Михалыч

Какое непонятное имя Георгий. Николай – это Коля, Виктор – это Витя, Дмитрий – Дима, Митя. А как же назвать Георгия коротким именем?
 
Деда звали Георгием. Но для всех он был просто Михалыч.

Однажды к нам в гости приехал родной брат деда Михалыча, Дмитрий Михайлович, с женой. Дмитрий Михайлович сказал мне:
- Я тоже Михалыч!
- Нет, Вы Дмитрий Михайлович. А моего дедушку зовут Михалыч, - спорила я с младшим братом деда Михалыча, искренне уверенная в своей правоте.
 

Георгий Михайлович Козлов родился 21 января 1905 года. Я его знала более четверти века – 26 лет. К сожалению, когда дед был жив, не особенно расспрашивала о его жизни. А потом спросить стало не у кого.

На фото Георгий Михайлович запечатлён в преклонном возрасте: высокий лоб, серо-зелёные глаза, вдумчивый и немного грустный взгляд. Невысокого роста, худой, подтянутый и очень деятельный даже в преклонные годы, дед был ярким представителем нашего рода. Можно сказать, что он был исторической личностью. Районного масштаба… В течение 20 лет дед являлся председателем колхоза «Маяк», центральная усадьба которого располагалась в деревне Хотушь Ясногорского района Тульской области.
 
Моё детство прошло в лучах его славы: «А вы знаете, чья это внучка?» Такой вопрос задавали знающие деда, моих родителей и меня люди не знающим меня. Помню, тогда меня это очень коробило. Позже я поняла смысл происходящего.

Деда уважали. Ценили. Его многие знали. Даже когда он уже давно не был председателем колхоза.

Колхоз «Маяк» под руководством деда был передовым. Не знаю, как дед руководил (я не застала это время), но о людях заботился. И о животных. Дом у него был маленький, состоял из одной комнаты. Богатством дед не грешил. Но всё равно умудрялся из дома что-то отнести в колхоз. «Дуськ, у нас есть сколько-нибудь денег? В колхозе уздечек нет». И бабушка отдавала последнее, ведь лошадям без уздечек никак не обойтись!
 
Валентина Георгиевна, младшая дочь деда, рассказывала, что село было большое, стояло на пересечении торговых дорог. В селе проводились ярмарки. Рыбу – белорыбицу – привозили размером с сани!

Такую огромную рыбу я не видела. А вот фотография, где дед запечатлён на фоне кукурузного поля, где растения раза в два выше человеческого роста, у нас есть.   
Дед старше меня на 56 лет. И я его помню, как мне казалось, уже старым. С начала его седьмого десятка.

Как-то приехали с родителями к нему в деревню. Открываем дверь в комнату, дед сидит за большим квадратным столом с резными ножками и читает «Капитал» Маркса. В другой раз приезжаем, открываем дверь, дед сидит за столом и читает «Братьев Карамазовых» Ф.М. Достоевского.

Дед и сам одно время сочинял сатирические стихи. Тетрадочка с несколькими его сочинениями совершенно случайно (а случайность, как известно,– форма проявления необходимости) у меня сохранилась.

В конце 70-х – в начале 80-х (уже прошлого, 20-го, столетия!) стало «модным» заготавливать ветки деревьев для корма коров в совхозах. Заготовленных кормов не хватало, и уже в январе «ездили на ветки». В январе –   феврале 1980 г. мне тоже довелось поучаствовать в этом мероприятии в числе других «командированных» от предприятия, где мы работали. Нас было человек десять. Высадили небольшой наш трудовой десант в лесу. Снегу по пояс! Вооружившись ножами, топориками, а кто и «таком», мы ломали ветки деревьев для корма коров подшефного совхоза (в это время колхозы были уже совхозами).

По этому поводу наш Михалыч и написал басню «Лука».

                Жил да был в селе Лука.
                Он служил за дурака.
                Но на самом деле он
                Не дурак, а был умён.
                Раз случилось у Луки:
                Нет ни хлеба, ни муки.
                Горевать не стал Лука.
                Знает, где лежит мука.
                И надумал он тогда
                Сеять кукурузу.
                «Будет масло, молоко,
                Шерсть, и мясо, и яйцо,
                И в придачу тут всему
                Корму хватит на зиму», –
                Подсчитал тогда Лука.
                Вот к концу идёт зима.
                А на фермах-то у нас
                Скот тощает с каждым днём.
                Вместо мяса, молока
                Подсчитали мы тогда,
                Сколько рёбер у скота.

                Для спасения души
                Ветки рубим хороши.
                Из них делаем муку
                И даём её скоту.
                Получаем мы поленья.
                Печки топит всё селенье.

Дед не только читал и сочинял. Он всегда трудился. Рассада, огород, засолки, квашение капусты и мочение яблок – это было его прерогативой.

Повседневная еда, варенье, пироги, вязание одежды – это всё по бабушкиной части. Ни у кого не было таких пышных и вкусных пирогов и ватрушек, как у бабушки. И никто, кроме бабушки Дуси, не умел столько изделий вязать спицами: шапки, кофты, жилеты, не говоря уже про варежки, носки и шарфы. А сколько узоров она могла вязать!

 Дед выращивал рассаду в парниках. Таких я нигде больше не видела. Вдоль забора были выкопаны углубления, где росли помидоры, огурцы, капуста, перец и ещё много чего. Эти углубления были накрыты стеклянными прямоугольными рамами на уровне земли. Сейчас парники делают иначе.

За огородом дед тоже ухаживал сам. А вот сажать и выкапывать картошку на площади с двадцати пяти соток ему помогал сын с семьёй. Ещё приходили помогать соседи – две – три бабушки. Когда управлялись с одним огородом, мои дед, бабушка, родители, иногда и я, шли помогать этим бабушкам на их огородах. Огороды у всех не маленькие… Сажали, как говорят, под лошадь. Дед ведёт лошадь, отец идёт за сохой. Сделали борозду. Все, распределившись по грядке, сажают картошку. Потом дед с отцом ведут лошадь обратно – засыпают посадку. Возвращаются – делают новую борозду… Занудное это занятие – сажать много картошки. Надоедало. Просила дать мне поводить лошадь. Это гораздо интереснее! А мне десять, двенадцать, пятнадцать лет. Лошадь ведь прёт всей массой. Не удержать! «Веди ровнее!» – кричит отец. – «Кривую грядку сделала! Ровнее веди, ровнее!»

Но сажать картошку было всё же интереснее и быстрее, чем выкапывать. С утра до вечера, все выходные…

Ещё дед с отцом косили траву для овец. Уезжали в 5 утра, чтобы косить «по росе». Косили, в основном, по овражкам, по неудобьям. А потом, часов в 10, мы ехали ворошить (переворачивать) траву. Через несколько дней, когда трава высыхала, накладывали на телегу большой воз и перевозили к дому. Какое же душистое было сено!

Весной и осенью все вместе – дед Михалыч, бабушка Дуся, мои родители и я – стригли овец. Связывали им верёвками ноги, но они всё равно спокойно не лежали. Как ни старалась я отстричь шерсть аккуратно, всё же иногда ранила овцу. Ножницы для стрижки овец такие огромные для детских рук! Потом шерсть промывали и возили в Тулу на волночёску.  После этого обе бабушки пряли волну (ударение на первом слоге). Затем они ссучивали (т. е. скручивали) 2 ниточки вместе. Получалась нить, из которой уже можно было вязать разные вещи. Время от времени из части волны заказывали валяльщику свалять валенки.
   
В дедовой тетрадочке (единственное, что мне осталось от деда), дорогой для меня, кроме басен, есть и другие записи. Например, дед записал, что колхоз «Маяк» организован 14.11.1929 г. из 14 хозяйств, а всего в Хотуши было 365 хозяйств. В 1932 г. членами колхоза уже было всё местное население. Колхоз просуществовал 40 лет. За это время сменилось 14 председателей колхоза. 20 лет председательствовал наш Михалыч, остальные 20 лет колхозом руководили 13 председателей.
 
В 1929 г. Михалычу было 24. Судя по его записям, он стал 7-м председателем колхоза «Маяк» – со 2 июля 1938 г., в свои 33 года.

С 15 октября 1941 г. дед вместе с россиянами защищал нашу страну от фашистов, коричневорубашечников. 12 февраля 1942 г. Георгий Михайлович был ранен в ногу, попал в госпиталь, а 2 июня 1942 г. его демобилизовали по ранению. Помню, что нога у деда не сгибалась в колене.

С 20 октября 1942 г. дед снова возглавил колхоз «Маяк».  В 1952 – 1953 г. учился на 6-месячных курсах председателей колхозов в Москве, в академии им. К.А. Тимирязева. С октября 1957 г. он возглавил Хотушское сельпо, а с 1963 г. опять председательствовал в «Маяке». В свои 63 года, в 1968 году, дед стал заместителем теперь уже совхоза «Маяк», а в 1974 г. персональным пенсионером вышел на заслуженный отдых. 

Георгий Михайлович был награждён 7 медалями, Почётными грамотами.
Помню поздравительную открытку, которую прислали деду ко Дню Победы (к сожалению, год не помню) с подписью А.А.  Громыко, в 1957 – 1985 годах – министра иностранных дел СССР, в 1985 – 1988 годах – председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Оказывается, наш Михалыч в молодости был участником хорового и драматического кружков. Самодеятельные артисты выступали не только в районе, но и в 1936 г. в Москве, в институте им. А.В. Луначарского.

Сколько себя помню, дедушка Михалыч меня с детства спрашивал: «Ты знаешь закон адата?» Кто такой адат, что это такое? Только вчера я посмотрела в Интернете, что адат – это неписаный закон, обычай у народов, исповедующих ислам, являющийся дополнением к шариату. Наверное, дед имел в виду то, что старших надо слушаться. Это и есть неписаный закон – «закон адата», адат. Собственно, это общечеловеческое правило – слушаться, уважать и ценить старших.  «Почитай отца твоего и мать твою, [чтобы тебе было хорошо и] чтобы продлились дни твои на земле» – гласит пятая из десяти заповедей Божиих. «Под именем родителей подразумеваются и все те, кто заступает на их место, – пастыри и учителя, благодетели, начальники, старшие возрастом». Старшие…

Вот такой он, наш Михалыч: и швец, и жнец, и на дуде игрец.

10 – 15 мая 2016 г.