Потерянные

Раннее утро. Заброшенный детский лагерь в 20 километрах от города. Вязкая тишина с редкой примесью шуршания ветра.
В невинном голубом небе появляется потрёпанный двухместный самолёт с пропеллером и сердитым шмелем приземляется на прямой, как стрела, подъездной дороге к лагерю. Пилот глушит мотор и откидывает защитное стекло.
Из ворот лагеря выходит немолодой мужчина.
- Ну как?
- Не очень.
Пассажира у пилота нет.
Пилот спрыгивает с крыла, поднимая с дорожного полотна облако мелкой пыли.
Мужчины прикладываются к щекам и проходят в ворота.

***

Марин и Степана не спят. Они лежат в общей комнате и общаются только взглядом. Нельзя показывать, что ты отдохнул раньше других. Нельзя выделяться.

Никому нет дела до потерянных. Никому, кроме Хозяина. Вот только зачем все они нужны Хозяину…

Он заботится о потерянных. Даёт кров, смысл жизни, оберегает от болезней. Но только в этом лагере что-то не так. Марин и Степана пока не могли вычислить, что именно. Наверное то, что никто из потерянных не помнил или не хотел помнить, кем они были до лагеря. А Марин и Степана знали. Или не хотели забывать. Похоже, только на них здесь не действует Его магия. Наверное, есть и другие, но никто никогда не расскажет.
А Марин и Степана родные. Они всё поняли без слов.

***

Один или два раза в период каждого потерянного вызывал Хозяин. Считалось, что это самый счастливый день периода. Хозяин спрашивал, как дела, говорил с потерянным о жизни, давал благословение и задание на следующий период.
Великой целью все потерянных было точно выполнить волю Хозяина.

Большинство потерянных работали в лагере. Дел здесь было в избытке: уборка, стирка и шитьё, огороды, рыбалка, хлев и свинарник. Территория лагеря просторна. Яблоневый сад, когда-то оставленный сам себе, теперь ухожен и как раз зацвёл. На никому не нужной ровной поляне у обрыва заботливо выдрана вся трава, земля вспахана десятками не устающих рук и в две трети участка посеян картофель. Ещё часть земли отдыхает, чтобы принять семя в следующем году.
Потерянные занимались хозяйством, а хозяйство занимало потерянных.

Ещё в лагере были Избранные. Их было не много, но все потерянные их уважали и им подчинялись. У Избранных было благословение Хозяина: у двоих благословение на технику, они были пилотами; ещё у десятка — благословение на защиту, они носили оружие; трое избранных были благословлены лечить и носили белые халаты; главным врачом был сам Хозяин. Врачи очень внимательно следили за здоровьем потерянных. Два раза в неделю все потерянные сдавали анализы. После подъёма и перед отбоем была обязательна зарядка. И конечно, потерянные ели только лучшую пищу. То есть ту, что сами здесь же и выращивали. К пище врачи всегда добавляли лекарства от вируса, который, по словам Хозяина, бушует за периметром. 
Хозяин всегда говорил, что главное в потерянном — здоровые внутренние органы.

***

Вся территория лагеря обнесена проволочной загородью. Подходить к загороди потерянным запрещено. За загородью магия Хозяина ослабевала, и Потерянные могли заразиться вирусом, скосившим весь мир за периметром лагеря. Говорят, один потерянный по глупости прикоснулся к холодной проволоке забора, и скончался с лёгким искрящимся треском и глухим стуком.
Больше желающих проверить магию Хозяина в действии не было.

Кроме старого самолёта, в лагере был вертолёт.  К ним никто не подходил и даже не смотрел в их сторону. Во-первых, никто из потерянных не имел благословения на полёты. А во-вторых, они даже мысленно не могли решиться на такую дерзость — прикоснуться без спроса к имуществу Хозяина.
Но проходя мимо, каждый потерянный не мог удержаться от любопытного взгляда.

***

Случались дни, когда Хозяин объявлял Праздник. В этот день потерянным было разрешено веселье, и в конце кто-то из них садился в вертолёт и улетал в небеса. Хозяин говорил, что этот брат или сестра отправились в земли лучшие, откуда уже не вернутся. Там они обрели вечное счастье и бесконечную любовь. Каждый потерянный мечтал, что в следующий Праздник в небеса улетит именно он.
Но почему-то оттуда, откуда нет возврата, всегда возвращался вертолёт.

Марин и Степана не хотели в небо. Они знали, что Хозяин не честен с ними. Но не говорили об этом. Здесь даже за праздную мысль о Хозяине можно было, приняв ужин, наутро не проснуться.
И сейчас они не знали, проснутся ли завтра.

***

Поздний вечер. Тишина и прохлада общей комнаты. Для всех потерянных они сладостные, для Марина и Степаны — мёртвые. Они всё решили без слов. Бесшумно встали и медленно, шаг за шагом босых пальцев по кафелю, двинулись к выходу.
Благословлённый на защиту Избранный, стоявший на посту, не ожидал такого подвоха.

Ночь была серой, как любая летняя ночь в этих широтах. Ещё не успевал догореть закат, как на другом краю неба занимался ленивый рассвет. У беглецов не было шансов.
Точнее не было бы, если бы до них хоть раз кто-то попытался бежать из лагеря.

Они знали, что через проволочную загородь их не пустит магия Хозяина. Поэтому пошли там, где меньше всего ждут — прямо через главные ворота. У Марина и Степаны было ружьё Избранного, защищавшего общую комнату, и преимущество неожиданности. Оставалось молиться (если не Хозяину, то кому?), что этой ночью кто-то из Избранных решит пройти через ворота.
Молитвы потерянных кто-то услышал.

***

В лагере завыла сирена. Слепые от страха Марин и Степана бежали через Запретный лес. Руки, ноги, лица уже были в крови. Деревья явно не собирались помогать им уйти от погони, ветки и корни не убирали. Бежали так, что всё внутри готово было взорваться.
Но внутренние органы потерянных, стараниями Хозяина, были в отличном состоянии.

Погоня не отставала. Двигаться стало труднее, уже почти невозможно. Но и упасть было нельзя. Между смертью от разрыва сердца и смертью в лагере Хозяина разницы нет в результате, но сам процесс в первом случае гораздо приятнее. И когда Избранные уже целились в беглецов шокерами, лес сжалился и закончился.
Марин и Степана упали на ровную, пыльную землю.

Они лежали и думали, живы ещё или нет. Они не слышали выстрелов, не чувствовали пут на руках и ногах. Они просто лежали и смотрели. Марин — в землю, Степана — в небо. Их преследователи замерли на границе Леса. Каждый благословлённый на защиту знал, что за Лесом ничего нет. Выйти за Лес значит умереть. Они смотрели на Марина и Степану и думали, живы ещё ли нет.
Так вышло, что Марин перевернулся на спину чуть позже, чем отвернулись уходящие Избранные.

Марин и Степана пришли в себя. Спустившись с насыпи, они порвали на полоски свои робы и как могли перевязали раны. Теперь, оперевшись друг на друга, они идут в неизвестность.

Туда, на огни полного опасностей и пьянящей свободы Города.