Васьково

 В апреле, после "учебки" нас, пятерых операторов станции "Оборона" метрового диапазона, привезли в Архангельск, в поселок Васьково, где располагалась бригада войск ПВО со своим учебным центром, тылом, штабом и командным пунктом. На аэродроме, рядом, то и дело, взлетали садились самолеты полярной авиации ярко красного цвета, что придавало местности некий налет романтики. Но только на первый взгляд.                В ожидании распределения по "точкам", мы целыми днями слушали рассказы "бывалых" о Земле Франца Иосифа, Шойне, Колгуеве и острове Моржевец. Лейтмотивом этих сказаний проходили советы, обычно озвучиваемые в начале и конце повествований: -Вешайтесь парни! Под гул очередного, пролетающего полярного транспорта эти советы, несколько блекли в своей зловещности, а прочитанные в детстве повести о доблестных полярниках и героических зимовках во льдах, и вовсе сводили на нет все страхи и заставляли с сомнением поглядывать в сторону сторожил арктического фронта. Но вот, прибывал очередной дембель с далекой "точки", с новым, леденящим душу, рассказом о возможной страшной участи. Все это, немного, напоминало пионерский лагерь, где после "отбоя" все с замиранием ждали, примерно такого: в черном-черном доме, была черная-черная комната и.т.д., но осадок, как говорится, оставался. Главным ужасом называлась невозможность вовремя уйти на дембель- не каждый вертолет долетит до середины Ледовитого океана в нелетную погоду. На втором месте стоял летний перманентный аврал, связанный с короткой навигацией, то есть- приемкой и многократной перегрузкой с парохода на баржу, с баржи на берег, с берега на трактор и с него на склад, завозимых на весь год продуктов, топлива, стройматериалов и всего необходимого для зимовки снабжения- чуть ли не жены офицеров со всеми вместе таскают мешки с картошкой и ящики с тушенкой. И, наконец, некоторое беспокойство у войнов вызывало непрерывное боевое дежурство первой линии противовоздушной обороны и прочие радости бодрящего климата и разнообразного досуга. Коварный враг, как ни странно, тоже вносил коррективы в боевую подготовку частей бригады Васьково. Два раза в неделю с "туманного Альбиона" взлетал самолет-разведчик SR-71, не столько нагонявший страх на советскую армию, сколько докучавший постоянством своего появления. Хотя,нужно справедливо отметить, беспокоил он, исключительно, днем, в рабочие дни и никогда во время обеда. Пролетая вдоль побережья Норвегии, он дозаправлялся в воздухе у Норд-Кап и далее шел к нашим границам, проверять боеготовность, засекал время включения станций РЛС и взлета истребителей-перехватчиков. Станции исправно включались, истребители улетали, SR-71 делал плавную петлю у наших границ и уходил обратно во вражеский стан. "Делал" он две скорости звука и мог нести ядерное оружие, чем вписывал себя в разряд опаснейших врагов СССР. Знание тактико-технических характеристик воздушных целей вероятного противника входило в обязанности операторов РЛС, но главным было их умение быстро считывать эти цели с экрана монитора и доносить информацию до планшета командного пункта. Картинки американских самолетиков с кучей разных цифр под ними висели и в нашем классе учебки, но мне было ближе "железо" станции и работа за "очком" индикатора, то есть то, что и пригодилось в будущем для реальной работы. Очевидно, за мою тягу к самостоятельности, в учебке мне присвоили звание младшего сержанта, поэтому на собеседование, посвященное нашему распределению по точкам, меня вызвали первым. Четыре полковника должны были решить мою судьбу на ближайшие полтора года, а с учетом "невыездного" характера некоторых отдаленных мест, скорее всего и на все -два. ЗФИ привлекала благозвучностью названия, а жизнь на острове Колгуев навеивала, что-то из Робинзона Крузо. Мои романтические рассуждения на эту тему прервал роковой вопрос:

- Тактико-технические характеристики SR-71?

Я мог рассказать все, что угодно, от коэффициента отражения до дальности обнаружения на любых высотах, но признаться в том, что хорошо знаю лицо врага- я не мог. Повисла тяжелая пауза, мечты о примеривании унт и езды на оленьих упряжках - таяли на глазах.

- Характеристики F-18 вы тоже не знаете...

"Наверное, выгонят из армии", - подумалось мне, под презрительными взглядами полковников.

- А давайте его отправим в Летнеозерский! Он сержант, там давно надо навести порядок на "Обороне",- предложил, очевидно, самый добрый из них.

Напряжение заметно разрядилось, меня засыпали советами, как лучше и, главное, быстрее исправить положение на какой-то заброшенной станции, которая то ли не хочет, то ли не может вовремя включаться и участвовать в общем деле отпугивания врага у наших границ. Почти похлопывая по плечу, меня выставили за дверь и позвали следующего.

- Ну, что, куда попал? - обступили "старожилы".

- Летнеозерский какой-то. Вы про него ничего не рассказывали.

- Парень, это 120 км отсюда! Только не на Север, а на Юг!

Действительно, само название Летнеозерский, начинало рисовать тихий песчаный пляж на берегу теплого озера в сосновом бору. Это ни какая-то Шойна или Моржевец! Батальон в Летнеозерском, оказался самым южным хозяйством бригады Васьково во второй линии ПВО. Единственным недостатком этой части была наполненность штатного расписания - из 98 человек в батальоне несли службу всего 28. Технику никто не сокращал и обязанностей не отменял, поэтому многие служили за троих в прямом смысле, но удаленная от казармы и командиров одинокая жизнь, иногда расслабляла. В мае я сменил "дедушку", отправившегося домой, и зажил, уже своей, безвылазной жизнью на станции до самого дембеля, любуясь закатами и рассветами на фоне леса, стеной окружавшего станцию. К осени, взбодрив моториста, вывел станцию в "отличники" и она, наверное, перестала мелькать в отчетах НАТО, как слабое звено нерушимой обороны Советского Союза. Такова была плата за отнятые мечты о ледяных торосах, обжигающем ветре и оленьих упряжках, а также несметных ящиках тушенки, мешков угля и бочек солярки, (пинаемых стройными ногами офицерских жен:)