Глава-7. Блаженная

Наконец-то с разрешения лечащего врача, можно гулять в прилегающем к зданию стационара парке.
Алёнка уединялась на лавочке под рябиной. Прилетали стаи хохлатых свиристелей, стоял в воздухе их хрустальный звон. Не смотря, на позднюю осень, погода стояла сухая и тёплая. Стройные голубые ели и белые берёзы, осины и сосны, клёны и тополя росли вперемежку с кустами сирени, калины и акаций. Тишина и только щебетанье воробьёв, синиц и посвист трясогузок нарушали ощущение блаженной гармонии с природой. Она читала лирику Есенина с упоением и радостью. Время пролетало незаметно, приходилось торопиться на ужин и вечерние инъекции. Однажды после сон часа появился Веня, с букетом белых роз. На нём была лётная форма. При параде, с букетом роз и дипломатом в другой руке, произвёл впечатление на соседок по палате. Они поспешили выйти,  оставив его наедине с Алёнкой, глаза которой при виде его моментально потухли. Она, натянув одеяло до подбородка, отвернулась к стене, закрыв глаза.
Молча сложил передачу на тумбочку и присел на краешек кровати. Немного помявшись, взял её ладошку в свои руки. Почувствовав тёплое дыхание, потянула руку к себе. Но Веня не отпускал, поднёс тыльной стороной к губам и покрыл поцелуями. В этом состоянии их и застали пришедшие проведать Алёнку,  Александр Михайлович и его мама, Анна Николаевна. Увидев внука, Анна Николаевна просияла.
- Какая красивая пара, - сказала она, с улыбкой глядя на молодых людей. Веня улыбался, Алёнка смотрела в потолок. Александр Михайлович принёс стул и бережно усадил старушку. Скоро ей исполнится девяносто. Смотрелась Анна Николаевна прекрасно. С моложавым лицом  и белоснежными локонами, красиво уложенными, казалась намного моложе своего возраста. Александр Михайлович старательно поддерживал беседу. Алёнка больше помалкивала. Она смотрела на белые розы и не могла сосредоточиться. Пришло время покинуть палату, медсестра созывала больных на ужин. Вновь оставшись наедине с Вениамином севшим голосом решительно сказала, - Отнеси цветы на пост девочкам и никогда больше не смей появляться с белыми розами.
- Мне их дарил Василий, а ты не смей, - Она побледнела, перед глазами плыли круги. Пошатнувшись, оперлась рукой о стенку и стала сползать на пол. Испуганный Веня, подхватил её на руки и, уложив в кровать, поспешил за сестрой. Прибежав с пузырьком нашатыря, сестра вернула Алёнку в реальность и силой выпроводила Веню из палаты. - Чем же ты так расстроил девчонку, продолжила она разговор за дверью палаты. Он сунул ей букет в руки и поспешно ретировался…

Теперь он продолжал приходить каждый день. Взял отпуск, отказался от путёвки на курорт. Находил Алёнку в парке после сон часа и молча садился рядом. Его упрямству можно было позавидовать. Через некоторое время стал приезжать с гармонью или гитарой. Подходили другие больные  и, окружив плотным кольцом, слушали романсы, которых он знал великое множество. Отец Виктор и матушка Ольга охотно беседовали с обоими. – Ты не можешь его за что-то простить. Это не правильно, не по-христиански, - как-то заметил Отец Виктор. - Надо научиться прощать, ведь человек раскаивается и имеет право на прощение…  И снова, мысленно согласившись с ним Алёнка, ответила, - Хорошо, я подумаю…

Выписавшись из больницы, в первый же день поехала в конноспортивную школу за город. Стоял солнечный и тёплый осенний день. Красочный ковёр листьев, поблекший со временем от сырости, сиротливые берёзы без листвы, всё вызывало печаль и тоску по безвозвратно ушедшей юности. Инструктор привёл Мальчика и разрешил конную прогулку наедине с собой. По старой памяти конь сам тихой рысью нёс по знакомому маршруту. Копны золотистой соломы на опустевших полях, черные вороны на ветвях деревьев…

Время летело незаметно, уйдя в воспоминания, Алёнка и не  заметила, что чуть на расстоянии за ней шествует на белом коне Веня. Одетый в стильный спортивный костюм и краги, он умело управлял лошадью. Это немного озадачило, но решила не отрываться, назревал серьёзный разговор.
- Привет, Алёнушка! – как ни в чём не бывало, приветствовал он её, - Привет, - ответила сухо Алёнка. - Ну, что, может, перейдём на галоп. Алёнка промолчала. Разговор не клеился.

-Так ты меня никогда не простишь? Извиняюсь, что так получилось. – Кровь прихлынула к голове, в висках застучало. Натянув уздечку, остановила Мальчика, посмотрела Вениамину прямо в глаза, ярко голубые и беспечные. – То есть, ты сам себя извиняешь и в моём прощении не нуждаешься? - Прости Алёнушка, я волнуюсь и не совсем правильно выразился. Конечно же, нуждаюсь и очень хочу, чтобы ты простила меня. Обещаю никогда больше не огорчать тебя.

Вспомнились слова Отца Виктора, даже преступник имеет право на прощение и, нет такого греха, который не омыт кровью Искупителя Иисуса Христа. – Хорошо, я прощаю тебя, но даже друзьями мы быть не можем. – А жаль, мой отец и бабушка, они же просто влюблены в тебя, а я и вовсе рассудок потерял…
- Значит надо разыскать! – А ты жестокая, не ожидал, - Веня как-то потерялся. – Учителя хорошие были, - резко ответила Алёнушка. И решив, что говорить больше не о чём, отправилась дальше. Мальчик шёл тихой рысью. Какой галоп, серьёзно предупредила лечащий врач об опасности для здоровья, а про конкур и вовсе придётся забыть. – Да ты же блаженная, некрофилка! – в сердцах крикнул Веня ей в след…

Жизни светлые дни мне забыть, не дано,
Нет тебя на земле, но любить суждено.
Васильковый рассвет позовёт в небеса,
Происходят в пространстве вокруг чудеса.

Я всё больше люблю на земле лошадей.
Не боюсь я теперь ни судьбы, ни людей,
Поднимают с утра райских птиц голоса,
Расцветают цветы и сверкает роса.

Сокровенной любви посвящаю себя,
Улыбаюсь цветам нежным сердцем любя.
Называют блаженной давно уж меня,
За потерю рассудка напрасно кляня.

Нет в пространстве границ, для любви нет преград…
С сумасшедшими вместе меня поместят.
Расстояний не знает блаженной душа,
Вьётся нить золотая любви не спеша.

Жить печально блаженной на свете земном,
Путь тернистый ведёт нас в Отеческий дом.
Беспредельный Источник Любви в путь зовёт,
И в Обители каждый любовь обретёт.


Продолжение следует.