Вторая линия

                Олег уже давно не отвечал на незнакомые звонки. Реклама, опросы, предложения… Зачем тратить время на ненужные разговоры? Но на этот раз, увидев на дисплее неизвестный номер, он вдруг подумал, а что если звонит Галка? Просто попросила телефон у подруги, вот номер и определяется, как неизвестный. Правда, после ссоры первым всегда звонил он, и всё же…

                Палец надавил на зеленую, но, что это? Связи почти нет. Слышатся лишь отдельные звуки, полуслова, невнятное бормотание. Нет, это не Галина. Может, позвонить самому? Ведь недаром говорят — если женщина виновата, первое, что надо сделать, — это попросить у нее прощения.
               «Попросить прощения? — Олег ненадолго задумался. — Что ж! Надо, так надо».
                Махнув рукой, он набрал знакомый номер, услышал короткое «да», хотел спросить «как поживаешь», но не успел. Галка быстро проговорила:
— Ой, извини, у меня вторая линия. Я тебе перезвоню. 

             …Они встречались чуть больше года. В радиомастерской, куда она однажды заглянула, чтобы проконсультироваться по поводу часто зависающего компьютера, Олег ответил, не поднимая глаз: «Приносите, будем разбираться», но, взглянув на симпатичную девушку, добавил:
— А если хотите, можно посмотреть и на месте. Вы далеко живете?
— Рядом.
— Напишите адрес, я после работы загляну.

                Этим же вечером, загрузив новую программу, вместо той, что мешала нормальной работе процессора, Олег был приглашен к столу, выпить чаю в тесном семейном кругу вместе с родителями Гали и, конечно, рассказать о себе. А что, собственно, рассказывать? Ему двадцать четыре. Занимается компьютерной техникой, разрабатывает программы, на заказ создает личные сайты, — работы хватает. Живет с бабушкой. У мамы — второй брак.

                Галине молодой человек понравился. Она, как любая девушка в двадцать лет, не могла не задумываться о будущем, ведь многие ее одноклассницы уже успели выскочить замуж. Некоторые даже стали «молодыми мамочками», неспешно прогуливались с детскими колясками в ближайшем  парке… Не  потому ли на предложение Олега сходить куда-нибудь вдвоем, девушка ответила согласием. Проверить парня решила сразу, — у ближайшего ларька предложила купить баночку пива, утолить жажду. Однако, Олег отказался, — сказал, что пьет только безалкогольное.
— Но, если ты хочешь, я тебе куплю, — спохватился он.
— Нет-нет, это я так… не обращай внимания.
                Галя облегченно вздохнула, вспомнив, что Витек, парень с которым она недавно рассталась, без банки пива вообще никогда не ходил, а уж по выходным, бывало, накачивался так, что и ходить-то не мог.

                С Олегом они гуляли до глубокой ночи, болтали, смеялись и все никак не могли расстаться. Встречались первое время чуть ли не каждый день. Возле института, где она училась на экономическом факультете, он, видный, стройный, с густой шевелюрой непокорных волос, поджидал ее, — на зависть подружкам. Провожал домой, приглашал то в кино, то в кафе, то в клуб, и  Галине казалось — еще немного, и она, наконец-то, услышит те заветные слова, о которых с детства мечтает каждая девушка. Однако, Олег о создании семьи как-то не задумывался. Считал, что еще рано.
— Какие наши годы, — говорил он, когда Галина намекала ему на то, что мечтает о детях и в будущем хотела бы иметь мальчика и девочку. — Еще успеешь, зачем торопиться.

                Галина неохотно соглашалась. Но отношения между молодыми людьми от этого лучше не становились, а уже через полгода начались первые ссоры. Так… из-за разных пустяков.
                Он предлагал встретиться, она отказывалась, говорила, что плохо себя чувствует, он приезжал ее навестить и не заставал дома.
                Она приглашала его к подруге на день рождения, и сама же потом устраивала сцены ревности — слишком часто смотрел на симпатичную девушку…
                Он застал ее в компании молодого красавчика-практиканта, не смог сдержаться, — высказал всё, что о ней думает, потом долго вымаливал прощение.
                А в начале лета она неожиданно укатила в другой город к подруге. У той, видите ли, несчастье — сбежал муж, девушку надо поддержать. Приехала загорелая, довольная, смотрела на Олега с виноватой улыбкой, а он всё допытывался как же его имя? Кого? Того, с кем Галина закрутила курортный роман…
 
                Наконец, этот — последний случай.
                Встретились. Не успели сказать друг другу и пары слов, как у девушки затрезвонил телефон. Звонила Шурочка, подруга, любительница поболтать. Олег хотел сказать: «Не отвечай», но не успел. За коротким «алло» последовала пауза минут в пять, а потом в течение получаса одни восклицания: «Да, что ты. Не может быть. Ну, а ты? Ну, а она? Вот это да!»
                Они сидели на скамейке — скучающий молодой человек и девушка, увлеченная разговором. Терпение Олега заканчивалось. Он уже был готов взорваться, но тут Галина попрощалась и нажала на отбой. Естественный вопрос «что случилось» — остался без ответа.
— Вам, мужчинам, этого не понять.

               Олег спорить не стал, постарался взять себя в руки, даже улыбнулся.
— Ну, куда пойдем? — спросил он, и в это время телефон зазвонил вновь. И вновь звонила та же Шурочка.
               На этот раз разговор продлился минут двадцать. Олег даже успел немного вздремнуть. Он и не надеялся узнать, что же такого важного обсуждают подруги, однако Галина сама решила объяснить.
— Понимаешь, Шура купила себе кофточку, а потом точно такую же увидела в другом магазине, но в два раза дешевле. Решила ее сдать, а продавщица отказала…
               Олег буквально открыл рот.
— И вот эту проблему вы обсуждали почти час?
— Я же говорю, — усмехнулась девушка, — вам, мужчинам, этого не понять.
               Она махнула рукой и телефон, словно по заказу, позвонил в третий раз.
Олег поднялся.
— Если ты ответишь, я уйду, — предупредил он.

               Галина ответила, и он ушел. В конце сквера, правда, оглянулся, подумал: «Может, остановит, махнет рукой», — но, увидев спину своей подружки с трубкой возле уха, отправился домой. Ему казалось, что на этот раз позвонить должна она, однако на дисплее высветились милые сердцу буквы: «Мама»
— Ты знаешь, откуда мне, сейчас звонили? — начала женщина, без всякого вступления.
— Откуда?
— Из Сороченского. Помнишь, мы оставляли соседям номера наших мобильных, просили присматривать за домом?
— Конечно, помню, и кто тебе звонил?
— Не разобрала. Связь отвратительная. Сказали, что возле дома видели нашу бабушку. Представляешь?
— Не может быть.
— А я тебе говорила, дверь надо запирать на нижний замок.
— Подожди, а ты домой звонила?
— Никто трубку не берет. Так что — настраивайся.
— Почему я?
— Ну, не я же. У меня дежурство, дом, семья, и потом, тебе ведь отпроситься легче.

                Мама была права. Середина лета, жара, пятница, в мастерской ни одного посетителя. Город практически опустел. Олег мог спокойно уйти домой. Но тащиться в Сороченское, за сотню километров, в его планы сегодня никак не входило. Может, позвонить Галине, предложить прогулку за город? Хотя, что там делать, — просто гулять? Вряд ли ей это понравится и потом, он всё ещё на нее сильно обижен.

— Послушай, мам, а ошибки быть не может? Мне что-то не верится — как она смогла сама доехать до вокзала, сесть на нужную электричку, и там на автобусе…
— Машинально, Олег, машинально. Пожилые люди не помнят, что происходило вчера, а вот о событиях десятилетней давности могут рассказывать часами. Раньше-то она часто ездила из города домой и обратно. Так что ничего удивительного.

            …Вот уже несколько последних лет Анастасия Андреевна жила в городе и только за последний год уходила из дома три раза. Отпросится посидеть на лавочке возле подъезда и — поминай, как звали. Встала, пошла, куда глаза глядят… Зачем? Когда человеку под девяносто, он вряд ли может это объяснить. Ее находили в разных районах, возвращали, и всё потому, что Олег догадался повесить ей на руку браслет с именем, адресом и телефоном, и вот теперь неожиданная новость — бабушку видели в Сороченском…

                Олег заехал домой, быстро собрался, заглянул в шкатулку, где хранились ключи от бабушкиного дома, убедился, что она пуста, усмехнулся и отправился на вокзал. Электричка тащилась невыносимо медленно. Олег, к сожалению, не взял ничего почитать, спать тоже не хотелось, поэтому оставалось только одно — смотреть в окно и вспоминать, вспоминать…

           …Первый раз он оказался у бабушки лет в шесть и поначалу дом этот невзлюбил. Старый, мрачный, со скрипучим полом, жесткой кроватью, и непрозрачными окнами… Даже днем, когда всю улицу заливал ослепительный солнечный свет, в доме было темно и неуютно. Да и бабушка, под стать своему жилищу, совсем не отличалась гостеприимством. Могла часами молча сидеть, смотреть в одну точку. Однако, маленький Олежек, пока мама находилась рядом, не особенно обращал на всё это внимания, но стоило ей уехать, как ребенка охватывала настоящая паника. Ночью он не мог заснуть, потому что слышал, как под полом скребутся мыши, а утром, едва проснувшись и выпив кружку молока, быстрей бежал на улицу. Только там, играя с ребятами в футбол и гоняя на чужих велосипедах, он проводил дни напролет.

                Иногда кто-то из ребят приглашал его к себе домой, и тогда мальчиков усаживали за стол, угощали вкусными котлетами с картофельным пюре, наливали сладкого компота с ягодами.
— Смотри, мне попался изюм, — говорил один.
— А у меня —  абрикос, — с гордостью отвечал другой.
                Как же это было не похоже на пустые щи и травяной безвкусный чай — нехитрый обед, который неизменно появлялся на бабушкином столе изо дня в день.

                Олег считал дни до приезда мамы, и, когда та появлялась на пороге, он бросался к ней, забыв обо всём на свете, прижимался всем телом, а слезы градом катились по его щекам. Всю обратную дорогу мальчишка рассказывал о своем невыносимом пребывании в доме бабушки, заранее предупреждая, что больше не поедет туда ни за что на свете.

               Мама удивлялась, соглашалась, прижимала маленькую головку сына к груди, поглаживала по волосам, успокаивала, жалела, а на следующий год опять отвозила в Сороченское. Обещала быть рядом, однако спустя пару дней уезжала, предварительно забив продуктами старенький бабушкин холодильник до отказа.
— Я ненадолго, сынок, — успокаивала его мама. — Только покажусь на работе и сразу обратно.
               Он начинал было шмыгать носом, и тогда женщина, присев на корточки, строго грозила пальцем:
— Ну, что еще за слезы? Ты ведь уже большой мальчик. Посмотри, сколько у тебя друзей, и никто не плачет. А ведь они все, как и ты, приехали к своим бабушкам.
                Олег смотрел на целую ватагу ребятишек, молча наблюдающих за этой сценой, и старался взять себя в руки.

                Так, отдыхая в Сороченском из года в год, он постепенно привык и к этому тихому зеленому поселку, и к старому дому, и к своей странной бабуле. Привык настолько, что уже не мог дождаться, когда же, наконец, закончится очередной учебный год, и он вновь встретится со своими закадычными друзьями. А в четырнадцать, навестив бабушку, Олег вдруг с удивлением заметил, что потолок в ее доме стал как будто ниже. Оказалось, что за последний год он перерос своих сверстников чуть ли не на голову, и теперь, разговаривая с ребятами, он никак не мог привыкнуть к тому, что те вынуждены смотреть на него снизу вверх.

               С интересом посматривали на него и внезапно повзрослевшие девочки. Казалось, еще вчера все гурьбой носились друг за другом, играли, толкались, смеялись, и вот уже подружки отдельной компанией шепчутся в сторонке, а вечером прогуливаются кто парочками, кто группками... Все, как одна, в коротеньких юбках, капроновых колготках, в туфельках на небольшом каблучке. Просто глаза разбегаются, и, тем не менее, чуть выше подруг — Полина Новикова. Она и стройнее и немного ярче подкрашена, и колготки её в лунном свете отливают золотистым блеском. Подошла первой.
— Олежек, тебя и не узнать. Такой взрослый, серьёзный.
— Тоже самое могу сказать и о тебе.
— Правда?
— Так расцвела, похорошела.               
— Олег, ну, что ты меня смущаешь…
                Девушка скромно отвела глаза. Олег наклонился к ее уху, почувствовал тонкий аромат духов, прошептал:
— Я сам смущен.
                В груди как-то сладко защемило. Набравшись смелости, предложил:
— Давай убежим.
— Давай.

                Они отделились от общей компании, направились к ближайшему лесочку, туда, где обычно уединялись влюбленные. Шли молча, держась за руки. Говорить ни о чем не хотелось, да и зачем, когда всё было ясно и без слов. Олегу не верилось, что совсем скоро он окажется с девушкой наедине, и как ему себя вести с ней, что делать, что говорить? Однако его опасения оказались напрасными. Всё устроила Полина. Едва они вошли в лес, девушка повернулась, обвила парня руками за шею, подставив для поцелуя губки, и Олег не заставил себя просить дважды.

                Полина, как любая девушка в пятнадцать лет, мечтала о любви днем и ночью. Она пересмотрела десятки фильмов, перечитала ни один роман, сама придумывала истории об отношениях мужчины и женщины, которые непременно заканчивались свадьбой. Потом часами шепталась с подругами, представляя каким должен быть её избранник, но где его найти? В школе либо — коротышки, либо — ботаники, во дворе — вечно пьяные переростки, в поселке тоже особенно не на кого смотреть. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, появляется он. Тот, на которого еще в прошлом году она не обращала внимания, неожиданно вырос, возмужал. Идет в красивых голубых джинсах, засунув одну руку в карман, на лице обворожительная улыбка, над верхней губой — легкий пушок…
                Она принимала его неумелые поцелуи, закрыв глаза, повторяя: 
— Олег, Олежек, ты такой, такой…
                Потом они брели по пустынным улицам, потому, что в поселке все уже давно спали и, прежде чем расстаться, всё целовались, целовались...

                Олег вспомнил, как наутро прибежал к ее дому. Ходил взад–вперед, пытался заглянуть за высокий забор, и тут ворота неожиданно приоткрылись. На улицу выглянул какой-то мужчина. Заметив Олега, крикнул:
— Слушай, ты очень занят?
                Олег с готовностью подбежал.
— Нет, совсем не занят, а что?
— Помощник мне нужен. Одному с ремонтом никак не справиться. Ты не думай, я заплачу.
— Зачем, я и так помогу, что надо делать?
— Пойдем, покажу, тебя как зовут?
— Олег.
— А меня — Вадим Николаевич.

                Как потом оказалось, это был отец Полины. Он задумал перестраивать хозблок, и Олег активно ему помогал. Подавал материал, инструменты, отмерял, прибивал, отпиливал. Вдвоем работа закипела, а к полудню из дома вышла Полина, смешная, с заспанным лицом, в коротком халатике, заметив Олега, сразу убежала. Появилась только через час, — причесанная, с подведенными глазками, подошла к мужчинам, поздоровалась. Отец объяснил:
— Вот, помощника себе нашел. Толковый парень. Олегом кличут. Рекомендую.
— Мы знакомы, пап.
— Вот как?
— А что тебя удивляет? Мы все тут друг друга знаем.

                Она прошла в дальний конец сада, села в плетеное кресло и открыла книгу. Вадим Николаевич сразу всё понял: и почему этот парнишка болтался возле их дома, и почему с радостью согласился поработать, и почему Полина с утра накрасилась. Сидит сейчас, закинув нога на ногу, делает вид, что увлечена чтением, сама же то и дело бросает взгляды в их сторону. Что ж, всё правильно. Девушка взрослеет. Он и сам в ее годы уже вовсю интересовался девчонками, так почему же его дочь должна быть исключением? 

                Вечером Олег и Полина встретились вновь и сразу направились по вчерашнему маршруту. Всё повторилось — и поцелуи, и признания в любви, и обещания не расставаться никогда. Свидания назначались почти каждый день, но время…, безжалостное время диктует свои законы. Лето пролетело как один счастливый миг. В конце августа все стали разъезжаться. Влюбленные договорились созваниваться, встречаться, и, первое время, Олег действительно часто звонил ей, но очень быстро понял, что говорить-то им особенно и не о чем.
— Ну, как ты?
— Нормально, а ты?
— Тоже. — Долгая-долгая пауза. —  Я скучаю.
— И я.
— Может, встретимся?
— Нет. Сейчас не могу. Много задают, да и погода…

                Осенью зарядили бесконечные дожди, как-то очень быстро похолодало. Настроение упало до минусовых отметок. Тащиться полтора часа в другой городок, туда, где жила девушка, не хотелось. Олег подумал — а не встретить ли им вместе Новый год, но оказалось, что Полина уезжает на это время с родителями к каким-то родственникам.

                В Сороченское следующим летом он приехал не сразу. Подчищал «хвосты», накопившиеся за учебный год. Смог вырваться только к июлю. Приехал, а  оказалось, что вся семья Новиковых отдыхает где-то за границей. Странно, но Олег даже обрадовался. Он просто не представлял, о чем будет говорить с девушкой, которой не звонил несколько месяцев.

                Олег погостил у бабушки всего лишь неделю и больше в Сороченском не появлялся. И вот теперь, шагая по знакомым улочкам, он с удивлением отмечал, что за эти годы вокруг почти ничего не изменилось.

                Бабушку увидел издали. Она ходила по огороду с лопатой и что-то периодически вскапывала.
— Привет, ба, — крикнул он, подходя к калитке. — Ты что, картошку сажаешь?
                Женщина обернулась. В ее взгляде сквозило недоумение, смешанное с испугом.
— А тебе что за забота? Иди, куда шел.
— Ты что, ба, меня не узнала? — молодой человек постарался улыбнуться. — Я же Олег, твой внук.
               И вновь холодный взгляд.
— Мой внук, Олежек, совсем еще ребенок. Вот только-только здесь бегал, а кто ты такой? Я не знаю.
— Шутишь, ба, это я вырос так. Был маленьким, стал большим.

                Он подошел к Анастасии Андреевне, все так же улыбаясь.
— Ты мне вот что скажи. Ты как сюда добралась? Ушла, никого не предупредила. Мы же тебя обыскались.
— Мы?
— Ну, да — я и мама. Мария Валентиновна. Маша. Дочь свою ты, надеюсь, еще помнишь?
— Маша?
               Женщина задумалась. Было заметно, что она начинает приходить в себя.
— Маша… Дочь… Ну, конечно, помню. Я что же, по-твоему, совсем из ума выжила?
               Олег облегченно выдохнул.
— Ну, наконец-то. А то я, прям, испугался. «Олежек, маленький мальчик…»
— Да это я пошутила. — Бабушка воткнула лопату в землю, направилась к дому. — А ты зачем приехал-то?    
— Странный вопрос. За тобой.               
— За мной?
— Конечно. Поехали домой?               
— Подожди, я вроде бы дома.
— Ну, вот опять начинается. Ты что забыла, ты же со мной живешь, в городе, вот уже третий год пошел…

                Олег, вслед за бабушкой, вошел в дом, осмотрелся. И здесь, кажется, тоже ничего не изменилось.
— Вот, посмотри, — он открыл холодильник. — Видишь — ничего нет. Вещи твои тоже в городе.
               Анастасия Андреевна никак не реагировала. Она присела к столу и уставилась в окошко.
               Олег вдруг почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Желудок требовал пищи. И действительно перед обратной дорогой не мешало бы подкрепиться. Ведь ехать еще три часа.
— Слушай, ба, никуда не уходи. Я — в магазин. Куплю хлеба, молока, колбаски. Перекусим и тронемся потихоньку.

                Сельский магазин находился в пяти минутах ходьбы быстрым шагом. Олег вошел, негромко поздоровался, встал в очередь из четырех местных жителей. Стал осматривать витрину, прикидывая, что бы купить. Женщина у прилавка рассчиталась с продавщицей, подняла пакет, и в нем громко зазвенели бутылки. «О! народ всё также пьет», — усмехнулся Олег про себя. Он опять сосредоточился на изучении ценников, но, услышав короткое «спасибо», резко повернулся. Голос принадлежал Полине. В этом не было никаких сомнений, его бы он узнал из сотни. Олег догнал ее уже у выхода, шепнул в самое ухо.
— Помочь?
               Полина повернулась. Он взял у нее из рук тяжелый пакет, улыбнулся, наблюдая, как девушка от неожиданности смешно захлопала ресницами.
— Я не верю своим глазам! Олег!
— А я смотрю, ты не ты. Только по голосу тебя и узнал.
— Что, так сильно изменилась?
              Прежде чем ответить, он окинул ее оценивающим взглядом. Нет, она не изменилась. Просто повзрослела и выглядела так, как и должна была бы выглядеть молодая женщина в двадцать пять лет.
— Если и изменилась, — сказал он, наклонив голову, — то только в лучшую сторону.
               Открыв дверь, Олег пропустил девушку вперед, и в это время, в пакете вновь предательски зазвенели бутылки.
— У тебя что, какой-то праздник?
— Ну, в общем, да, — замялась Полина. — А ты опять к бабушке?
— Скорее за бабушкой.

                Пока они неспеша шагали вдоль улицы, Олег рассказывал обо всем, что происходило в его жизни последние годы. В конце спросил:               
— Ну, а как ты? Наверное, замужем, и детишки, должно быть подрастают? Не поверишь, ведь я только что о тебе вспоминал.
                Полина тяжело вздохнула.
— Рассказывать особенно не о чем. Детишек нет, мужа — тоже. Работаю администратором в одном заведении. Всё думаю уйти, только вот куда?
— Понятно…
               Вдаваться в подробности не хотелось. Человек в этой жизни ищет себя, но пока, видимо, никак не найдет...

               Они остановились на повороте.
— Дальше я сама, — сказала Полина, забирая из рук парня пакет.
— А что так? Я хотел с твоим отцом поздороваться.
— Не надо с ним здороваться.
                В голосе девушки промелькнули нотки раздражения.
— Почему, что случилось?
— Ничего не случилось. Просто он не в себе.
— Не в себе?
— Ты что, действительно ничего не понимаешь? В запое он. А это, — здесь Полина позвенела бутылками, — это для него.
               Не давая парню опомниться, она повернулась и зашагала к своему дому. Однако через десяток метров обернулась, громко спросила:
— Хочешь, можем вечером встретиться?
               Вопрос прозвучал так неожиданно, что Олег не успел ничего сообразить. Ответил коротко:
— Давай.
— Тогда в девять на нашем месте?
— Договорились.

               Он поспешил в магазин, накупил продуктов и возвратился в дом. Бабушка, к счастью, никуда не ушла. Теперь она ходила по огороду, но уже с граблями. Откуда у нее вдруг возникло желание подравнивать давно заросшие грядки  — неизвестно, да Олег и не задавался этим вопросом. Его тревожило совсем другое: предстоящее свидание с Полиной. Зачем она предложила встретиться, зачем он согласился? Неужели у нее после короткой встречи вспыхнули былые чувства? Вряд ли. А вдруг…

              В доме Олег подошел к электрическому щитку, встал на табуретку, вкрутил старинные фарфоровые пробки. В комнате вспыхнула единственная лампочка, громко затрещал допотопный холодильник. Нарезав бутербродов, и, наполнив кружки кефиром, он позвал бабушку, предложил перекусить и сообщил, что сегодня им придется переночевать здесь.
— Поедем завтра, ба, надеюсь, ты не против? Хочу с друзьями встретиться,  посидеть, поболтать, давно не виделись.    
— Что ж, дело хорошее.
— А ты спать ложись, меня не жди, ладно?
— Ладно.      

               Непривыкший опаздывать, Олег вышел из дома за полчаса до девяти, хотя идти до автобусного круга, — туда, где они обычно встречались, всего-то минут десять.
              Шел медленно, всматривался в проходящие парочки, всё надеялся увидеть старых друзей, но безуспешно. Лишь одна девушка показалась ему знакомой. Удивленно вскинула брови, но останавливаться не стала, лишь замедлила шаг.  Потом все же окликнула:
— Олег...

                Он узнал ее голос и сразу всё вспомнил. Маринка. Ей тогда едва исполнилось  тринадцать. Смешная девчушка и, кажется, была в него влюблена.
                Олег обернулся.
— Маринка? Привет.
                После дружеских объятий, он некоторое время рассматривал девушку.
— Маринка, тебя и не узнать. Прямо невеста. Или уже замужем?
— Нет, женихов пока не видно. Времени хватает только на учебу. Вот приехала отдохнуть, набраться сил перед последним курсом. А как ты?
— Неплохо. Работаю. Пока свободен.
 
                Девушка немного оживилась.
— А куда торопишься?
— Есть тут одно дельце. Хочу кое с кем встретиться.
— А, понятно… — усмехнулась Марина. — Я даже знаю с кем. Видела ее только что. Стоит на кругу, дожидается.
— Кто стоит?
— Слушай, Олег, я давно уже не маленькая девочка и всё прекрасно понимаю. Полинка твоя ненаглядная... Стоит, с ноги на ногу переминается. Меня заметила, сделала вид, что не узнала.
— Да… от тебя ничего не утаишь.
— Ты поторопись. К ней там уже мужички присматриваются. Сбежит с кем-нибудь, ищи потом ветра в поле.
                Девушка резко развернулась, бросила через плечо: «Пока», — и зашагала дальше.

                Олег тоже прибавил шагу. Полина действительно уже ждала его. Высокая, эффектная, с распущенными волосами, она сразу напомнила ему те далекие годы, когда он, молодой паренек, вот также спешил на свидание и, завидев девушку, не мог сдержать радостной улыбки на лице.
— Привет.
               Она двинулась к нему навстречу к неудовольствию двух взрослых мужчин, стоящих чуть в стороне, и, когда подошла, демонстративно поцеловала парня в щечку.
— Ты пришла раньше времени… — произнес Олег, удивленно. — Что случилось?   
— Просто… просто не хотелось оставаться дома.
— А, понимаю, из-за отца?
— Ну, можно и так сказать.
            Полина взяла молодого человека под руку, спросила:
— Куда пойдем?
— Странный вопрос. Поскольку ни ресторанов, ни театров здесь нет, то можно просто погулять.
            Девушка сразу предложила:
— А может, навестим наши старые места, посмотрим, как там всё изменилось?
— Ну, если ты хочешь…
 
               Они зашагали знакомыми тропинками, как и тогда, молча, лишь иногда перебрасываясь короткими фразами. Олегу казалось, что он каким-то чудесным образом возвратился в свою юность. Рядом красивая девушка, он держит ее за руку,  а их плечи почти касаются друг друга. Скорее, скорее к тому таинственному лесу, где, наконец-то, можно укрыться от посторонних глаз, к той полянке, на которой  когда-то всё началось, и, теперь, возможно вспыхнет опять с новой силой…
   
                Звуки гитары они услышали издалека. Сквозь деревья плясало пламя небольшого костерка. Смех, разговоры, нестройное пение — всё указывало на то, что их уютное местечко занято. Они пошли вдоль опушки, но и здесь им навстречу, то и дело попадались влюбленные парочки и просто одинокие прохожие.  Когда же им удалось присесть на поваленное бревнышко, укрытое со всех сторон высокими кустами, и Олег, набравшись смелости, уже приготовился поцеловать свою давнюю любовь, в это время, где-то, совсем рядом громко хрустнула сухая ветка. Кто-то невидимый явно находился поблизости. Что это? Неужели за ними следят?

                Поднявшись, молодой человек, прислушался, потом обошел кусты по кругу, — никого. Можно успокоиться, однако романтическое настроение было безвозвратно испорчено. Девушка рядом почему-то уже не казалась ему такой привлекательной и желанной. Он неожиданно вспомнил Галку. Где она, что делает? Может, сидит сейчас с кем-то вот также и подставляет свои губы для поцелуя?
— Что-то много народу здесь стало гулять, — вздохнул он.
                Полина некоторое время следила за маленьким паучком, бегущим по своим паучьим делам, потом спросила:
— Скажи, Олежек, ты вспоминал обо мне?
— Конечно. Разве можно забыть свою первую любовь?
— Первую?
— Первую.
— А потом, сколько у тебя их было?
— Кого?
— Девушек, которых ты любил.
— Не знаю, не считал. А у тебя?
— И я не считала.
— Значит, мы квиты?
— Значит, квиты.
— И, значит, теперь мы можем начать всё с начала?
— Наверное…
               Он обнял ее за плечи, посмотрел в глаза и вдруг понял, что совершенно не знает эту девушку. Да, когда-то ему казалось, что он безумно любит ее, но это было так давно…   

                Они поболтали еще немного и решили возвращаться. Полина всё расспрашивала о его планах на будущее, не задумывается ли он о создании семьи, о детях.
— Нет-нет, не сейчас, через год–два, — добавила она быстро…
              «Понятно, — подумал Олег про себя, — так же как и Галка прощупывает почву. Хочет примерить на меня роль верного, любящего супруга».
— Не знаю, — ответил он уклончиво. — Семья — это так серьёзно. Но ты права, может через пару лет…
               
                Проходя мимо своего дома, Олег обратил внимание, что в окнах не горит свет. Видимо, бабушка уже легла.
— Ты еще помнишь моё более чем скромное жилище? — пошутил он.
— Конечно. И что ты думаешь делать с ним в будущем?
— Пока не решил. Всё же, это бабушкин дом.
— А сколько ей?
— Восемьдесят восемь.
— Две восьмерки — возраст приличный. 

                Полина опять не разрешила проводить ее до самого дома. Остановилась на углу. Повернулась. Олег всё же решился поцеловать ее, потянулся к губам, однако девушка подставила щеку.
— Увидимся завтра? — зачем-то, спросил он.
— Ты хочешь?
— А что, погуляем, поболтаем.
— Хорошо.
— Значит, — завтра, на нашем месте в девять?
— Договорились. Пока.
— Пока.

               Глядя ей вслед, Олег вдруг вспомнил, что завтра он собирался уезжать, а теперь… Теперь ему придется провести в Сороченском еще один день. «Что ж, Галка так и не перезвонила, а, значит, в городе все равно делать нечего. Отдохну, здесь, уеду в воскресенье», — подумал он.

                В доме бабушки было тихо и темно. Сама бабуля мирно спала в своей комнате, накрывшись стареньким пледом. Олег прошел к себе. Не раздеваясь, лег на кушетку, задумался. Как же быстро пролетело время. Целых десять лет минуло с тех пор, когда он вот также лежал без сна после свидания с Полинкой, — счастливый, довольный, а сегодня не смог ее даже поцеловать. Почему? Не хочет изменять Галине? Ведь их отношения еще не закончились, — так, немного повздорили, сколько раз уже такое случалось... Стоит ему набрать ее номер и…            
            
                Олег закрыл глаза, отвернулся к стене, и, тем не менее, лунный свет, проникающий сквозь незанавешенное окно, мешал уснуть. Покрутившись с боку на бок не менее получаса, молодой человек поднялся, поискал глазами что-нибудь,  чем можно было бы прикрыть окно, потом снял рубашку, повесил ее на шпингалет рамы, и от этого на стене появился причудливый силуэт. Интересно, на что это похоже? Маленькая собачка, вставшая на задние лапки, или профиль великана, а может быть, — отвесный горный склон? Олег встряхнул рубашку, в надежде увидеть новые картины, и в это время тень как будто ожила. Он не сразу понял что это? Поднялся, прильнул к стеклу. За окном — привычный пейзаж. Луна освещает пустынный двор…

                Опять показалось? Сегодня ему постоянно кажется, что за ним кто-то следит. Но кто и зачем? Кого могла заинтересовать его скромная персона? Проверив входную дверь, Олег вернулся в комнату, лег, постарался уснуть. Где-то в комнате скрипнула половица, затрещал холодильник. Может, бабушка встала выпить водички?
— Ба, это ты?
               Голос растворился в темноте. Старый дом — всё трещит, рассыхается. Уже засыпая, Олег услышал какую-то возню на чердаке. Подумал: «Наверное, — кошки». Подняться и проверить, уже не было сил. Веки закрылись сами собой. Но и сквозь сон ему всё казалось, что по дому кто-то ходит, открывает двери, выдвигает ящики, заглядывает в холодильник.  Неудивительно, что первый вопрос, который он задал бабушке, когда проснулся, — хорошо ли она спала этой ночью.
— Спала, как убитая. На своей кровати, к которой я привыкла за многие годы, всегда сладко спится. А почему ты спрашиваешь?
— Глаза у тебя заспанные.
— Это потому, что я еще не умывалась. Кстати, сходи-ка, ополосни лицо. Там и порошок есть зубной и щетки. Я тут попробую колбаску вчерашнюю поджарить.
— Да зачем ее жарить? Съедим и так.

                После завтрака Олег вышел во двор. Некоторое время бродил, пытаясь отыскать следы ночного гостя, но густая трава, если и была примята, то уже успела расправиться. А вот лестницу, лежащую вдоль забора, кажется, принесли сюда недавно. Неужели ночью на чердак и вправду кто-то забирался?

                Он, как любой мальчишка, когда-то уже обследовал это таинственное помещение, правда, ничего интересного там не обнаружил. Так, может, стоит заглянуть туда еще раз?
                Он уже приподнял тяжелую лестницу, и в это время его окликнул мужчина из соседнего дома.
— Эй, привет! Никак за бабушкой приехал?
                Мужчина подошел к забору.
— Давненько тебя не видел. Даже запамятовал, как звать-то, величать?
— Олег Сорокин.
— А, ну, конечно. Олежек. А меня-то помнишь? Дядю Гришу?
— Помню, как не помнить! Дядя Гриша, это не вы нам случайно звонили вчера?
— Я, и не случайно. Смотрю, кто-то в огороде копается. Пригляделся — Анастасия Андреевна. Одна! Я сразу за телефон. Предупредить.
— Спасибо вам, дядя Гриша.
— Всегда рад помочь. Заходите ко мне, чайку попьем. 
— Не знаю, пойдет ли бабушка.
— Ладно, подожди меня тут.
                Мужчина сходил в дом, возвратился с маленькой баночкой варенья.
— На, передай Анастасии Андреевне. Скажи — от дяди Гриши.
— Хорошо, спасибо.

                Шагнув в полутемную комнату, после яркого солнечного света, Олег не сразу заметил открытый люк в центре пола. Еще один шаг, — и он бы точно переломал себе ноги.
— Ба, ты что там делаешь? — крикнул он, вглядываясь в холодный мрак погреба.
— Хочу проверить, осталось ли у нас что-нибудь из старых запасов.
— Каких запасов, ба? Если что и осталось, то наверняка давно пришло в негодность. Вылезай. Я сейчас схожу за продуктами, куплю всё, что нужно.

                Через пару секунд голова женщины показалась над полом. Олег подал ей руку, помог подняться.
— Посмотри лучше, что передал тебе дядя Гриша, наш сосед.
— О, варенье! Что ж ты не пригласил его в дом?
— Интересно, а чем ты собралась его угощать?
— Да, ты прав. К чаю-то у нас ничего и нет.
— И к обеду тоже, — напомнил Олег.

               На всякий случай он вновь попросил бабушку никуда не уходить, сам же отправился в магазин.

               У прилавка дожидались своей очереди две женщины и древняя старушка. Она опиралась на свою палочку, и Олег, глядя на нее, подумал: «А что если ночью на чердаке побывала его бабушка? Ведь смогла же она без посторонней помощи спуститься в погреб, потом подняться по почти вертикальной лестнице. Но с другой стороны, что ей нужно там, на чердаке? Может, ищет какой-нибудь клад? А что? Спрятала в своё время, а где — забыла». Олега так рассмешила эта мысль, что он не смог сдержаться и засмеялся в голос. Покупатели посмотрели на него осуждающе.
— Ой, извините ради Бога, — спохватился он. — Это я что-то размечтался.

              Покинув магазин с большим пакетом продуктов, Олег неожиданно заметил знакомую фигуру. Маринка, в белой нарядной юбке и смешных белых босоножках прохаживалась невдалеке, явно поджидая кого-то. Подойти? А о чем говорить? Вдруг она ждет своего парня? А тут он. Придется объяснять – кто, что, откуда… Олег решил девушку не смущать, просто махнул ей рукой, улыбнулся и поспешил к своему дому.
             
                Бабушка стояла возле забора и о чем-то разговаривала с дядей Гришей. Казалось бы, обычная картина, соседи обмениваются новостями, если бы не одно странное обстоятельство — бабушка стояла, опираясь на лопату. Это уже становилось подозрительным. Может у нее очередной провал в памяти? Хочет накопать картошки?

                Когда Анастасия Андреевна появилась на кухне, Олег уже успел разложить покупки на столе.
— Ой, — всплеснула бабушка руками, — накупил-то, накупил…
               Олег улыбнулся.
— Думаю, теперь-то мы с голоду не умрем. Как считаешь, ба, не умрем?
— Не, не умрем.
— А ты о чем с соседом разговаривала?
— С Григорием?
— Да.
— Так… о жизни.
— А лопата тебе зачем?
— Лопата? Какая лопата?
               Олег посмотрел на бабушку внимательно — притворяется, или действительно не понимает.
— Ладно, ба, ты пока продукты разбирай, а я пройдусь.

                Он вышел во двор, поискал следы свежевырытых ям, ничего не обнаружил и решил обследовать чердак. Поставил лестницу, забрался наверх, открыл маленькую дверцу. В лицо ударила волна горячего воздуха, смешанного с запахом многолетней пыли. Олег легко проскользнул вовнутрь, огляделся и сразу понял — ночью здесь кто-то хозяйничал. Большой старинный сундук был открыт, а вокруг него валялся разный хлам, который обычно скапливается за долгие годы. В основном, — старые изношенные вещи. Но были здесь и книги, и открытки, и какие-то пожелтевшие тетради. Олег полистал их без особого интереса. Фамилии, даты, рецепты. Наверное, осталось от дедушки, ведь он служил доктором в местной амбулатории. Бабушка рассказывала, что ходил он всегда такой важный, в белом халате, на носу пенсне. Олег побросал вещи обратно в сундук, закрыл тяжелую крышку, немного постоял возле маленького окошка, обозревая окрестности, и спустился вниз.

               После скромного обеда, который был приготовлен общими усилиями, он немного отдохнул, а потом, за чаем, всё пытался выведать — не хранит ли бабушка каких-нибудь секретов, может быть, в доме есть тайник? И если хорошенько поискать…
— Бог с тобой, Олежек, посмотри вокруг, какой еще тайник, какие секреты?
               Олег пытался заглянуть бабушке в глаза, но та старательно отводила взгляд.  «Неужели в доме и вправду что-то припрятано?» — подумал он.

               Ровно в девять Олег уже стоял в условленном месте, однако Полина опаздывала. Пришла только через двадцать минут. Объяснила коротко:
— Были проблемы.
               Вдаваться в подробности молодой человек не стал. Наверное, проблемы связаны с отцом, а говорить об этом всегда неприятно. Он решил отвлечь девушку рассказами о странном поведении своей бабушки. Ему казалось, что Полина просто посмеется вместе с ним, и на этом тема поиска «несметных сокровищ» будет исчерпана, однако девушка неожиданно отнеслась ко всему чересчур серьёзно.
— А почему ты считаешь, что этого не может быть? — спрашивала она, рассуждая вслух. — Таких случаев сколько угодно. Купит человек старый дом, начнет делать ремонт, и вдруг бах, — из стенки шкатулочка вываливается, а в ней…
— Послушай, я знаю свою бабушку. Не было у нее никогда никаких ценностей. По крайней мере, я не помню, чтобы она носила золотые кольца или алмазные подвески. Что она ищет? Что она себе там напридумывала? Что, вообще, может твориться в голове у пожилого человека? Кто может ответить на эти вопросы?

                Олег пытался перевести разговор на другую тему, но Полина всё не унималась. Пока они гуляли, девушка припомнила ещё не одну историю о старинных кладах и чудесных находках, поэтому, спустя пару часов, Олег был вынужден признать, что и это свидание прошло неудачно. Он еще раз убедился, что совершенно не знает девушку. А то, что было между ними десять лет назад, — просто приятные детские воспоминания. Прощаясь с Полиной как всегда на углу, он со вздохом сообщил, что завтра уезжает.
— Как, уже завтра? — удивилась та.
— К сожалению, в понедельник мне необходимо быть на работе. Да и бабушку надо отвезти.
— Жалко. А в следующие выходные приедешь?
— Не знаю. Как получится.               
               Они обнялись, но, уже скорее, как друзья и разошлись в разные стороны.

               Эту ночь Олег надеялся провести спокойно, — выспаться, отдохнуть так, чтобы потом, в электричке, не «клевать носом», но… не успел он закрыть глаза, как из своей комнаты вышла бабушка. А кто еще мог передвигаться по дому и хлопать дверьми? Олег решил не обращать внимания, но уснуть ему никак не удавалось. Поднявшись, он осторожно заглянул в гостиную.

               Пусто. Как же так? Ведь бабушка только что здесь ходила, неужели вышла из дома? Олег выглянул в окно. Интересно, что ей делать ночью во дворе? Неужели будет копать ямы или полезет на чердак? Свет луны с трудом пробивался сквозь густые облака, поэтому разглядеть что-либо за стеклом было невозможно и, тем не менее, странную темную фигуру, метнувшуюся прочь от окна, он заметил.

                Бабушка? Нет, пожилой человек не может так быстро передвигаться.

                Олег сунул ноги в кроссовки и выскочил на улицу. Неизвестный в черной куртке с капюшоном уже бежал со всех ног к маленькой рощице в конце поселка. Кто это и что ему нужно? Кинувшись вслед за непрошеным гостем, Олег развил такую скорость, что уже через пару минут расстояние между ними стало сокращаться. Еще немного, — и он ухватит беглеца за шиворот.
— А ну, стой, все равно догоню!
                Олег протянул руку и в следующее мгновение, наступив на собственный шнурок, растянулся на земле в нелепой позе. Перед глазами закружились красные звезды. Всё тело пронзила острая боль, а в голове, словно приговор пронеслось: «Ну, всё, упустил».

               Несколько секунд, он даже не пытался подняться, только перевернулся на спину, ждал, пока не стихнет боль и тут, услышав приближающиеся шаги, ему вдруг стало по-настоящему страшно. Неизвестный возвращался. Зачем? Хочет воспользоваться моментом и свести счеты? Олег увидел темный бесформенный силуэт, остановившийся рядом, хотел встать, но только слегка приподнялся на локтях. Человек присел на корточки, снял капюшон и неожиданно спросил.
— Что, больно?
                И опять Олег узнал ее только по голосу.
— Маринка?!
                От сердца немного отлегло. Он всё еще не видел ее лица, поэтому повторил:
— Маринка, это ты?
— Я.
                Она помогла ему сесть. Заметила болтающиеся шнурки, смеясь, сказала:
— Кроссовки-то надо зашнуровывать.
— Времени не было. Скажи, а что ты делала возле нашего дома?
— Гуляла.
— Нет, я серьёзно.
— И я…
— Почему же тогда ты убегала?
— А почему ты за мной гнался?
                Обдумывая ответ, Олег занялся кроссовками, завязал бантики, потом сказал:
— Хотел поздороваться, давно не виделись.
— Точно. Со вчерашнего дня.
                Девушка села рядом, обхватила колени руками, и у Олега промелькнула в голове неожиданная догадка.
— Слушай, а это не ты ли вчера следила за нами?
— За вами?
— Я имею в виду — за мной и Полиной?
— Вот ещё, — фыркнула девушка. — У меня что, других дел, по-твоему, нет?

               Олег увидел, как Маринка обиженно отвернулась и всё понял. Следила, конечно же, она. И вчера, и сегодня.
— Получается, что дел у тебя действительно нет, — подытожил он. — Занятой человек вряд ли будет часами подсматривать за другими. Зачем?

               Марина долго молчала, а когда повернулась, Олег ее просто не узнал. Все эти годы его память хранила образ смешной девчушки, с неумело замазанными веснушками, одной из десятка таких же угловатых подростков, старающихся изо всех сил казаться взрослыми. Эти недвусмысленные взгляды, которые он ловил тогда на себе, ничего кроме улыбки у него не вызывали. И вот теперь он словно впервые ее увидел. Увидел и удивился. На него смотрела привлекательная, серьёзная и, в тоже время, очень трогательная девушка…

— Зачем? — переспросила Марина. — Просто хотелось посмотреть, как она будет обрабатывать тебя на этот раз.
— Обрабатывать?
— Конечно. Вы же, мужчины, никогда ничего не замечаете. Ни фальшивых вздохов, ни заискивающих улыбок. Стоит только глазками стрельнуть, да пальчиком поманить, вот вы уже и побежали.
— Подожди, я что-то не пойму, ты это сейчас о ком, неужели о Полине?
— Догадайся с трех раз.
— Да я уже догадался. Вот только не пойму, почему вы все ее так ненавидите?
— А за что нам ее любить? — усмехнулась Марина. — Появилась тогда. Вся в заграничном, — «Гучи», «Армани»... Взгляд свысока. Ну, как же, старше всех, — кого на год, кого на два. Ребята все как один рты пооткрывали, нас в упор не замечают. Со всех сторон только и слышишь — Полина, Полина. А эта Полина с одним–с другим прошлась и заскучала. Хотела уже домой уезжать и тут ты появляешься. Такой весь модный, взрослый, джинсы на бедрах, рубашка расстегнута на три пуговицы. Ну, прям, глаз не оторвать.
— Серьёзно? — не поверил Олег. — Как ты всё хорошо помнишь…
— Мы с девчонками тогда поспорили. Сколько ты сможешь продержаться под ее чарами. Одни говорили — день, другие — два, а оказалось — полчаса. Всего лишь полчаса, каких-то тридцать минут, и ты уже побежал за ней, словно послушный козлик на веревочке.
               Про козлика Олегу не понравилось, но он промолчал. Ведь девушка говорила правду — Полина сразила его наповал практически моментально. 

— Тебе, наверное, смешно сейчас это слушать, — продолжила Марина, — но многие девчонки тогда, глядя вам вслед, откровенно переживали, а некоторые даже рыдали по ночам.
— Правда? А я ничего не замечал.
— Вот именно. Ничего, кроме своей Полины…
— Скажи, а ты к каким девушкам относилась, — к тем, кто переживал, или к тем, кто рыдал?
              Марина резко встала.
— Пойдем, поздно уже.

                Олег хотел подняться, но неожиданно почувствовал неприятную боль в области колена. Непроизвольно вскрикнул. Марина, уже успевшая отойти на несколько шагов, быстро вернулась.
— Что случилось, Олег?
— Кажется, поранил ногу, когда падал.
— Давай посмотрим.
               Девушка присела на корточки. Стала осторожно поднимать штанину. Ссадина оказалась довольно внушительной, к тому же еще и кровоточила, отчего ткань на джинсах намокла.
— Ой, у меня поджилки трясутся, — Марина, передернула плечами. — Тебе надо обязательно обработать рану йодом, причем как можно скорей.
 
               Она вдруг принялась дуть на коленку, надеясь, видимо, таким образом остановить кровь, и Олег, глядя на нее, подумал, а ведь эта милая девушка скорей всего была из тех, кто не просто переживал тогда, а рыдал ночами в подушку.      
— У меня дома, кажется, нет ни йода, ни бинтов.
— Зато у меня всё это есть, пошли.
 — А ты далеко живешь?
— Нет. На второй линии.
— А где это?
— Ты разве не знаешь? Наши улицы расположены параллельно.
— А параллельные линии, как известно не пересекаются, — зачем-то произнес он, но, заметив с каким испугом посмотрела на него девушка, быстро добавил. — Но это только в евклидовой геометрии, которую мы изучаем в школе, а вот в геометрии Лобачевского, — есть такой математик, — параллельные в перспективе обязательно должны встретиться.
— Как это?
— Очень просто. Достаточно посмотреть на рельсы, уходящие вдаль…
               Девушка на секунду задумалась, потом протянула руку.
— Пошли.

               Он засучил брючину так, чтобы ткань не касалась раны, встал, и вот, что интересно, — стоило ему лишь слегка притянуть девушку к себе, как она моментально оказалась в его объятьях. Такая нежная, тонкая, воздушная, — сразу обхватила его за талию, сцепила пальцы в замок, словно боялась упустить. Олегу стоило немалых усилий, чтобы не поцеловать ее. Он только потерся щекой о ее щеку, шепнул: «Спасибо, Маринка, ты — настоящий друг», — немного помолчал, вдыхая незнакомый запах волос и шутя, напомнил, что больной истекает кровью.   

                Дом девушки находился совсем близко — пять минут ходьбы, и они подошли к скромному одноэтажному строению, утопающему в зелени. Марина провела молодого человека какими-то хитрыми тропинками, оставила возле окна, сама же скрылась за углом, а уже через пару минут ставни открылись. Девушка прошептала:
— Сможешь подняться?
— Попробую.
                Схватившись за подоконник, Олег подтянулся, легко перенес своё тело в комнату. Посмотрел по сторонам. Ничего особенного — кровать, стол, шкаф.
— Насколько я понял — шуметь нельзя, — разбудим бабушку?
— И дедушку. Но они ко мне никогда не заходят. К тому же я заперла дверь на ключ.
— Вот как, — улыбнулся Олег, — а ты не боишься, что я начну к тебе приставать?
— Не боюсь.

               Марина сама подошла, прижалась, обняла своего гостя за талию и как еще совсем недавно сцепила пальцы в замок.
— Ты не представляешь, сколько раз я мечтала о том, что однажды ты окажешься в моей комнате, и мы будем вот так стоять, просто стоять, молчать и слушать, как бьются наши сердца.
               Не зная, что ответить, Олег провел ладонью по ее волосам.
— Ты так красиво говоришь…

               Она нравилась ему всё больше и больше, — эта наивная влюбленная девушка, так не похожая ни на Полину, — надменную красавицу, знающую себе цену, ни на Галку, готовую броситься на помощь любому, но только не ему. По крайней мере, представить, что вот сейчас у Маринки зазвонит телефон, и она начнет бесконечные разговоры со своими подругами, было просто невозможно.

               Подняв голову, Марина посмотрела ему прямо в глаза, словно хотела убедиться, что он действительно стоит рядом, что он ей не снится, и вдруг спохватилась.
— Ой, мы же хотели обработать твою рану. Садись скорей сюда.
              Она усадила его на кровать, заставила вытянуть ногу, затем достала влажные салфетки, осторожно стерла всю кровь. Ссадина, к счастью, оказалась не такой уж и большой. Девушка прижгла ее йодом, наложила марлевую повязку, закрепила лейкопластырем, потом осмотрела плоды своего труда, и, кажется, осталась довольна.
— Ну, вот, теперь можешь идти.   
— Как, ты меня уже выпроваживаешь?
— Вовсе нет. Я просто хотела сказать, что теперь ты можешь ходить, а вообще-то, после такой «сложнейшей» операции, больному необходим отдых. Ложись.
— Ну, если ты настаиваешь.
               Олег прилег на спину, закинул руки за голову, спросил:
— А ты?
— Я посижу рядом.

                Они проговорили несколько часов. О чем? Обо всем и ни о чем одновременно. Олег рассказывал о себе, о маме, о бабушке, которая постоянно уходит из дома, даже вот смогла добраться сюда, и, кажется, что-то ищет. Марина, в свою очередь призналась, что приезжала в Сороченское каждое лето, и каждое лето надеялась увидеть его, Олега, которого никак не могла забыть все эти годы.
— Знаешь, я ведь заметила тебя еще издали. Правда сначала не узнала. Просто подумала, вот идет парень, взрослый, интересный, наверное, так же должен выглядеть сейчас и Олег. И вдруг понимаю, что это ты. Невероятно, я так обрадовалась, что готова была броситься к тебе навстречу, но… ты просто прошел мимо, и если бы я тебя не окликнула…
— Не обижайся, ведь мы не были тогда близко знакомы, и потом столько лет прошло…
— Всё правильно. Меня ты не заметил, потому что спешил на свиданье к другой.
— И ты решила за нами проследить?
— Да решила. И знаешь, что я тебе скажу. Эта твоя Полина каждый год крутила то с одним, то с другим и сейчас, между прочим, тоже живет не одна.
                Олег вскинул брови.
— Как не одна? Откуда ты знаешь?
— Я видела, как ее встречал какой-то молодой человек.
— Молодой человек? Не может быть! Она говорила, что живет с отцом и у того проблемы…, проблемы со здоровьем.
— Не знаю, что она тебе говорила, но тот явно нетрезвый парень, который набросился на нее с упреками, как только она открыла дверь, на ее отца не очень похож.
— Скажи, а в чем именно он ее упрекал?
— Кричал, сколько можно шляться, и еще что-то в таком же духе, я слышала только несколько фраз, пока дверь не закрылась.
                Олег задумался. Вот оказывается, почему она не хотела, чтобы я провожал ее до дома. Ну, Полина! Ну, хитра! Живет с одним, и тут же бегает на свиданье к другому.
— Смотрю, ты расстроился?
— Нисколько. И вообще, хватит о ней, давай поговорим о чем-нибудь другом.
— Давай…

               Олег ушел от Марины, когда на улице уже светало. Договорились, что завтра перед отъездом он обязательно к ней заглянет. Они обменяются телефонами, и, возможно, уже на следующей неделе он опять приедет, и на этот раз приедет не за бабушкой, и не к Полине, а именно к ней — к девушке, которая так неожиданно появилась в его жизни. Оставалось только поговорить с Галкой. «А что ей сказать? Извини, но пока ты решала проблемы своих подружек, я встретил другую? Нет, это будет слишком некрасиво. Тогда что? Извини, но мы не подходим друг другу — слишком банально…», — занятый мыслями о предстоящем разговоре с Галиной, Олег подошел к дому. Он уже взялся за ручку двери, и вдруг боковым зрением заметил в комнате бабушки какое-то движение. Неужели Анастасия Андреевна уже проснулась, а, может, она еще и не ложилась? Неслышно ступая, Олег подкрался к окну, осторожно заглянул, и… от неожиданности буквально застыл на месте.

               Бабушка сидела на кровати спиной к окну и увлеченно пересчитывала свои накопления, а вокруг нее лежали бесконечные пачки денег, завернутые в пожелтевшую газетную бумагу. Анастасия Андреевна брала очередную пачку, освобождала ее от упаковки, затем, ловко работая пальчиками, словно картежный шулер, пересчитывала купюры, и только после того, как убеждалась, что все деньги на месте, облегченно вздыхала. Пачка приобретала первоначальный вид. Бабушка убирала ее в старенький саквояж, оставшийся, видимо, еще от ее мужа, любовно поглаживала и принималась разворачивать следующий сверток.
 
                Саквояж стоял на полу и был заполнен пачками денег наполовину. Откуда же он взялся? Где она его прятала? Получается, что его бабушка, Анастасия Андреевна, эта тихая, молчаливая женщина, отказывающая себе во всем, из года в год носившая одну и ту же одежду, — копила, копила, копила… А зачем? Чтобы вот так, однажды достать свой чемоданчик, вытряхнуть из него всё содержимое и, словно подпольный миллионер Александр Иванович Корейко, полюбоваться на свои накопления?

               Первое, что захотелось сделать Олегу, — это постучать в окно, крикнуть: «Привет, ба, с добрым утром. Извини, что помешал. Ты, наверное, сбилась со счета…». Однако он сразу отбросил эту мысль. Вдруг бабушку хватит удар. Все-таки пожилой человек. И потом — это ее деньги, и она имеет права делать с ними всё что хочет — считать, пересчитывать, прятать, перепрятывать…

               Перед тем как войти в дом, Олег снял обувь, на цыпочках прошел в свою комнату, лёг. После бессонной ночи глаза моментально закрылись. Ему казалось, что спал он всего пятнадцать минут, однако часы почему-то показывали полдень. В доме было непривычно тихо. Олег заглянул к бабушке. Никого. Наверное, бродит в огороде, думает, где бы на этот раз закопать свои денежки. Он заглянул под кровать, открыл пустой шкаф, проверил все места, где мог бы храниться саквояж, потом вышел во двор. На соседнем участке возился дядя Гриша. Завидев молодого человека, крикнул:
— Привет сосед. Неужели только что проснулся?
— Ночью плохо спал. А вы случайно бабушку не видели?
— Утром вроде бы ходила. Куда потом направилась — не знаю.

              Олег задумался. Неужели решила уехать домой? А что, вполне возможно. Убедилась, что я сплю, прихватила свой бесценный груз и — в путь-дорогу. Может позвонить маме, чтобы встречала? Нет, рано. Сначала надо бы убедиться, что бабушка точно уехала, а не пошла погулять в неизвестном направлении.               

                Пробежавшись по поселку и убедившись, что странную старушку с
докторским саквояжем никто не видел, Олег поспешил на станцию. Если бабушка ушла рано утром, то она скорей всего уже подъезжает к городу, и всё же…
                Дожидаться автобуса не имело смысла, тот по расписанию должен был прибыть только через сорок минут, а Олег к этому времени уже будет на месте. Так и случилось. Задыхаясь от быстрого шага, он вышел на маленькую площадь перед практически безлюдной платформой и сразу понял, что электропоезд совсем недавно отошел. Ему навстречу двигался раздраженный гражданин, с огромным рюкзаком за плечами. Олег поинтересовался:
— Вы не знаете когда следующая электричка?
— Обещают вечером, — прорычал дачник. — И то предположительно.
— А что случилось?
— Ничего особенного, если не считать, что все поезда отменили. Воскресенье, люди домой торопятся, а у них ремонтные работы. Как вам это нравится?

                Как ни странно, но Олегу это очень понравилось. Он вбежал на платформу и почти сразу в самом конце увидел бабушку. Анастасия Андреевна тихо сидела на лавочке, смотрела себе под ноги, а на ее коленях покоился старенький, потертый саквояж. И кто бы мог подумать, что этот неприметный чемоданчик доверху набит деньгами!

— Привет, ба, давно сидишь?
                Олег хотел казаться непринужденным, но увидев глаза женщины, немного растерялся.
— А тебе что за дело? Сижу и сижу.
                Бабушка, кажется, не понимала, где она, и кто перед ней.
— А чего сидеть-то, — решил подыграть Олег, — электрички отменили, пойдем домой, чайку попьем, перекусим, а вечером поедем. Вместе.
— Вместе?
— Ну, да — ты и я.      
— А мне провожатые ни к чему. Я и сама доберусь.
— Согласен, только вместе-то веселее.
                Некоторое время Анастасия Андреевна о чем-то сосредоточенно думала, потом тяжело поднялась.
— Ладно, уговорил, пойдем.
                Олег протянул руку к саквояжу.
— Давай я понесу, ба, тебе же, наверное, тяжело.
— Нисколечко.
                Он не знал, как себя вести — спросить, что в чемодане или не стоит. Бабушка сама пришла ему на помощь. Сказала, как бы невзначай:
— Это я тут кое-какие вещи свои собрала.
— Так ведь в доме ничего нет, мы же давно всё перевезли.
— Всё, да не всё.

                Тащить саквояж бабушке было нелегко, но она никому не могла его доверить. «Интересно, сколько же там денег?» — подумал Олег. Утром в полутемной комнате, сквозь давно немытое окно, он плохо рассмотрел достоинства купюр, которые Анастасия Андреевна пересчитывала, то ли сотни, то ли пятисотенные. В любом случае — сумма должна быть немаленькая.

                На кругу они сели в автобус, а уже через десять минут вышли на конечной. Олег предпринял еще одну попытку помочь бабушке, но она опять отказалась. Всё это со стороны выглядело очень подозрительно: старушка, сгорбленная под тяжестью чемодана, и молодой человек, шагающий налегке. Единственное, чего Олег опасался, — не встретить бы знакомых и, как нарочно, — встретил. Из магазина с большим пакетом, в котором, как и два дня назад, звенели бутылки, вышла Полина.
— Ой, привет! — сказала она, неестественно улыбаясь. — Я думала ты уже уехал.
— Не вышло. Отменили электрички. Вот идем домой. Это, кстати, моя бабушка.
               Полина хотела поздороваться, но Анастасия Андреевна быстро пошла вперед. Посмотрев ей вслед, девушка задала естественный вопрос:
— Что же ты заставляешь ее тяжести таскать?

                Олег не знал, что ответить, поэтому постарался перевести разговор на другую тему.
— А как поживает Вадим Николаевич? Я вижу, ты опять за алкоголем ходила по его поручению.
                «Что-то он темнит… », — Полина театрально вздохнула и ответила:
— Чего не сделаешь для любимого папочки.
               «Или для любимого бой-френда», — подумал Олег.   
               На перекрестке их пути расходились. Олег не стал предлагать девушке встретиться, сказал, что возможно вечером уедет.
— Что ж, счастливого пути.
               Она подставила щечку для поцелуя, однако Олег лишь слегка приобнял девушку, шепнул: «Надеюсь, увидимся», махнул рукой и поспешил за бабушкой.

               Странно. Еще вчера он ничего не замечал, ни театральных вздохов, ни натянутых улыбок, а рассказ о том, что ее отец пьет  — просто неприкрытая ложь  и потом, уж больно внимательно смотрела она на саквояж, может быть, догадалась, чем он набит? В любом случае, Олег решил сегодня же отправиться домой, вот только бабушка неожиданно отказалась ехать наотрез. Сослалась на то, что слишком устала, да и ночью плохо спала.
— Сегодня воскресенье, ты только представь, сколько народу будет возвращаться в город. Переночуем еще одну ночь, а утром уедем.

                Олег спорить не стал, просто позвонил домой, потом своему сменщику, предупредил, что завтра в мастерской появится только к обеду и успокоился. Пока бабушка гремела на кухне кастрюлями, он всё посматривал в сторону приоткрытой двери в ее комнату. Ему не терпелось заглянуть в саквояж, который бабушка сразу отнесла к себе, но удобного случая так и не представилось. Анастасия Андреевна из дома не отлучалась, а после обеда ушла в свою комнату и попросила ее не беспокоить.
— Отдохну, полежу, — сообщила она, тяжело вздыхая, — а ты сходи, погуляй, чего дома-то сидеть.

                Олег сидеть дома и не собирался. Отыскав старый бритвенный станок, он решил привести себя в порядок, но лезвие оказалось настолько тупым, что к Марине ему пришлось идти, с надеждой, что она не обратит внимания на его легкую небритость. И он оказался прав. Стоило ему подкрасться к дому и постучать в окошко, как ставни моментально открылись.
— Ой, Олежек, привет, — сказала девушка, — я уже решила, что ты про меня забыл.
               Ее глаза светились такой неподдельной радостью, что она, конечно же, не заметила ни его двухдневной щетины, ни помятой одежды. 
— Я? Забыл? — пошутил он. — Да как ты могла такое подумать?
               Олег протянул руку, собираясь влезть в окно, но Марина его остановила.
— Может лучше войти через дверь?
               
— Через дверь? — Молодой человек растерялся. — Подожди, а как же твои бабушка и дедушка?
— Не бойся, они не кусаются.
               Девушка закрыла окно, и Олегу ничего не оставалось, как отправиться к главному входу. Он обошел дом, постучал. Дверь открыла Марина. Стройная, эффектная, в летнем платьице с большим вырезом, на лице аккуратный макияж, — видно, что девушка готовилась к этой встрече не один час. 
— Проходи, познакомься.

               Его сразу пригласили к столу, за которым сидели, пили чай и во все глаза  рассматривали молодого человека шестеро взрослых и двое детей. Девушка представила всех по очереди.
— Папа, мама, бабушка, дедушка, сестра с мужем и их дети. А это, — произнесла она не без гордости, — Олег.
— И как давно вы знакомы? — спросила мама.
                Ответить Олег не успел. Марина его опередила.
— Мы знаем друг друга десять лет, — выпалила она. — И больше прошу вопросов не задавать.

               Застолье длилось больше часа. Молодого человека кормили пирогами: и с капустой, и с картошкой, и даже — с вишней, заставили выпить четыре кружки крепкого чая, предложили и пятую, но он отказался, посмотрел на Марину с мольбой и та сразу поднялась.
— Мы немного прогуляемся, — сказала она, ни к кому не обращаясь, и направилась к выходу.
               Олег раскланялся, поблагодарил за угощение, а уже через минуту молодые люди брели по вечерним улочкам поселка, крепко держали друг друга за руки и их пальцы были переплетены. Так хорошо и спокойно, как в семье Марины, Олег не чувствовал себя, наверное, никогда. Он, кажется, впервые понял, что значит находиться в окружении добрых, гостеприимных людей. К нему не приставали с расспросами, наоборот, много говорили сами, в основном, — о Марине, рассказывали какая она замечательная, умная, хозяйственная, показывали фотографии, и даже детские рисунки.

               Олег улыбался, кивал, удивлялся, и всё потому, что он и без этого уже проникся к девушке самыми нежными чувствами. Совсем не похожая ни на одну из тех, которых он знал до нее, — милая, трогательная, даже немного наивная, она с таким вниманием слушала все, что он ей рассказывал, что это не могло не подкупать.
               Они бродили несколько часов, и, если бы не летний дождик, который начал не к месту накрапывать, — гуляли бы, наверное, до рассвета, но… Марина предложила переждать непогоду у нее.
— Я войду через дверь, — сказала она, понизив голос. — А ты, как и вчера, поднимешься ко мне через окно.
               Олег кивнул в знак согласия.

               В комнате Марины было чисто и уютно. Девушка и здесь навела идеальный порядок. Она как будто знала, что сегодняшний вечер обязательно закончится здесь, поэтому заранее приготовилась. На столе неожиданно появилась бутылка красного вина, два фужера и ваза с виноградом.
— Должны же мы отметить наше первое свидание, — объяснила она в ответ на удивленный взгляд Олега.
— А вдруг родители…
               Марина улыбнулась.
— Дверь заперта, и потом, нам ведь не по пятнадцать лет…
               Олег пил очень редко, но сухое терпкое вино ему понравилось. После первых двух глотков в голове приятно зашумело, после третьего — Олег посадил девушку себе на колени.
— Давай выпьем на брудершафт, — шепнула она, обнимая его за шею.
— Давай…               
               Они смешно переплели руки, допили вино, поставили пустые фужеры на стол.
— Теперь, по обычаю, я должен тебя поцеловать. 
— Ну, если должен, то целуй.
              Марина смешно надула губки, на которых еще блестели капельки вина, и покорно закрыла глаза.

               Уже под утро, возвращаясь домой, Олег пребывал в таком прекрасном настроении, что буквально не замечал ничего вокруг. «Марина, Марина, Марина…», — крутился в его голове припев некогда популярной песенки. Наконец-то он встретил девушку, о которой мечтал, казалось, всю жизнь. Да, они встречались только два дня, но ведь для того, чтобы полюбить иногда достаточно и одного взгляда. А Марина… Она, оказывается, не переставала думать о нем все эти десять лет. Надеялась, переживала, страдала. Олег пообещал ей, что теперь будет приезжать каждые выходные, до конца лета, а потом… Потом он, возможно, сделает ей предложение… Марина, Марина, Марина…

                Олег осторожно открыл входную дверь, боясь разбудить бабушку, вошел, но так и остался стоять на месте, словно статуя… 
    
                Первое, что бросилось ему в глаза — это разбросанные повсюду обрывки газет. А уже через несколько секунд, когда зрение адаптировалось к полутемному помещению, Олег увидел, что весь пол, стол, стулья, табуретки, всё, абсолютно всё усеяно разноцветными купюрами. Здесь же, чуть в стороне, валялся и открытый саквояж. Создавалось впечатление, что кто-то ворвался в дом, схватил саквояж, вытряхнул всё содержимое на стол, потом стал вскрывать пачки денег одну за другой, разбрасывать купюры… А что же бабушка?

                Олег кинулся в комнату Анастасии Андреевны и просто не поверил своим глазам. Не подавая признаков жизни, бабушка лежала на кровати с заклеенным ртом и связанными руками. «Господи, только не это!» Олег подбежал, слегка потряс старушку за плечи, и, когда несчастная открыла глаза, у него словно камень с души свалился. Он осторожно снял клейкую ленту, стал развязывать руки,
 — Что случилось, ба, что произошло, кто здесь был, кто всё это устроил?
                Анастасия Андреевна произнесла сдавленным голосом:
— Деньги?! Где мои деньги?
— Не волнуйся, ба, деньги твои здесь, вон, вся комната в деньгах. Ты сама-то как, что-нибудь помнишь?
— Всё помню, как не помнить. Вошли двое. Парень какой-то, с ним девка. Спросили, Олег дома? Я говорю, нет его. Они — вот и хорошо. Рот заклеили, я и пикнуть не успела. Затолкали в комнату, на кровать повалили, руки связали и пошли шарить. Слышу только — матерятся, да друг на дружку орут.
— Вот негодяи…
— Ты сам-то где пропадал всю ночь?
— Да я, это…
— Понятно, можешь не объяснять. Помоги-ка встать лучше.
               Анастасия Андреевна села на кровати, немного отдышалась, потом вышла из комнаты, увидела следы ограбления и всплеснула руками.
— Вот подлецы, что натворили. И главное, ничего ведь не взяли. Не понимаю…

               Олег, после бессонной ночи и выпитого вина тоже ничего не понимал, пока не поднял с пола несколько купюр. Невероятно! Оказалось, что это были деньги советского образца: зеленые «трёшки», синие «пятерки», красные «десятки» с изображением Ленина. Попадались и рыжие рубли, и какие-то облигации, пятидесятых годов прошлого века…
— Скажи, ба, ты где всё это раздобыла?
              Олег еле сдерживал смех. Однако бабушке, которая уже ползала на четвереньках и собирала своё богатство, было не до веселья.
— Не раздобыла, а честно заработала. Думаешь легко на рынке целыми днями зеленью торговать? А ведь сначала ее надо посадить, вырастить, прополоть, собрать, да тебе этого и не понять.
              «Ну, куда уж мне», — подумал Олег. Он хотел сказать, что эти деньги годятся теперь только для того, чтобы ими печку растапливать, но не стал.
— Значит так, ба, ты пока тут всё прибери, а я скоро вернусь.
             
                С этими словами Олег выскочил на улицу. Куда бежать? Конечно, — к дому Полины. А кто еще, кроме нее, мог организовать это бесчеловечное нападение? Что он ей скажет, как она будет себя вести, Олег не знал. Ему хотелось лишь посмотреть ей в глаза, а если выйдет этот ее дружок —  он разберётся с ним по-мужски.

                Знакомые ворота, как и следовало ожидать, оказались закрытыми. Олег несколько раз нажал на кнопку звонка, потом стал колотить в металлическую дверь кулаками и даже ногами, но ему никто не открыл. Зато вышел заспанный сосед, из дома напротив, грозно крикнул:
— Ну чего барабанишь? Времени шесть утра. Нет там никого.
— Нет?
— А ты что, сам не видишь висячий замок.
                На двери и вправду висел замок, на который Олег не обратил внимания.
—  Скажите, а Полина…
— Не знаю ничего. Ночью вроде бы машина рычала. Уехали все.

                Олег достал телефон. Позвонить в полицию? Как? Набрать ноль два?
А что сказать — мою бабушку ограбили, но ничего не взяли. Звучит, по меньшей мере, странно. Вряд ли кто-то будет искать грабителей, которые всё награбленное оставили на месте, и ушли ни с чем. А вот объяснения давать придется. Заполнять протоколы, таскаться на допросы, трепать нервы себе и бабушке… Нет. Лучше обойтись собственными силами.
                Вздохнув, Олег потащился обратно. «Ничего, — рассуждал он. — Еще увидимся. Никуда не денется, за всё ответит…». Он рассчитывал серьёзно поговорить с Полиной уже на следующей неделе.

               …Тогда ему и в голову не могло прийти, что эта встреча произойдет только через два года. До этого он не раз разговаривал с отцом девушки, но тот только разводил руками, говорил, что дочь его куда-то уехала, и отношения они не поддерживают.
— Мы часто ругались последнее время — с горечью признавался Вадим Николаевич. — Мне не нравился ее образ жизни. Целый день спит, а ночью уходит. Куда? Говорит — на работу. Что же это за работа такая, если она постоянно у меня денег просила. Я, конечно, давал сначала, а как однажды отказал, она и ушла. Громко так дверью хлопнула, аж, стены затряслись. С тех пор не звонит, не пишет, да Бог ей судья.
                Правду ли говорил мужчина или просто выгораживал свою дочь, кто знает?

***
            …Олег отдыхал в Сороченском второе лето, вместе с женой и годовалым Сенькой. Жили у Марины в ее крохотной комнатке, там, где и начал свой девятимесячный отсчет до появления на свет их маленький сынишка.
У сестры Марины за это время, тоже появился еще один ребенок, так что в доме было очень весело, но тесно, поэтому Олег всё чаще задумывался над тем, чтобы переехать в дом бабушки. Стоял он пустой, одинокий, заброшенный и, конечно, нуждался в капитальном ремонте. А ремонт, да еще и капитальный, как водится, требует и вложений капитальных. Попросить в долг не у кого, взять кредит в банке — страшно, чем потом отдавать? И всё же Олег для начала решил прицениться.

                Вызвал толкового прораба, попросил составить смету, и мужчина, осмотрев строение, пришел к неожиданному выводу.
— Фундамент у вас в полном порядке, стены тоже сработаны на века, а это самое главное. Остается лишь увеличить оконные проемы, обить дом современным сайдингом, крышу покрыть черепицей, внутри сделать перепланировку, а чтобы уменьшить затраты, подготовительными работами вы можете заняться сами.

                Олег к совету мастера прислушался и уже на следующий день приступил к работе. Для начала выбросил из дома весь хлам, оторвал старую вагонку, начал демонтировать стены и тут… Как когда-то и говорила Полина, за старым зеркалом открылась ниша, а в ней, — кто бы мог подумать, — шкатулка с женскими украшениями. Не за этим ли кладом приезжала тогда Анастасия Андреевна? Прятала, видимо, всю жизнь то, что ей муж дарил и то, что сама когда-то покупала, а потом и запамятовала куда. Что ж — бывает.

                Шкатулку Олег бабушке отвез, показал, думал, обрадуется старушка, но,  как ни странно, Анастасия Андреевна от украшений отказалась, сказала однозначно: — Это не моё.
— Я украшений в жизни не носила, а вот эти сережки, кажется, моя свекровь по праздникам одевала. Она скорей всего все это и припрятала. Ох, и жадная, помню, была женщина. За пятачок, бывало, скандалы устраивала. Всё считала, пересчитывала, проверяла, записывала...
             Тут бабушка тяжело вздохнула.
— Чего уж тут греха таить, и я, выходит, от нее заразилась.
             Саквояж Анастасии Андреевны, так и стоял в тех пор у нее под кроватью, и когда дверь в ее комнату порой оказывалась запертой изнутри, можно было не сомневаться, это бабушка в который уже раз тайком пересчитывает свои «несметные богатства».

               Часть украшений из шкатулки Олег продал. Кое-что подарил Марине. Остальное убрал до лучших времен. Дом отремонтировал так, что его просто невозможно было узнать. Кроме современной облицовки, панорамных окон и пристроенной террасы для обедов на свежем воздухе, под самой крышей, вместо старых сундуков и всякой рухляди, появилась уютная спальня с большой кроватью. Денег хватило и на то, чтобы обнести участок кирпичным забором, а звонок оборудовать видео слежением. Поэтому, когда однажды на экране монитора возникло лицо восточной женщины, закутанное в черный платок по самые глаза, Олег никак не мог понять, кто это?

               Не похожая на себя, в черном длинном балахоне, скрывающем всё ее тело, кроме кистей рук, Полина вошла вместе с курчавым темнокожим мальчуганом, ровесником Сеньки. Натянуто улыбнулась.
— Привет, Олег. Надеюсь, узнал?
— С трудом.
— Жена дома?
— Нет, Маринка у себя вместе с сыном, а это твой?
— Да, зовут Ахмед, а у тебя?
— А у меня — Семен.
                Олег пригласил девушку в дом, но она сразу отказалась.
— Я отниму у тебя только десять минут. Мне нужно чтобы ты меня выслушал и всё.
                Молодой человек давно уже не держал на Полину зла. Поэтому сказал, неопределенно дернув плечами:
— Что ж, говори.

                Девушка отпустила сына поиграть на лужайке, некоторое время  наблюдала за ним, не скрывая радостной улыбки, потом заговорила.
— Я очень перед тобой виновата и приехала специально, чтобы попросить прощения.
                В ее взгляде было столько мольбы и отчаяния, что Олег быстро проговорил:
— Дело прошлое, Полина, я прощаю.             
— Спасибо, Олег. Только я теперь не Полина. Моё новое имя Малика, почти, как у твоей жены. Я же приняла ислам, живу в Каире вместе с мужем, вот родила, воспитываю сына…
                Она кивнула в сторону мальчугана, смешно ковыляющего по зеленой лужайке.
— А ты неплохо здесь всё отстроил, молодец. Прямо не дом, а настоящий коттедж.
Дорого, наверное, обошелся?
— Очень дорого, только я ведь клад нашел, как ты и предполагала. Стал ремонт делать и вдруг бац, — шкатулочка, а там…

                Девушка решила, что Олег шутит, поэтому  уточнять, чем была наполнена шкатулка, не стала. Продолжила серьёзно:
— Понимаешь, я тогда работала администратором, в ночном клубе, ну, и познакомилась с одним. Макс показался мне таким веселым, бесшабашным, деньгами сорил направо–налево, говорил, что у него отец — олигарх. А оказалось, что он долгов набрал, причем у серьёзных людей, а как отдавать время пришло, сразу ко мне прибежал. Взмолился — спрячь, Полина, кредиторы на хвосте, грозятся расправой. Я его и привезла сюда.

                Девушка тяжело вздохнула.

— Потом сто раз пожалела. Пьет целыми днями, спит, да дружков своих обзванивает — деньги ищет. Я, конечно, сглупила, когда рассказала ему про твою бабушку, хотела пошутить, а он словно умом тронулся. Покажи, говорит, мне этот дом, иначе я за себя не ручаюсь. Потащил меня на улицу, чуть ли не силой. Я ведь с ним пошла только потому, что испугалась, вдруг он глупостей наделает, долго ли пожилого человека до инфаркта довести? А он, как увидел, что все деньги старого образца, просто взбесился, на меня с кулаками набросился, еле убежала.
— Где же он сейчас?
— Не знаю. Мы когда в город приехали, я сразу Саиду позвонила. Он к нам в клуб ходил. Меня давно замуж звал. Позвонила и дала согласие. А уже через месяц я в Египте хиджаб примеряла.
— Счастлива?
— Трудно сказать. Там другие законы, другая жизнь, другие обычаи. Вот я с тобой сейчас разговариваю, а там это считается, чуть ли не изменой. Поэтому пойду я, Олег. Не дай Бог, кто увидит, мужу доложат….  Прости меня еще раз за всё.

                Она позвала сынишку, взяла его на руки и пошла не оглядываясь. А навстречу ей спешила Марина, тоже с сыном на руках. Странную женщину в странной одежде она, к счастью, не узнала, тем более, что Полина низко опустила голову, спрятала лицо за мальчишкой и прибавила шагу.
                Встретив жену около открытой двери, Олег взял сына, несколько раз его подбросил, отчего малыш залился звонким смехом, и направился к дому. 
— Слушай, Олежек, — услышал он за спиной, —  я сейчас встретила какую-то монашку. Знаешь, так страшно, идет вся в черном, с ребенком на руках.
                Олег ответил не оборачиваясь.
— Разве у монашек бывают дети? Скорей всего это женщина с востока — из Турции, а может из Египта.
— А как она здесь оказалась?
— Не знаю. Может быть, приехала замаливать грехи?

***

                Олег давно уже не отвечал на незнакомые звонки, но в этот раз почему-то решил нажать на зеленую.
— Алло.
— Привет, Олег, узнал? Это Галка.
               Знакомый голос, но звучал он словно из другого мира. Ведь за два последних года она ему так и не перезвонила, впрочем, и он давно уже удалил её номер телефона из списка своих контактов.
— Галка? Не может быть.
— Знаешь, у меня тут компьютер опять начал зависать, может, зайдешь сегодня вечером?
               Удивительно, она говорила так, словно они расстались только вчера.
— Не могу, — ответил Олег сухо. — Я сейчас загородом.
— А, поняла — на пикнике с друзьями?
— Нет. Я в своем доме с женой и сыном.
— С женой и сыном? — переспросила девушка. — Ты что — женился? Когда?

                Олег вздохнул. Ему не хотелось рассказывать девушке, с которой давно расстался, о том, как поехал за бабушкой, как случайно встретил Маринку, как сделал ей предложение и, получив согласие, устроил пышную свадьбу, как потом переживал, все эти девять месяцев, пока не родился Сенька…. Нет, ей совсем не обязательно всё это знать. Он уже подумывал, как бы поприличнее закончить разговор, когда не дисплее высветилось: «Параллельный вызов». Звонила  Марина.
— Извини, Галь, — сказал Олег. — У меня вторая линия.
                Хотел добавить «я тебе перезвоню», но не стал.

— С кем это ты сейчас разговаривал? — спросила жена, когда он ответил.
— Да, опять потратил время на ненужный разговор. К счастью, теперь у нас есть такая функция, как параллельный вызов.
— Получается, что наши параллельные, несмотря ни на что, все-таки пересекаются?
— Точно. Надо только очень внимательно посмотреть на рельсы, убегающие вдаль…