Глава 38. Чудовища - страшные, и не очень

Мне не приш­лось дол­го ждать Ор­со­на и то­вари­щей и поч­ти сра­зу же их ка­рета подъ­ез­жа­ет к мо­ей. Ед­ва взгля­нув на ста­рика, я по­нимаю, что он до­воль­но взвол­но­ван. Он ос­то­рож­но под­хо­дит к ка­рете и я от­кры­ваю дверь.
Пер­вым де­лом, Ор­сон про­тяги­ва­ет мне па­кет с ле­карс­тва­ми.
- Все, что мо­гу, гос­по­дарь.
- Бла­года­рю те­бя, друг мой. От этих ле­карств у ме­ня хо­тя бы жаж­да кро­ви при­туп­ля­ет­ся. Хо­тя, ее все рав­но окон­ча­тель­но не заг­лу­шить. У те­бя что-то важ­ное ко мне?
Ед­ва уви­дев его гла­за, об­ра­щен­ные ко мне, я по­нимаю – важ­ное, при­чем, чрез­вы­чай­но. Он ос­то­рож­но ка­са­ет­ся мо­ей ру­ки, слов­но бы хо­чет под­держать, и по­том ти­хо спра­шива­ет:
- Мой гос­по­дин, прос­ти­те мне мою бес­так­тность, но я не мо­гу не за­дать вам этот воп­рос. Ска­жите, за пос­леднюю не­делю вы ни­кого не уби­вали?
Я ка­чаю го­ловой, грус­тно улы­ба­ясь:
- Нет, но я по­нимаю твой воп­рос, Ор­сон. Есть но­во­об­ра­щен­ные?
- О, да – ки­ва­ет ста­рик. – Да, за пос­ледние нес­коль­ко не­дель в го­роде мно­го но­вых вам­пи­ров. При­меча­тель­но то, что они не стре­мят­ся уби­вать мас­со­во. По край­ней ме­ре, по­ка. Это очень стран­но. Нес­коль­ко юных вам­пи­ров праз­дно ша­та­ют­ся по Лон­до­ну, ни­чего не де­ла­ют, как буд­то ждут че­го-то. Мо­жет быть, ка­кого – ни­будь си­гала или еще че­го-то в этом ро­де.
- Уж не от на­ших ли злоб­ных дам? – поч­ти уве­рен­но спра­шиваю я, вспо­миная го­рящие гла­за Лук­ре­ции в на­шу с ней не­дав­нюю встре­чу. – Воз­можно, они го­товят мас­со­вый кро­вавый праз­дник для нас.
- Мо­жет быть – не очень уве­рен­но, но сог­ла­ша­ет­ся Ор­сон. – Но Лук­ре­ция и, тем бо­лее, Эль­жбет­та, очень кро­вожад­ны. Очень, мы с ва­ми это зна­ем. К че­му им столь­ко сдер­жи­вать­ся? Да и по­том, Эль­жбет­та, ес­ли ле­ген­ды не врут, ре­гуляр­но при­нима­ет кро­вавые ван­ны. Не ду­маю, что она бы столь­ко сдер­жи­вала се­бя.
- Вы сле­дили за на­шими ле­ди, Ор­сон?
- Да, но не наш­ли ни­чего та­кого, за что мож­но бы­ло бы за­цепить­ся. Они за­мани­ли нес­коль­ко мо­лодых жен­щин. Та­ких вряд ли кто-то хва­тит­ся, по­тому что они ли­бо ни­щие, ли­бо из очень бед­ных се­мей, ли­бо во­об­ще си­роты. Но проб­ле­ма в том, что они уби­ва­ют их. Они ли­ша­ют их да­же вам­пир­ско­го су­щес­тво­вания. И, чес­тно го­воря, я со­вер­шенно не по­нимаю, ка­кова их цель. Они яв­но не пла­ниру­ют прев­ра­тить этот го­род в оби­тали­ще хо­дячих мер­тве­цов, да и вряд ли бы при­были сю­да толь­ко для это­го. -
Вы по­луча­ли мое пос­ла­ние, Ор­сон?
- Да, ми­лорд. Мы бы­ли по­раже­ны то­му, что вы от­ка­зали ва­шим кро­вавым сес­трам в объ­еди­нении уси­лий. По­чему же, гос­по­дарь? Это от­личная воз­можность унич­то­жить Ор­ден.
Я от­ри­цатель­но ка­чаю го­ловой:
- Нет, это пло­хая за­тея, друг мой. Я уже по­нял, что есть ку­да бо­лее мощ­ное ору­дие про­тив Ор­де­на Дра­кона – прос­то раз­ва­лить его из­нутри. К то­му же, ес­ли мы на­падем на них из­вне, они прос­то оса­тане­ют. Я вы­жил чу­дом в пер­вый раз, но вто­рого шан­са не бу­дет. Ты же зна­ешь, друг мой, Джейн ра­зор­вет нас всех на час­ти, она это мо­жет. Да и по­том – слиш­ком боль­шая уг­ро­за, что пос­тра­да­ет Ми­на.
- Мне ду­ма­ет­ся, гос­по­дарь, - за­дум­чи­во про­из­но­сит Ор­сон, - что та­ким ле­ди, как Эль­жбет­та и Лук­ре­ция не мо­жем до­верять да­же мы. Они осо­бен­но кро­вожад­ны и опас­ны, и яв­но прес­ле­ду­ют ка­кие-то свои це­ли, нам не из­вес­тные.
- Да, имен­но так, Ор­сон. Что же мы бу­дем де­лать с ни­ми?
- С ва­шего поз­во­ления, мой гос­по­дин, мы мог­ли бы за­нять­ся вам­пирша­ми лич­но. Мы ду­ма­ем для на­чала поп­ро­бовать убе­дить их уб­рать­ся из Лон­до­на, ес­ли же не по­лучит­ся, мы вы­нуж­де­ны бу­дем их убить.
- Хо­тите ус­тро­ить в Лон­до­не рез­ню сно­ва?
- О, это единс­твен­но воз­можный ва­ри­ант, гос­по­дарь, по­верь­те. Од­на­ко, мы не мо­жем сде­лать это­го, пос­коль­ку тог­да нав­ле­чем на се­бя гнев Ор­де­на и ввя­жем­ся в очень опас­ное про­тивос­то­яние, це­ной по­беды в ко­тором бу­дет ва­ша жизнь. Мы об­ду­мали нес­коль­ко ва­ри­ан­тов, но так ни к че­му и не приш­ли. Мы бы хо­тели спро­сить у вас со­вета, как нам быть даль­ше с на­шими гость­ями и дру­гими вра­гами.
Я зак­ры­ваю гла­за. Вранье, что вам­пи­ры не чувс­тву­ют ус­та­лос­ти. Она сей­час на­вали­лась на ме­ня тяж­ким гру­зом, так, что мне да­же ды­шать слож­но. Ког­да я при­был в Лон­дон, все дол­жно бы­ло быть ку­да про­ще. Я дол­жен был ис­тре­бить сво­их вра­гов, унич­то­жить прок­ля­тый Ор­ден, и вый­ти по­беди­телем из этой кро­вавой бит­вы. Но я про­иг­рал, и ес­ли бу­ду про­дол­жать даль­ше, рис­кую про­иг­рать сно­ва, да­же с та­кими со­юз­ни­ками, как те, кто ве­рой и прав­дой ве­ками слу­жит Чер­но­му Ор­де­ну. С дру­гой сто­роны, я не мо­гу не осоз­на­вать, ка­кая уг­ро­за на­вис­ла над на­ми с Ми­ной. Я в ло­вуш­ке. Ес­ли я не сог­ла­шусь сот­рудни­чать с кро­вожад­ны­ми по­рож­де­ни­ями Ть­мы, они объ­явят мне вой­ну, не прос­тив то­го, что от­вер­гну­ты, зря приш­ли на мой зов. Ес­ли же я сог­ла­шусь, об­ре­ку на се­бя гнев Ор­де­на и оса­танев­шей от злос­ти Джейн лич­но, и у ме­ня нет ни­каких сом­не­ний в том, что в этот раз она собс­твен­ны­ми ру­ками раз­да­вит и ме­ня, и мою лю­бимую жен­щи­ну. Я не мо­гу поз­во­лить до­пус­тить, что­бы с Ми­ной что-ли­бо слу­чилось, вмес­те с тем, не мо­гу по­терять в Джейн со­юз­ни­цу, пусть и по­нево­ле. Сог­ла­сить­ся сде­лать что-ли­бо сей­час, нап­равлен­ное про­тив Ор­де­на – оз­на­ча­ет под­пи­сать се­бе смер­тный при­говор от его чле­нов и той, что ста­ла его гла­вой не­кото­рое вре­мя на­зад. Не сог­ла­сить­ся, и всту­пить в со­юз с та­кими же соз­да­ни­ями но­чи, как сам – оз­на­ча­ет ни­ког­да не най­ти путь к се­бе и под­вер­гнуть опас­ности жен­щи­ну, ко­торую люб­лю.
По­сылая Джейн за­пис­ку о том, что в го­роде раз­гу­лива­ют две опас­ней­ших кро­вавых прес­тупни­цы, я ожи­дал хоть ка­кой-то ре­ак­ции, но ее не бы­ло. Бо­лее то­го, по­хоже, Джейн по­нятия не име­ет об этом, ина­че я бы по­лучил хо­тя бы на­мек на то. Тем вре­менем, ми­лая Ми­на все бли­же приб­ли­жа­ет­ся к раз­гадке ме­ня, и на­вер­ня­ка ско­ро об­на­ружит во мне чу­дови­ще. Я от­кро­вен­но рас­те­рян, я дол­жен ра­довать­ся, что ей вско­ре ста­нет об этом из­вес­тно, но, с дру­гой сто­роны, ес­ли она уз­на­ет о том, ко­му до­вери­ла свою жизнь и судь­бу, на­вер­ня­ка, воз­не­нави­дит ме­ня. Но ес­ли я бу­ду про­дол­жать поз­во­лять кро­вавым мо­им сес­трам бес­пре­пятс­твен­но гу­лять по сто­лице, это лишь ус­ко­рит мой ко­нец, и кон­чи­ну го­рода. И еще силь­нее объ­еди­нит уси­лия Ор­де­на про­тив ме­ня и Ми­ны то­же, бла­го, те­перь блес­тя­щей Охот­ни­це и ее по­допеч­ным да­же не нуж­но бу­дет ис­кать ло­гово Коль­щи­ка.
Я все еще мол­чу, нап­ря­жен­но раз­ду­мывая о том, как луч­ше пос­ту­пить в этой си­ту­ации, по­ка Ор­сон не от­вле­ка­ет ме­ня от грус­тных мыс­лей, слег­ка кос­нувшись паль­ца­ми ру­кавов паль­то:
- Гос­по­дарь, что вы ска­жете? Что нам де­лать с но­воп­ри­быв­ши­ми?
- Ждать их сле­ду­ющих дей­ствий, Ор­сон – ед­ва су­мел вы­давить из се­бя я. – Это единс­твен­но воз­можное ре­шение в та­кой си­ту­ации. На не­кото­рое вре­мя я у­еду из го­рода вмес­те с Ми­ной, и ес­ли за этот пе­ри­од по­явят­ся но­вые жер­твы на­ших ле­ди, вы дол­жны бу­дете не­мед­ленно их унич­то­жить, хо­рошо? Но толь­ко ког­да я от­дам со­от­ветс­тву­ющий при­каз, яс­но? Ни в ко­ем слу­чае ни рань­ше, друг мой.
- То есть, нам нуж­но толь­ко ждать и наб­лю­дать за да­мами, не так ли, мой гос­по­дин?
- Имен­но – ки­ваю я. – Это – единс­твен­но вер­ное ре­шение на дан­ный мо­мент.
- А что с Ор­де­ном? Мы обя­затель­но нав­ле­чем на се­бя его гнев, ког­да пред­при­мем по­пыт­ку дей­ство­вать – Ор­сон крас­но­речи­во смот­рит на ме­ня, и мы оба по­нима­ем, ко­го кон­крет­но он име­ет в ви­ду.
Я ки­ваю:
- Я по­гово­рю с Джейн, Ор­сон, обе­щаю. Нам нуж­но лю­бой це­ной за­полу­чить ее в на­ши со­юз­ни­цы, не ина­че. Нам нель­зя свя­зывать­ся с та­ким опас­ным про­тив­ни­ком, как она, и ее дру­гие Охот­ни­ки. По­ка мы еще слиш­ком сла­бы, Лук­ре­ции и тем бо­лее, Ба­тори, до­верять нель­зя, по­ка мы не изу­чим их ис­тинных це­лей, а нам не хва­та­ет со­юз­ни­ков по борь­бе с Ор­де­ном.
- Прос­ти­те, гос­по­дин мой, но мне ка­жет­ся не­воз­можным за­полу­чить в со­юз­ни­цы та­кую да­му, как Джейн У­изер­би. Она бу­дет мстить – сколь­ко угод­но – но с че­го бы ей сот­рудни­чать с на­ми? Я не ви­жу на то ос­но­ваний.
Я улы­ба­юсь. Ос­но­ваний на это и прав­да ма­ло, ве­ро­ят­ность то­го, что од­нажды мы с Джейн ока­жем­ся по од­ну сто­рону бар­ри­кад, весь­ма низ­кая, но все же поп­ро­бовать пе­рема­нить ту, что боль­ше все­го бо­ит­ся ра­зоб­ла­чения, сто­ит. Во вся­ком слу­чае, мож­но про­щупать, уж не го­товит ли Джейн сво­им крас­но­речи­вым мол­ча­ни­ем мне сюр­приз.
- Я поп­ро­бую это сде­лать, до­рогой друг, хо­тя ни­чего не обе­щаю. Но, впол­не воз­можно, ми­леди пой­мет, что ей так же вы­год­но скры­вать от соб­рать­ев на­личие в сто­лице столь кро­вожад­ных ле­ди, как Бор­джиа и Ба­тори, как и нам. На­до бы мне на­ведать­ся к ней в гос­ти на до­суге. Пе­ред на­шим с Ми­ной отъ­ез­дом. По­жалуй, се­год­ня я этим и зай­мусь. А по­ка – сле­дите за на­шими гос­тя­ми, Ор­сон, и будь­те го­товы уби­вать сво­их сес­тер по нес­частью, ес­ли пот­ре­бу­ет­ся. А я по­ка что уве­зу Ми­ну по­даль­ше от­сю­да. Нас не бу­дет нес­коль­ко не­дель, во вре­мя ко­торых что-то дол­жно про­яс­нить­ся. Те­лег­рамму с ука­зани­ями даль­ней­ших дей­ствий, Ор­сон, я приш­лю вам поз­же.
- Хо­рошо, гос­по­дин мой – ки­ва­ет ста­рик, вни­матель­но смот­ря на ме­ня. Он улы­ба­ет­ся и ос­во­бож­да­ет мою ка­рету, нап­равля­ясь по пу­ти боль­шой лон­дон­ской до­роги.
Я же при­казы­ваю ку­черу ехать в зна­комом нап­равле­нии. По­ра бы лич­но на­вес­тить ле­ди Джейн и обес­пе­чит бо­лее веж­ли­вую встре­чу, чем та, что бы­ла в пос­ледний раз.

Я ус­та­ло по­тираю гла­за. У­илл за­бот­ли­во кла­дет ру­ку мне на пле­че и, ви­жу, улы­ба­ет­ся:
- Ми­на, пе­рес­тань. Маль­чик спит сей­час, ты все рав­но ни­чем ему не по­можешь. Воз­можно, ему ста­нет лег­че, он ис­це­лит­ся пос­ле тво­их ле­карств, а мо­жет быть, на­обо­рот – они по­ложат ко­нец его му­кам. Уз­на­ем поз­же.
Толь­ко те­перь, по­чувс­тво­вав кровь на гу­бах, я по­няла, что все это вре­мя ку­сала гу­бы. Я в от­ча­янии и со­вер­шенно не знаю, что мне де­лать. Столь­ко вре­мени прош­ло, па­ци­ен­ты все пре­быва­ют и пре­быва­ют, бе­зум­ные, бе­зудер­жные, а мы не толь­ко не изоб­ре­ли еще ле­карств, но да­же не приб­ли­зились к раз­гадке, что же это за ужас­ная бо­лезнь ко­сит жи­телей Лон­до­на, слов­но чу­ма.
Лю­ди, по­пада­ющие сю­да с эти­ми сим­пто­мами, на­поми­на­ют чу­дови­ща, да и толь­ко – с го­рячей ко­жей, го­рящим взгля­дом и бе­га­ющи­ми гла­зами, они сто­нут и кри­чат в аго­нии, бь­ют­ся в сво­ей кро­вати в прис­ту­пах не­кон­тро­лиру­емой ярос­ти и тре­бу­ют кро­ви. Они силь­ны, их прак­ти­чес­ки не­воз­можно ос­та­новить, а ус­по­ка­ива­ют­ся они толь­ко от удар­ной до­зы нар­ко­тиков, пос­ле ко­торой не все при­ходят в се­бя.
Мне все это жут­ко не нра­вит­ся. За пос­леднее вре­мя это уже пя­тый та­кой слу­чай, при­чем, сей­час они учас­ти­лись. Мы столь­ко бь­ем­ся над этой за­гад­кой, мы уже пе­реп­ро­бова­ли все воз­можные ле­карс­тва, все име­ющи­еся у нас сы­ворот­ки, но - бес­по­лез­но. Лю­ди уми­ра­ют в страш­ных му­ках, при­чем, от на­ших ле­карств еще силь­нее, чем до них. Я ис­поль­зую ту же сы­ворот­ку, что ког­да-то в ла­бора­тории про­фес­со­ра Хель­син­га, что­бы мер­твые клет­ки ожи­ли, но без­ре­зуль­тат­но.
Я смот­рю на на­шего кро­хот­но­го па­ци­ен­та, ко­торый, на­конец, пе­рес­тал бить­ся в аго­нии, свер­нулся клуб­ком и тя­жело ды­шит во сне. За­был­ся, но не ис­це­лен, и мне это не нра­вит­ся. Ма­лень­кий маль­чик, ре­бенок, ко­торый стра­да­ет так, что лишь же­ла­ешь ему ско­рей­шей смер­ти, во­ешь от бес­силь­ной зло­бы, не зная, чем по­мочь, но и смерть не то­ропит­ся прий­ти за ним сю­да.
Том­ми при­вез сю­да У­илл, дос­та­вил его на ру­ках, го­ряще­го, как уголь в пе­чи, и да­вяще­гося собс­твен­ной слю­ной. Мне уже не нуж­но дол­го га­дать, что это за бо­лезнь, по­доб­ных па­ци­ен­тов я на­учи­лась оп­ре­делять с пер­во­го взгля­да. Мы по­ложи­ли его на кро­вать, в ко­торой еще нес­коль­ко дней на­зад, от тех же сим­пто­мов умер­ла мо­лодая де­вуш­ка, и ре­шили при­менить на Том­ми на­шу но­вую сы­ворот­ку, соз­да­вая ко­торую не спа­ли нес­коль­ко но­чей. В ка­кой-то мо­мент, маль­чик на­чал есть, его аг­рессия по­утих­ла и в те ми­нуты, ког­да он был спо­ко­ен, он рас­ска­зал мне, что его мать умер­ла при ро­дах, от­ца он вов­се не знал, и жи­вет в при­юте. Все мои по­пыт­ки расс­про­сить о том, не про­ис­хо­дило ли с ним что-то стран­ное пе­ред бо­лезнью, про­пали да­ром, пос­коль­ку маль­чик поч­ти ни­чего не пом­нил, кро­ме то­го, что он, как он го­ворил, вдруг на­чал го­реть.
То, что, су­дя по все­му, это улич­ная бо­лезнь, оп­ти­миз­ма нам не при­бави­ло, ско­рее, на­обо­рот. Ес­ли эта га­дость хо­дит по ули­цам, вско­ре Лон­дон бу­дет на­вод­нен та­кими па­ци­ен­та­ми, и она все вы­косит, как нас­то­ящая чу­ма. Зна­чит, нам нуж­но бы­ло дей­ство­вать быс­трее, но мы и по­нятия не име­ли, как приб­ли­зить­ся к раз­гадке этой бо­лез­ни.
Том­ми сей­час спит, под­жав под се­бя но­ги. Ук­рыв его оде­ялом, по­тому что его те­ло из го­ряще­го вдруг ста­ло со­вер­шенно хо­лод­ным, я ос­тавляю его, вый­дя вслед за У­ил­лом, ко­торый уже ждет ме­ня в ка­бине­те.
- Ми­на, - он крас­но­речи­во смот­рит на ме­ня, ука­зывая на на­шего гос­тя – вы­соко­го муж­чи­ну, очень креп­ко­го те­лос­ло­жения, смуг­ло­го, с до­воль­но гру­быми чер­та­ми ли­ца, и по­сереб­ренны­ми во­лоса­ми, ко­торый си­дит око­ло две­ри и с ин­те­ресом рас­смат­ри­ва­ет ме­ня, сто­ило мне толь­ко вой­ти. – Зна­комь­ся, это наш гость, док­тор Алон­со Кей­тут Бь­ян­ко, он из Си­цилии, и, по­лагаю, мо­жет нам по­мочь в ре­шении на­шей за­гад­ки.
Си­цили­ец встал и це­лу­ет про­тяну­тую ему ру­ку:
- При­ят­но ви­деть вас, на­конец, мисс Мюр­рей. Про­шу про­щения за мою за­дер­жку, увы, бы­ли де­ла, ко­торые тре­бова­ли от ме­ня бе­зот­ла­гатель­но­го вме­шатель­ства до­ма. Од­на­ко, те­перь я здесь, и це­ликом и пол­ностью в ва­шем рас­по­ряже­нии, до­рогая.
Веж­ли­во улы­ба­ясь, я на­ливаю ему пол­ную чаш­ку чая, и став­лю на стол та­рел­ку аро­мат­ных бу­лочек. Но­вый док­тор на­киды­ва­ет­ся на них с весь­ма не­дур­ным ап­пе­титом, и я по­нимаю, что с до­роги, на­вер­ное, он еще ни­чего не ел.
- О, прос­ти­те, мис­тер Бь­ян­ко, ес­ли вы го­лод­ны, я мо­гу рас­по­рядит­ся по­дать вам обед в на­шей сто­ловой – спе­шу ис­пра­вить свою ошиб­ку я.
Од­на­ко наш док­тор, улы­ба­ясь, веж­ли­во ка­ча­ет го­ловой:
- Не сто­ит, мисс Мюр­рей. Я по­ем в оте­ле, где ос­та­новил­ся, а сей­час я бы очень хо­тел, что­бы вы под­робнее рас­ска­зали мне о ва­ших стран­ных па­ци­ен­тах, ес­ли мож­но. Пред­по­читаю точ­но знать, с чем имею де­ло, преж­де чем прес­ту­пить к ра­боте.
- Да, - жи­во ки­ваю я, - по­жалуй­ста, мис­тер Бь­ян­ко.
- Зо­вите ме­ня Алон­со, Ми­на.
- Хо­рошо, Алон­со – нем­но­го сму­ща­ясь, ки­ваю я. – Ви­дите ли, та­кие па­ци­ен­ты на­чали пос­ту­пать к нам нес­коль­ко не­дель на­зад. Мо­жет, ме­сяца два на­зад или чуть бо­лее. Сим­пто­мы оди­нако­вы – вы­сокая тем­пе­рату­ра, при том, что ко­жа очень хо­лод­ная, бред, очень аг­рессив­ное по­веде­ние, воз­можны гал­лю­цина­ции. Они силь­ны в сво­ей аг­рессии и обыч­но да­же де­вушек при­ходит­ся ус­ми­рять нес­коль­ким са­нита­рам. Я обыс­ка­ла все из­вес­тные мне кни­ги по ме­дици­не, но ни­чего по­доб­но­го в них нет, ни­каких по­хожих бо­лез­ней. Все па­ци­ен­ты уже умер­ли, кро­ме ма­лень­ко­го маль­чи­ка. Его мис­тер Миль­тон на­шел на ули­це в ужас­ном сос­то­янии и дос­та­вил к нам. Но… се­год­ня его по­ложе­ние зна­читель­но ухуд­ши­лось, и я бо­юсь, ре­бен­ка пос­тигнет та же участь, что и его пред­шес­твен­ни­ков.
- Я бы хо­тел взгля­нуть на маль­чи­ка – ожи­вил­ся Алон­со, вста­вая и на­девая про­тяну­тый Миль­то­ном ха­лат, ко­торый, впро­чем, ед­ва при­шел­ся ему в по­ру.
Мы с У­ил­лом спе­шим по­казать ему на­шего боль­но­го, по­пут­но осы­пая его воп­ро­сами.
- У вас уже есть идеи, что это мо­жет быть за бо­лезнь?
- Увы да, и мо­лите бо­га, мисс Мюр­рей, что­бы мои по­доз­ре­ния не под­твер­ди­лись.
Я зна­ла, что этот мор стра­шен, но не­уж­то нас­толь­ко? У­илл опе­редил ме­ня:
- Как вы ду­ма­ете, что это?
- Поз­же я вам все объ­яс­ню, гос­по­да, а по­ка что, мне не­об­хо­димо ос­мотреть маль­чи­ка – не­сет­ся за на­ми на всех по­рывах вет­ра док­тор Бь­ян­ко.
В па­лате, где ле­жит Том­ми, кар­ти­на нас зас­та­ла сов­сем без­ра­дос­тная. Он стре­митель­но рас­ха­жива­ет взад-впе­ред и гро­мит все вок­руг се­бя. С не­веро­ят­ной си­лой, вряд ли воз­можной у де­сяти­лет­не­го маль­чи­ка, Том­ми раз­бра­сыва­ет ме­бель, ло­ма­ет стулья, швы­ря­ет по­душ­ки, уг­ро­жа­юще ры­ча. И я го­това пок­лясть­ся на Биб­лии, что ви­жу нас­то­ящие волчьи клы­ки у не­го во рту сей­час.
У­илл под­бе­жал к не­му, го­товясь сде­лать укол, но тщет­но – че­рез нес­коль­ко се­кунд он уже от­бро­шен буй­ным па­ци­ен­том к две­ри. Тог­да но­вый врач пос­пе­шил на по­мощь. С не­чело­вечес­кой си­лой он при­жима­ет раз­бу­шевав­ше­гося Том­ми к сте­не, вы­сыпа­ет из сво­их кар­ма­нов ка­кое-то зелье, по­хожее на сон-тра­ву, и на­чина­ет что-то бор­мо­тать на не­ведо­мом нам язы­ке, и нам уж бы­ло ка­жет­ся, буд­то он то­же со­шел с ума, как и ре­бенок, ко­торо­го он взял­ся ус­ми­рять. Нез­на­комые нам сло­ва ль­ют­ся, ка­жет­ся, не из гор­ла, но из ду­ши си­цилий­ца, и в ка­кой-то мо­мент мне са­мой ста­новит­ся дур­но нас­толь­ко, что приш­лось схва­тить­ся за сте­ну, что­бы не упасть. Я вдруг ощу­щаю, что го­рю са­ма, но­ги ста­новят­ся ват­ны­ми, не­чем ды­шать и, ка­жет­ся, я вот-вот по­теряю соз­на­ние.
- Уве­дите ее! – ко­рот­ко ки­да­ет ле­карь, не гля­дя в мою сто­рону и У­илл пос­пешно уда­ля­ет­ся в мой ка­бинет, ве­дя ме­ня под ру­ку.
Кое-как мне уда­ет­ся все- та­ки прий­ти в се­бя, хо­тя я по­чувс­тво­вала та­кую жаж­ду, что ни­как не мо­гу на­пить­ся, хо­тя уже тре­тий ста­кан, пред­ло­жен­ный Миль­то­ном, поч­ти осу­шен. Ког­да же я, на­конец, на­пилась, У­илл лас­ко­во тро­га­ет ме­ня за ру­ку:
- Ми­на, что с то­бой? Как ты се­бя чувс­тву­ешь, все хо­рошо?
Это­го я по­ка и са­ма не знаю, но все же ки­ваю ут­верди­тель­но:
- Да, я прос­то очень ис­пу­галась от­че­го-то. Я ни­ког­да не ви­дела, что­бы так ле­чили лю­дей, и это стран­но… и … страш­но.
- Имен­но по­это­му, Ми­на, я и выз­вал Алон­со сю­да. Он зна­ет то, что нам с то­бой, увы, не дос­тупно, и, воз­можно, су­ме­ет нам по­мочь.
На­ше у­еди­нение прер­ва­но са­мим си­цилий­ским вра­чем. Алон­со тя­жело опус­ка­ет­ся на стул, не сни­мая ха­лата и то­же жад­но пь­ет во­ду, прав­да, не так мно­го, как я нес­коль­ки­ми ми­нута­ми ра­нее. Ког­да он за­кан­чи­ва­ет, я ра­ду­юсь воз­можнос­ти за­дать ему воп­ро­сы, ко­торые нас так силь­но ин­те­ресу­ют, но по­нимаю, что, ве­ро­ят­но, на его воп­ро­сы при­дет­ся от­ве­чать мне. Что ж, пусть так, толь­ко бы пос­ко­рее ра­зоб­рать­ся в этом за­путан­ном де­ле.
- Мисс Ми­на, что вы да­ете та­ким па­ци­ен­там?
- Сы­ворот­ку, об­ра­зец ко­торой вам пос­лал У­илл. Мы ее усо­вер­шенс­тво­вали, те­перь нам уда­лось не­надол­го прод­лить жизнь та­ким па­ци­ен­там, но они все рав­но уми­ра­ют ра­но или поз­дно. Мы по­ка не мо­жем до­бить­ся пол­но­го ле­чения, увы, хо­тя уже око­ло по­луго­да за­нима­ем­ся этим.
Алон­со за­дум­чи­во ка­ча­ет го­ловой из сто­роны в сто­рону:
- Бо­юсь, вы и не добь­етесь ус­пе­хов, мисс Ми­на, хо­тя ва­ши стрем­ле­ния в этом нап­равле­нии весь­ма и весь­ма пох­валь­ны.
- Что же бу­дет с Том­ми в та­ком слу­чае? И дру­гими па­ци­ен­та­ми, ко­торые мо­гут по­явить­ся?
Не­кото­рое вре­мя ле­карь за­дум­чи­во смот­рит на нас, по­оче­ред­но, слов­но изу­чая, ду­мая, сто­ит ли рас­ска­зывать нам все, что ему яв­но из­вес­тно. По­том Аль­фон­со все же ре­шил­ся , и очень спо­кой­ным то­ном го­ворит:
- Они ум­рут, мисс Ми­на, но по­верь­те, так луч­ше для всех здесь. И еще луч­ше, ес­ли вы их добь­ете, по­тому что в ка­кой-то сте­пени, по­доб­ные боль­ные не уми­ра­ют.
Не знаю по­чему, но я тут же вспом­ни­ла ту де­вуш­ку, что мы наш­ли с от­ре­зан­ной го­ловой у нас в мор­ге. Это толь­ко лишь ут­верди­ло мои по­доз­ре­ния, что на­шей мед­сес­тре, ле­ди Эми­лии, из­вес­тно неч­то та­кое, что ма­ло кто зна­ет. Но го­ворить об этом Бь­ян­ко я не ста­ла. Вмес­то это­го за­дала ему дру­гой воп­рос:
- По­чему вы так го­вори­те, док­тор Бь­ян­ко? Что это за ужас­ный не­дуг та­кой?
- Это не не­дуг, мисс Ми­на. Все го­раз­до ху­же. Я уве­рен, что вы име­ете де­ло не прос­то с боль­ны­ми, но с но­во­об­ра­щен­ны­ми вам­пи­рами. Один из них сей­час ле­жит в па­лате, и толь­ко что я про­чел древ­нюю кас­тиль­скую мо­лит­ву, ко­торая из­го­ня­ет из жи­вого мер­тве­ца ос­татки жиз­ни… ес­ли это мож­но так наз­вать. Ес­ли ма­лышу по­везет, че­рез нес­коль­ко ча­сов он бу­дет уже мертв, и тог­да я бы поп­ро­сил вас со­вер­шить один из об­ря­дов окон­ча­тель­но­го унич­то­жения вам­пи­ров. Так бу­дет луч­ше, вы уж по­верь­те, пос­коль­ку без это­го об­ря­да на Лон­дон спус­тится веч­ная ночь. И тво­рить ее бу­дет он, и ему по­доб­ные, ко­торые, ве­ро­ят­но, оби­та­ют здесь. Ма­ло то­го, вы при­бави­те ра­боты мно­гим лю­дям здесь, и вряд ли они вас за это поб­ла­года­рят.
У ме­ня го­лова кру­гом идет. Вам­пи­ры. Ноч­ные чу­дови­ща, ко­торые пь­ют кровь, не прос­то ле­ген­да, они еще и жи­вут сей­час сре­ди нас? Как та­кое мо­жет быть? Я по­нимаю, что вот-вот сно­ва ли­шусь чувств, и это вы­нуж­да­ет ме­ня креп­че вце­пить­ся ру­ками в стол и глуб­же ды­шать.
У­ил­лу, ве­ро­ят­но, эта те­ория по­каза­лась со­вер­шенно не­воз­можной, и он мед­ленно ка­ча­ет го­ловой из сто­роны в сто­рону:
- Вам­пи­ры? Но­во­об­ра­щен­ные? Бред. Это все­го лишь глу­пые ле­ген­ды, и толь­ко. Они не мо­гут су­щес­тво­вать, это же со­вер­шенный аб­сурд.
- По­тому что есть лю­ди, ко­торые не хо­тят, что­бы все ос­таль­ные зна­ли об их су­щес­тво­вании, ми­лорд – твер­до ска­зал док­тор Бь­ян­ко, ко­торо­го по­доб­ная ре­ак­ция на его за­яв­ле­ние вов­се не сму­тила.
Не знаю, по­чему, но мне тут же приш­ли в го­лову строч­ки из днев­ни­ка про­фес­со­ра, в ко­торых Хель­синг го­ворит о не­ко­ем Ор­де­не Дра­кона. У ме­ня по­те­ют ла­дони, по­тому что сей­час я окон­ча­тель­но осоз­на­ла, в ка­кую бе­ду вля­палась, и это страш­но. В мо­ей жиз­ни про­ис­хо­дит не прос­то что-то не­хоро­шее, но ужас­ное. Но об этом я пред­по­читаю по­ка мол­чать. Мне на­до со всем ра­зоб­рать­ся са­мой.
У­илл все еще нас­тро­ен скеп­ти­чес­ки по от­но­шению к сло­вам на­шего заг­ра­нич­но­го кол­ле­ги, я ви­жу это по его до­воль­но иро­нич­ной улыб­ке, что бе­га­ет у не­го по ли­цу. Мне бы очень хо­телось ве­рить, что это прос­то ле­ген­да, страш­ные сказ­ки и не бо­лее, но серь­ез­ный взгляд док­то­ра Бь­ян­ко, об­ра­щен­ный на ме­ня, ут­вер­жда­ет об­ратное, и так я окон­ча­тель­но по­нимаю – все это – прав­да. Страш­ная, не­пос­ти­жимая, не дос­тупная уму, но прав­да.
Я вце­пилась ру­ками в по­вер­хность сто­ла так, что паль­цы прос­то де­реве­не­ют.
Го­лова гу­дит, я чувс­твую поч­ти то­же са­мое, что тог­да в опе­ре, ког­да встре­тила ле­ди У­изер­би, или па­ру ме­сяцев на­зад, ког­да ме­ня, боль­ную и слом­ленную, до­мой за­бирал Алекс. Та­кое ощу­щение, буд­то кто-то ко­па­ет­ся у ме­ня в мыс­лях, и тре­бу­ет все это за­быть. Ста­новит­ся душ­но и очень тя­жело ды­шать. Это яв­но сим­пто­мы приб­ли­жа­юще­гося об­мо­рока, но нет – се­год­ня я не дам се­бя сло­мать, кто бы не ста­рал­ся это сде­лать.
Я встаю и ос­то­рож­но, очень мед­ленно, иду к две­ри. Мне нуж­но по­дышать све­жим воз­ду­хом и по­думать. Мои кол­ле­ги тут же обес­по­ко­ен­но спра­шива­ют, прак­ти­чес­ки в два го­лоса, не пло­хо ли мне, и не нуж­но ли че­го –ни­будь при­нес­ти, но я от­ка­зыва­юсь от их по­мощи. Я не без­ро­пот­ный цве­ток и не ин­ва­лид. Раз уж у ме­ня по­яви­лись та­кие прис­ту­пы, мне нуж­но на­учить­ся справ­лять­ся с ни­ми са­мос­то­ятель­но, не на­де­ясь ни на ко­го.
Ед­ва очу­тив­шись на ули­це, я буд­то под­ко­шен­ная, па­даю на лав­ку, по­тому что без опо­ры мне не спра­вить­ся, и так силь­но тру вис­ки, что они пош­ли крас­ны­ми пят­на­ми. Ужас­но, что мне в ко­торый раз при­ходит­ся это пе­рено­сить, а я, док­тор, да­же не знаю, что это за не­дуг, что­бы хоть нем­но­го по­мочь се­бе.
Я бо­рюсь с этим стран­ным чувс­твом, но за ним при­ходит дру­гое, неч­то бо­лее шо­киру­ющее – не­веро­ят­ное воз­бужде­ние. Я пло­хо со­об­ра­жаю, ско­рее чувс­твую, что вся го­рю, и у ме­ня от­че­го-то воз­никло пол­ное ощу­щение то­го, что в мо­ем ло­не сей­час бь­ет­ся муж­чи­на в пос­ледние се­кун­ды на­шей люб­ви. Это стран­но, не­объ­яс­ни­мо, и не пос­ти­жимо уму, но – о Бо­же ми­лос­ти­вый! – я на­хожу се­бя на той же ска­мей­ке, но с влаж­ны­ми паль­ца­ми, про­питан­ны­ми собс­твен­ным вку­сом, со­вер­шенно пот­ную и с рас­тре­пан­ны­ми во­лоса­ми. И я нас­толь­ко ра­зом­ле­ла, что да­же ид­ти не мо­гу.
Ког­да я все же уси­ли­ем во­ли зас­тавляю се­бя под­нять­ся, ме­ня уже бь­ет го­рячий оз­ноб, а те­ло ох­ва­тила при­ят­ная ис­то­ма, что но­ги и ру­ки за­путы­ва­ют­ся. И я с удив­ле­ни­ем и с ужа­сом вы­нуж­де­на приз­нать – у ме­ня толь­ко что был ор­газм, да еще и та­кой си­лы, ка­кого я да­же с Алек­сом ни­ког­да не ис­пы­тыва­ла.
Во­рова­то ог­ля­дыва­ясь по сто­ронам, я спеш­но уда­ля­юсь из это­го мес­та. Мне нуж­но до­мой, се­год­ня я уже не мо­гу сю­да вер­нуть­ся.
Страш­ное осоз­на­ние то­го, что, воз­можно, я жи­ву вов­се не с че­лове­ком, а с монс­тром, тер­за­ет мою го­лову, и по­рож­да­ет та­кую ярость, что хо­чет­ся кри­чать и ко­лотить ру­ками в стен­ки ка­реты, как бе­зум­ная.
И я со­вер­шенно ни­чего не мо­гу по­делать с этим чувс­твом. Жи­вя с чу­дови­щем, я са­ма прев­ра­ща­юсь в монс­тра. От­ри­цать это те­перь столь же бес­смыс­ленно, как и то, что зем­ля круг­лая.


Я тря­сусь от бес­силь­ной зло­бы, но так же и от стра­ха, что гло­жет ме­ня, за­бирая в свое царс­тво. Се­год­няшний день не прос­то про­шел в пус­тую, он при­нес мне чет­кое осоз­на­ние то­го, как я ед­ва дер­жусь на краю про­пас­ти и как тя­жело мне ба­лан­си­ровать, что­бы не упасть.
Ви­зит к Джейн ни­чего мне не дал. Она у­еха­ла и ее не бы­ло до­ма по мень­шей ме­ре, не­делю. Мне не лга­ли, я знаю, по­тому что в до­ме не бы­ло ее све­жего за­паха, толь­ко приг­лу­шен­ный. В та­ком слу­чае, ве­ро­ят­но, она не по­лучи­ла мо­его пре­дуп­режде­ния о том, в ка­кой опас­ности на­ходит­ся го­род. Или же по­лучи­ла и пла­ниру­ет ис­поль­зо­вать это по сво­ему. Мне ли не знать, как лег­ко Джейн мо­жет отом­стить за свое раз­би­тое сер­дце, унич­то­жен­ное тщес­ла­вие и сло­ман­ную гор­дость, вос­поль­зо­вать­ся тем, что го­род сно­ва на­пол­нен не­чистью и убить ме­ня. С че­го я во­об­ще ре­шил, что она бу­дет на мо­ей сто­роне? По­верив в ее лю­бовь, за­быв на ка­кое-то вре­мя, на что спо­соб­на об­ма­нутая жен­щи­на, ко­торой пред­почли дру­гую?
Увы, это не ко­нец се­год­няшних по­раже­ний, как я смог убе­дить­ся. Ми­на уз­на­ла о су­щес­тво­вании вам­пи­ров и я уве­рен, она до­гада­лась, кто я. От это­го страш­нее все­го. Я пы­тал­ся как всег­да сте­реть ее мыс­ли – жес­то­ко, ужас­но, но я прав­да ни­чего не мо­гу по­делать с этим, по­тому что знаю – я по­теряю ее нав­сегда, сто­ит толь­ко ей за­гово­рить о мо­ей тай­не. Но она на­учи­лась соп­ро­тив­лять­ся вме­шатель­ству и сде­лала это мас­тер­ски. Я очень быс­тро по­нял, что мне пос­та­вили шах и мат. И это ужас­но. Те­перь толь­ко от од­ной мыс­ли о ее ли­це, ис­ка­лечен­ном болью и гне­вом, я схо­жу с ума. По ме­ре ее приб­ли­жения до­мой (я знаю, что ско­ро она бу­дет здесь, в Кар­факсе), мне все тя­желее сдер­жи­вать­ся. Я поч­ти го­тов от­пустить ее, и по­том я прос­то ум­ру. Но, мо­жет быть, так всем бу­дет лег­че.
И все же мои мыс­ли не по­кида­ет уве­рен­ность в том, что нам не­об­хо­димо спря­тать­ся, у­ехать хоть на ка­кое-то вре­мя по­даль­ше от­сю­да. Я по­нимаю, что та­ким об­ра­зом прос­то от­тя­гиваю мо­мент раз­ры­ва, но это даст мне хо­тя бы сла­бую на­деж­ду за­щитить лю­бимую жен­щи­ну от вра­гов – че­лове­чес­ких и не очень.
Мрач­ные мыс­ли мои пре­рыва­ет са­ма Ми­на, вор­вавша­яся в дом, как по­рыв све­жего вет­ра. Я под­ни­маю на нее гла­за, го­товый к че­му угод­но – к ата­ке, аг­рессии, сле­зам, стра­ху, бо­ли, не­удоб­ным воп­ро­сам. Но то, что я уви­дел, зас­та­вило ме­ня на миг прек­ра­тить ды­шать.
Моя неж­ная Ми­на сей­час вов­се не по­хожа на де­вуш­ку, ко­торую я знаю. Не­покор­ные во­лосы зме­ями рас­пол­злись по го­лове, зак­ры­ли го­рящие крас­ные ще­ки. Гла­за ли­хора­доч­но блес­тят, су­хие гу­бы сжа­ты в ту­гой узел, вер­хние пу­гови­цы блуз­ки рас­стег­ну­ты, и она бук­валь­но рвет ее на се­бе, как че­ловек, ко­торо­му не хва­та­ет воз­ду­ха. Она де­монич­на, мой ан­гел, но она и прек­расна.
Ми­на ки­да­ет­ся мне навс­тре­чу так, слов­но не ви­дела ме­ня ты­сячу лет, и мы уже че­рез се­кун­ду за­быва­ем­ся в этой вне­зап­но нах­лы­нув­шей от­ча­ян­ной страс­ти. Мы лю­бим друг дру­га так, как еще ни­ког­да рань­ше, до это­го, и ее кри­ки пе­рек­ры­ва­ют шум вне­зап­но рас­по­ясав­шей­ся гро­зы.
Мое приз­на­ние то­нет в ее сто­нах, моя боль – в ро­дин­ках на ее те­ле и в угол­ках ее вос­па­лен­ных губ. Мне слад­ко, стран­но, страш­но и боль­но вся­кий раз, как она ца­рапа­ет мою ко­жу ног­тя­ми, раз­ди­рая ее поч­ти до кро­ви.
Ее шум­ное ды­хание ни на миг не сти­ха­ет, ког­да она уже поч­ти го­това сдать­ся в плен пос­ледне­му ак­корду на­шего нас­лажде­ния, и вот Ми­на па­да­ет мне на грудь, слов­но ра­нен­ная пти­ца, пот­ная и жар­кая пос­ле люб­ви, зак­рыв гла­за и не спе­ша от­ки­дывать со щек сбив­ши­еся в кол­ту­ны ло­коны.
Дождь за­тиха­ет, рас­ка­ты гро­ма зву­чат все глу­ше, ти­ше, уда­ля­ясь от нас по­даль­ше, как буд­то бо­ять­ся заг­ля­нуть сю­да, во внутрь, а мы все еще ле­жим, пы­та­ясь от­ды­шать­ся, от­бить­ся от это­го вне­зап­но слу­чив­ше­гося по­рыва страс­ти.
Ми­на смот­рит на ме­ня сво­им чис­тым оре­ховым взгля­дом, в ко­тором так глу­боко за­та­ились чер­ти, и, ку­сая гу­бы, спра­шива­ет, поч­ти умо­ляя, что­бы я про­мол­чал:
- В ка­кое же чу­дови­ще, Грей­сон, я с то­бой прев­ра­тилась?
И я мол­чу. По­тому что дей­стви­тель­но не знаю, что ей ска­зать.