запутанная

Дарите людям улыбки, а не боль.


Ее звали Элисон Уайт. Совсем непримечательное имя, такое же, как и она сама. Ее никто не видел, никто не замечал, будто она была призраком, а то и хуже — будто ее и не существовало.

Или просто люди были такими безразличными, мертвыми и пустыми?

Ее светлые кудрявые волосы всегда были распущены. Так она старалась прятаться от окружающего мира, который был для нее таким чужим, словно она вовсе не отсюда. Ее подбросили, а здесь нет никого, кого бы она знала, к кому бы могла обратиться. Элисон чувствовала, что одинока.

Ее глаза были похожи на океан. Голубые и такие красивые, но уже потухшие. В них давно не было огня. С приходом в ее жизнь одного парня он исчез, казалось бы, навсегда.

И она сама была потерянной. Пыталась улыбаться людям, но жалела об этом, видя их непонимающие и даже чем-то осуждающие взгляды. Этот мир был не для нее.

Здесь Элисон читала книги, закрываясь в своей комнате, плакала, зарываясь под одеяло, обманывала родителей, говоря, что все хорошо, прогуливала школу, притворяясь, что болит живот.

Было слишком много слез и лжи.

Слишком много грустных песен в плейлисте.

Слишком много мыслей о смерти.

И среди всего этого пряталось одно, самое сокровенное, самое убивающее. Желание любить, получив взаимность.

Желание услышать от него "привет" и получить улыбку, а не "Эй, Вингс, ты еще не убила себя?". Все знали о ее неудавшейся попытке суицида. И этим всем было плевать на ее чувства. Даже ему, парню, из-за которого на ее коже было слишком много порезов, в дневнике записей о том, как ужасна любовь, сделанных неизменной черной ручкой, которой она также рисовала на запястьях звезды. Элисон сама не понимала зачем, просто это успокаивало ее. Ей нравилось, как они выглядели на ее коже.

Но никто не понимал ее.

А в голове девушки был только он. Такой красивый, но такой далекий. Убивающий ее, сам того не подозревая. Заставляющий ее жить одной своей улыбкой, снова подаренной не ей.

Но из-за него же она пыталась не прогуливать, улыбаться и быть достаточно хорошей для него.

А он по-прежнему не замечал то, как она красива.

Не хотел излечить ее душу, на которой было полно ран, нанесенных им самим.

Не хотел увидеть ее шрамы, чтобы понять, как больно могут сделать слова.



Наверно, ей давно следовало понять, что он не подходит ей.

Что они разные.

Она не та, кто сделает его лучше, а он не тот, кто заставит ее быть счастливой.