Когда наступит весна ч1

Привет. Меня зовут Кента. Сайто Кента. И я человек. Мне 15 и я думаю, что это ничего не значит. Потому что я умру примерно через 5 лет. Поэтому совершенно не важно в какой школе я учусь, как и то, в какой стране я живу, в каком городе и на какой улице. Мне кажется, что привязка к местности слишком сильно загоняет в рамки. Всё что со мной произошло, могло произойти с любым человеком на Земле. На Земле... Я всегда был хилым ребёнком, родители всегда очень много работали, что бы оплачивать мои счета в больнице, очень много счетов. Я никогда ни в чём не нуждался.
Я думаю, они знали, что я умру и хотели обеспечить мою жизнь, хотя бы тот маленький кусочек, который мне было дано прожить. Но их отсутствие...
Я один. Нет, скорее я просто одинок. Один - это когда ты последний. Как, например, последний Амурский тигр. Когда-нибудь останется последний и именно он будет один. А я не один. Всё таки я не один...
Сайто! Сайто Кента!
Голос, вырвавший меня из задумчмвости принадлежал Кобаяси. Кобаяси Харуна. Моя соседка, одноклассница и даже, как мне казалось, первая любовь.
- Кентаааа, просыпайся, на урок опоздаешь!
Но это была, скорее, детская привязаннось. Мы выросли вместе, ходили друг к другу в гости. И сейчас ходим, но уже не так часто.
- Чего ты там бубнишь, Кента?
Её голос всё ещё волнует меня. Может потому что я к нему ещё не привык? Её голос очень сильно изменился, в детстве он был милым и писклявым, а сейчас стал таким женственным.
- Это у меня то писклявый голос? Дурак!
Она так смешно злится. Уши и лицо становятся красными, а кончик носа белым. Харуна становится похожей на кролика, с белой пипкой на носу. Выглядит забавно. Но ещё рано.
- Ну всё, если ты сейчас не встанешь, я потащу тебя в класс за ногу через весь двор!
Перспектива попасть таким образом в класс была принята единогласно, я даже пододвинул ногу, что бы Харуне было удобнее меня за неё взять. Внезапно я представил эту картину: Харуна, с красными от гнева ушами и белой точкой на носу, тащит меня через школьный двор в класс.
- Чего ты смеёшься? Я вообще то о тебе забочусь, не хватало, что бы ты опять прогулял!
Она уже перешла на крик. Самое время. Я застал её в самый желанный момент - уши пылают, как два раскалённых утюга, а белая точка на носу стала настолько белой, что начала казаться маленьким фонариком. Я  опять рассмеялся, но закашлялся, поэтому весь эффект был испорчен.
- Ты кашляешь, потому что дрыхнешь на земле.
Она мой доктор, моя совесть, моя мама и мой ангел хранитель. Наверное я всё таки люблю её. Как сестру. Или как маму.
- Дурак. Если бы я была твоей мамой, я бы уже давно выпорола тебя.
Перспектива быть отшлёпанным по заднице была принята почти единогласно, стыд был против, но мне было лень с ним пререкаться. Я растегнул ремень брюк и повернулся на живот, всем видом показывая, что хочу приспустить штаны.
- Ты совсем дурак!
Харуна швырнула в меня моей же сумкой и побежала в школу. Зачем? Зачем я всё время довожу её до такого состояния? Может я просто боюсь её? Боюсь её заботливого тона, её приветливости, её голоса и мягких волос, боюсь её округлившихся выпуклостей под блузкой, её мятного запаха изо рта? Слишком много её. Но она всегда прощает меня и всегда приходит меня будить.
Дорога до школы была как обычно долгой и нудной. Целых 163 шага. На 87м шаге я решил отдохнуть. Как всё таки печально наше бытие. Почему нельзя просто взять и оказаться там, где нужно? Мы бы экономили кучу времени и куча времени оставалась на то, что бы, например, поспать. Или полениться. Или подумать. Целые годы нашей жизни уходят в никуда, тратятся на эти нудные шаги. Или я уже обленился до того, что мне даже ходить лень?
За углом школы, как я и предполагал, меня ждала Харуна.
- Ты опять бормотал во сне.
Она была взволнована чем то, но скрывала это неумело, хоть и сильно старалась.
- Ты опять ничего не помнишь?
Я всегда говорю ей, что ничего не помню. Мне так проще. И ей так проще. Просто долго объяснять ей, что я часто путаю сон и явь. Да и лень.
- Странный ты.
Она улыбается и берёт меня под руку. Я даже не успеваю отшатнуться, она всегда делает это внезапно и быстро, может даже она тренируется дома так быстро хватать меня под руку. Из-за этой её привычки вся школа думает, что мы пара.
- Ну и что в этом плохого?
Наивно хлопает глазками и жмётся ко мне, касаясь моей руки свой левой грудью. Мне становится неловко и я начинаю потеть. Почему женская грудь так желанна мужчинами? Почему так хочется её потрогать? Наверное это что-то из детства, какой-то древний инстинкт грудного ребёнка, трогающего мамину грудь, пока она его кормит. Еда, тепло, уют и сон. Вот что нами движет.
- Нам нужно поговорить.
Её глаза становятся чуть влажными, а щёки румяными. Я давно уже не замечаю, когда озвучиваю свои мысли вслух. Я даже знаю о чём она хочет поговорить.
- Доброе утро!
Это было настолько громко и неожиданно, что Харуна немного подпрыгнула. Я, если честно, вообще чуть не наделал в штаны. От громового голоса, раздавшегося из-за наших спин по школьному двору прокатилось эхо. Незнакомец был огромен, но лицо выдавало его возраст, он был не старше нас с Харуной.
- Могу я спросить?
Он широко улыбался и постоянно поглядывал в небольшой блокнот, явно разговорник. Иностранец. Наверное очередной американский сынок, какого-нибудь американского военного.
- Нет, я из России. Моё имя Хитоносёри. Будем знакомы.
Он протянул свою огромную руку для рукопожатия. Харуна спряталась за моей спиной, явно побаиваясь здоровяка. Мне же ничего не оставалось, как пожать его руку. Моя ладонь, попав в этот огромный капкан, казалось, стала ещё меньше. Если здоровяк захочет, он сломает её одним движением, потом овладеет Харуной, затем всеми учениками в школе, всей страной, а после и всем миром.
- Я не всё понял, что ты сказал, но это самое оригинальное приветствие из всех, что я слышал.
И он пожал мою руку.