Эпизоды прошлого века 2. 80-е

       Заметки очевидца.   

       1.
       Встреча олимпийского огня.  Напомним, в Киеве проходила не только факельная эстафета «Олимпиады–80», но и футбольные матчи в одной из групп  (отсюда  название стадиона и станции метро «Олимпийская»).  Это спортивное событие не слишком запомнилось киевлянам. «Сомнительные личности» и «ночные бабочки» не отправлялись из города на 101-км.  Да и продуктовое изобилие в магазинах (в отличие от Москвы) не наблюдалось. Киевлян не побаловали вожделенным баночным пивом, а также  «Фантой». Цитировалось давне-властное: «Зачем везти этот скипидар пополам с лимонадом, если у нас есть замечательный русский квас». 

       Тем не менее, олимпийский дух витал по столице. Мой друг известный в прошлом гимнаст (в те годы – спортивный функционер)   снабдил меня пропуском на олимпийский футбол.  С матчем не слишком подфартило:  играли Ирак и Коста-Рика, но важен был сам факт,  так сказать, сопричастности олимпийскому движению. Трибуны откровенно скучали, пока кто-то не заорал:  «Коста-Рика – давай!». Его поддержали. Возможно от скуки, а может в названии послышалось, что-то киплинговское:  Рики! Рики-Тики-Тави!  Как бы там ни было,  коста-риканскую команду поддерживали  дружно.  Как закончился матч? Увы, в памяти  пробел,  а шарить в Интернете – недосуг. Тем более, это не главное.  Основная тема повествования эстафета олимпийского огня. 
      Так вот, в обмен на пропуск,  я должен был запечатлеть бывшего Героя колец (и перекладины) в почетной роли факелоносца олимпийского огня.  Снимок для истории и…  украшения его кабинета. Под выполнение задачи вместо любительской «Смены» новоявленному фотокору был выдан казенный «Зенит» с внушительным объективом.

      Участок, где  факел нес один из героев рассказа,  оказался на Левобережье при въезде в город.  Публика, встречавшая олимпийский огонь, здесь  не теснилась как в  центре, поэтому  автору этих строк удалось занять удобную  позицию в первом ряду. 
      Как нередко случалось,  олимпийская кавалькада запаздывала. Наконец все увидели  факелоносца в белой форме с двумя ассистентами.  Я навел объектив и стал ждать, когда он поравняется с точкой съемки.   
      Внезапно в мою сторону метнулся  милиционер из оцепления в мешковатом мундире.  Объектив,  как амбразуру он мужественно прикрыл своим телом.  Ростом служитель закона не вышел, но дело свое знал, и  вырваться мне удалось не сразу.  Увы, ракурс для  съемки  уже был перекрыт машинами сопровождения. Причина излишнего рвения тщедушного блюстителя закона объяснилась просто. Милиционер был не местным, а командированным  из глубинки,  посему   чрезвычайно гордился оказанным доверием.   Их долго инструктировали… точнее сказать, стращали  «происками империалистов», которые естественно «готовят  провокации». Так на факелоносца могли напасть:  диссиденты с плакатами, злопыхатели с собаками, снайперы … с рогатками, а так же мнимые фотографы. Со специальной  техникой… искажающей нашу социалистическую действительность.   Вот служивый и бросился зарабатывать очередную лычку.  Увы, пенять было поздно:   на пленке осталась запечатленной  только пуговица форменного мундира. 

     В итоге не осталось документального подтверждения участия моего друга в эстафете олимпийского огня.  Скажете,  форма и факел навсегда остаются у факелоносца. Точно!  Факел некоторое время украшал его кабинет в купе с пыльными кубками и вымпелами.   Правда,  в 90-е  во время бесконечных слияний, реформирований и прочих пертурбаций в мире спорта, его тривиально увели.

      2.
      Открытие Родины. Монумент «Родина-мать» открыли в 1981 году ко Дню Победы. Киевляне  могли долго наблюдать  за грандиозным строительством: сначала установили каркас, а потом монтировали отдельные секции фигуры, весом … 25-30 тонн.  То провезут  по городу голову статуи, то «вздымают стальную грудь» стрелой  крана, то пристраивают меч в руку Матери. Правда, или нет, но  его укоротили, чтобы не казался выше лаврских крестов. И это не единственная легенда… Поговаривали, что скульптор Василий Бородай сделал статую  похожей на свою жену (варианты: любовницу, дочь).  Интересно, что  похожую историю рассказывали и про статую «Украина» на Майдане Незалежности. Наверное,  это судьба всех ваятелей, начиная с Праксителя и его подруги Фрины, воплотившей образ Галатеи.

      На открытие мемориала прибыл сам «дорогой Леонид Ильич». Старик выглядел не ахти,  и говорил на знаменитом  поздне-брежневском диалекте.  Автор находился среди тысяч присутствующих,  и мог воочию услышать из мощных репродукторов про «сосиски странные» (что значило «социалистические страны») а также другие общеизвестные перлы.
      Ритуал открытия был соблюден,  и когда спало покрывало  с огромной статуи, по  «народным массам» пронеслось дружное «А-ах!».  Готов биться об заклад, это был  вздох не восхищения, а удивления грандиозностью проекта. Этого у монумента не отнимешь!  Правда,  довелось как-то прочесть, что монумент «напоминает изящную статуэтку»  (Это разве что...  смотреть издалека –  с Левого берега,  да и то с прищуром).

      Леонид Ильич тогда доставил немало хлопот организаторам. И не только состоянием своего здоровья.   Накануне он был удостоен пятой Звезды Героя, а в зале Славы числился только «четырежды»!  Поэтому, в авральном порядке пришлось  переделывать экспозицию,   перемещая фамилию «Брежнев» впереди фамилии «Жуков».
      Генсек приехал в Киев  не с пустыми руками. Ну,  что вы! Масштаб подарка был существенно скромнее Крымского полуострова. Он  презентовал музею бронзовое повторение известной скульптуры Евгения Вучетича «Перекуем мечи на орала» (оригинал находится  перед зданием ООН).  Подарок был в тему. C одной стороны, именно  Вучетич был инициатором создания мемориального комплекса в Киеве; с другой (что не всем известно) моделью для фигуры атлета, перековывающего меч, послужил киевлянин – олимпийский чемпион по вольной борьбе Борис Гуревич.

      С тех пор прошло немало времени. Имя Брежнева исчезло не только из экспозиции музея, но и с карты города, оставаясь в народном фольклоре и  репризах пародистов.  Правда,  статую Матери иногда называют  Леонидовной, но все-таки чаще – Лаврентьевной.  И стоит она непоколебимо. Но… был случай. В 90-е  было зафиксировано отклонение монумента от вертикали. Тогда в  срочном порядке в грунт закачали жидкое стекло – силикат натрия (именно «силикат», а не «силикон», и не туда, куда некоторые подумали).  Таким путем удалось остановить превращение киевского монумента, в подобие Пизанской башни…
   
     3. 
     Старт Велогонки. Начало мая 1986 года… Всего неделя после Чернобыльской трагедии. Когда, как невесело шутили: «мирный атом пришел в каждый дом». Если проанализировать  тогдашние постчернобыльские ощущения,  то все началось с … незнания.  Потом были:  растерянность, недолгое  отчаяние и  бурная деятельность по отправке детей из Киева.  Чего греха таить,  тогда наши представления о добре и зле, о сопереживании и равнодушии, претерпели изменения.  Так,   некоторые близкие родственники  из других городов превратились в дальних, а закадычные друзья  в просто знакомых…   Многие вели себя,  подобно персонажам  «Кошкиного  дома», когда тот загорелся.  Вот-вот: «Мне Коза сейчас сказала, что у нас тут места мало…».  К счастью, бывало и наоборот.    Предложения о помощи приходили от малознакомых людей.  Моих:  жену, сестру,  маленьких  сына и племянницу, приютил Петербург.   Питерцы отреагировали достойно: «Пережили  нашу блокаду – переживем  и вашу радиацию».  Низкий поклон  всем,  кто тогда остался неравнодушным.

     Когда страх за близких отошел на второй план…  настала расслабуха.  В городе оказалось  много свободных мужчин и…  квартир.  Прекратились перебои с продажей спиртного.  Каберне («Красное лучистое», как тогда говорили) многие пили как сок.  Бог знает, может и поспособствовало… выведению радионуклидов.  Работа?  Я тогда трудился в Минэнерго, и  нас добровольно-принудительно мобилизовали, невзирая на чины.  На войну с «мирным атомом».  Ожидаете подробностей о деяниях автора «на передовой»?  Да, довелось  послужить… нет, не сталкером, а всего лишь – дозиметристом.  Сутки в Зоне, двое дома.  Зарплата  сохранялась, плюс командировочные, доплаты и  кормежка от пуза (в Зоне).

     С «книжек» тогда многие сняли вклады и расставались с заначками.  Гульбанили конкретно, а вдруг чего-то не успеем, или того хуже… не сможем. Уже завтра.  Посему, сегодня, и по-полной!  К тому же  и киевские барышни были радиоактивны:  вот-вот  «раді» и «активні». 
      Появились чисто Чернобыльские шутки и анекдоты. К примеру,   «на памятнике Богдану Хмельницкому предлагалось  разместить пушкинские строки:  «Отсель грозить мы будем шведу!»  (Шутка имела подоснову:  поначалу ветер упорно гнал  радиоактивное облако  в сторону Скандинавии).  Скажете кощунство? Трагедия, а вы тут…    Собственно, пир во время чумы это не досужий вымысел. Шутили и на войне,  и о войне.  Просто нашему сознанию необходима психологическая разгрузка.  Чтобы крыша совсем не съехала.

     Предвидеть дальнейшее развитие событий было невозможно. Как говорится «Знал бы прикуп…». Но, похоже,  некоторые сделали удачные ставки. Например, мой товарищ «прикупил» загородную усадьбу в 40 соток. Весьма недорого: бывший хозяин спешил съехать куда-подальше от радиации …
     Ах да! Велогонка.  Было дело. На 5 мая (в Киеве – впервые) был запланирован старт 59-й Велогонки Мира.  Все происходило торжественно. На Крещатике при стечении (не покинувшего Киев)  народа зачитали приветствие Председателя Совета Мира Ромеша Чандры.  Организаторы  даже позаботились о флажках, шариках и букетах для нестройной шеренги пионеров… 

      Конечно, не все страны рискнули направить свои команды. Ходили слухи, что некая делегация,  после замера уровня радиации, сбросив спортивные костюмы на летное поле,  в одних портках  ретировалась до самолета.  Большинство спортсменов из Восточной Европы (наверное, тоже  добровольно-принудительно)  прибыли.  Но,  гонялись и представители Свободного мира.
      Я присутствовал  на   Прологе.  Достойное зрелище:  яркое солнце, легкий ветерок и пестрая кавалькада гонщиков, катящая по центру столицы.  Киевляне бурно приветствовали велогонку.  Громче всего кричали: «Виват Франция!» и «Браво Италия!». Действительно, нужно обладать изрядным мужеством, чтобы выйти на старт в Киеве, когда западные СМИ рисовали тысячи неубранных тел просто на Крещатике... 
      
      Чернобыльцам в тот год  по штату полагалось «оздоровление».  К концу осени, мне досталась  30-дневная путевка на море… в детский санаторий.  Приезжаем с сыном, а там…  несколько сотен  молодыць с детками и я –   с 4-летним Костиком.  Так неожиданно,  киевская эпопея получила продолжение… Подробности? Реабилитация прошла успешно.   Но…  это  совсем другая история,  как говорит  «майор Томин» в документальном  сериале. 
 
      Досужий читатель скажет: «Оце і все»?  А где герои наших дней и Новейшей истории Украины?   Например,…  Билл Клинтон, спич которого на Михайловской площади анонсировали плакаты,  где играющего  на саксе Билла представляла надпись  «Последняя гастроль»...
     Короче, было! Я видел вживую не только Билла, а и Виктора. Ющенко… И не только издалека, как многие в те времена.  Я пил с ним кофе и перекинулся парой фраз. Правда, случилось это не в период его президентства, а раньше. Он приезжал к нам в офис, в качестве банкира. Точнее,  топ-менеджера почившего в Бозе, банка «Украина». Только почему-то кажется,  что сведения об этой встрече не добавят баллов в рейтинг автора …