4. Выбор

Мой дед Степан жил, да и сейчас живет, в маленькой уральской деревне у подножия гор. Затерянное в густых лесах поселение сообщалось с внешним миром только по одной грунтовой дороге. По ней от ближайшего города, жившего по большей части за счет железнодорожной станции, до деревни было около сорока минут езды на тряском, провонявшим бензином УАЗе дяди Вани, соседа моего деда. А на громко тарахтящем тракторе дяди Коли, который возил из города хлеб и продукты, или вечно жующей лошади дяди Феди и того больше. Поселок составлял всего десять дворов, и жили там, в основном, старики. Все их дети давно переехали в город, периодически зазывая родителей к себе, всякий раз напоминая о слабом старческом здоровье и обещая теплую сытую жизнь под присмотром и без забот, но те упорно отказывались. В деревне, несмотря на тяжелую жизнь, практически никто не болел, а если это все-таки происходило, то мой дед его быстро вылечивал.
Каждое лето, сколько себя помню, я проводил в деревне у деда. Заканчивались занятия в школе и на следующий день мы с мамой уже сидели в мерно покачивающемся и постукивающем поезде. Мама гостила у деда неделю, затем уезжала, а я оставался до ее следующего приезда в последнюю неделю августа.
Дед всегда встречал нас на станции. «Довела судьба, не отвернула», - с облегчением говорил он, увидев нас, выходящих из поезда, и улыбался, хитро прищуриваясь, отчего вокруг глаз собиралось множество мелких морщинок.
«Как доехали?», - дед подробно расспрашивал про дорогу маму, суетящуюся с чемоданом.
А я смотрел на улыбающегося деда, вдыхал сладкий уральский воздух, и в душе моей разливалось приятное тепло от предвкушения начавшейся сказки. Оно так и было, потому что деревня деда представляла собой совершенно нереальное место, населенное берегинями, русалками, оборотнями, лешими и другими необычными существами.
Мне никогда не было скучно с дедом. Он много рассказывал, раскрывая передо мной волшебные стороны обычного мира,  и учил удивительным вещам, например, как вылечить грипп без лекарств, как найти спрятанную вещь или как победить вампира. Мы много времени проводили в лесах и горах, где дед знакомил меня с тайнами уральской природы.

Помню, когда мне было пять лет, дед показывал мне пижму – высокое растение с ярко-желтыми собранными в пушистый зонтик цветами и резными, словно кусочек снежинки, листьями. Я отвлекся и увидел у кустов малины девочку с русыми волосами и изумрудно-зелеными глазами, босоногую, одетую в легкий голубой сарафан. Она с любопытством рассматривала меня.
- Привет, я Олег, - представился я и смущенно улыбнулся.
Она хихикнула и нырнула в малинник.
- Постой! Они же колючие! – я рванулся за ней к кустам. Раздвинув ветви, я увидел, что ее там нет. Весьма озадаченный этим, я обошел малинник, заглядывая в него с разных сторон, но нигде ее не нашел. Тогда я вопросительно посмотрел на деда.
- Это берегиня, дух, охраняющий лес, - улыбнулся дед, и вокруг его глаз собрались хитрые морщинки.
- А куда она делась? – наивно спросил я.
- Никуда, она здесь, - ласково пояснил дед и обвел рукой лес, - она в каждом дереве, в каждой травинке, и лишь иногда она обретает облик человека.
Я огляделся, пытаясь представить, как девочка, которую я видел, внезапно растянулась на весь лес, или, может, она разделилась на множество копий, и каждый ее двойник спрятался в дерево.

Когда мне было семь, в овраге недалеко от деревни я собирал чернику. Что-то белое в кустах орешника привлекло мое внимание. Раздвинув ветви, я увидел лежащего без движения совершенно голого человека. Я узнал в нем хромого Андрея, единственного молодого мужчину, жившего в деревне. Всегда угрюмый и молчаливый, он жил со своей матерью бабой Надей на краю поселения у самого леса.
Андрей лежал с закрытыми глазами, свернувшись клубком, кожа его была синевато-белого цвета.
Я сильно испугался, хотел убежать, но передумал. Осторожно подобравшись к неподвижному телу, я дотронулся до плеча, ожидая, что оно будет холодным, как лед. Но плечо оказалось еле теплым. В этот момент Андрей открыл глаза, я отпрянул от него, споткнулся о кочку и упал.
- Олег? – хрипло спросил он, приподнимая голову.
- Да? – пискнул я изменившимся от страха голосом.
- Олег… - он стал двигать конечностями, словно человек, потерявшийся в пространстве, и моргать глазами, будто ничего не видел, - окажи услугу, принеси что-нибудь надеть.
- Да… - я вскочил и побежал к деду.
Дед полол грядки с луком и морковью.
- Деда! Там дядя Андрей в овраге голый лежит, просит что-нибудь надеть! – выпалил я на одном дыхании.
- А! – дед улыбнулся, прищурившись, отложил тяпку и пошел в дом.
- Отнеси ему, - дед достал из шкафа штаны и дал мне.
- Ага! – я кивнул и побежал назад. Я уже не боялся, ведь дед не встревожился, значит, все было хорошо.
Я нашел Андрея там же в кустах. Он сидел, обхватив голову руками.
- Олег… - мужчина убрал руки, быстро глянул на меня и опустил глаза, как только я подошел.
- Вот. Я принес штаны, - я протянул ему.
Андрей взял их, не поднимая глаз, будто был передо мной виноват.
- Спасибо… - отвернувшись, он встал, надел штаны и, обхватив себя руками, заковылял к деревне.
Я наблюдал, как он старательно обошел лесом поселение, вышел к своему огороду, оглядевшись и убедившись, что никто его не заметил, быстро побежал к дому.
Я вернулся к деду.
- Деда? А что дядя Андрей делал в овраге? – спросил я.
Дед оторвался от грядок, улыбнулся и ответил:
- Понимаешь, Олег, Андрей – оборотень.
- О! Настоящий! – Поразился я, - как ты рассказывал?
Дед кивнул.
- Сегодня что у нас? Луна на убыль пошла, - ласково пояснил он, - вот он и обратился из волка обратно в человека.
- Ух ты! – У меня было чувство, словно меня только что познакомили с известным актером, - и теперь он будет человеком до следующего полнолуния?
- Да, - кивнул дед, - в первую ночь полнолуния, он  снова обратится в волка и убежит в лес. Но ты его не бойся, своих он не трогает. Ты только не спрашивай его об этом, он сильно стесняется. Ладно?
- Ладно, - согласился я. Мне не нужно было его о чем-то спрашивать, я все мог узнать у деда, - а почему он хромает?
- Браконьеры подстрелили, - пояснил дед, - ранение тяжелое было, вот хромота и осталась.
- А подстрелили, когда он был волком? – мое воображение рисовало страшных злых охотников, вооруженных до зубов ножами, топорами и с огромными ружьями в руках, которые безжалостно убивали беззащитных белок и зайцев. И тут из чащи леса на них кинулся храбрый благородный волк, спасая несчастных зайцев, но коварные браконьеры вскинули ружья и прострелили мужественному зверю ногу. Бедный доблестный волк упал, истекая кровью, смертельно раненый, но в последний момент он героически победил смерть, прыгнул на кровожадных охотников и разорвал их на части.
Видимо, мои мысли были написаны у меня на лице, потому что дед ухмыльнулся, собрав морщинки вокруг глаз, и кивнул головой.

- Деда, а ты волшебник? – спросил я, напустив на себя умный вид, когда мне было восемь. К тому времени я перешел уже в третий класс, прочитал много книг и считал себя очень умным. Особенно меня увлекали сказки про леших, русалок и других магических существ.
Дед улыбнулся, прищурившись и ответил:
- Я бы так не сказал. Я — Знающий.
- Знающий? – удивился я, мгновенно растеряв ученый вид.
- Да, - кивнул он, - колдуны, шаманы, ведуны, волшебники, маги, их всех можно назвать одним словом – Знающие. Знающий – это тот, кто посвящен в тайны сверхъестественного мира. А уже дальше каждый себя называет, как хочет.
- Деда, а я тоже Знающий? – поинтересовался я.
- Нет, - покачал он головой, - ты еще ученик.

В десять лет я в первый раз увидел русалку. В это лето я увлекся рыбалкой и ходил на озеро к северу от деревни, там хорошо ловились окуни. Ранним утром, когда солнце нехотя поднималось над горизонтом, я уже сидел с удочкой на берегу, а в ведре плескалась пара рыбешек. Окунь – рыба решительная, жадная, не особо пугливая, поэтому ловить его довольно интересно. Во время поклевки я только и успевал забрасывать крючок с насаженным на него червем в воду, как поплавок почти сразу приседал, сообщая, что еще один окунь заинтересовался наживкой. Подсечка – и полосатый хищник сам становился добычей, отправляясь в ведро к своим невезучим товарищам. Правда, рыбы были небольшие, всего сантиметров пятнадцать длинной.
Поймав восемь штук, достаточно для обеда нам с дедом, я довольный собой пошел вдоль берега к деревне. На берегу у самой воды расположилась девушка. Молодая и совершенно голая, она сидела ко мне спиной и расчесывала длинные светло-русые волосы редким костяным гребнем. Я сразу понял, что это русалка, и замер, с восхищением разглядывая ее спину.
Внезапно она обернулась и звонко засмеялась, глядя на меня. Я смутился.
- Иди сюда, мальчик, не бойся, - позвала она, продолжая очаровательно улыбаться.
Я смотрел на ее нагую грудь, небольшую, с торчащими вверх коричневыми сосками, все больше краснея и стесняясь.
Она снова засмеялась, словно колокольчики зазвенели, и повернулась ко мне так, чтобы я мог рассмотреть ее всю.
У меня перехватило дыхание, щеки горели, я застыл столбом, позабыв обо всем на свете.
- А ну иди отсюда, проказница! – суровый голос деда прогремел, будто гром среди ясного неба, - рано еще!
Русалка шустро нырнула в воду, оставив после себя расходящиеся на воде круги. Я опустил голову, чувствуя, как меня бросило в жар от стыда, сильно желая провалиться под землю.
- Ну что, достаточно рыбы наловил? – весело спросил дед, положив руку мне на плечо.
- Да… - как-то сипло ответил я, пытаясь справиться с эмоциями.
- Ну, неси домой, рыбачок, - сказал, улыбаясь, дед.

Когда мне было четырнадцать, мы с дедом в очередной раз пошли в горы. Мы остановились на довольно широком плато, с которого открывался чудесный вид на окрестности. Дед принялся собирать травы, периодически что-то мне сообщая:
- Донник, соберем сейчас немного… его цветы хороши от судорог… душица скоро зацветет, придем за ней через неделю…
- Ага.. – поддакивал я и, стоя на самом краю, любовался захватывающим дух видом.
Сочно-зеленые леса внизу, под ногами, расстилались ворсистым пушистым ковром, изрытым извилистой темно-синей широкой лентой реки. Неровные, овальные блюдца озер искрились на солнце. Город казался игрушечным, усеянный небольшими, будто кукольными, домиками, между которыми различались суетящиеся муравьи-люди. Прямая, словно стрела, полоса железной дороги безжалостно разрезала лес, по которой серо-зеленой змейкой вдаль убегал поезд.
Каждый раз поднимаясь сюда, я всегда, затаив дыхание, смотрел вниз, отдаваясь ощущению свободы и в тоже время единства с миром, развернувшимся под моими ногами.  Высота меня захватывала, заставляя быстро и восторженно биться сердце.
Наконец, насмотревшись, я повернулся к деду.
- Земляника поспела… - он аккуратно срезал зеленые листья и складывал в корзину.
А я смотрел на желто-серую толщу горы и видел в ней совершенно неуместный здесь предмет. Дверь. Тяжелая дубовая дверь с медными петлями и ручкой была вмурована в каменную скалу.
- Деда, а что это за дверь? - Спросил я.
- А? – улыбнулся он, - проход в Подземное царство.
- Да? – удивился я.
- А ты только заметил ее? – хитро прищурился дед, - мы здесь часто бываем.
- Да… - растерялся я. Мы, действительно, часто сюда приходили, но дверь я увидел в первый раз.
- Ну, значит, пришло время, - кивнул дед.
- А кто там живет? – спросил я.
- Демоны, черти и другие темные существа, - улыбнулся дед.
- И что, они могут вот сейчас выйти в наш мир? – встревожился я, не находя на двери никакого замка.
- Нет, - беспечно махнул рукой дед, - с той стороны ее очень сложно открыть, а с этой стороны ею давно никто не пользуется. Может, она и не открывается больше, не знаю.
- Ты мне про демонов еще ничего не рассказывал, - обиделся я.
- Демоны бывают разные: повелители, искусители, соблазнители, - сообщил дед, - я тебе подробнее расскажу дома, у меня где-то было записано. Их там много видов, есть, кстати, и особые, единственные в своем роде, например, Мастер.
- Мастер?
Дед улыбнулся, собрав вокруг глаз сеть морщинок, и кивнул.
- Наш мир создал Великий Творец, и он же в нашем мире является единственным существом, обладающим Силой Творения. Ни одно другое существо не имеет такой силы, чтобы никто не мог разрушить заведенный порядок. Но равновесие вселенной требует наличие противоположного полюса. Отсюда и появился Мастер, существо способное создавать, изобретать, творить, но в гораздо ограниченном масштабе. Так как Великий Творец олицетворяет светлую сторону, то противопоставляемый ему Мастер принадлежит темной стороне. К этому демону всегда пристальное внимание со стороны как собратьев, так и светлых существ. Темные за очень большую плату могут заказать у него необходимое им изобретение - можно придумать все, что угодно, и он, я думаю, сделает. Светлые стремятся пленить или уничтожить его, но, ты сам понимаешь, что как только они убьют Мастера, сразу появляется новый для обеспечения равновесия.
Я в то время увлекался конструированием моделей из бумаги. Больше всего мне нравилось делать самолеты. Я живо представил, что если бы я был Мастером, то мои бумажные самолеты летали бы, как настоящие. Вот бы ребята завидовали! Колька отдал бы свой походный ножик за такой самолет, а Петька – коллекцию крышек. А потом бы пришли суровые мужики – светлые существа, и посадили бы меня в тюрьму. Я огорчился.
- А светлые существа, это ангелы, да? Какие они? – уточнил я, надеясь, что они на самом деле не настолько суровы, как я их представил.
- В основном, милые, добрые, правильные, - улыбнулся, прищурившись дед, - в белых рубашках до пят и с крыльями, но не все такие.
Дед продолжил собирать траву, а я задумался.
«Где-то там», - рассуждал я, глядя на дверь, - «за этой дверью в волшебном Подземном мире живет Мастер, возможно, такой же мальчишка, как и я, и также собирает модели, только его поделки работают». Мне захотелось посмотреть. Я глянул на деда – тот копался в кустах ольхи. Может, у меня получится немного приоткрыть дверь и заглянуть внутрь?
Я медленно подошел к двери и потрогал ее. Теплая тяжелая створка на покрытых патиной петлях казалась намертво приросшей к толще камня. Я взялся за ручку и потянул. К моему удивлению дверь распахнулась, и передо мной раскрылся ужасающий и в тоже время соблазнительно-манящий мир.
Почти везде было темно. Мрак, будто живой, струился и переливался, сгущался и пульсировал, в нем вырисовывались серые очертания громадных валунов. За ними вспыхивали пугающие яркие разноцветные огни. Большие и маленькие, они наводили дикий ужас, от которого волосы встали дыбом, сердце бешено застучало где-то внизу живота, горло пересохло, руки затряслись, а ноги стали будто ватные. Эти огни, словно глаза жутких монстров, больших и опасных, скрытых за шторой мрака, одновременно пугали и звали меня к себе. Я хотел бежать, но огни сковали и подчинили мою волю, сломив сопротивление на корню. Желание откликнуться на их зов росло, побеждая страх.
- Ну что, пойдешь? – ласково спросил на ухо дед.
Очарованный манящими огнями, мой разум стремился к ним, превозмогая страх. На ватных ногах я попытался сделать шаг, но не смог. Тело не хотело слушаться, а мне теперь просто необходимо было туда, в волшебный мир мрака, к тем удивительным огням.
«Надо избавиться от тела, оно мешает, не пускает, не дает мне свободу…» - промелькнула мысль.
Внезапно меня словно облили холодной водой, разом притупив и страх и стремление к огням, и в голове сформировалось желание нового действия – закрыть дверь.
- Нет? – участливо спросил дед, будто почувствовав произошедшую во мне перемену, - тогда закрой дверь.
Холодный, словно родник, поток энергии обрушивался на меня откуда-то сверху и тянул к ручке, закрыть эту странную дверь, закрыть проход в этот чудесный мир. Я колебался, я хотел подчиниться зовущим огням, обещавшим что-то большое и удивительное, но внезапно осознал, что должен это сделать. Это было очень важно, словно от этого зависела не только моя жизнь, но и существование всего мира.
Я с трудом протянул руку и только дотронулся до ручки, как дверь сама захлопнулась и в тот же миг наполнявшие меня стихии ушли, оставив внутри черную ледяную пустоту.
Я сел на землю, меня трясло.
- Отвела судьба, - с облегчением сказал дед и накинул мне на плечи свою кофту.
С тех самых пор судьба для меня стала вполне осязаемой. В важные моменты жизни теплым или холодным потоком она накрывала меня, направляя и подсказывая, что надо делать. Я никогда не противился ей, ведь я прекрасно помнил дверь в Подземный мир и выбор, который я тогда сделал.