Векша. Цикл Кукловоды. Глава 4

Стрела взвилась вверх со свистом, устремляясь к небу, чёрной узкой тенью проносясь по небесной синеве и, словно обессилев, падала вниз, обратив острый нос к земле, втыкаясь с глухим стуком. За ней следом падала вторая стрела, за ней третья…
Суть игры состояла в следующем – начертить на земле круг в два шага диаметром, внутри него – ещё два круга, поменьше. И отойдя на какое-то расстояние, попасть в какую-либо часть мишени, пустив стрелу по навесной. Так летит миномётный снаряд. Этой игре научил батя, и Векша пристрастилась к ней довольно быстро – попасть с сорока-пятидесяти шагов в круг на земле, почти незаметный в траве, да ещё по навесной траектории оказалось довольно сложно. Векша стреляла стоя, присев на одно колено, лёжа на спине, на животе – из всех мыслимых положений. В том числе и с закрытыми глазами. В том числе и с разбега, в прыжке, в развороте, и стрелы летели порой куда угодно, только не в мишень.
Поначалу Инга оглядывалась в сторону посёлка, не смотрит ли кто. Но от посёлка, скрывавшегося за защитным валом, виднелась только верхушка дозорной вышки. Лисёнок, пожалуй, вон, сверкнут линзы бинокля под крышей башни. Ну и пусть пялится, не голая же тут лежу…
Чер неспешно полз серой змеёй в широченном русле, плавно изгибаясь в излучинах, начинаясь где-то в невообразимой дали на северо-востоке и заканчиваясь в ещё более невообразимой дали на юго-западе. У Инги порой возникало желание отправиться вдоль реки, следуя её течению, и идти, идти, идти... Подальше от людей, ближе к природе, к её загадочной, живой тишине. Такие мысли посещали её каждый раз, стоило лишь оказаться одной. Если до тридцати замуж не выйду, то пойду вдоль Чера, думала Векша, сидя на невысоком обрывистом берегу реки, задумчиво глядя вдаль, на узкую полоску противоположного берега. Разогнанная игрой кровь почти неощутимым пульсом отдавалась в каждой жилочке, тело полнилось приятной усталостью и лёгким жаром. Ветерок, дувший с реки, ласково касался лица, легонько трепал взмокшие волосы. Решительно никуда не хотелось идти, созерцая простое великолепие – серая гладь воды, голубизна неба, прохладная зелень травы, негромкий шелест камыша на ветру… Если не оглядываться, то можно подумать, что вокруг нет ничего, что напоминало бы о человеческом существовании.
Пожалуй, осталось только искупаться.
Прихватив оружие, Векша скользнула вниз с обрыва, почти бесшумно приземлившись на влажную песчаную кромку. Тут-то уж точно не увидят, разве что с того берега. Но и то, для этого бинокль нужен.
Оставив при себе только нож в запястном чехле, Векша сложила остальное оружие и одежду с обувью ближе к камышам, прыгнула в воду без разбега. Вода обожгла холодом, перехватив на миг дыхание, сердце ухнуло куда-то вниз. Удержав невольный вскрик, Инга вдохнула поглубже и энергичным движением устремилась в глубину, прочь от берега, загребая руками, помогая себе взмахами ног. Темнота и холод плотнее окутывали её, что-то коснулось ноги, а лицо легонько обдало встречной волной – словно кто-то большой мощно взмахнул хвостом прямо перед ней. Может, сом или щука…
При мысли о них Векша рванулась к поверхности, выбросив себя из глубины мощным рывком всего тела. Мужики рассказывали, что в Черу встречались огромные сомы и щуки, которым утащить человека – как нечего делать. Ну и куда ж без рассказов о русалках и водяных, вон, тётя Аня, мать Лисёнка, рассказывала, как ей водяной рожицы из-под воды корчил. Морда, говорит, маленькая, как у младенца, глаза навыкате, носа нет, рот широкий, а зубы как иголки. Не звал, не заманивал, просто гримасничал, я ему поулыбалась, рукой помахала, платье хвать! – и бегом домой, ну; его, урода такого…
Воспоминания как всегда вовремя, подумала Векша, выбираясь на песчаную бровку, постукивая зубами на ветру, просто ледяном после воды. Странно, что у лесного озера ни о чём таком не думалось, когда купалась… не до того, впрочем, было.
Обсохнув малость, Векша принялась напяливать одежду, неприятно липнувшую к ещё мокрой коже.
- Да сюда она пошла, - услышала она негромкий голос. – Лисёнок говорил…
«Кто там по мою душу?» - Подобрав оружие, Векша полезла в камыши, бесшумно раздвигая высокие стебли. Присела на одно колено, положив стрелу на тетиву. Голос был мужской, судя по всему, их как минимум двое. Если ищут, почему бы и не позвать?
- Может, купается… - донеслось до слуха. – Денёк-то погожий…
Голоса неторопливо удалялись. Инга решилась. Не то что бы она была чересчур уверенной в своих силах, но после случившегося в лесу близко она их к себе не подпустит.
Медленно выпрямившись, Векша столь же бесшумно выбралась из камышей, схватилась за выступавший из обрыва корень давно срубленного дерева и рывком всего тела выбросила себя наверх, огляделась. Сторожок внутри самую малость расслабился – но именно что самую малость. Этих двоих Инга узнала бы сразу – тот, что приземистый и широкий, на кривых ногах – Капрал. Тот, что щуплее – Лютый.
- Не меня ищете? – весело крикнула Векша, положив руку на рукоять скрамасакса. Последнее время доверять стоило только родителям да Андрею Араксину. Но и целить из лука в командира с его заместителем тоже не стоило. Всё-таки военачальники, хоть и чисто местечковые.
Лютый и Капрал развернулись как по команде.
- Привет, бельчонок рыжий, - ощерился Капрал добродушно. Мощная челюсть, низкий лоб, глубоко посаженные светло серые глаза – не самое приятное лицо, но, как и в случае с Лютым, внешность обманчива.
- Чем обязана такой чести? – осведомилась Векша, не двигаясь с места. Уж если очередная ловушка – пусть сами подойдут.
Явно не подозревая о мыслях Инги, оба военачальника устремились к ней. Из оружия при себе только ножи-засапожники. И всё. Под майками-безрукавками ничего не спрячешь, разве что в карманах камуфляжных штанов чего есть.
- Да вот, беспокоимся, а то ушла одна, мало ли… вдруг и у реки кто резвится, - Капрал хмыкнул. – Ладно, командир, не томи Бельчонка, скажи ей…
- Дело к тебе есть, Инга, - сказал Лютый. – И очень серьёзное.
- Да уж вижу, - усмехнулась Инга. – Даже Ингой назвал, а не Векшуней… Слушаю внимательно.
- В общем, нам нужна наживка, - сказал Лютый. – На крупную рыбку… И мы, всем комсоставом посовещавшись, решили, что лучше тебя на эту роль никто не сгодится.
- Вы решили всё-таки изловить тех уродов, что Лёху с Фролом порезали?
Капрал медленно кивнул.
- Дело даже и не в Лёхе с Фролом… Просто не у нас одних такое случилось, - сказал заместитель командира. – Позавчера у Костёркино убили двух охотников. Знаешь, да, где это?
Инга кивнула. Вверх по течению километров семь.
- Так вот, почерк тот же, перерезано горло, - сказал Лютый. – И оружия не взяли, хотя у одного была добротная трёхлинеечка, а у другого на рукояти ножа – золотая медвежья голова.
- Маньяки какие-то, - с чувством произнесла Векша, невольно стиснув рукоять скрамасакса.
- И случай не единичный, - сказал Капрал. – На хуторке Ярый Кут тоже кто-то похозяйничал. Хозяин с сыном убиты, а дочка с матерью исчезли. И всё так же – перерезаны глотки, ничего ценного взято не было. Три дня назад, - уточнил Капрал. – Как раз через день как Лёшку с Фролом… - медленно выговорила Векша. Выходит, горинцы не на шутку разгулялись. Но зачем и почему?
- Мы поговорим с твоим отцом, если согласишься, пусть он тоже примет участие, - заверил Лютый. – Да, у него ж постоянные проблемы с винтовкой?
- На это из-за одной только винтовки он не пойдёт, - хмуро сказала Векша. - Вы ж батю знаете…
- А мы ему не только винтовку дадим, - сказал Капрал серьёзно. – Он формально будет числиться в отряде, а это значит – и оружие, и патронов в полный рост без надобности отчитываться. Плюс – золотишка отсыплем.
- Ну поговорите, - сказала Векша. – Может, и согласится.
- А ты, значит, согласна? – Лютый прищурился пытливо.
- Да, на тех же условиях, - Инга усмехнулась. – Давно пистолет хочу.

- Ребят, вы соображаете, что вы мне предлагаете? – батя не повышал голоса, но Инга и без этого чувствовала, что творилось в душе отца.
Они сидели в кухне дома Векшиных – в том числе, и сама Инга и с мамой. Мама молчала, недобро глядя на гостей. Векше и самой уже казалось, что затея была неудачная.
- Так не бесплатно же, Вить, - возразил Капрал. – Оружие, патроны, золото, всё по чести.
- А кто мне её вернёт, если что-то наперекосяк пойдёт?
- А если бы её вместе с Фролом и Лёхой тогда…? – хладнокровно осведомился Лютый. – Я понимаю, беда не к тебе пришла в дом, но и всё-таки? Думаешь, мне самому хочется рисковать жизнью твоей дочери? Думаешь, мне легко было вам на сборе говорить, чтоб вы разошлись и ждали решения главаря? Да нифига, хотелось взять ребят и поехать в лес и прибить кого-нибудь… Просто мы решили горячку не пороть – ну как невиновный под горячую руку попадёт?
По лицу бати бегали желваки.
- Вить, ну правда… Никто из местных девок ведь и рядом с Векшей не стоял, у тебя ж не девка, а кошка дикая.
- Вот пусть тебе Людка родит и воспитай такую же, - процедила мама.
- Оль, я тебе обещаю – мы ей такую охрану поставим, что ни один варнак мимо не пройдёт, - сказал Лютый. – Вон, и Виктор пойдёт, если захочет… просто если в следующий раз опять кого-то убьют?
- А если её убьют? – спросила мама. – Или Виктора?
- А если все прятаться будем как крысы и смотреть, убивают – одного за одним? Будем ждать, когда и до нас доберутся?
- Нет, - сказала Ольга. – Ингу я не пущу, и не просите. Хотите, я с вами пойду, а дочку не пущу. Я тоже стрелять умею, да и сохранилась неплохо, для приманки сгожусь.
- Мама, - Инга заговорила впервые с начала этого тягостного разговора. – Я ведь не маленькая, и драться умею… На охоту же ты меня не боялась отпускать?
- Зверь тебе не человек, - отрезала мама.
- Тем проще человека выследить и убить, - сказал Лютый. – Оля, Виктор, я вам обещаю – у Инги будет такое огневое прикрытие, что мама не горюй. Снайперов на хвост посадим, Виктор с Ингой пойдёт, мы с ребятами – неподалёку. Если уж совсем невмоготу, то и ты, Оля, можешь пойти.
- Я пойду, - сказала мама. – Если же нет – то ищите кого другого.
- Оля… - начал было батя.
- Что Оля? Прикажешь тут сидеть?! Нет уж…
- Есть одна идея, - сказал Лютый, недобро улыбнувшись.
- Никаких идей! – рыкнул батя, глянул на супругу. – Ольга, прости, но ты тут слабое звенышко, дочка круче тебя по боевым навыкам.  Так что идём я и она.
Мама поджала губы, гневно прищурившись, однако промолчала. Глянула на Ингу - Векша ответила печальным взглядом. Мама закрыла лицо ладонями, отчётливо всхлипнув. Запала злости и упрямства хватило ненадолго.
Лютый и Капрал тактично помалкивали, изучая глазами грубую синюю скатерть.
- Решено, - уже спокойнее сказал батя. – А теперь пойдёмте прогуляемся, поговорим о своём, о женском… Да ты сиди, рыжая.
Инга опустилась обратно на стул. Оставаться с мамой наедине решительно не хотелось, но и против батиного слова не попрёшь.
- Мам… не плачь, - Инга приобняла её за плечи, но та неприязненно дёрнулась, отстраняясь.
- Ма-ам… - уже тише позвала Векша.
- Отстань! – мама порывисто вздохнула. – Я бы на тебя посмотрела, если б твоя дочь пошла наравне с мужиками воевать… ты на охоту уходишь – мне уже нож острый… А тут… - она безнадёжно махнула рукой, всхлипнув громче. – Научил на свою голову, вояка…
Векша, не выдержав, встала со стула, нервно прошлась по крохотной кухне, замерла у окна, выходившего к огороду. Поправила занавеску без всякой на то нужды.
- А если кого-нибудь убьют ещё раз, как Лёшку с Фролом? – спросила Векша. – Может, стоит что-то сделать? Крысой в норе затаиться никогда не поздно…
- Да иди, иди, спасай, посёлок, лешак тебе в помощь, - новый всхлип. – Но учти, если с тобой что случится, я не выдержу, лягу и умру от разрыва сердца… Вот чем хочешь тебе клянусь, так и знай.
- Со мной всё будет хорошо, - заверила Векша. И про себя добавила – второму разу не бывать, хрен им…
Мама поднялась, тихо подошла.
- Доча… - тёплые руки легли на шею, мокрая от слёз щека уткнулась в щёку Векши. – Доча…
Инга развернулась и крепко обняла маму, почувствовав, как предательски защипало глаза.
Мама пискнула.
- Тихо ты, раздавишь ведь…
- А гаду я шею сверну, - уверенно сказала Векша, засмеялась, разжав объятья, осторожно сомкнув пальцы на тонкой шее матери. – Вот этими самыми руками.
- Верю, - мама улыбнулась сквозь слёзы, но в больших светло-зелёных глазах не исчезала печаль и тревога. – Только ты да батька твой у меня и есть, сама же знаешь… а вы бошки суёте куда попало… что я без вас-то делать буду, а? Если не дай Бог что произойдёт…
- Снова замуж выйдешь, - хмыкнула Инга. – Ты ж у меня не старушка, вон какая, мужики наши на тебя так и смотрят, да и пацанва тоже пялится.
- Дурочка ты ещё… - мама вновь прильнула к Векше, обняв, и от её рук пахло домашним уютом, теплом, заботой… От моих, наверно, пахнет звериным мясом и кровью, подумала Векша отстранённо, механически поглаживая маму по спине.
Вернулся батя, ступая почти бесшумно.
- Рыжая, чеши к Лютому, - сказал он хмуро.
- Что? – встревожилась мама.
- Не волнуйся, не замуж, - проворчал батя.
Инга мягко высвободилась из объятий матери и, не глядя на отца, проскользнула мимо него в двери.
Семейство Лютого обитало недалеко от казармы – неудивительно, впрочем. Довольно скромных размеров бревенчатая избушка, такой же скромный участок с сараем, в котором обитала единственная корова Зорька. Прям чрезвычайно скромно для командира отряда самообороны, просто спартански скромно, хотя жалованье, которое выплачивалось Лютому как командиру, было весьма неплохим.
Интересно, что там Лютый приготовил?
А командир уже высился за невысоким плетнём ограды, загадочно улыбаясь.
- А где Капрал? – машинально поинтересовалась Инга.
- А в казарму ушёл, оформлять тебя и отца в группу, - ответил Лютый. – Тут у меня подарочек для тебя… ну как подарочек… возьмёшь под расписку как штатное вооружение.
Он протянул ей мешок из холстины, в котором угадывались очертания некоего угловатого предмета, легонько встряхнул, отчего из мешка послышалось лёгкое металлическое звяканье.
Приняв подарок, Инга не глядя запустила руку внутрь, вытянула оружие – а что ж ещё, если речь идёт о «штатном вооружении»?
Им оказался чёрный потёртый револьвер с коротким стволом и темляком* на рукояти. Инга несколько разочарованно повертела его в руке. Довольно увесист…
- Наган укороченный, - пояснил Лютый. – Семь патронов. Калибр семь шестьдесят два. Не боится ни грязи, ни пыли, надёжен как молоток.
- Только гвозди им забивать, - хмыкнула Векша, заглянула в мешок – на дне россыпью лежали патроны, непривычно короткие.
- Ну, батя тебя научит обращаться. Сто патронов – это тебе на неделю.
- Щедро, - не сдержала усмешки Векша, аккуратно опуская револьвер в мешок.
- На обучение бойцов патронов не жалеть, так мне сказал главарь, - вздохнул Лютый. – А как проведём операцию, выдадим тебе автомат.
- Лучше трёхлинейку с прицелом, - сказала Инга. – Не люблю я эти ваши стрекотушки.
- Вот и отлично, штатный снайпер группы уже готов… да шучу я, шучу, всё будет, как я обещал.
Инга молча изобразила головой поклон, вытянулась в подобии стойки «смирно», развернулась через левое плечо и зашагала к дому.
Интересно, думала она, поглядывая на несколько неожиданный подарок, а где упражняться-то? У реки, что ли? Или в лесу? Это ж почти как открыто сказать вражинам – смотрите, суки, мы по вашу душу готовимся… Н-да, выпросила на свою голову. Ладно, батя что-нибудь придумает.
Инга! – весело окликнул её знакомый голос. Оглянувшись на зов, Векша увидела деда Михалыча – тот призывно махал рукой с загадочным видом.
- Иди-к’ сюда, рыжая, -  уже тише сказал он.

… - Ну что, попала под всеобщую мобилизацию? – дед пытливо глядел на Векшу. Они вновь расположились на веранде за неподъёмным столом. Большие кружки источали душистый парок, пахло мёдом. Мешочек с револьвером и патронами неуместной деталью расположился между тарелками с мёдом и лепёшками.
- Не без этого… - вздохнула Векша. – Штатное оружие вот дали, хех…
- Этот наган, наверно, мой ровесник, не иначе… Дай-ка, - он запустил руку в мешочек.
- А как ты узнал, что это наган? – спросила Векша удивленно. Вертя оружие в руке, дед ответил с ухмылкой:
- Бурное прошлое, Векшуня, - он взвел курок, вытянув руку в сторону, прицелился в стену. На миг взгляд Михалыча стал жёстким, холодным – словно из-под добродушной маски проступило иное лицо. Холостой щелчок…
- Надёжная машинка, - сказал дед, кладя револьвер в мешок. – Только совет – для более точной стрельбы всегда сперва взводи курок. Тогда оружие будет меньше дёргаться при выстреле. А так он и самовзводом может стрелять.
Инга покачала головой уважительно.
- Ты, дед, рассказать обещал о бурной молодости…
- Байки, Векшуня, придётся на потом отложить… Задумали тебя в качестве наживки использовать?
- Ага, - Инга вздохнула с притворной горечью. – Замуж не предлагают, а на войну зовут. Неужто я такая страшная?
- Батька твой страшный, - усмехнулся Михалыч. – Вот потому и не зовут, ссыкотно парням… Плана пока никакого?
- Нет, - Инга отхлебнула чаю. – Вроде как вечером планировать будут у Лютого. Меня и батю взяли в группу, Лютый пообещал, что это так, чисто для галочки…
- Сомневаюсь, что для галочки, - сказал Михалыч. – В случае чего – запрягут по полной… Хотя… тебя это пугает?
- Не, - Векша потянулась к лепёшке. – Батя ж воспитал, мама только за голову хватается иногда.
- Да ладно, будешь матерью – поймёшь, - Михалыч подался вперёд, глаза сузились в прицельном прищуре. – Батя с тобой будет участвовать?
Инга кивнула. Что-то задумал старый хитрец…
- Это хорошо… Интересно… Я, пожалуй, напрошусь с вами.
Инга поперхнулась чаем.
- Т… тхы!
- А что? – Михалыч уставился на неё со стариковским добродушием, но глаза поблескивали холодом. – В толпе сильных и крепких ребят старый гриб-сморчок будет смотреться самой безобидной деталью пейзажа.
- Кх-кх… Блин, дед, я, конечно, в тебя верю… Но поверит ли Лютый?
- А это, Векшуня, предоставь уж мне, - он хитро ей подмигнул. – Лютый, знаешь ли, в первую очередь человек. Как говорится, человек божий, обшит кожей, хоть и не вышел рожей. А уж батя, я думаю, тем более не против… Араксин в деле?
- Вот этого знать не могу, - сказала Инга честно. – Лютый его давно в отряд звал, но Андрюха сказал, что любит свободу…
- Ладно, с Араксиным я тоже поговорю…
- Думаешь, стоит? – Инга посмотрела на него с сомнением, отложив лепёшку. Горло всё ещё першило.
Михалыч кивнул.
- Андрей бы очень пригодился… - задумчиво сказал Михалыч. – Очень…
- Огневое прикрытие? – уточнила Векша.
- Конечно, - кивнул Михалыч. – Андрюшка тот ещё стрелок…
Это точно, как он тех троих приложил, подумалось Инге.
- А может, я с ним поговорю? Вдруг да ради моих глазок красивых согласится.
- Попробуй, - хмыкнул дед. – Может, и даже под крыло Лютого перейдёт… Я, конечно, секретов выведывать не буду, но… есть ли наметки какие?
Инга покачала головой.
- Если и есть, Лютый мне о них не говорил. Может, есть что-то, что я знать не должна… Хотя, конечно, постараюсь узнать всё, что возможно. Я ж всё-таки свою шкурку подставляю.
- Если сразу не сказал, то и дальше только общими деталями поделится, - сказал Михалыч. – Он такой… Я прям иной раз вижу, как тесно ему командовать в масштабах нашего посёлка. Толковый вояка на самом деле… Может, потому и держит его главарь Горинска здесь, что боится, как бы Лютик наш его не подвинул. У нас же тут тишь, гладь да божья благодать… ну, за некоторым исключением, а это быстро расхолаживает и самого деятельного вояку. Ну, в конце-то концов, не станешь же местное население насобачивать в шагистике, муштровать. Оно, население, такого командира быстро пошлёт на что подлиньше. Своевольные ж у нас мужики, да и в отряд пошли в основном те, кому был нужен повод, чтоб в огороде лопатой не махать. У Лютого-то копать не надо – знай себе, ходи в дозор да иногда на вышке стой… А должной дисциплины всё равно нет – парень от сохи, ну, условно от сохи, это тебе не то же, что вояка со стажем, и даже не то же самое, что начинающий вояка. Отсюда и случается потом… как с Лёшкой да Фролом. Надо учить, обучать, а не просто ставить добровольный молодняк под ружьё и называть отрядом самообороны. Другое дело, что учиться мало кому хочется…
Инга молчала – старик, как всегда, перешёл к лекции, так что следовало слушать молча. Тем более что и прав он. А прав потому, что и батя говорил о том же – хороший охотник ещё не есть хороший солдат, потому что человек – добыча порой куда более хитрая и непредсказуемая.
- Так что пистолет тебе, Векшуня, выдали для самоуспокоения, - старик вздохнул. – Ну, или чтобы красиво застрелиться, когда ничего другого не останется.
- Спасибо, дед, что веришь в меня, - саркастически рассмеялась Инга.
- Ну а что? Начнёшь тренироваться – вражины враз поймут, что и где, в смысле, как. В лес пойти потренироваться – так и тебя рискуем найти с перерезанной глоточкой или вообще не найти. Так что спрячь наган запазуху и не доставай его без крайней нужды.
Визит к Михалычу настрояния не поднял. А бдительный Лисёнок, обречённый стоять на посту до ночи, ещё и усугубил ситуацию, стоило ей закрыть за собой калитку.
- Вовремя ты, рыжая! – крикнул он с верхотуры вышки, подпустив в голос ехидства. – Вон и твой Араксин!
Инга невольно оглянулась – Андрей, как обычно, исчезнувший на два дня в поисках добычи, неторопливо шагал к своему дому, минуя въездной блокпост, ныне пустовавший. Как обычно – малокалиберка на плече, а на поясе – связка белок. Пушистые хвосты едва касались пропылённой придорожной травы.
- Удачно поохотился, - прокомментировал Лисёнок не без зависти в голосе. – Что стоишь-то, беги, поздравь любимого!
Прекрасно знает, упырь, что защищён высотой. Инга молча достала наган, продемонстрировала ему.
- Поздравь меня, - она добавила тону вескости. – Теперь я в группе. И у меня появилось штатное оружие, из которого мне надо научиться стрелять. Так вот… из нагана я ещё не стреляла, так что будь осторожен – а то промахнусь тебе прямо по тощей заднице. И вообще, будь осторожен – особенно на ночных дежурствах.
Лисёнок примолк, а Векша, напустив на себя максимально гордый и независимый вид, устремилась к Андрею.
- Только по белкам стрелял? – спросила она, проскользнув мимо него в ограду. – Или ещё кому шкурку портить не хотел?
Затворив калитку, Араксин обернулся к ней.
- Нет, пока только по белкам… Что, и впрямь Лютый под крыло взял?
- Ревнуешь? – Инга непринуждённо села на ступеньку невысокого крыльца.
- К чему? – Андрей пожал плечами. – Лютый хоть и не красавец, но мужик с именьем и понятием, да и вообще… как это… респектабельный. А я… тип из-под тёмной звезды, или как там про меня говорят?
- Примерно так, - кивнула Инга. – Вообще-то я похвастаться стволом пришла…
Взгляд Андрея стал вовсе укоризненным:
- Векш, ну ты ж не мужик, чтоб стволом хвастаться!
- Дурак! – Векша не сдержала смешок. – Лютый выдал новоиспечённому бойцу, то есть мне, штатное оружие с боеприпасом. Михалыч уже оценил… А бате, он же тоже вступил, и автомат выдадут…
- Неплохо, - Араксин задумчиво хмыкнул, исчезая в сарайчике, откуда минутой позже появился без винтовки и добычи.
- Это всё, что ты можешь сказать? – слегка обиделась Векша. – Вон, Михалыч мне целую лекцию прочёл, суть которой сводился к следующему – ты, Инга, дура набитая, как и батя твой, раз с Лютым вместе играть в одной песочнице вздумали.
- Признаю его правоту, - Араксин поднялся мимо Векши, открыл дверь, которую запирала разболтанная вертушка.
- А по зубам? – Инга возмутилась, но возмущение даже ей самой показалось вялым. И вообще не ясно – то ли слова Андрея зацепили, то ли откровенное равнодушие к новости и к ней.
- Ладно, Михалыч, он дед, - продолжала Векша возмущаться. – Ему можно. Но ты-то чего грубишь? У нас тут, промежду прочим, люди гибнут, меня и отца позвали, чтобы помочь…
Она порывисто вскочила, вошла следом за Андреем, оказавшись в тесных сенях, едва не споткнувшись о непонятные склянки и горшки, стоявшие на полу в беспорядке.
- Лютый рассказывал, по окрестным деревням и хуторам людей убивают, как Лёху с Фролом – горло режут.
- Знаю, - отозвался Араксин, протискиваясь через маленькую дверь в дом, на ходу сбросив куртку и тяжёлые ботинки. – Знакомого охотника из Костёркина давеча в лесу встретил… Тоже шатун, как я, - он устало, тяжело приземлился на жёсткую кровать, устеленную добротно выделанными волколачьими шкурами. – И про Ярый Кут сказал… И про то, что девки зачастили пропадать в последнее время.
- Горинские, поди, орудуют, - предположила Векша, невольно понизив голос, будто кто-то мог её услышать.
- Наверно, - Андрей дёрнул плечами. – Тут это… Кто-то могилы твоих доброжелателей расковырял. Трупов нет. И ни единой тряпочки.
- Может, волки или медведь? – у Инги как-то нехорошо похолодело внутри. – Учуяли падинку…
- Может быть, - Андрей помолчал, добавил затем бесстрастно. – Только или они научились пользоваться лопатками, или это всё-таки были люди… ты точно больше никого не видела, когда тебя брали?
- Никого… Хотя как они появились, как призраки… Могла и не увидеть. А что, ты предполагаешь?...
- Я в этом потихонечку убеждаюсь, - Андрей вздохнул. – Так что остаётся только ждать, что будет дальше.
- Кстати, - Инга спохватилась. – А что ты делал у могил?
- Проверял, не разорило ли зверьё, - кажется, или он смутился немного? – А вообще… извинялся перед покойничками… Чтоб потом во сне не приходили, да и жизнь не осложняли…
- А что, бывало?
- Всякое бывает, - уклонился Андрей. – И коровы иногда летают, когда их с крыши толкают… Так что дела скверные. Но, впрочем, у тебя ситуация чуть легче – за смерть бойца жестокая месть законом положена…
- Ага, - Инга саркастически усмехнулась, уселась на ближайший стул из спартанской меблировки дома. – Вон, за Лёху с Фролом уже задолбались мстить, с ног сбились, меня даже позвали…
- Не, ну это я так… тебе на заметку. Будь осторожна, в общем, - он растянулся на кровати, зевнул. – Охота, конечно, не удалась… Скоро из всех векш в округе только ты останешься. К Чёртовым Сопкам даже ходил… А за два дня набил только десяток. И вправду, гневится леший.
- Это горинцы виноваты, - без улыбки сказала Инга. – Ходят, суки, пакостят, никакого уважения не проявляют…
- Возможно, - Андрей закинул руки за голову. – Пытался, если честно, вытропить кого-нибудь… След, который шёл от могил, быстро потерялся. Очень мастерски его замели, если точнее.
Инга промолчала, ссутулившись на стуле – на душе стало тяжко.
- Вариантов два, - продолжил Андрей, глядя в низкий белёный потолок. – Либо они всё-таки уймутся после потери сразу троих, либо будут мстить. А поскольку ребята дерзкие, лихие, то вероятен второй вариант. Я бы отомстил. Так что надо ждать новых пакостей… Боюсь, как бы так не вышло, что эти поганцы действуют с благословления самого главаря. Жизнь ведь учит – бывает всякое, э-эх.
- Хочешь анекдот? – спросила Инга после недолгого молчания.
Андрей едва заметно кивнул.
- Михалыч с нами рвётся, видать, молодость вспомнить хочет.
- Да? Ну, немудрено… осатанел, видать, от жужжания пчёл, - Андрей хмыкнул, неопределённо промолвил. – Да и вообще…
Походу, он и впрямь серьёзно устал – хотя внешне это и не казалось заметным.
- Говорил, что ты бы тоже не помешал, - продолжила Инга. – Памятуя о твоей винтовочке… Да и вообще…
- Не, Векшунь, уж прости, трофеи светить мне ну совсем ни к чему, - решительно отрезал Араксин. – Не хочу вопросов и плетей. У нас с Лютым и без того несколько… натянутые отношения.
- Не хочешь мне помочь? – спросила Инга с безнадёжностью в голосе.
- Тут, скорее, помощь Лютому, а не тебе. И потом, у тебя же будет куча помощников, наши оловянно-деревянные солдатики хорошо стреляют, прикроют в нужный момент… - Андрей протяжно зевнул, прикрыв рот ладонью. – А я… а я устал, ты уж прости меня, Векшунь, и не обижайся.
- Ладно, пойду несолоно хлебавши, - Инга вздохнула с преувеличенной тяжестью.
- Только калитку закрой, - попросил Араксин, закрыв глаза.
Неловко потоптавшись на пороге, Инга вышла за дверь, ощущая, как на душе тяжко повисло разочарование.