Григорий и Лизавета

   (Продолжение. Начало: "Моя Голубушка") 

    

Елизавета вместе с родителями посещала Церковь Евангельских Христиан Баптистов. Это был обычный дом, но размерами гораздо крупнее. Жители охотно посещали собрания, т.е. службу в церкви.
В Доме Лиза познакомилась с пожилой одинокой женщиной, прониклась сочувствием к ней и душевно откликнулась на просьбу помогать ей по уходу за хозяйством. Лизе было шестнадцать лет.


Культурная, образованная Полина Леонидовна полюбила девушку. По-матерински любовалась молодостью, умом, трудолюбием, деликатностью, добрым нравом. Обучала Лизу светским манерам, дарила подарки и оплачивала труд.


Лиза цвела и хорошела. Богом был дан ей красивый голос дивной силы. Высокий, летящий, будто из глубины сердца;  он трогал, выжимая из душ верующих роднички слез.
- Лизушка - то наша, как соловушка поёт. До чего же славная девушка! Женишка ей надо подобрать хорошего…
 - Сама найдёт! Вон сколько молодёжи с неё глаз не сводит.
 

После службы Лиза стоит в толпе и улыбается. Женщины хвалят её, благодарят, обнимают, гладят ей руки, целуют.
В военной форме к ней подошли два парня. Голубоглазый, кудрявый смотрит смело и в полголоса запевает:
- «Любить! Кто же постиг это слово святое?» 
Стоящие рядом стали подпевать слова из псалма: «Кто же вникал в его смысл и значенье? Любить – это Бога великое слово, слово надежд и спасенье»


Лиза почти шепотом ответила песней:
- «Если сердце одиноко в этом мире,
Поспеши,
слово доброе поведать  от сочувственной души»

Девчонки, стоящие рядом, пошептались и негромко пропели:
- «Мудрость мне в ум вложи, Слово в уста,
 в сердце любовь пошли. Бог мой, храни меня»

И уже хором во весь голос зазвучала песня под сводами Храма.
- «О, Любовь, как могу о Тебе всё сказать,-
бренный разум, сражённый, молчит.
Он бессилен хоть часть Твоих свойств понимать.
Песнь Любви только в сердце звучит!»



     Стихи из  «Сборника  Духовных песен». У нас в семье книгу псалмов называли гуслями. Это было время, когда ещё помнили гусляров.

Подружки, сёстры по церкви, стали шептать Лизе, что теперь и до венчания недалеко.
Лиза взглянула на парня, который что-то возбуждённо говорил другу,  глазами отыскала Полину Леонидовну, подошла к ней. Та взяла её под руку, прижалась, и они вышли из церкви.



     Как-то к ужину были приглашены друзья Гриша и Паша. Лизонька суетилась, накрывая на стол. Полина Леонидовна расспрашивала молодых людей.
Лиза прислушивалась к разговору.
 

     Парни прошлой весной 1910 года вернулись со службы в царской армии. Прослужили в Севастополе пять лет. Григорий Коваленко родом с Украины, с Херсонской области. Демобилизовавшись, согласился поехать к другу на его любимый Алтай.
    
     Павел рассказывал о летней работе на кожевенном заводе у Терентия Левченко, который поставил грамотного Григория управляющим.  «Теперь,- продолжал друг, - появилась мечта у Гриши построить дом и создать семью»
Сам Григорий в разговоре особо не участвовал, всё наблюдал за Лизой, её руками, расставляющими блюда с изумительными запахами, возбуждающими аппетит.
    

     Перед едой и после трапезы молились. Полина Леонидовна ушла отдохнуть, а молодые, убрав стол, вышли на веранду и, вскоре, полились песни. Великолепное трио: у Паши голос - баритон, у Григория - тенор и Лизино колоратурное сопрано.

     Пытаюсь представить такое звучание. 
Спустя сто лет, в 2016 году, сидя за компьютером, пишу эти строки. Давно нет Григория и моей Голубушки, но тогда, в начале двадцатого века жило поколение, которое не видело самолётов, не знало ракет, телефонов, электричества и многого того, что было создано за последующие годы. 
     И, уму непостижимое, явится в следующем столетии. И кто-то из наших потомков, может, вспомнит своих бабушек и дедушек. Какие слова они найдут для нас? Они также, как и мы, будут горевать по ушедшей молодости, а, возможно,  будут вечно молодыми и забудут про болезни… Пусть так и будет!



     Вскоре, Лизонька и Григорий венчались в Церкви. Сначала молодые жили в доме у Полины Леонидовны. Строили свой. Позднее, с первенцем Петром перешли в новый дом. Вторым ребёнком была девочка Шурочка (моя мама - прим. автора). Дети шли один за другим. Хлопот и забот прибавлялось.



     В период революционных лет, хозяин кожевенного завода собрался уезжать за границу и уговорил Григория купить своё старое полуразрушенное хозяйство по – символически низкой цене. Деревянное строение нуждалось в капитальном ремонте.  Григорий взял и несколько лет работал на заводе вместе с отцом Елизаветы.



     Тяжёлые времена пережили: Колчак свирепствовал в Сибири. Мимо детей пролетали пули. Прятались в подполье под домом или в погребах возле дома. Но всё проходит… Заводик кожевенный Григорий отдал знакомому, а сам с семьёй уехал в Кемерово. Купили высокий, большой дом.  Семья прибывала: шесть мальчиков родилось у Лизоньки с Гришей и три девочки. Один ребёнок Коленька умер в три года от скарлатины.



      Представила те времена: надо было посеять пшеницу, просо, овёс, посеять лён. Сколько хлопот доставлял один только лён… Напрясть, наткать полотна, что-то покрасить, затем пошить  одежду.  А чтобы сшить крепкие мешки, сеяли коноплю. Из неё вили и верёвки. Всё подлежало особой обработке. Делали конопляное масло и так ели зёрнышками – очень вкусно и питательно.


      В поле сажали картофель, в огороде разные овощи.  Ещё  животные были и птицы. За всеми уход нужен: вовремя покормить, напоить, подоить и убрать. А уход за домом, а дети, которых тоже надо накормить, одеть, обуть…  Находили время в церковь сходить и песни попеть.
 


      По сравнению с тем временем, мы - большие лодыри… Конечно, труд другой и забот хватает, а думы о работе днём и ночью бывают.
Лиза с Гришей прожили двадцать лет мирной жизни и снова – война - 1941 год.

 

      Все сыновья стали офицерами. Трое погибли в годы Великой Отечественной войны. Андрей, сапёр, офицер, погиб в Пинских болотах Белоруссии. Осталась от него годовалая дочка Любочка.

      У Пети - перед уходом на фронт умер девятимесячный малыш.

      Восемнадцатилетнего Васю взяли на фронт, едва поправившегося от скарлатины. Погиб под Ленинградом.
      
      Четвёртый, Иван, полковник, умер от разрыва аорты в мирное время, последствия сложного ранения, полученного при защите подступов к Ленинграду(ныне
С-Петербург).

      Пятый - Федя - майор, погиб в Красноярске. Служил в ракетных войсках.



      Для матери и отца, гибель сыновей - величайшее горе. Вырастить детей, обучить, воспитать, а затем в один миг потерять. Остались три дочери. Старшая Шура, после ухода мужа на фронт с дочкой и сыном жили в семье своих родителей.

      Я – эта дочка, которая помнит своих талантливых дядей, мастерски игравших на музыкальных инструментах. Помню домашние посиделки с соседями и знакомыми, в которых участвовали все члены семьи в хоровом пении. Парни, мои дяди, писали стихи, рисовали, вели дневники, занимались спортом.



     В День Победы я выставляю портреты всех красавцев дядей, портрет моего отца, погибшего под Харьковом. Он был лётчиком. С погибшими воинами ставлю портреты любимого деда Гриши, убитым в 1944 году пьяным шофёром, когда всей семьёй везли на тележке картофель с поля, портрет бабы Лизы-Голубушки, прожившей 94 года, портрет мамочки Шуры и её сестёр, красавицы Вали и нежной, заботливой Марии. Все ушли… Оставляю память о них моим внучкам и внукам.



                6 мая 2016 года, Алтай, пос. Линёвский.