По соседству со зверушками

Мне до сих пор приятно перечитывать стихотворение Агнии Львовны Барто «Думают ли звери?» В своё время его выучила наизусть мои дочка. Потом и внучка.
Вот это стихотворение:


Я думаю о том:
Умеют думать звери?
Вот, шевельнув хвостом,
Котенок входит в двери,
Он думает о том,
Что будет с ним потом?

Есть мысли у телят?
Я видел, как телята
Хвостами шевелят
И вдаль глядят куда-то.

Бывают у собак
Нерадостные мысли.
Задумается пес —
И уши вниз повисли.

Я думаю про птиц:
Должны подумать птицы,
Куда им полететь
И где им приютиться,
Должны, в конце концов,
Подумать про птенцов!

Я бабушку спросил:
— Умеют думать звери? —
Она сказала: — Нет! —
Но я еще проверю.
 
Красивое детское, но, явно, с философским подтекстом стихотворение! Удивляешься мудрости бабушки, умеющей проникнуться в познающий разум внука!


А моя жена однажды вживую видела думающего зверька! Без всяких выдумок!

У нас тогда была дача за городом в Воронежской области. А, значит, мы были гораздо ближе к живой природе. В то время я - тогда ещё молодой пенсионер – решил пару лет поработать. А жена любое свободное время проводила на даче.
Как упоительно она чувствовала себя там!

Иногда, рассказывала она, можно было видеть пробегающего рыжего зверька (кажется, куницы). Длинненький, грациозный, он будто волной перекатывался по дорожкам грядки. Не торопясь, потому что никто ему не угрожал…
- Просто, эти люди, какие-то  не такие как мы, поэтому, на всякий случай, я уберусь восвояси, - так, наверно, думала эта изящная зверушка!
Спросите, почему куница оказалась невдалеке от города? А знаете, в тот год мыши расплодились как никогда! Пока идёшь по дачной дорожке - раза два-три перебегут у тебя под ногами! На следующий год такого уже не было.

А однажды ранней весной на пригорке за дачей жена увидела выползающую из мышиной норки какую-то странную белую мышку (?!) «Странную», потому что тельце, показавшееся из-под земли, никак не заканчивалось, - рассказывала она.
-  Лезет и лезет оттуда. И никак не вылезет!  Так это зверушка, или, может быть, змея?!  Оказывается, как выяснилось после расспросов у соседей, это была ласка.
- Я стала иногда оставлять кусочки сала возле той норки, рассказывала она . Ласка не возражала. И мы стали спокойно уживаться.

Но самый памятный случай, который и послужил поводом для этого маленького рассказа, произошёл осенью на закате солнца.

Я потихоньку возилась на своих грядках, рассказывала жена, и зачем-то подошла к тому месту, где проживал рыжий хомяк. Мы с ним не раз встречались, но не в это время суток. Конфликтов у нас не было. Нора его была на меже с соседней дачей, на которую хозяева заглядывали очень редко.
И вот, представьте картину. Солнце заходит. Оно всё ниже и ниже. И чтобы "проводить его по достоинству", хомяк, размером с крупного котёнка, встал на задние лапы (чтобы трава не мешала прощаться с уходящим за горизонт светилом), а передние сложил на грудке.
Но самое удивительное было в выражении его мордочки: оно было, явно – отрешённо-философское!  Он ничего вокруг не видел, кроме уходящего солнца.
Да и понять чувства хомяка было легко: всё в земле, да в земле… Темнота постоянная. А днём разве посмотришь на ослепительное солнце? Это же надо ложиться на спину! А вдруг, кто увидит меня – хомяка – в таком неприличном положении?

И я, наверно, от удивления и умиления проронила:
- Маленьки-и-й!
Хомяк нехотя перевёл взгляд на возглас, недовольно фыркнул и, с большим достоинством (философу, по-другому, нельзя!) - удалился.

- Так что кто-кто, а хомяки думать умеют! Я в этом убеждена, - заканчивала рассказ жена.