Караулы

                КАРАУЛЫ


Июль 2015 года

  На новом месте службы, как я уже рассказывал,  приняли  меня очень быстро, скоро я уже стоял в карауле с оружием в руках. В мои задачи входила охрана границ воинской части. Днём служба не вызывала особых затруднений, но ночью было намного сложнее. В темноте я должен был окликать каждого, спрашивая пароль, и в случае каких-либо заминок "класть" нарушителя на землю, угрожая ему оружием, а при неисполнении требования стрелять сначала в воздух, затем на поражение. Всё вроде бы ясно, ничего нового или особенного здесь нет, но...
    Любой формальный порядок почему-то всегда вступает в противоречие с бытийными понятиями, и последние обычно берут верх. Проще говоря, вот идёт в ночной темноте кто-то. Ты его окликаешь, но он в ответ хмыкает, смеётся или вместо пароля говорит просто "это я", при этом даже не пытаясь осветить своё лицо. Надо бы крикнуть "стой! стрелять буду!", но при этом ты ясно догадываешься, что идёт скорее всего твой сослуживец из твоей же части, то есть "свой". Станешь ли класть его на землю, а тем более - стрелять? Каковы будут последствия для тебя?

   Увы, печальный опыт в части "Минёра" с расстрелом "жигуля" в ночном Енакиево ясно показал: даже если ты совершенно прав, тебе всё равно несдобровать, если задерживаемый окажется "особой, приближённой к императору".  Между тем, именно такие "особы" ведут себя наиболее нагло, полагая, что все правила и порядки касаются кого угодно, только не их самих. Именно такое, наглое и наплевательское отношение процветало в части "Минёра", где сослуживцы как угодно глумились над своими же товарищами, стоявшими на постах.
    Как-то в Горловке, будучи ещё в части "Минёра", меня однажды поставили на охрану склада централизованного снабжения, где я подчинялся командованию бригады, то есть вышестоящей над "Минёром" части. На инструктаже в штабе бригады мне поставили простую, ясную и чёткую задачу: не пропускать на территорию части ни одну машину без пароля. Всё шло хорошо, водители всех машин называли пароль, подъезжая к воротам,  и я беспрепятственно пропускал их. Один водитель, не зная пароля, замешкался, и я предложил ему поставить машину недалеко от ворот, узнать пароль, а затем заехать на склад, что тот и сделал. Всё шло хорошо и совершенно спокойно, пока к воротам не подъехала машина  из части "Минёра", за рулём которой сидел небезызвестный "Князь". Тот самый командир взвода прапорщик "Князь", во взводе которого один пьяный боец совсем недавно насмерть застрелил своего товарища, с которым стоял в карауле.      Я спросил у "Князя" пароль точно так же как спрашивал его и у всех остальных, отчего "Князь" пришёл в неописуемую ярость. Типа, я чо - не знаю «Князя», что ли!? О том, что в данном случае "Князь"  обладает равными правами с остальными и так же обязан называть пароль, как это делают водители всех остальных воинских частей, "Князь" и слышать не хотел. По его понятиям я должен был пустить его без всяких вопросов. В общем, мы сцепились с "Князем" едва ли не до драки, он уже стал хвататься за пистолет, я - за свой автомат, но тут нас растащили остальные караульные, - молодые ребята, открывшие "Князю" ворота. Позже "Князь" пожаловался на меня начальнику штаба части "Минёра" - "Таксисту". Тот вызвал меня и принялся поначалу накачивать - типа, ты должен был пропустить "Князя" без пароля. Однако "Таксист" оказался всё же умнее "Князя" и быстро свернул разговор, видя, что они с  "Князем" в данном случае в корне не правы.
   Этот случай может показаться мелочью, но возникает вопрос: какой урок получили отсюда молодые бойцы, наблюдавшие эту сцену? Ответ, думаю, напрашивается сам собой: жить и служить надо не по Уставу, а по понятиям. Стоит ли после этого вести речь о какой-то там дисциплине?

    Третий случай в части "Минёра" произошёл у меня на полигоне при охране орудий.
    Ночь. Непроглядная темень. Дождь. Я стою в лесополосе под деревом и вижу приближающуюся чёрную тень. Прекрасно догадываясь, что это идёт соскучившийся караульный с соседнего поста, я решаю всё же поступить по Уставу:
- Стой! Кто идёт?
Знаю, что в современных уставах эти команды звучат несколько иначе, но пользуюсь старыми и  привычными, советских времён,  окликами, как наиболее краткими и ясными. Однако тень не отвечает и продолжает приближаться. Кричу "стой!" ещё раз, - тень как шла, так и продолжает идти. Тогда стреляю из автомата в воздух над головой тени, и та наконец-то останавливается.
- Осветить лицо!
Чиркает зажигалка, так и есть: это караульный с соседнего поста. Он был довольно скромным и тихим по своей природе парнем, поэтому не стал возмущаться. Мы с ним немного поговорили о диверсионно-разведочных группах, о том, что в ночной мгле невозможно догадаться кто находится перед тобой, поэтому оснований для стрельбы на поражение здесь предостаточно, не говоря уж о том, что молчать в ответ на вопрос - значит грубо не уважать своего товарища по оружию. Парень вроде бы всё понял...    И вот теперь, перейдя в часть "Мачете", я заступаю в караул и с интересом смотрю, как пойдёт дело здесь. Надо сказать, что тут  стало всё иначе. Игра в солдатики закончилась, здесь  сразу повеяло серьёзностью. Никаких ухмылок, никаких прикольчиков, никаких "да я это, чо, - не вишь што ли?" у "Мачете" не было. Пароль - отзыв, пароль - отзыв, всё как положено. Такой чёткий порядок воодушевляет, вселяет надежду и уверенность. С ним спокойно стоишь глухой ночью, зная, что твои товарищи на других постах не пропустят просто так кого попало, что идущий и молчащий в ответ на твой оклик требует себе пули.
    Вот так потянулась моя служба в караулах, пока мне не определили точное подразделение в части "Мачете". Эта часть службы не отличалась разнообразием, и никаких особенных событий за её время не произошло. Построения, инструктажи, разводы, отдых между сменами - всё как обычно. Лишь из-за нехватки людей длительность смен превышала таковые в советской армии. Теперь мы стоим на посту четыре часа, отдыхая затем тоже четыре часа, или по шесть часов  караула через шесть часов отдыха. Такой расклад неудобен малой продолжительностью отдыха: за четыре часа не успеваешь ни поспать, ни сделать собственные дела. Стирка, душ, уборка не оставляют времени ни на что другое. Шесть  через шесть немного лучше, но тоже не очень. Хорошо получается стоять  четыре часа и отдыхать затем восемь часов, но такое удаётся редко.
   Сюда надо добавить, что в караулах мы стоим неделями, выходной день у нас является большой редкостью. Причина очень проста: не хватает людей. Вдобавок то и дело возникает нужда послать шесть человек на полигон, выделить четыре человека на охрану госпиталя, офицерского общежития и т.д. и т.п. Учитывая, что живые люди болеют, уходят в отпуска и увольняются, становится понятным, как непросто обстоит дело в воинских частях ДНР. Подчёркиваю это, потому что в предыдущей моей части у "Минёра" данное положение с караулами было точь-в-точь таким же. Там мы не сдавали автоматы в оружейку, потому что его тут же приходилось брать опять, поэтому автомат я клал себе в изголовье. То же и у "Мачете", с той лишь разницей, что автомат теперь лучше класть рядом с собой, а не под голову, так как на нарах он мешает твоему соседу.

   Вот и выходит, что главной трудностью армии ДНР является нехватка личного состава. Мало людей, мало... Конечно, современная война не требует собирать такие огромные людские массы как это было во время двух мировых войн. Сегодня война больше напоминает охоту, чем драку "стенка на стенку", поэтому теперь рота по численности стала чуть больше прежнего взвода. Современное вооружение позволяет в считанные секунды уничтожить скопления техники и живой силы, поэтому прежние военные порядки оказываются теперь непригодными, и от них давно уже отказались. Об этом говорят и потери в прошедших боях, исчисляемые обычно в единицах, редко - в десятках убитых. Такая величина потерь для прежних мировых войн, в сражениях которой за день гибли десятки тысяч, была бы просто несерьёзной.

   Тем не менее бои остаются боями и потери остаются потерями. Боль утраты сегодня ничуть не слабее чем была она раньше. Так же и нехватка людей, не взирая на глубокие изменения военного строительства, является сегодня, на мой взгляд, главным затруднением для Вооружённых Сил Новороссии. В первую и вторую мировую войны не хватало прежде всего материальных средств, сейчас же недостаток ощущается в людях при том, что с вооружением дело обстоит, я бы сказал, неплохо, с боеприпасами - отлично, с питанием личного состава - хорошо, с обмундированием - худо-бедно, но всё же кое-что есть.