Ссора

«Как нехорошо, как нехорошо!..» - повторял он, теряя последний рубеж самообладания, рубеж, за которыми ещё можно было хоть как-то уберечься от «трассирующих очередей» человеческого гнева. Его славные редуты, некогда стройные и сверкающие на солнце длинными, изящными стволами орудий, превращались на глазах в кипящую лаву неуправляемой материи. И тогда (да, это произошло именно тогда) последний оставшийся в живых трубач поднялся под градом словесных пуль над его истерзанным сознанием и протрубил последний смертельный сбор. Бессмысленный и беспощадный одновременно...

...«Какое сегодня число? Как хорошо... Никого нет рядом, не надо обмениваться словами, не надо тратить силы на пустую болтовню умов, а можно просто, как сейчас, лежать и смотреть в небо, пересчитывать облака и ни о чём, совершенно ни о чём не думать…» Он попробовал перевернуться со спины на бок. Не получилось. 
 
«Что произошло? Почему надо мною так много неба? И ещё какой-то мёртвый запах? А где Маша?» Ему вдруг припомнилось, как оба они, перепачканные с ног до головы липкой крикливой грязью, метались по дому. Как падали и разбивались их любимые предметы и понятия. А две ветхие интеллигентные кожицы валялись в ногах, разорванные шпильками, шпорами и каблуками. Они были почти не видны под грудой осколков свадебного сервиза и толстым слоем словесной сажи, единственного, что осталось от сожженных сочинений о будущем...

«Боже мой, мы с Машей опять поссорились!» - бледным огоньком мелькнула мысль о случившимся, - но причём тут Маша? Да, она была не права, по-женски эгоистична, ну и что? Мне-то кто дал право гнать на панель мою человеческую честь и отдавать на растерзание обиженному самолюбию красавцы-редуты? Почему адамово ребро стало палкой, вернее нунчакой в умелых лапках злобного карлика и снесло первым же ударом добрую половину моих полушарий?!

Хлёсткий солёный дождь промыл глазницы. Мёртвое озеро житейской смуты осияла разноцветная радуга, и над водой показалась маленькая крылатая фигурка. Она парила очень далеко и в деталях была совершенно неразличима. Но он знал. Конечно, это была его Маша!

Что ж, как говорится: «Милые ругаются – только тешатся!»
Тешатся?
Нет! Не тешатся они, скорее, чужую злобу тешат.
Мы знаем: добро всегда, рано или поздно побеждает зло. Вот только искусанный победитель порой пугливым становится. Будем же помнить об этом…