Ушел Мастер

Он стоит перед оркестром, вытянутый в струну, ноги впечатаны в дирижерский пульт, тело напряжено, и только руки парят над оркестром, рождая музыку.
Светловолосый и светлоглазый, легкий и утонченный, спортивного телосложения,  полностью погруженный в себя сорокапятилетний дирижер с юношеской внешностью. Музыка сохранила ему молодость, но та же музыка, видно, разорвав время, оставила его в прошлом.
Творческим личностям свойственны минуты слабости, отчаяния, а может и наоборот — минуты отчаянной силы, когда можно совершить непоправимое.
Но вернуть назад это мгновение, взглянув со стороны на уже свершившееся, не суждено.
Он отвел свою дочь к матери, и … исчез.
Через три дня его нашли повешенным в собственной квартире на Большой Морской.
В компьютере — прощальное письмо для родителей.
Его звали Святослав Лютер.
Каждая личность устанавливает себе свою жизненную планку счастья, как писал слепой поэт Эдуард Асадов: «...От кочки и до Казбека, в зависимости от человека».
Но не могу себе представить эти прекрасные, рождающие музыку руки, вершащие самосуд.
Настоящий Мастер, работавший с ведущими симфоническими оркестрами, возродил традиции «венских академий Бетховена», организовав программу «Студенческая филармония», где двенадцать лет мы наслаждались его талантом.
Через несколько дней мы собирались на последний концерт этого сезона, где оркестр, под управлением нашего любимого дирижера, должен был исполнить симфонию № 7 Людвиг Ван Бетховена.
В последний раз мы будем рукоплескать ему на похоронах, где вновь, теперь только для него, зазвучит его любимая музыка Бетховена.

Он стал на пульт и глянул вниз,
Он оттолкнулся, но... повис.
Служитель музы, друг и брат,
Не смог взлететь, хоть был крылат,
Ведь для того, кто так парил,
Не столь воздушен этот мир.
Я видела: он мог летать,
Пространство музыкой пронзать!
Умолк оркестр, лишь одна
Звучит последняя струна