Томас Хоггарт 5

 ДЖЕЙСОН. ПРИБЫТИЕ В АГРАПОЛИ

Вначале я думал, что на карте был обозначен какой-то островок, один из тех, о которых любят рассказывать моряки, разогретые ромом; однако целью нашего путешествия был не остров,  а  порт небольшого  города Аграполи, на  юго-западе  Италии. Городок   расположился  на берегу Терренского моря. Некогда  он подвергался непрерывным нападениям и завоеваниям, в том числе знаменитого турецкого пирата Хайр ад Дина Барбароссы; город охраняла  средневековая крепость, построенная на высокой скале, на месте византийских руин.
 Боцман вёл себя так, словно всю жизнь отыскивал клады по старинным картам.  Когда я показал ему компас с корабля призрака, он разложил карту, и сверил её с показаниями компаса, стрелка которого уверенно показывала на руины крепости. Мы стали на рейде, и, отпустив матросов, направились в старую крепость. Некогда царившая в округе, и держащая в страхе всех, кто пытался захватить город с моря, сейчас она пребывала в запустении, хотя все постройки сохранились, и даже в домике коменданта крепости висели какие-то картины,  чудом уцелевшие в течение века. Одна из них мне показалась знакомой.  На ней был изображен воин, стоящий на фоне старинной крепости. 
 Я вновь и вновь подходил к  этой картине, и портрет, казалось, так же следил за мной. Это была точная копия украденной у меня картины. Я долго стоял перед ней, размышляя об увиденном, но голос капитана отвлёк меня от моего занятия, и мы двинулись по узким коридорам крепости. Наши шаги гулко отдавались в старых сводах, деревянные двери, скреплённые толстыми коваными петлями, были полураспахнуты. Казалось, оттуда вот-вот выйдут одетые в латы защитники крепости, для того чтобы схватить нас, как иностранных шпионов, и бросить в каземат.  Наш проводник уверенно шёл вперед, и, наконец, мы достигли высшей точки, с которой открывался вид на лагуну, со стоящими на рейде кораблями.
–  Взгляните! –   промолвил капитан, обводя рукой горизонт.
  Перед нами расстилалась морская бухта,  словно изумруд в оправе из сверкающих меловых скал.
–  Отражать отсюда нападение врага чрезвычайно выгодно. Видимо, фортификатор, возводивший эту крепость, не зря ел свой хлеб. Это сооружение  напоминает мне крепость Дель Морро, в Гаване. Много веков прошло с тех пор, когда  испанцами  был заложен первый камень этой крепости, предназначенной для защиты города от нежданных «гостей».  Произошло это в 1589 году, и первоначально крепость носила красивое и гордое имя – Кастильо-де-пас-Рейс-Трис-Магос дель Морро. Это было великое строительство, фундамент и стены крепости строились с таким расчётом, чтобы   ядра самых мощных дальнобойных пушек не могли нанести ей ущерб. Крепость охраняла    городскую гавань, вход в которую, помимо прочего, был защищён крепкой железной цепью.
Капитан  ещё долго бы делился своими историческими познаниями, однако боцман прервал его:
 –  Прошу прощенья, капитан, я  согласен, что вид с крепости открывается чудесный, и навевает воспоминания о минувшем, однако мы прибыли сюда не за этим.
Он достал компас, и вновь наложил его на карту. Стрелка на картушке компаса  вращалась, не указывая никакого направления.
 –  Что это значит? –  Удивился я.
 – Это значит, что цель поисков находится  рядом, поэтому прошу всех быть внимательными и осторожными. Возможно всякое, поскольку мы находимся не на рождественском празднике.
Это замечание вернуло нас к действительности. Наша экспедиция была готова к тому, что надо бродить по какому ни будь островку, ища место, где может быть зарыт клад, а не разгадывать головоломку в руинах старой крепости,  однако мы целиком положились на познания  боцмана.   
У меня не выходил из головы портрет, висевший в домике коменданта. Ни говоря никому ни слова, я вернулся  к картине, и сняв её со стены, отёр толстый слой пыли. Мне показалось странным, что некоторые пушки, изображённые на стене крепости, развёрнуты от моря. Вряд ли художник сделал это по ошибке, скорее всего он пытался привлечь к чему-то внимание. 
 Вернувшись на корабль вместе с портретом,  я продолжал всматриваться в поблекшие краски. Кое-где они начинали отслаиваться; было видно, что под верхним слом картины находится ещё одно изображение. Проведя ногтем, я снял крошечный слой краски, изображающей одну из пушек, и под старой краской сверкнула  позолота.
Прихватив с собой  портрет, я направился к капитану, который развлекался  беседой со старым попугаем, давнишним спутником  его плаваний.
 –  Шторм! Шторм! – кричал попугай, раскачиваясь на перекладине, подвешенной в клетке.
 –  Прекрати, дурак! – уговаривал его слегка захмелевший капитан. – Зачем нам шторм? Для чего? 
 –  Полундра! – надрывался попугай.  –  Убирай  марсель! Задраивай порты! 
 –  Вот чёртова птица! Если  ты, кусок тухлого мяса в перьях,  не перестанешь орать, я выброшу тебя вместе с клеткой за борт!
Понял ли попугай угрозу своего хозяина, или нет, однако он резко переменил тему.
 –  Попка хочет пить! – грустно промолвил попугай, и почесал лапой свой нос.
–  Вот это другое дело!
Капитан налил своему питомцу в чашку воды, но попугай,  опустив в него клюв,  тут же перевернул чашку.
–  Рому,   чёртов висельник!  – воскликнула неугомонная птица.
–  Ах ты, старый пьяница!  –  с этими словами капитан снова налил попугаю воды, разбавив её несколькими каплями рома.
Осыпав капитана отборными кастильскими ругательствами, попугай опорожнил чашку,  и  заснул, спрятав голову под крыло. 
 –  Не  этот ли самый капитанский попугай  –  сорвиголова сидит в  клетке? – указал я птицу, наблюдавшую за нами одним глазом.
 –  Да, это мой старый друг, прошедший со мной множество испытаний, и один  из нас проводит другого в последний путь. Но вернусь к своему повествованию.   
Дождавшись, пока капитан закончит занимательную беседу со своим любимцем, я поделился с ним своими сомнениями. Выслушав меня, капитан  тут же вызвал боцмана. После небольшого совещания  мы решили утром проверить свои соображения.

ДЖЕЙСОН. РИСКОВАННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Как только первые лучи солнца коснулись нашего судна, мы были уже готовы продолжить  поиски.  Переправившись на шлюпке в крепость, мы сразу же поднялись на крепостную стену, где были установлены каронады и мортиры. Покрытые толстым слоем чёрной краски,  они были направлены туда, куда следовало, то есть в сторону моря. Сравнив расположение пушек с изображением на картине,  мы поняли, что повернуты были только несколько пушек, вернее, три. Подойдя к ним, мы не сговариваясь, стали скоблить их, надеясь, что возможно, под слоем краски сверкнёт золото. Конечно, этого не случилось.   Капитан несколько раз обошёл каронаду, и сунул руку в  жерло.  Мы замерли, ожидая чуда, однако, оно не произошло. Капитан вынул руку из ствола пушки и заглянул туда.
 –  Залито свинцом! – хмуро заявил он. –   Но это ещё ничего не значит. Мне кажется, что мы идём по верному следу!
Боцман кивком подтвердил  соображения капитана, однако добавил, что время, необходимое для поисков, увеличивается, и нужно как-то обосновать своё пребывание в крепости, чтобы не вызывать излишних подозрений.
После короткого совета было решено объявить боцмана писателем, собирающим материал для исторического  романа, благо, боцман обладал определенными познаниями, и умел вести беседу.  Был составлен план, который  был приведён в действие немедленно. Боцман отправился в городской магистрат, где его  принял бургомистр, и, весьма благожелательно выслушав, дал разрешение на исследование крепости, попросив при этом  упомянуть его имя и название города в романе.
 Наши матросы без дела слонялись на берегу, и решено было предоставить им кратковременный отпуск. Исследовав все уголки крепости, и заглянув во все щели и дыры,  мы вновь вернулись к пушкам.   На следующий день мы развели на стене небольшой костёр, поставив над ним каронаду, однако капитан усомнился в безопасности такого опыта:
 –  А вдруг,  –   произнес он, –   пушка начинена порохом, нас всех разнесёт на куски!
 Мы призадумались. Действительно, такая опасность существовала, и мы могли лишиться жизни, после чего все сокровища мира не могли иметь для нас более никакого значения.
  –  Я готов рискнуть! – заявил боцман. –   Вы укроетесь в одном из казематов, благо, тут хватает таких нор, а я буду подкидывать дрова до тех пор, пока дело не будет сделано. Весь вопрос состоит в том, какова будет оплата риска в случае удачи?
После небольшого совета мы решили увеличить долю боцмана на пятнадцать процентов, то есть он получил бы, в случае удачи, одну треть плюс пятнадцать процентов от нашей доли. Все согласились со справедливостью этого договора, и вскоре под каронадой запылал огонь. Мы с капитаном  с опаской наблюдали из своего укрытия, как наш бравый боцман  подбрасывал в костёр дрова, и ждал, хладнокровно куря трубку. Время тянулось мучительно долго,  каково же было боцману, сидящему рядом с пушкой?

ДЖЕЙСОН. УДАЧА

Наконец, раздался его возглас: «Готово!»  С опаской мы подошли к затухающему костру. Под каронадой  растеклась лужа расплавленного свинца, рядом лежали пара ядер.
Мы взглянули друг на друга. Не насмешка ли это? Возможно, судьба водит нас за нос, подкидывая всё новые и новые задачи.  Боцман  тем временем спустился к морю, и, зачерпнув воды,  остудил ядра.  Можно было только удивиться  тому, что стволы пушек были выведены из строя таким образом, поскольку  для того, чтобы обезвредить пушку, достаточно было заклепать запальное отверстие. Так мы   размышляли, с тайной надеждой посматривая на остывающие ядра, которые, по сути, являлись восьмифунтовыми брандскугелями, зажигательными снарядами,  и представляли из себя два полушария, стянутые болтами, с начинкой из горючей смеси.  Однако эти страшные заряды почему-то не разорвались от нагрева. Возможно, они были пустыми, а может  были наполнены чем-то иным, нежели взрывчатка.
 Как только они остыли, капитан, в порыве отчаяния,  схватил одно из них, и бросил в воду. С глухим всплеском  ядро тут же затонуло. Капитан бросился к следующему ядру, но боцман остановил его:
 –  Капитан, никогда ещё поспешность и злость не приводили к добру. Мы понимаем, что простой вашего судна приносит убытки, однако прошу набраться терпения, и довести дело до окончания, каким бы оно не оказалось.
Мы развинтили  болты, чугунная оболочка   раскрылась, и внутри, словно ядро  ореха в скорлупе, оказался  золотистого цвета шар.  Еще не веря своим глазам, я схватил его; сомнений не было, перед нами было золотое ядро, запрятанное  в чугунную оболочку.
Над крепостью раздался дикий крик радости, очевидно, звучавший последний раз, когда защитники крепости успешно отразили очередную вражескую атаку. Мы, словно бесноватые, прыгали вокруг нашей добычи,  вместо того, чтобы затаится, и скрыть нашу находку. Вдруг капитан замолчал, и, обхватив голову руками, опустился на ствол пушки. Отчаяние читалось в его глазах. Он вспомнил про ядро,  так опрометчиво выброшенное им в море.
Однако боцман заметил:
–  Послушайте, капитан!    Сейчас судьба приготовила нам подарок, а вы грустите, словно девица на выданье, у которой нет жениха.  Вы смелый, решительный, и грамотный моряк, и поэтому должны подавать пример бодрости духа и вселять в нас надежду.
–  Слава капитану! –   прокричали мы с боцманом, чем привели нашего друга в хорошее расположение духа.
Захватив с собой свой трофей, мы направились на судно. Капитан повеселел: ему уже не грозило лишиться   судна в качестве платы за стоянку в гавани, и расчёта с экипажем, поскольку  матросы, спустив деньги на берегу,  намекали капитану, что пора произвести расчёт.  закрывшись в капитанской каюте, и выставив меня в качестве часового, капитан с боцманом вскрыли  заряд, который так же оказался золотоносным; мы проговорили всю ночь, строя планы на будущее. Никто из нас не напоминал капитану о его пагубной горячности, которая обошлась нам весьма дорого. Единодушие царило в нашем маленьком коллективе, и этим были мы сильны.
Как только начало светать, мы вновь направились в  крепость. Эти походы начинали настораживать местных  жителей, которые, как нам казалось, что-то пронюхали. Осмотрев крепость в подзорную трубу, я заметил, как вдоль стены прохаживается местный полицейский, его сопровождало несколько аборигенов, показывающих рукой на наше судно.

http://www.proza.ru/2016/05/15/386