написать рапорт о происшествии. Изложить события, а не выяснять, что там случилось, кто были эти люди. Для расследований есть такие, как этот пиджак. Вот пусть они мозги и напрягают.
– Та девочка – дочь мирового судьи. Её похитили пять дней назад. Мы вычислили человека, занимающегося торговлей людьми, и нам даже повезло получить необходимые для процесса доказательства. И судья, к которому мы обратились, был единственным, кто не кормился с рук работорговцев. Его дочь похитили, стараясь выбить приговор помягче, соблазняя пряником и угрожая кнутом. Так что нам очень повезло, что вы так вовремя вмешались. Процесс через неделю, и теперь семья судьи под надёжной охраной.
– Так что в таком случае вам надо от меня? – Райли даже не пытался скрыть недоумение.
– Какие причины были у вас, чтобы заподозрить в обычной семейной паре, остановившейся на заправке, преступников? Ваш напарник даже не обратил внимания, что у колонки остановилась машина. Вы что-то заметили?

Ну и как прикажете отвечать на этот вопрос? В воспалённом мозгу мысли шевелились неохотно, будто со скрипом, протискиваясь сквозь раздутые каналы. И без того узкие глаза сами собой щурились ещё больше, взгляд туманился подступающими слезами. Такое состояние для него привычно, но проблема в том, что впервые ему приходится продолжать работать и скрывать его. Впервые Райли позволил инстинкту вмешаться в ход событий, когда был при исполнении. Все предыдущие случаи происходили по мелочи и с мелкой уличной шантропой вроде торговцев травкой, разводил и шустрых карманников.

– С вами всё нормально? – настороженно склонив голову на бок, спросил Картер, видимо, устав ждать ответа и заметив, что за беда творится с его глазами.
– Всё в порядке, – отозвался Янг, – просто голова болит.
– Может, выпьете таблетку? Или врача позвать? – он по-прежнему пристально наблюдал за собеседником.
– Не стоит, со мной всё в порядке, – отозвался Райли.
И правда, смысла глотать химию, которая всё равно не принесёт облегчения, он не видел. С раннего детства единственной его проблемой со здоровьем были синяки, ссадины и ушибы. Да и они были получены скорее вследствие его безрассудных действий, чем из-за слабости здоровья. Никаких вирусов, никаких инфекций. Даже банальной простудой он не болел. Мать водила его к врачу только для профилактических осмотров, и те не выявляли никаких проблем. С возрастом, Янг вообще перестал посещать эскулапов. Когда сильно болела голова, он пытался. Ему выписывали рецепты. Вначале на слабые препараты, потом всё сильнее и сильнее. Обследование показало, что в те дни, когда болела голова, его организм испытывал перегрузку. С чем это связано, никто из врачей объяснить не мог. Тесты картину не прояснили. А когда дело дошло до морфия, который тоже помогал на первые пять минут, стало ясно, что с болью придётся бороться самостоятельно. С годами Райли понял, что головная боль – следствие использования инстинктов. Организм, получивший сверхдозу гормонов в моменты усиления, просто испытывал истощение и болью давал сигнал о необходимости в отдыхе. При этом препараты не работали из-за излишней выработки гормонов, свойственной его организму, который перерабатывал всё с удвоенной, а то и утроенной скоростью. Все эти выводы он сделал самостоятельно. Изучая научную литературу, а потом и исследуя собственную кровь во время приступов и в спокойном состоянии. Нехваткой интеллекта он никогда не страдал и при желании мог бы стать учёным. Проблема была в том, что желания не было.
– Раз с вами всё в порядке, будьте добры ответить на вопрос.
– А что тут удивительного? Когда машина остановилась на заправке, мне показалось, что на заднем сидении мелькнула детская голова и скрылась на полу. Я решил проверить всё ли в порядке. А когда начал приближаться к машине, из магазина вышел мужик и открыл огонь. Женщина присоединилась к нему. Я успел рвануть вперёд и только поэтому меня не задело. Отобрав оружие и вырубив женщину, я через заднюю дверь проник в магазин. В момент, когда похититель отвлёкся на полицейскую сирену и посмотрел в окно, я смог его обезвредить. Вот и вся история, – на одном дыхании, словно читая с листа, ответил Райли.
– Но девочка в показаниях говорит, что её не было видно с улицы. Преступники специально заставили её лежать между сидениями, чтобы лишить возможности позвать на помощь. Да и продавец магазина рассказывает совершенно невероятные вещи.
– А вы хотите, чтобы перепуганные насмерть свидетели давали вразумительные показания? – хмыкнув, спросил Янг. – Да у любого врача спросите, вам ответят, что в состоянии шока человек не в состоянии точно запомнить происходящее. А у них в головах этот шок резвился от души.

Картер пристально смотрел на патрульного, пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки лжи, но единственное, что видел – человека, мучаемого головной болью и через силу отвечавшего на вопросы.
– И последний вопрос, – снова заговорил пиджак. – Вот вы всё так складно излагаете… А сможете объяснить, как так случилось, что вполне надёжный замок задней двери оказался сломан, как проржавевшая жестянка? И что заставило тяжёлую металлическую дверь подсобки пролететь аж до центра магазина, сшибив пару стеллажей с товаром?


Глава 11
http://www.proza.ru/2016/05/11/1818