Лохматая звезда Альфа-Бармалея

Праздничная толпа столкнула их практически нос к носу – двух пожилых людей, мужчину и женщину. Мужчина сквозь очки мельком взглянул на задевшую его сумкой невысокую полноватую даму.  Дама, крайне недовольная толкучкой на площади, тоже еле взглянула на мужчину в очках, буркнула: «Извините», и людской поток разнес их в разные стороны.
Выбравшись из эпицентра праздника, дама по имени Елена облегченно выдохнула:  «Ну наконец-то выбрались из этого ада.  Сколько раз давала слово не ходить в центр на массовые мероприятия, и вот угораздило нас…» Ее супруг поддакнул : «Лучше б на дачу уехали».

- Коля,  мне показалось, что в толпе мельнул  Дюша. Ты не узнал его? – вопросительно взглянула на мужа Елена.

- Да я уж его и не вспомню, - пожал плечами муж.

Так время залечивает, затягивает и покрывает защитной пленкой, казалось бы, самые невероятно яркие события юности.

Девочки и мальчики, сходящие сейчас с  ума от любви! Наберитесь сил переболеть этой горячкой, настрадайтесь и насладитесь ею, но не делайте непоправимых глупостей. Поверьте, в жизни будут более яркие и судьбоносные события – встречи, разлуки, свадьбы, рождения детей, путешествия, неизбежные потери. А  первая любовь, зачастую очень болезненная, в этом ряду событий займет далеко не первое место.

Итак, они не узнали друг друга в толпе , Елена и Андрей, а ведь много лет назад  они дня не могли прожить друг без друга.

Первого сентября Лена проснулась очень рано. Ей предстояло идти в новую школу в новый класс.  Школа была новой во всех отношениях. 1-го сентября ее торжественно должны были открыть в присутствии городских начальников. Родители Лены получили  квартиру в этом районе и очень радовались, что их дочь теперь будет учиться в большой современной школе, но саму Лену  это удручало. Она любила свой класс, своих учителей, желтенькое двухэтажное здание своей школы с липами у крыльца. Ей вообще нравились старые здания, с историей. Она любила представлять, какие ребята раньше здесь учились, какие были учителя. На стене их школы висела памятная доска: «В годы войны здесь размещался военный госпиталь». И Лена представляла, как тут на крыльце стояли раненые и курили самокрутки, как местные мальчишки приходили сюда посмотреть на солдат и порасспрашивать их о войне. Вот бы послушать те рассказы!
Со своей закадычной подружкой Наташкой она делилась своими мыслями, они обе выписывали в заветные блокнотики стихи о войне: Друниной, Рождественского, Симонова. А теперь  Наташки рядом не будет – она поступила в техникум в другом городе, а старую  школу закрыли… Каким будет новый класс? Как ее там встретят? Утешало одно – все будут новенькими. Девятые классы собрали « с бору по сосенке» по всему микрорайону.

Впервые  первого сентября Лена отправилась без букета, хотя мама привезла астры с дачи.

- Не знаю, кому дарить цветы, не понесу их. – заупрямилась обычно послушная дочка, и мама не стала настаивать.

Классная руководительница, приятная статная женщина с добрым усталым лицом, по списку собрала класс и повела на линейку. Пока произносились речи, Лена разглядывала новых одноклассников. Девчонки вроде нормальные, легко знакомятся. Мальчишки все в белых рубашках, пока тихие. Непонятно еще, кто есть кто. Выделялся лишь один парень в очках – высокий и худой очкарик в черной рубашке и светлых брюках.

- Ты почему в черном? – спросила его Инна Ивановна, «класснуха».

- Для меня сегодня траур, каникулы закончились, - слегка заикаясь, но громко объявил парень. Все засмеялись. «Выскочка»,  - подумала про себя Лена.
Очень быстро выяснилось, что в новом классе собрались не будущие  Энштейны. Сюда пришли те, кого из-за троек не взяли в девятый класс в своих школах.

- Какой слабый этот 9-а, - как-то услышала Лена слова математички, входящей в учительскую.

Второй Наташки среди одноклассниц Лена пока не обнаружила. Девчонки читали мало, зато быстро закрутили романы с мальчишками. На уроках часто шумели. Лена в старой школе не была отличницей и подлизой, но они с Наташкой учились хорошо, рисовали школьную стенгазету, любили писать сочинения и читали друг другу черновики. Здесь Лена на фоне других выглядела зубрилкой: сидела за первой партой с тихоней Галей, не перебрасывалась записками и всегда выполняла домашние задания.

Учителям, наверное, было скучно к ним ходить. Лене тоже было скучно, особенно на химии и физике – эти предметы она совершенно не понимала.
Единственными достойными собеседниками учителей на этих  уроках стали Андрей Петров – тот самый парень в черной рубашке, которого в классе быстро переименовали в Дюшу,  и Виктор Соков, его друг, замкнутый и строгий, ни с кем, кроме Дюши, не общавшийся.  Петров и Соков сидели на второй парте, прямо за Леной с Галей.

Первую четверть Лена проучилась, ощущая себя в классе, как в аквариуме, за стеклянной стенкой, и с облегчением отправилась на каникулы. Сидела дома, читала «Войну и мир», пропуская войну и зачитываясь мирными сценами,  и жалела, что она  живет  не в 19-м веке. От Наташки приходили письма, подруга с удовольствием училась на мастера по росписи, восхищалась преподавателями и сокурсниками, и Лена ей жутко завидовала.

С началом зимы стало веселее. В воздухе разливалось праздничное настроение.
Девчонки с оживлением ждали общешкольный новогодний вечер, на который, по слухам, пригласят модный вокально-инструментальный ансамбль из другой школы.

О вечере говорила даже тихоня Галка:
-  Мне мама сшила новое платье. И я решила волосы завить. Как ты думаешь, мне пойдет?

Лена посмотрела на жидкий Галин хвостик и челку в три волосины и кивнула:
- Конечно, пойдет, завивайся.
- Везет тебе, такая шевелюра – ничего с ней делать не надо, - вздохнула Галка.

С волосами Лене, действительно, повезло. От бабушки и мамы в наследство ей досталась копна пышных золотистых кудрей, которые она обычно просто стягивала резинкой на затылке в «конский хвост».

С недавних пор сидящий за ней Дюша повадился ручкой поддевать этот «хвост» и отпускать глупые шутки типа «Лошадка хочет какать». Лена сначала краснела и молча злилась, а однажды не выдержала и на уроке литературы повернулась и шлепнула наглеца тетрадкой по голове. Так как на литературе обычно стоял полный беспорядок – на добрейшую мягчайшую Татьяну Львовну никто внимания не обращал – этот ее поступок остался без оценки преподавателя. Только сосед Дюши Виктор еще строже поджал губы.

Дюша же только хихикнул.

На  контрольной за полугодие по химии произошла катастрофа, по мнению Лены. Из пяти заданий она кое-как справилась только с одним, Галка тихо сопела рядом, не обращая  внимание на то, что соседка тонет, к тому же у нее был другой вариант. Накануне Лена пыталась готовиться, но дала слабину: нехотя полистала  учебник и снова взялась за Толстого. В ушах зазвучал строгий голос мамы: «Закончишь полугодие с тройками – не поедешь к Наташе на каникулы».
Делать нечего,  Лена повернулась к Дюше, который с самодовольным видом уверенно писал  формулы.

- Ты решил вторую задачу? – прошептала Лена.
-Конечно, - кивнул Дюша, не прекращая писать.

- Не можешь подсказать? – жалобно протянула Лена.
- Нет, сама думай, - отрубил Дюша, Лена залилась краской негодования, кажется, до самых пяток и отвернулась. С ощущением падения в пропасть она почеркала что-то в тетради,  с тяжелым   сердцем сдала ее и отправилась домой чуть не в слезах.

Чудеса случаются! Когда мы маленькие, то и чудеса бывают маленькими, но нам они кажутся большими. В пять лет чудом кажется долгожданная игрушка под елкой, в 15 – «четверка» вместо ожидаемой «двойки» за контрольную. ..

Когда вернули тетрадки с контрольной,  Лена была на седьмом небе от счастья.
- Ну что, запорола контрошку? – всунулся была Дюша.
Лена молча сунула ему под нос открытую тетрадку с «четверкой».
- Л-ляля, ты не такая уж пустая, - заключил Дюша, а Виктор сдержанно посмеялся.

Лена сузила глаза, полыхнувшие синим огнем:
- Я тебе не Ляля, а Лена, запомни, - впервые в жизни отчеканила она, а парни снова засмеялись.

Зато на новогоднем вечере Лена взяла реванш. На вечер пришли все старшеклассники. Девчонки-одноклассницы сделали прически, накрасились, лишь Лена с Галкой в этом плане были белыми воронами – у них еще не было своей косметики.

- Лен, хочешь тебе реснички подкрасим? – предложила Лене самая яркая и взрослая девочка класса Ира Семенова. - У меня косметичка с собой.
- Ну, давай попробуем, - согласилась Лена, и Ира принялась колдовать над ее лицом. Подкрасила ресницы, без конца сплевывая в коробочку с «Ленинградской тушью», подкрасила губы и отошла на пару шагов, любуясь своей работой:
- Ну вот, ты теперь красотка. Да, еще давай хвостик твой распустим…

Так что в спортзал, где стояла  елка и уже настраивался приглашенный ансамбль, Лена вплыла белой лебедью. Галка тоже захотела накраситься, и Ира ей не отказала. И теперь они, хлопая тяжелыми ресницами,  замерли в стайке девчонок у одной стены спортзала. Парни выстроились у противоположной.

- Да уж, это не первый бал Наташи Ростовой, - мелькнула у Лены грустная мысль. От школьного новогоднего вечера она ожидала чего-то необычного, волшебного,  а тут стоишь как на ярмарке невест, на общем обозрении.

Ансамбль ударил по струнам, поплыли звуки модного тягучего, совсем не праздничного  шлягера «Там, где клен шумит над речной волной…» Пара каких-то взрослых парней, может, выпускников, пересекла разрисованное под баскетбольную площадку поле спортзала и пригласила двух десятиклассниц. Пары закачались в танце на всеобщем обозрении.

- Ух, как  неудобно, наверное, тут торчать перед всеми, - шепнула Лена Галке, та несогласно мотнула головой: «Нормально, вот будет у тебя парень – будешь с ним так выходить».

Ансамбль сыграл еще одну песню, пар стало побольше, но все равно мало. Потом для общего оживления сыграли что-то веселое, и девочки и парни сошлись в общем кругу, после чего снова расползлись к своим стенам.

А на следующем «медляке» случилось вот что: от стены отклеился Дюша и, неторопливо пересекая зал, подошел к Лене: «Л-ляля, приглашаю тебя на танец!»
У Лены перехватило дыхание – вот наглец! Списать не дал, а теперь приглашает танцевать!
- Я не танцую, - гордо ответила она и отвернулась. Дюша пожал плечами и направился к выходу. За ним поспешил верный Виктор Соков.

Через несколько минут к Лене подошли Инна Ивановна и завуч: «Лена, что случилось? Ты почему обидела такого хорошего мальчика?»
- Я разве обязана с ним танцевать? – возмутилась Лена. Их обступили девчонки.
- А че такого-то, - затараторила Ира, - хочет – танцует, не хочет – не танцует…
- Он ей не нравится, - выступила и тихоня Галка.
- Некрасиво ты, Лена, поступила, - покачала головой завуч, и обе дамы удалились.

 На короткое время Лена стала героиней вечера. Девчонки затрещали, как сороки, обсуждая происшествие. Все сошлись на мнении, что нечего взрослым лезть в их личные отношения и что Лена права во всем.

Так она стала ближе к коллективу и дальше от Наташки. В каникулы она все-таки встретилась с подругой, но та этот поступок Лены осудила: «Ну, влюбился парень, что плохого? Будь проще, и люди к тебе потянутся…» Вообще Наташка очень повзрослела в другом городе, у нее появился друг, и Лена чувствовала, что прежние отношения куда-то улетучиваются.

А первым, кого она встретила, вернувшись из поездки, был Дюша. Он ждал ее на автовокзале. Лена очень удивилась, увидев его худую высокую фигуру на платформе.
- Привет, а я тебя жду, - сказал он как ни в чем ни бывало.
- Откуда ты знаешь, что я приехала? – не веря своим глазам, спросила Лена.
- Мне твоя мама сказала, мы с ней познакомились, - похвастался Дюша и протянул руку к Лениной сумке. – Давай понесу.
- Познакомился с мамой – уму непостижимо, - покачала головой Лена. Ее мама непримиримо относилась к мальчишкам в прежней школе, а тут еще никто не переступал порога ее квартиры.

- Как съездила?  Чем там занималась? – завалил Дюша ее вопросами. Лене почему-то легко было с ним разговаривать, почти так же легко, как с Наташкой.Она даже смирилась с "Лялей", ее никто никогда так не называл, но в устах Дюши это чужое ей имя звучало ласково и забавно одновременно.

Пока шли до ее дома, она поделилась своими впечатлениями, а он рассказал, что прочитал «Преступление и наказание» и собрал макет самолета – оказывается, он давно этим увлекается, собирает самолеты.
У подъезда они распрощались, но уже на следующий день Дюша нарисовался у ее двери с приглашением погулять.

В школе они встретились  как приятели. Правда, Виктор Соков Лену не жаловал. Не то ревновал, что та увела от него друга, не то не мог простить, что она его унизила, когда не пошла танцевать, но он с Леной демонстративно не разговаривал.

Теперь Дюша сам подсовывал Лене записки с решением химических задач и она даже слегка обнаглела – почти перестала заглядывать в учебник. По вечерам, если Лена уезжала к подругам по старой школе, Дюша ждал ее в подъезде, скрываясь у теплой батареи от холода на улице. К нему уже привыкли все жильцы, и, бывало, Лену встречала у подъезда бабушка с первого этажа словами: «Дюша приходил, подождал тебя с полчасика и ушел. Наверное, скоро вернутся».

В классе как будто никто не замечал их дружбы, да они ее в школе и не афишировали.  Правда, раз на перемене Дюша нарисовал странную звезду с неровными лучами. Лена заинтересовалась, что это он изобразил, и подошла к приятелю:
- Что это ты накалякал?
- Это ты, косматая звезда Альфа-Бармалея, - сказал Дюша. – На небе есть Альфа-Кассиопея, а у меня Альфа-Бармалея.
Лена покраснела, но в этот раз удовольствия. Пусть и Бармалея, но зато звезда! Приятно!

Гулять с Дюшей было интересно. Он, как и Лена, любил часами просто бродить по городу. Еще он  увлекался фотографированием и часто брал с собой фотоаппарат, снимал Лену то в заснеженных кустах, то, позже, в цветущей сирени, то на набережной, где они особо любили гулять.

О любви Лена не думала. Дюша заменил ей Наташку, которая стала писать все реже и вообще была поглощена своей новой жизнью.

Во дворе все привыкли видеть их вместе. Маме Дюша нравился – воспитанный мальчик, умненький, такова была ее оценка.

Кризис разразился в десятом классе, когда Лена вдруг влюбилась в одноклассника Мишку, ничем не примечательного парня. Но как-то, когда она по привычке обернулась к Дюше на химии за подсказкой, ее взгляд пересекся с взглядом больших серых Мишкиных глаз. Мальчишка ей улыбнулся, и Лена растаяла. Она решила, что влюбилась. Проблема была в том, что с Мишкой она не знала, как заговорить. Парень тихо отсиживал уроки, получал свои «тройки» и в классе ничем не выделялся. Но чем больше Лена с ним переглядывалась, тем красивее он ей стал казаться.  Игра в «гляделки» на уроках закончилась тем, что Мишка пригласил ее в кино на «Романс о влюбленных». Лена скрыла это от Дюши.

На свидание вырядилась в мамины сапоги на каблуках, но они почему-то очень скользили. До кинотеатра она еле доковыляла, поминутно подскальзываясь и повисая на рукаве Мишкиной куртки. Он делал вид, что все нормально, она тоже старалась не акцентировать внимание на сапогах, но падала все чаще. В кинотеатре они как-то успокоились. Лене романтическая лента о любви понравилась, Мишке, как выяснилось позже – нет. «Поют че-то все, непонятно», - вынес он приговор. Обратная дорога была адской. Дорога, кажется, стала еще более скользкой. Мишка уже не протягивал галантно руку, когда она оступалась снова и снова. Простились холодно. Ночь Лена не спала, не зная, как пережить этот позор. Мишка утром, к счастью, в школу не пришел, как оказалось, простудился.

 Лена не выдержала и, спустя пару дней, рассказала Дюше о своем неудачном свидании. Теперь ситуация казалась ей невероятно смешной, она хохотала , как сумасшедшая, вспоминая, как старалась казаться ласточкой, а выглядела коровой на льду. Дюша тоже смеялся, а потом снял очки, протер их  и, глядя на Лену своими вдумчивыми карими глазами,  сказал: «Л-ляля, я кажется чертовски в тебя влюбился».
- Ой, - нахмурилась  Лена. – Ну, зачем, зачем ты все испортил? Давай просто дружить.
- Давай, но я влюбился, - повторил Дюша и ушел.

Конечно, он зря признался. Лене это придало в собственных глазах весомости. Ей признались в любви! Здорово! Хотя в классе она никому об этом не говорила. Это была их с Дюшей тайна.

Влюбленного человека было очень приятно использовать по своему капризу: так под дождем они ночью бегали поздравлять Галку с днем рождения – повесили у нее в подъезде большой самодельный плакат. Раз в минуту душевного самоедства Лена рыдала на его плече по разбитой любви – выздоровев, Мишка больше на нее не смотрел, а ей снова захотелось, чтобы смотрел. Дюша не раз звал ее домой к себе, хотел познакомить с родителями, но Лена не понимала, зачем этот шаг.

Десятый класс быстро катился к завершению. В институт поступать собрались только несколько человек: Виктор – в военное училище, Лена – в пединститут, Галка и Дюша – в политех. На выпускном Лена снова не пошла танцевать с Дюшей, но в этот раз предупредила его заранее: «Не приглашай меня, не зли своего Виктора». На самом деле она мечтала, чтобы к ней подошел Мишка. На расстоянии он снова стал ей казаться невероятно привлекательным. Но никаких чудес в этот вечер не произошло. Поели-попили и разошлись кто куда, во взрослую жизнь.

Абитуриентское лето для Лены было трудным, в тот год  даже на филфак конкурс был большой. Она усердно занималась и поступила, похудев вполовину. Уехал в другой город и поступил в свое военное училище Виктор. В последнюю минуту поменяла институт на бухгалтерские курсы Галка. А вот Дюша неожиданно для всех срезался.

- Ничего, поступлю на заочный, - сказал он, когда они с Леной бродили по августовскому городу,  покрытому уже осенней дымкой.
- Тебя же в армию заберут, - грустно вздохнула Лена. – На два года!
- Два года быстро пробегут, - бодро ответил Дюша. – Я тебе буду писать. Хорошо?
- Конечно, пиши, - кивнула Лена.
- Я тебя люблю, - прошептал Дюша. – Ты помнишь?
- Не знаю, не помню… Просто пиши, - отмахнулась Лена. Она уже много раз спрашивала себя, хочет ли она, чтобы Дюша ее поцеловал или взял за руку, или обнял… И в досаде даже зажмуривалась: «Нет… нет… Просто друг»…

Осенью многие одноклассники ушли в армию. И Мишка, и Дюша, в том числе. Мишку через полгода почему-то комиссовали, он вернулся толстый и стриженый. Его мама сняла столовую, в которой работала, устроила банкет по случаю возвращения сына. Мишка позвал всех, кто был в городе. На этом празднике жизни Лена впервые напилась до потери сознания. Помнила, как целовалась с Мишкой при всех, удивляясь, какой он теперь толстый и шумный, помнила, как ехали в такси… Очнулась в незнакомой обстановке, рядом Мишка… Что с ней после было – вспоминала обрывками… «Вот тебе и первый бал Наташи Ростовой», - вздохнула, собирая по маленькой чужой комнатке свои вещи.

Через три месяца она поняла, что ждет ребенка. Хотела повеситься, чтобы не говорить маме. Но Мишка, который появлялся нерегулярно, но все-таки совсем не исчезал, убедил ее, что это все нормально, им надо пожениться, его мама не против – ей Лена всегда нравилась. Ленины родители были в шоке. Но деваться было некуда – сыграли невеселую свадьбу, молодые жили у Лениных родителей. Мишка чувствовал себя чужим и часто зависал или с друзьями или у своей мамы. Жизнь стала серой. В институте Лена взяла академический отпуск. Мама ворчала каждый день. Отец сурово молчал. Мишка работал на заводе и часто пил.
Дюше Лена написала коротко: «Я вышла замуж. За Мишку».

От него пришло спокойное письмо, в конце приписка : «Вернусь – разберемся». И косматая звезда вместо подписи.

Когда он приехал в отпуск, Лена уже гуляла с коляской, в которой лежал сынок. Они  встретились во дворе, у подъезда. Дюша сказал : «Поздравляю» и спокойно пошел рядом. Они бродили по улицам, как раньше, часа два и говорили-говорили, а малыш спокойно спал, словно старался им не мешать. Когда они вернулись, у подъезда их ждал Мишка. Он без слов бросился на Дюшу, сбил с него очки, раздавил их…  Лена  заорала, бросилась разнимать. Проснулся сын и тоже заплакал. Со скамейки кинулись к ним бабки. Вечером в первый раз и Ленины родители, и Мишка были едины: « Чтобы больше этого Дюши около тебя не было».

- Лена, это просто неприлично, - осуждающе говорила мама. – Ты женщина с ребенком, не девочка…

- Я ему еще очки разобью, - яростно заявил Мишка, потирая ушибленную руку.
В тот вечер Лене снова не хотелось жить, но в кроватке сопел сыночек, ему она была нужна как никто.

- В какой ужас я превратила свою жизнь, - плакала Лена. – В какой ужас!!!
- Нормально живем, привыкнешь скоро, - пытался утешить ее Мишка.
- К чему привыкну? К твоим пьянкам? К друзьям твоим тупым? К тому, что нам поговорить не о чем? – Лене хотелось схватить его за плечи и трясти как дерево, но она знала, что может получить сдачу. Мишка рассказывал, как его покойный отец лупил его и мать.
Когда ребенку исполнился год, она подала на развод. Вышла на учебу, жизнь снова наполнилась красками.

Дюша появился неожиданно. Ждал ее у института. Повзрослевший, непривычно строгий.

- Лляля, я все про тебя знаю, - сказал он. – Нам надо поговорить.

- Вот оно, мое спасение, - просияла Лена. Как часто она вспоминала Дюшу , какой болью отзывались в ней строки «Гранатового браслета» о настоящей любви, мимо которой  она, Лена, прошла, как и героиня Куприна.

Солнце сделало улицу золотой, впереди была сессия, в сумке лежали конспекты, и Лена почувствовала себя снова беззаботной девчонкой-ученицей, студенткой, которую встречает с учебы верный и любимый, настоящий ее парень.

- Лляля, только ты сейчас можешь решить, как мне поступить. Мне в армию стала писать Галя, а после того отпуска, ну после драки, она ко мне приезжала. Она говорит, что любит меня, и я это знаю: она меня любит.

- А ты? – отвела глаза Лена. Она еще не разучилась краснеть, и краска снова стала заливать ее щеки и шею. Ну, вот тебе и тихоня Галка! После окончания школы они сначала виделись, но потом их пути разошлись.

- Лляля, я люблю тебя, всегда буду любить. Ты моя лохматая звезда Альфа-Бармалея. Но у тебя свои обстоятельства, поэтому ты решай, как нам поступать.

- Конечно, тебе надо строить свою жизнь, Андрей, - проглотив комок, сказала Лена.  – Я наломала дров, мне и исправлять свои ошибки. Галке повезло с тобой, и ты достоин счастья. Но привета ей не передавай. И встречаться нам больше не надо. Все. Пока.

- Ляль, подожди, почему ты сразу так…, - начал Дюша, но Лена развернулась и быстро пошла в другую сторону. А он не догнал. Наверное, так и надо было.
Потом Лена встретила Николая. Они уже много лет вместе. Он полюбил ее сына, помог его вырастить. На 10-летнем юбилее школы они собрались все вместе: Лена с Николаем, Дюша с Галиной, по-прежнему сдержанный по отношению к Елене Виктор,  вполне приятно  пообщались. А вот Мишка давно умер, разбился пьяный на мотоцикле.

И вот они столкнулись в толпе и не узнали друг друга, и забылось всеми это смешное прозвище – «Лохматая звезда Альфа-Бармалея».