Увидеть колёса и шестерни...

Он (Валерий Брюсов) знал секреты, но не знал тайны. Анна Ахматова. // Когда пишешь, ощущаешь в себе работу очень сложной, громадной и таинственной машины. Какие-то рычаги этой машины вытаскивают воспоминания. Водя пером и следя, скажем, за синтаксисом, в то же время чувствуешь, как возникает где-то в глубине перед умственным взором воспоминание. Юрий Олеша. // Мне хотелось бы знать скрытые тонкости этого весьма сложного процесса, который именуется писательским трудом. Кришнамурти. // У меня есть привычка: во время работы над стихами записывать в отдельную тетрадку мысли по поводу моей работы. Соображения, попытки для самой себя теоретически обосновать или хотя бы только прояснить то, что я делаю на практике. Таких записей у меня накопилось довольно много. Возможно, что они пригодятся ещё кому-нибудь. Вера Инбер. // Метод важнее открытия. Лев Ландау. // Сколь не прост, не однозначен, не стереотипен таинственный процесс создания чего-то из ничего, то есть творчество. Юрий Нагибин. // Я часто думал, какую интересную статью мог бы написать любой литератор, если бы он захотел и смог в подробностях, шаг за шагом проследить те процессы, при которых любое его произведение достигло окончательной завершённости. Большинство литераторов, в особенности поэты, предпочитают, чтобы о них думали, будто они сочиняют в неком порыве высокого безумия, под воздействием экстатической интуиции, и прямо-таки содрогнутся при одной мысли позволить публике заглянуть за кулисы и увидеть, как сложно и грубо работает мысль, бредущая на ощупь; увидеть, как сам автор постигает свою цель только в последний момент; как вполне созревшие плоды фантазии с отчаянием отвергаются ввиду невозможности их воплотить; как кропотливо отбирают и отбрасывают; как мучительно делают вымарки и вставки – одним словом, увидеть колёса и шестерни, механизмы для перемены декораций, стремянки и люки, петушьи перья, румяна и мушки, которые в девяноста девяти случаях из ста составляют реквизит литературного лицедея. Эдгар По. // Томас Манн написал своеобразные «биографии» своих крупнейших романов «Доктор Фаустус», «Волшебная гора», «Иосиф и его братья», в многочисленных статьях и эссе дал свою духовную автобиографию.