Любовь и война

   Любовь и война – самые роковые вещи на свете. Две силы – дающая и отнимающая жизнь. Они будут нас мучить, пока существует человечество.
   Нина работала медсестрой в военном госпитале. Добровольно отправилась на фронт по примеру старшей сестры. Из-за хрупкого сложения ей было трудно вытаскивать раненых с поля боя. К тому же она очень боялась плена – бойцы наперебой рассказывали про зверства фашистов. Всё больше Нина задумывалась о том, что взяла на себя непосильную ношу. Но гордость и комсомольская честь помогали превозмогать себя.
   Однажды с риском для жизни она вытащила с поля боя двух молодых парней. Они клялись, что навсегда это запомнят. Девушка только улыбалась в ответ – «забудут, конечно». Но всё вышло гораздо хуже. Перед выпиской из госпиталя солдаты изнасиловали Нину.
   Бедняжка решила молчать – ей было очень стыдно. К тому же она сама пошла на свидание к одному из парней. Надо было думать, чем это может кончиться. Но мужчинам с тех пор Нина не доверяла.
   Незадолго до конца войны в госпиталь с тяжёлым ранением попал Николай. Раздробленную ногу ему пришлось ампутировать. Вскоре они с Ниной подружились. Николай рассказал Нине, что его жена и дочка погибли от голода в блокадном Ленинграде, а потом в деревне умерла старушка-мать. Так что возвращаться ему, по сути, не к кому. Он предложил Нине выйти за него замуж.
   Девушка задумалась. Николай ей нравился, но она его не любила. К тому же, он был намного старше. А ещё она ужасно боялась интимной близости. Николай терпеливо ждал ответа. И тут Нину прорвало, и она со слезами рассказала, что в начале войны её изнасиловали двое солдат. Поэтому с тех пор она боится мужчин.
   Николай дал ей понять, что не будет насильно принуждать её к близости. Что не хотел бы её терять, поскольку успел к ней привязаться. И она очень похожа на его дочь. Предложил ей пожить некоторое время вместе. Если она встретит свою любовь, он не будет её удерживать.

   Тогда Нина согласилась выйти за него замуж. Сразу после войны они тихо поженились. Николай сдержал слово – он был предельно тактичен и не принуждал молодую женщину к близости. Но она видела, как он на неё смотрит. Однажды Николай предложил Нине просто полежать рядом. В постели он оказался таким же чутким и внимательным, как в жизни. Естественным образом их фиктивный брак стал настоящим.
   Николай обожал молодую жену и всячески старался её порадовать. Нина делала ему новокаиновую блокаду и помогла освоиться ходить на протезе. Вскоре у них родились сын и дочь. Они были бы очень счастливой семьёй, если бы не одно обстоятельство. Нина никак не могла полюбить своих детей и мучилась чувством вины – ей казалось, что она плохая мать. Зато Николай был прекрасным отцом. Он не осуждал жену, но не мог её понять – как можно не любить собственных детей.
   Нина и сама себя не понимала и нервничала. Ей было страшно. Снились кошмары, как её насилуют те двое солдат. Однажды она ясно увидела во сне их раны. «Почему мне показывают это?» – подумала женщина. И вдруг ей стало нехорошо. Она вспомнила, что родимые пятна её детей в точности соответствовали ранам насильников. Кроме того, страхи Нины усиливались, если она больше общалась с детьми.
   Женщина поделилась своими мыслями с мужем. Он не мог поверить, что такое возможно. Но потом и сам призадумался. Дети постоянно играли в войну, изображали какие-то жестокие сцены. К тому же, девочка характером напоминала мальчишку. Николай вынужден был поверить жене. Глубокая обида, которую она хранила в сердце, притянула к ней души обоих насильников. Николай убедил Нину работать над собой, чтобы постараться простить врагов. Она и сама этого хотела.

   Алёна жила в деревне вдвоём с матерью. Отец и брат ушли на фронт. В деревню пришли немцы. Один из них – красивый офицер по имени Хельмут – решил остаться в избе Алёны. Сначала девушка смертельно боялась врага, но видя его хорошее отношение, успокоилась и вскоре стала его любовницей. В деревне к этому отнеслись с большим осуждением, и Алёну начали травить. Но девушка полюбила всем сердцем – Хельмут разбудил в ней женщину. Вскоре она забеременела.
   Тем временем с войны вернулся с ранением брат девушки. Увидев интимную сцену, он выстрелил в фашиста и ударил сестру сапогом в живот. В результате она потеряла ребёнка. Презрение односельчан вынудило её навсегда уехать из родной деревни.
   Возможна ли в принципе любовь к врагу? Не стокгольмский синдром, а настоящее, искреннее чувство? Помню, тайком от отца посмотрела фильм «Ночной портье». Картина меня встревожила и даже напугала. Что это за странная болезнь, когда узница концлагеря любит фашиста? И главное, не может забыть его даже спустя годы.
   Тогда фильм показался мне половым и психическим извращением. Сейчас я уже не столь категорична. Но как люди вообще могли жить после концлагеря? Что творилось у них в душе? Когда мать ставили перед выбором – кому из детей жить, а кому умереть? Мне кажется, после такого испытания человек становится душевнобольным до конца жизни.
   Читала, что однажды был поставлен эксперимент. Испытуемых разделили на две группы – узников и тюремщиков. В результате охранники становились всё более жестокими, а заключённые впадали в отчаяние. В нашей природе заложены садизм и мазохизм, и если обстоятельства сложатся определённым образом, то каждый из нас может потерять совесть и доброту, и стать даже не зверем, а дьяволом.
   Хочется верить, что может быть по-другому. Что палач и жертва могут подняться над своими низменными инстинктами и победить внутренних демонов. Тогда между бывшими врагами возникают симпатия, дружба или даже любовь. Это и называется человечностью. Но как-то тревожно на душе. Не верю я в эту идиллию. Даже обмен взглядами жертвы и палача может бросить в преисподнюю.

   Почему меня волнуют такие темы? Ответ следует искать в прошлом нашей семьи. Надо будет поговорить с бабушкой. Её мать была медсестрой по имени Нина. Она не любила своих детей. Несколько раз я видела во сне какую-то серую стену. Сверху на ней было написано «Гитлер капут», а ниже «Слава + Нина = сердце». Недалеко от стены лежала молодая женщина, а рядом сидела бабушка. Их взгляды встречались в высшей точке ненависти.
   Иду к старушке и завожу разговор о прошлом, о её родителях. Я давно заметила, что об отце бабушка рассказывала охотнее, чем о матери. Говорила только, что мама много работала – она была медсестрой. Детьми больше занимался отец – мой прадед Николай.
– К тому же я была такой пацанкой – дружила только с мальчишками. Даже игры любила вроде казаков-разбойников и войнушки.
– Бабушка, а почему ты почти ничего не рассказываешь о своей тёте? Её ведь, кажется, звали Алёной.
– А что тут рассказывать? Она умерла, когда тебе было два года. Жила очень замкнуто, с нами почти не общалась. Меня преследовало ощущение, что и моего отца она недолюбливает.
– Как ты думаешь, почему?
– Я спрашивала папу. Он больше отмалчивался. Была там какая-то некрасивая история во время войны, после чего их дороги разошлись.
– Хочешь, скажу, в чём там было дело? Твоя тётя любила немецкого офицера и ждала от него ребёнка, а твой отец тяжело его ранил и сказал сестре, что он убит. А потом ударил её ногой в живот, отчего у неё случился выкидыш. Она так и не смогла ему этого простить. Тётя Алёна ждала девочку. Больше детей у неё не было. Твой отец раскаивался, даже пытался помириться с ней, но она не простила его. А потом так случилось, что вам пришлось ещё раз вспомнить эту историю, когда родилась я, – невероятно похожая на первую любовь твоей тёти.
   Старушка кивнула.
– Ты будто видела всё своими глазами, Ника. Когда тебя увидела тётя Алёна, она прошептала какое-то нерусское имя и схватилась за сердце. Инфаркт. Мы вызвали «скорую». Через несколько дней её не стало. Мы намеренно не хотели тебе это рассказывать.
– Ну да. Вы решили, что тётя умерла, увидев меня. Но на самом деле она умерла от потрясения, поняв, что ребёнок как две капли воды похож на её единственную любовь. Кстати, его звали Хельмут.
– Точно! Хельмут. Но как ты могла всё это узнать?
– Секрет. Но клянусь, бабуль, я это видела, как теперь вижу тебя. Судьба Хельмута сложилась трагически. Его здоровье было расшатано. И после Нюрнбергского процесса он застрелился.
– У меня просто нет слов!

– Баб, а ты знаешь, почему твоя мама недолюбливала вас с братом? Про тебя-пацанку и её занятость на работе я уже слышала. Только не думаю, что это истинные причины её неприязни.
– После твоих откровений, внучка, куда уж мне. Конечно, я видела, что мама отдаляется. Мне кажется, что она почему-то сильно обижалась на нас. Перед смертью она исповедалась и причастилась, а потом позвала меня и брата и просила прощения за то, что мало нас любила. Но истинной причины этого так и не назвала.
– Скажи, бабуль, у тебя на правой груди есть родимое пятно?
– Да, с самого рождения.
– У твоего брата тоже есть родимое пятно в районе спины. Поверь, это не просто пятна, а следы от ранений в прошлой жизни. Теперь постарайся отключить разум, просто скажи, что ты чувствуешь. Я опишу тебе одно место. Военный госпиталь. На некотором расстоянии полуразрушенное здание серого цвета. На стене надписи «Гитлер капут», а пониже «Слава + Нина = сердце». Эта картина тебе ни о чём не говорит?
– Это сон, который я видела много раз.
– Он ведь снился и твоему брату, не так ли?
– Да, Виктор рассказывал мне, что перед смертью матери видел во сне что-то похожее. Но он тоже не понимает смысла.
– Слушай, бабушка. Когда во время войны твоя мама работала в госпитале, её изнасиловали двое солдат, которым она спасла жизнь. Изнасиловали как раз у этой серой стены. По некоторым знакам ваша мать поняла, что эти двое солдат пришли к ней потом в виде детей – тебя и твоего брата. Поэтому она так не смогла простить и полюбить вас.
   Любой человеческий поступок можно оправдать, если понимаешь, почему он был совершён. Другой вопрос, всегда ли нужен подобный гуманизм?