На Огненной дуге или 54 дня под огнем 4 продолжени

В километрах трех отсюда над Донцом кружатся немецкие самолеты «Фоке – Вульф – 189» и какой-то биплан. Они сбрасывают не то бомбочки, не то гранаты, слышатся слабые хлопки разрывов. Значит, у немцев с авиацией стало совсем плохо, коль ввели всего две единицы – «раму» и двухкрылый маленький самолет. Который день уже не видно их бомбардировщиков и истребителей.

После ожесточенных, кровопролитных боев на этом направлении немцы отошли на ранее занимаемые рубежи. Нам также предстояло занять прежнюю линию обороны наших предшественников.

Сначала открыто по тропинке, а потом по траншее в человеческий рост 24 июля подошли к переднему краю немцев. Таким образом, мы закрыли брешь, образовавшуюся между нашими частями советских войск.

В заваленных землей ходах сообщения лежали с десяток трупов наших солдат, распухших и почерневших. Вероятно, они здесь находятся с 5 июля, погибшие во время прорыва противником нашей обороны. Убрали их ночью, собрав красноармейские книжки и другие документы, чтобы передать их в штаб батальона. Похоронили всех в одной братской могиле.

На той стороне Северского Донца деревня Соломино. Нам надо было перейти на правый берег реки и занять ранее выкопанные окопы.  Ниже брода в метрах пятидесяти через реку был перекинут легкий мост из досок на деревянных сваях, видимо, служивший для пеших переходов. На правом берегу было создано подобие плацдарма, имевшего два десятка одиночных окопов. Мы предпочли перейти водный рубеж по броду, так как мост простреливался, и появившийся на нем человек был обречен на неминуемую гибель.
«Я люблю подмосковные рощи
И мосты над твоею рекой…
Дорогая моя столица!
Золотая моя Москва!»
Песню эту задушевно с ноткой грусти поет недавно прибывший к нам на передовую молодой капитан. На вид ему можно было дать лет 27. Его направили в нашу роту вместо выбывшего по ранению в госпиталь капитана Павлова. Остатки трех рот объединили в одну, и её командиром стал Суров, а капитан остался не у дел.

На капитане все обмундирование новое, как говорится, с иголочки. Несмотря на солнечное жаркое лето, его красивое овальное лицо было белым, что скорее всего свидетельствовало о долгом пребывании в городе, возможно, в Москве, о кабинетной работе. Постоянные его напевы говорят об этом. Стройный стан, перетянутый в талии офицерским ремнем с висящим на нем пистолетом «ТТ» в кобуре. Заманчивые, немного грустные голубые глаза. О чем они грустят? О милой жене или девушке? О друзьях – товарищах? Нам это было неведомо. Солдатам он не был ровней, хотя, по поведению , скорее всего, походил на интеллигентного, элегантного и романтичного гражданского человека.

Каждое утро, закинув на спину термос, я спешил за завтраком в Крутой Лог по протоптанной ещё нашими оборонщиками тропинке. На плацдарме нас 12 человек. Так что груз на мне не очень большой: термос за спиной, в левой руке вещмешок, а в нем сахар, хлеб, бывала даже увесистая консервная банка с американской свиной тушенкой, в правой руке – автомат. На поясном ремне  - пара гранат Ф – 1.

Расстояние около трех километров, поэтому обратно тоже идёшь чуть ли не бегом.  Пока совсем не развиднелось, надо успеть нырнуть в траншею, которая протянулась метров триста, и с крутого берега, свернув справа в мертвую зону, прямо спускалась к броду. На этом перекате глубина не превышала 30 – 40 сантиметров. За лето река сильно обмелела.

Вечером, уже в темное время, мой поход повторялся за ужином. Как – то вечером новый капитан решил перейти на правый берег Донца, чтобы ознакомиться с нашим плацдармом. Вышел из укрытия и во весь рост пошёл к мосту, дошел до его середины и был сражен немецким снайпером. Не дождавшись темноты, Суров приказал двум солдатам вынести тело офицера и доставить его на командирский пункт. Однако обоих солдат постигла та же участь, что и капитана. Теперь уже надо было вынести троих погибших по вине романтического поступка самого капитана. Чтобы уцелеть, приходилось ползать по – пластунски, а не ходить во весь рост. Следующая группа поступила иначе: добралась до моста по пояс в воде и доставляла тела погибших на берег тем же путем.

А.В. Федоров,
участник Курской битвы.
(продолжение следует)