Любовный триллерчик

  Одна из девушек была Янь, но это имя вызывало у меня нехорошие ассоциации (дрянь... пьянь... - китайским не владею и с лишь натяжкой могу поверить, что это имя красивое - за три года работы в Казахстане, например, я так и не смог уверовать в красоту тамошнего женского имени Балдырган) - так вот, поэтому я звал данную девушку Яна. Решительно ничего славянского в ней не было. Зато Яночка была исполнена тончайшей восточной прелести и грации. Меня очаровывали ее томные, с поволокой, раскосые глаза, хрупкое, почти невесомое тело, до умопомрачения нежные, гибкие, полупрозрачные, изящные лапки.

- До встречи, Лёпка! – сказала Яночка, - только вот попробуй разлюби… - и тут она своей изящной лапкой сделала мгновенный колдовской пас, от которого у меня перехватило дыхание и мурашки побежали по коже. Я инстинктивно ощупал лицо - к счастью, все было цело. В ту пору я еще не знал, что Янь своей невесомой лапкой ломает кирпичи словно кувалдой.

Вторая была Леночка. Я ее побаивался. Леночка была культуристка. И вообще не пойму, что нас друг к другу тянуло. Я не люблю женщин слишком “заспортивленных” – худых, высоких, сильных, с четко прорисованной мускулатурой. У Леночки был первый разряд по большому теннису. Легкая, тоненькая и грациозная Яночка была ее полной противоположностью.

С Леночкой я давно находился в теплых отношениях - более тесных и близких, нежели просто дружеские. С Яночкой похожие отношения только-только складывались, однако наш роман с нею обещал быть крайне страстным и бурным.

Естественно, каждой из девушек я клялся в бесконечной любви и в образцовой верности.

Убей меня бог, не помню, какая нелегкая дернула меня назначить встречу им обеим в одно и то же время, в одном и том же месте.  Родители меня еще в детстве драли за рассеянность и забывчивость.  Что я там перепутал – день недели или час – теперь это уже не так важно. Важно одно: в ходе тогдашних событий сей факт грозил мне катастрофой Титаника, пожаром в эфесском храме Дианы и извержением Ключевской сопки.

Короче, когда я осознал свою трагическую ошибку, хронометр уже отсчитывал секунды. Дело сильно осложнялось тем обстоятельством, что Леночке я успел подарить ключ от квартиры и соответственно – право неограниченного доступа в мою холостяцкую берлогу в любое время суток без предупреждения.

Вспомнил я о назначенной встрече, вернее, о двух встречах, когда был на весьма приличном расстоянии от дома - меня как током шибануло. Первым делом я дрожащими пальцами выхватил из пачки сигарету и, чуть не сломав ее, закурил. Потом, осознав, что устное решение задачи мне не под силу, я разорвал полупустую пачку и, судорожно пошарив по карманам, нашел огрызок карандаша. Спешно разгладил бумажку на колене и начал лихорадочно разрабатывать схему действий.

Задача: исключить встречу соперниц.

Вариант первый: я успеваю приехать домой до появления обеих подруг. Убедившись, что Лены нет в квартире, а Яны нет на лестничной площадке, я бросаюсь вниз, прячусь в кустах и отлавливаю первую появившуюся в поле зрения приятельницу.  Если это Яна – я хватаю ее за руку и срочно утаскиваю куда угодно – в кино, в ресторан, на ипподром. Ссылаюсь на то, что потерял ключ и домой не попасть. Такова основная стратегия (1). Ради успеха я готов пуститься во все тяжкие и полностью пожертвовать только что полученной стипендией (такси, кино, ресторан с оркестром по заказу - плевать).

С Леной такой номер не проходит – у нее ключ, поэтому даю ей беспрепятственную возможность пройти ко мне домой, и пусть она ждет меня там до посинения. А сам отлавливаю идущую следом Яну и действую далее согласно стратегии (1).

(Вышеприведенную методику я назвал бы “мягкой сепарацией” моих подруг).

Вариант второй: прихожу, а Лена уже дома. Я спешно закрываюсь с нею в квартире на два замка, набрасываю дверной крючок и ни на что далее не реагирую, будь то наводнение, пожар, землетрясение, не говоря уж о стуках и звонках в дверь. Прошу Лену затаить дыхание - мол, это ненормальный сосед, который грозился прийти с ружьем и убить меня за громкую музыку, которую я иногда гоняю по ночам.  Таким образом встреча с Лены с Яной исключается. Это – стратегия  (2).

Вариант третий: прихожу, Лены нет, а Яна ждет меня на площадке у закрытой двери. Под любым предлогом стаскиваю Яну вниз (рискуя при этом встретиться с Леной) и действую по схеме (1).

Вариант четвертый: я прихожу и обнаруживаю, что Лена давно дома, она отреагировала на звонок Яны, впустила ее в квартиру, и в проистекающий момент между ними происходит выяснение вопроса “кто есть кто”. Это, хоть и маловероятный, но самый страшный вариант. Не вижу никакого выхода, кроме как забыть дорогу в свой собственный дом.

Отлов первой появившейся девушки может быть сопряжен с нюансами. Самый сложный тактический случай – если Яна и Лена (предположим, высадившись из одного и того же автобуса) движутся на небольшом расстоянии друг от друга, не позволяющем осуществить вышеописанный процесс их “мягкой сепарации”. Отчаяние помогло мне изобрести блестящую идею “жесткой сепарации”, состоящую в нижеследующем. Концептуальная основа – в различии уровней физической подготовки. Леночка - спортсменка, Яночка маленькая и слабосильная. Я даю возможность обеим моим возлюбленным пройти в подъезд, сам следом прошмыгиваю в подвал и устраиваю там короткое замыкание. Знаю, куда что воткнуть – действие отработано еще с тех времен, когда пацаном хулиганил. Итог: света нет, лифт не работает. Я уверен – Лена пойдет пешком, она у меня в гостях не первый раз, она вооружена знанием маршрута, ключом, а еще отменным здоровьем, она очень спортивная и всегда поднимается пешком на мой двенадцатый этаж даже при работающих лифтах. Если произойдет невероятное и Лена решит воспользоваться лифтом, еще лучше: она застрянет между этажами, и пусть себе раздумывает там о декларированных гарантиях свободы личности. А тоненькая, хрупкая, изящная, субтильная Яночка, которая у меня первый раз, которая дохлая и явно уж не попрется на двенадцатый этаж пешком, останется внизу. Тогда я выскакиваю из подвала, сцапываю Яну и действую по схеме (1). (Хотя не исключен и вариант (2) с заменой действующих лиц - назовем его модифицированным вариантом (2).

Впрочем, можно и без замены: если Лена все ж пойдет по лестнице пешком, я пробегаю в темноте мимо Яночки, для верности замотав голову пиджаком, настигаю поднимающуюся Леночку, мы экстренно закрываемся с нею в квартире и основой моей стратегии становится схема (2).

Выбросив недокуренную сигарету, я схватил такси и рванул домой. Поднявшись на лифте и приложив ухо к собственной двери, долго и трепетно прислушивался. Открыл дверь, убедился – Леночки нет.

Прыгая через пять ступенек, сбежал вниз и занял выжидательную позицию в кустах. Ждать пришлось недолго - о ужас – Лена и Яна появились в моем поле зрения одновременно! Разделявшая их дистанция 3-4 метра исключала вариант мягкой сепарации.

Дальше я действовал, как автомат. Закрыв лицо обеими руками, я прошмыгнул вслед за ними и нырнул в подвал. Сунул первое, что попалось под руку, в нужную дырку. Раздался треск, свет потух. Что-то звякнуло.

Я вертелся на месте и анализировал ситуацию. Увы, хладнокровия маршала Жукова мне явно не хватало. Стратегию надо было выбрать немедленно. Я психовал. Секунды шли. Из гулкой бетонной выси доносился топот леночкиных кроссовок. В абсолютной тьме первого этажа Яночка насвистывала легкомысленный китайский мотивчик. Инстинктивная потребность где-то спастись, укрыться, толкнула меня на немодифицированный вариант (2). Чуть не сбив во тьме Яночку, прыгая через три ступеньки, единым духом взлетел на свой двенадцатый этаж. Только взлетел, на лестнице зажегся свет. Леночка уже была там, возле моей двери. Леночка шарилась в сумке, видимо, ища ключ. Все пока шло в согласии с планом. Правда, из леночкиной сумки непредвиденно торчала ручка теннисной ракетки.

- Лёпка, милый мой, славный! Как здорово, что ты пришел – я потеряла ключ…

Я подскочил к перилам и посмотрел вниз. Легко и грациозно Яночка бежала вверх по ступенькам. Ее тоненькая лапка едва касалась перил. На плече у Яночки тоже висела спортивная сумка. Когда Яночка долетела до девятого этажа, я с ужасом различил на этой сумке два огромных иероглифа. А в сумке (да простит меня Бог за подглядывание) – нечто матерчатое, белое, и устрашающе торчащий кончик чего-то длинного, черного. Этот кончик был похож на голову гремучей змеи.

Я вытаращил глаза и дико захлопал себя по карманам. Ключа не было. Ключ я тоже потерял. Вероятно, там, в подвале – когда устраивал короткое замыкание. Попасть в собственную квартиру было невозможно. Мышеловка захлопнулась. Я вспотел. Ручка ракетки зловеще торчала из леночкиной сумки. На обнаженной руке Леночки все мышцы и сухожилия были предельно четко прорисованы. Я с содроганием вообразил себе возможную силу удара. Лена только-только вернулась с областных соревнований, где завоевала второй приз.

Затравленным взором смертника я посмотрел вниз, в пролет. Яночка уже вспорхнула на площадку одиннадцатого этажа. Яночка летела птичкой, ее дыхание было сильным и ровным. Черный кончик приобрел ясные очертания – это был пояс. Я готов был броситься вниз не только на чернеющую глубоко внизу площадку первого этажа, а даже в мусоропровод.

Тонкий лед трещал, палуба опрокидывалась.