Изгнание из Урбанида. Глава 2

                2

     Очнулся я уже внутри.
     Было темно. Спина упиралась во что-то холодное. Снаружи гудело и скрежетало. Не прошло и минуты, как передо мной зажглась маленькая, с зеленой надписью на непонятном языке, табличка. Через мгновение табличка начала мигать – все быстрее и быстрее... В конце концов это стало настолько невыносимо, что я, собрав оставшиеся силы, ударил по надписи, постаравшись сделать это как можно эффективнее. Табличка потухла и, как мне показалось, гудение снаружи прекратилось. Последнее наблюдение, однако, оказалось ложным. Более того, гудение впоследствии только усилилось, и даже стало немного потряхивать.
     Долгое время я находился в полном бездействии. «Что со мной? – думалось мне. – Где Трехблочный, где чудовище?..''
     Все  произошло, как всегда, внезапно. Передо мной что-то хлопнуло, шикнуло, хрюкнуло. А затем стены вокруг меня раздвинулись во все стороны, в результате чего я повис в воздухе, а затем оказался в чем-то мягком и широком. Все эти манипуляции были произведены со мной настолько бережно, что я даже ничего не успел почувствовать. Голова перестала болеть.
     Вокруг стоял сумрак бледно-зеленого цвета. Он подействовал на меня успокаивающе. Неизвестность уже не причиняла беспокойства, поэтому когда возле меня невесть откуда возникла какая-то фигура, я только лишь повернул голову. Рядом со мной находился весьма необычный субъект.
     Вид его способен был внушить, как мне показалось, скорее ужас, нежели доверие. Мы довольно долго таращились друг на друга, тупо и бесцельно, он – в явном замешательстве, я – в страхе. «Еще минута, и ты начнешь ставить на мне опыты», - думал я, глядя на его длинные, оканчивающиеся зазубренными выступами руки. Словно угадав мою мысль, Зубряга (так я его обозвал) отпрянул от меня на порядочное расстояние, и, выкинув вперед свои конечности, направил их в мою сторону. Складывалось впечатление, что Зубряга на что-то указывает. Только на что? Я продолжал сидеть и тупо смотреть на него.
     Если не обращать внимание на странные руки Зубряги, то сам по себе он не производил впечатление субъекта, от которого может исходить опасность. Он был даже приятен на вид. У него была широкая, благородно выпяченная грудь, он был довольно статен и, как выяснилось, вежлив.
     Зубряга через некоторое время, поняв, очевидно, что имеет дело с идиотом, подошел и, схватившись за спинку кресла, развернул меня на 180 градусов. Надо мной висела странная штука, чем-то напоминающая поднос. На ней что-то лежало и – как я раньше это не заметил! – превосходно пахло. Привстав, я обнаружил на подносе некую субстанцию голубого цвета, ежесекундно менявшую свою форму... В общем, Зубряге пришлось долго ждать до тех пор, пока я не решился отправить это себе в рот. Оно оазалось невероятно вкусным и сытным. Насытившись, я повернулся к Зубряге и улыбнулся.
     – Лью-лью-пух, – сказал Зубряга так громко, что у меня застучало в ушах.
     – Лью-лью-пух, – ответил я ему, совершенно ничего не понимая.
     Тогда он приблизился ко мне и, наклонившись, посмотрел прямо в глаза. Затем Зубряга резко отпрянул. В то же мгновение «корабль» (я прозвал его «Змеем пустыни») тряхнуло с такой силой, что Зубряга, не удержавшись, грохнулся на пол, а я чуть не выпал из кресла. Зубряга вскочил и бросился в видневшийся справа тоннель. А я, если чувство времени меня не обманывало, пробыл в одиночестве часа полтора или два. Я успел поспать, поразмыслить над сложившейся ситуацией, подкрепиться желеобразной штучкой фиолетового цвета, появившейся откуда-то на подносе, и еще раз поспать...
     «Приехали...», - сказал я себе, когда машина остановилась, а вокруг все погасло. Через мгновение появился Зубряга и весьма красноречивым жестом пригласил последовать за собой. «Ну наконец-то», – подумалось мне.
     Меня охватило глупое радостное любопытство и я, вскочив, сразу же бросился туда, куда так старательно зазывал Зубряга. Передо мной сами собой открывались многочисленные двери, люки, опускались лестницы, отдергивались какие-то занавески. Наконец мы приблизились к выходу – круглому большому отверстию с абсолютно непрогляядной тьмой внутри. Я довольно неуверенно двинулся вслед за юрко заскочившим туда Зубрягой. Оказавшись в темноте, я постарался сохранить спокойствие. Затем, собравшись, я сделал несколько решительных шагов и тотчас ощутил, что подо мной лестница. «Так, с этим мы, пожалуй, знаем, что делать». Лестница оказалась крутой и длинной (или это я слишком медленно спускался?). Стоило мне только чертыхнуться по этому поводу, как впереди что-то грохнуло, а затем ударило по глазам ослепительным светом. Я присел на лестницу, закрывшись рукой, и выругался. Постепенно до меня дошло. Произошла самая обыкновенная вещь: просто открылась дверь, только и всего.
     Получив вскорости возможность видеть, я обнаружил, что нахожусь подле самой двери – она, видимо, открылась настолько быстро, что я этого и понять не успел.
     Не теряя ни секунды, я кинулся наружу, но, пробежав несколько метров, остановился и сказал самому себе: «Куда бы ты не бежал, здесь, похоже, толку от этого никакого не будет». Мысль была, в общем-то, верная. Оглядевшись вокруг, я обнаружил, что все осталось без изменений: меня по-прежнему окружала пустыня, все такая же желтая и унылая.
     – Черт! Вы надо мной издеваетесь, - кричал я неизвестно кому. – Вам что..?!
     Гневная фраза повисла в воздухе, а через мгновение рассеялась, как дым. Обернувшись, я увидел что-то совершенно невероятное...
     Передо мной стояло величественное, громадных размеров, здание.
     Сперва в глаза бросилась колонна, затем – исполинская арка, каким-то чудесным образом приделанная к двум колоннам потоньше, после – вдавленная между ними неровная каменная стена с огромными круглыми отверстиями по центру и широкой полукруглой дверью внизу. Все это великолепие было выполнено из какого-то белого блестящего материала.
     Пока я стоял, раскрыв рот, вытаращив глаза, откуда-то возник Зубряга. Он возвращался на свое рабочее место, не обращая на меня никакого внимания, деловито размахивая своими граблями. Дверь за ним захлопнулась и «Змей пустыни», некоторое время спустя загудев и засопев оглушительно, пополз в сторону.
     Сразу же после того, как чудо-машина скрылась из виду, ворота открылись (они стали заметны, когда Змей начал движение). Оттуда, издавая странные булькающие звуки, ко мне неторопливым важным шагом приблизился субъект, смахивающий на обыкновенную... лейку. Только снабженную руками и ногами. Коротенькой своей ручкой он сделал мне указание, которое следовало понимать, как предложение повернуться спиной к нему. Не увидев подвоха в этом пожелании, я отвернулся от Носатого и, задумавшись о загадочном субъекте, стал вглядываться в пустынную даль, заливаемую красками заката. Через некоторое время позади раздался громкий хлопок и, мгновение спустя, я ощутил сильный удар в спину, от которого я с трудом устоял на ногах. Было понятно, что меня подло обманули, окатив с ног до головы какой-то черной жидкостью. Она была так холодна и так отвратительно пахла, что во мне, не привыкшему к такому обращению, тут же вскипела неудержимая ярость. Я набросился на Носатого с такой злостью, что ему не оставалось ничего другого, как, отступив на шажок, выпустить по мне еще одну струю, посильнее прежней. Выстрел на этот раз пришелся по лицу. Потеряв из виду своего врага, я наугад  бросился туда, где он, предположительно, мог стоять. Но, никого не обнаружив, я лишь потерял равновесие, споткнулся и грохнулся на землю.
     – Сволочь!!! - заорал я ужасным голосом. – Вот подожди у меня! У-у-у, подожди!..
     А Носатый и впрямь ждал. Когда ко мне вернулось зрение, я увидел его прямо перед собой, – он опустился на свои кривые коленки и склонился надо мной. «Кошмар, вот дела», - подумал я, глядя на него. Стоило мне только встать, как Носатый вскочил на свои ножки, махнул рукой и понесся к воротам. Откуда-то раздался звук, напоминающий трубу. Затем все стихло, и ворота начали закрываться... Еще секунда, и я остался бы стоять за пределами города... Едва я переступил порог, дверь захлопнулась.
     За внешней стеной, как оказалось, располагалась еще одна, внутренняя стена, пониже и потоньше. Дверей в ней было множество, но Носатый звал меня именно к той, которая была прямо напротив ворот. К ней вела широкая дорожка белого цвета, посыпанная зеленым порошком. Воздух был пропитан тем же отвратительным запахом, что и черная жидкость. Она все еще стекала с меня струйками. Сам я был зол, как никогда, и сердит на Носатого. И вот в таком состоянии я предстал перед Сторожилами. У них был весьма внушительный вид – сама суровость и непоколебимость: крупные, прямые, в строгих зеленых одеждах, с могучими руками, какими-то фуражками на непомерно маленьких головах, выразительными бесстрастными лицами, широкими полупрозрачными серыми стеклянными глазами.
     Когда мы с Носатым подошли, один из них велел мне остановиться, другой подозвал меня к себе. Стоило мне приблизиться к нему, как он схватил меня за руки, развел их в стороны, а затем, отпустив, произнес: «Омкар хук!». Напарник ему ответил: «Буга шух!», – и тут же схватил меня за ноги и перевернул вверх тормашками. Пока я висел в таком положении, отчаянно пытаясь освободиться, Сторожилы перебрасывались фразами и бешенно вращали глазами. Когда меня отпустили, я отряхнулся и, решив до поры до времени не осуществлять наскоро созревший план мести, внимательно посмотрел на своих мучителей, давая им понять, что их дурачества не имеют для меня никакого значения.
     Минут пять ничего не происходило. Носатый по-прежнему тихо стоял в стороне и изображал полнейшее равнодушие, они же, скорее всего, решали, что со мной делать дальше. Когда один из них (тот, что держал меня за ноги) вдруг вынул из своей хламиды какую-то квадратную вещицу, я невольно отпрянул, но, увидев, что мне эта вещица предлагается, взял ее в руки и сунул в карман. Другой Сторожила в это время возился с появившейся кнопочной панелью, нажимая медленно, точно нехотя, на кнопки и ворочая рычагами. Как только все эти действия были завершены, двери открылись и я, подталкиваемый Старожилами, в них вошел.
     Меня затолкнули в некое транспортное средство... По бокам небольшого помещения размещались сиденья, окон не было, но зато в центре стоял большущий экран. Когда поезд тронулся, о чем можно было судить по легкой встряске, на экране возникла надпись на непонятном языке. Она беспрестанно меняла свои очертания и цвет до тех пор, пока совсем не исчезла, уступив место какому-то странному изображению. Оно мелькало и мелькало, – смотреть на него было утомительно. Я предпочел бы закрыть глаза и отрешиться от всего этого, если бы не на экране не возникло новое удивительное изображение. Все: и песчаный Змей, и Сторожилы, – все вылетело из моей головы при виде этого.
     Это был потрясающая картина совершенно невероятного Супер-города, такого огромного, такого великолепного и удивительного, что мне не оставалось ничего другого, кроме как сесть на ближайшее сиденье и таращиться на экран, разинув рот. Я несся по городу в своем поезде с огромной скоростью. Расстояния проплывали мимо за одно мгновение. Впечатление от увиденного было столь велико, что я даже не знал, на чем остановиться: то ли на разглядывании домов, таких громадных, что крыши некоторых тянулись за облака, а иные дома растягивались  на многие километры; то ли на их формах и архитектуре, весьма и весьма своеобразной; то ли на бескончных толпах его жителей...
     И вдруг изображение исчезло – экран снова стал тусклым. Мой транспорт остановился.
     Поначалу я испытал легкое разочарование и даже страх, но вскоре ему на смену явилось любопытство, и поэтому вид раскрывшихся дверей уже не тревожил – скорее волновал. Выйдя, я получил возможность осмотреть свой «поезд», – им на самом деле оказалась капсула яйцеобразной формы, чему я, в общем-то, не удивился. Двери ее закрылись, и сама она в тот же час рванулась  дальше. Оглядевшись, я понял, что нахожусь внутри одного из увиденных мной на экране зданий.
     Довольно долго я стоял, не решаясь что-либо предпринять. «Быть может, подождать?.. Или нет?..» – гадал я, озираясь вокруг. Решение было принято и я, оставаясь на месте, предпринял попытку изучить пространство, окружающее меня.
     Это был просторный сводчатый зал, загроможденный некими конструкциями, судя по виду, неметаллическими, назначения совершенно непонятного. Потолок, терявшийся где-то в полутьме, не позволял судить об истинных размерах здания. Ясно было одно: такие просторы нужны были для каких-то действительно важных целей. Для каких? Это было еще одной загадкой.
     Где-то далеко я угадывал неясно мерцающий огонек. Мне казалось, там находится какая-то дверь, в которую мне непременно нужно зайти. В одиночку или с чьей-то помощью – неважно. Главное войти. Не долго думая, позабыв о своем недавнем решении, я направился навстречу тому неясному огоньку.
     Шел  долго. Очень. Дверь (а это и вправду была дверь) отчетливо виднелась, но, казалось, расстояние до нее не сокращалось, а, напротив, увеличивалось, а свет в ней по мере моего приближения не становился ярче, а, напротив,  угасал. Возможно, причиной всего этого была обыкновенная усталость, а может и некий зрительный обман. Несколько раз я оборачивался и, вглядываясь во тьму, прислушивался к отдаленному шуму, раздававшемуся время от времени... «Кто-то подъехал... А может мимо...». Я ускорил шаг и вскоре перешел на легкий бег. Мое учащенное дыхание разносилось эхом по пустотам здания...
     Скоро я совсем выбился из сил и, упав на пол, стал со злостью глядеть на злополучную дверь, которая, между прочим, вдруг ни с того, ни с сего увеличилась в размерах и засветилась ярче. Отдохнув немного, я снова двинулся в путь и, спустя некоторое время, уже стоял перед дверью, не решаясь войти. «Ну же, вперед!», – говорил я себе. – Не для того я проделал этот нелегкий путь, чтобы отступить!..»
     Набравшись смелости, я храбро переступил порог. Я оказался в небольшом, ярко освещенном помещении. Оно напоминало библиотечный зал, только размеры его были совсем невелики.


2006 г.