Горькая d

Люди не понимают, что они делают с другими людьми, когда делают то, чего делать не следовало. Сесилия Ахерн. "Игра в Марблс"

Чувствую, как ее мягкая морщинистая рука касается моей головы тыльной стороной ладони, прижимая волосы к левому уху. Я молчу, подложив правую руку под щеку, а левой ухватившись за ее колено. Она что-то шепчет, наглаживая меня. Не слышу. Только чувствую, как что-то впивается в ребра, и правая щека становится влажной от слез. Думала, что разучилась. Нихр*на. Никто никогда не разучится плакать. Думаю о молчании и тишине. Порой молчание убийственнее тысяч правдивых слов о том, что разлюбили, о том, что ты не нужен больше, чем это паршивое ощущение между ребер в районе солнечного сплетения, ощущение, что тебя не бросили, нет, оставили, тихо выйдя за дверь, и закрыли ее.
Чувствуешь это, но не слышишь слов подтверждения этой разъедающей жажды правдивости, человечности, наконец хоть капли мужественности, когда человек смотрит тебе в глаза и говорит, что все прошло, исчезло, как пшик, как будто до этого ничего и не возникало, не зарождалось, не было этих прикосновений, неловкого желания взять за руку всегда и везде, в любом месте, при любых обстоятельствах.
Ты прокручиваешь все в голове, спрашиваешь, что пошло не так, где и почему, но не находишь ответа, потому что до этой тишины в четверо суток не было ссор и ругани, выяснений отношений, напряженности. Тебя к чему-то готовили словами о том, что будете реже видеться, что много дел. И вот настало это самое, это самое «ничего». Вы пришли к ничему, в никуда, в никогда вместо навсегда.
За окном в стекла стучит мокрый снег. Весна оказалась горче осени, хуже всех двадцати трех лет вечных скитаний от одного к другому, и в этом конце пути ты понимаешь, что если это то, к чему тебя готовили, то лучше бы не готовили, лучше бы слышать хотя бы в трубке телефона холодный голос, что тебя бросают, выбрасывают, как мусор, чем метаться внутри себя и не мочь остановится, не мочь не кричать, пока прогуливаешься по пустым аллеям пол второго ночи.
И вот она гладит меня, как маленького котенка, которого только что подобрали, что-то шепчет, а в моей голове только одно «лучше бы не было», потому что если так заканчивается хорошая история, то как же заканчиваются плохие?
Если так больно, то лучше жить и жить, ничего не чувствуя, забывая, не помня.
Ни.че.го.
От нее пахнет ванилью и горячим шоколадом, медом и мятой.
Слишком терпко и вкусно, слишком неправдоподобно для этой горький истории.

5/3/16

Редактор: Настя Шварц

Иллюстрация: Dimitra Milan