Время смыслов. Глава 106

1. В прошлой 105й главе я обещал своим читателям продолжить свой анализ  фрагментономной парадигмы идентичности и связанных с ней контекстных установок на материале положения белых бедняков на Юге США накануне Гражданской войны. Моей целью в этой книге не является воссоздание целостной картины того или иного исторического периода. Главная задача этой книги это разработка нового метода исторического описания и анализа, который я называю исторической контекстологией и который включает использование аналитического потенциала описанной в начале этой книги матрицы идентичности.

2. Многие из парадигм идентичности и связанных с ними ценностей и типов поведения, с которыми мы познакомились в этой книге легко узнаваемы для моих читателей. Они не принадлежат исключительно к прошлому, их можно (с необходимыми поправками на данную конкретную историческую ситуацию)обнаружить в разных странах и в разные эпохи, включая и современность.

3. Сказанное безусловно относится и к фрагментономной парадигме идентичности, для анализа которой мы используем богатый исторический материал,сохранившийся в свидетельствах современников о жизни рабовладельческого Юга.

4. Используя свидетельства Харриэт Бичер Стоу и Даниэла Хандли мы в нескольких последних главах смогли определить три связанные с этой парадигмой контекстные установки:сепаративную, конформативную и реверсивную. В этой главе мы познакомимся с еще одной экспансивной контекстной установкой, которая обуславливала исход значительной части южной бедноты из старых южных штатов атлантического побережья и ее переселение на территории недавно отвоеванные США у Мексики и у индейцев (коренных американцев)то есть на Юго-Запад (например в Техас) или на Дальний Запад. В чем заключались причины такого переселения, ведь сама способность сняться и двинуться в новые полные опасностей места очевидно находилась в полном противоречии с леностью, тупостью и пассивностью, которые многие современники (такие как тот же Даниэль Хандли)считали основными свойствами презираемого ими "белого мусора"?

5. Чтобы ответить на этот вопрос нам нужно принять в расчет несколько исторических обстоятельств. 1) экономика поселений южной бедноты была практически безденежной и основывалась на натуральном обмене продуктов, скота и пр. Об этом прямо пишет в своей книге тот же Хандли. Причиной такого положения было не отвращение бедноты к деньгам, а их неспособность конкурировать на рынке с продукцией северной промышленности и южного рабского плантационного хозяйства. На это указывает Бичер Стоу в главе своей книги Ключ к хижине дяди Тома, посвященной "белому мусору". Раз беднота не могла ничего продать или купить на рынке,она вынуждена была полностью полагаться на то, что получала от охоты, собирательства и примитивного земледелия на не плодородных песчаных холмах с их крайне ненадежным урожаем. 2) Уровень рождаемости в поселениях белой бедноты был высоким, по свидетельству того же Хандли, а это значит, что тогда как при очень примитивно организованном натуральном хозяйстве местные ресурсы быстро истощались, потребность в них столь же быстро росла. Следовательно беднота должна была либо радикально изменить свои подходы и привычки либо двигаться с насиженных мест туда, где природные ресурсы находились в сравнительно нетронутом состоянии, то есть на Запад. 3) Движение на Запад в середине 19 века в США носило общенациональный характер, а это значит что переселенцы могли в той или иной мере рассчитывать на поддержку поселенцев из другой части страны и федерального правительства и армии.

5. Хандли подробно описывает, как целые поселения "белого мусора" снимались с места и двигались на Запад и Юго Запад. Таким образом экспансивная контекстная установка была связана с необходимостью найти и освоить новые ресурсы (контекстное поле мира D) при поддержке общества и государственной власти (контекстное поле индивидуального и коллективного субъекта власти F). Иными словами она предполагала тематизацию полувертикальной диспозитивной диагонали FD, нижняя часть этой диагонали ниже пересечения с центральной горизонтальной линией GE входит в пространство занятое фрагментономной парадигмой идентичности GED. Вот эта нижняя часть диспозитивной/распорядительной линии и представляет собой графическое выражение экспансивной контекстной установки.

6. Здесь становится очевидным, что активизация этой установки была невозможна в рамках одной лишь фрагментономной парадигмы. Она предполагала сочетание с другой парадигмой идентичности, в рамках которой можно было активизировать всю распорядительную/диспозитивную линию, а не одну только ее нижнюю фрагментономную часть. Но о какой же парадигме идет речь? И какая реальность скрыта за этими графическими соображениями? Этими вопросами мы займемся в следующей 107й главе.