Игры гормонами. Глава 15

Профессор Ноа Александер стоял в лаборатории, которую продолжительное время считал своей, больше не чувствуя себя здесь хозяином. Перед ним, сложив руки на груди и пристально глядя на собеседника, возвышался Церезо и со свойственным ему шармом ночного чудовища вещал о том, что Ноа обязан сделать.
– Через пятнадцать минут здесь будут те, кто спонсирует ваши эксперименты. Будьте добры, предоставьте им полный отчёт о проделанной работе, – приказным тоном велел Церезо.
– Но как же…– растерянно попытался возразить профессор, – мы же не договаривались об этом. Я должен был делать для вас наркотик и только. Остальные исследования не должны касаться никого, кроме меня.
– Да что вы говорите? – с деланным удивлением спросил Самуил. – А вы считали, что можете бесплатно использовать неограниченные ресурсы нашей, – на этом слове он сделал ударение, – лаборатории?
– Но наркотик…
– Вы так и не пожелали посвятить наших учёных в тонкости создания препарата. Из-за этого мы терпим существенные убытки, – его тон стал скучно-деловым. – Вы должны понимать, что потеря денег в одном направлении должна компенсироваться другим. Благотворительностью наша компания занимается только по собственному усмотрению и не без выгоды. Это бизнес, мой дорогой.
– Но вы не можете требовать от меня результаты исследований! Они – моя собственность! – почти перешёл на крик, взвинченный профессор. – Я не собираюсь отдавать в ваши грязные руки дело всей жизни! Вы от меня ничего не получите!
На эмоциях Ноа начал бешено жестикулировать. Глядя на этого полубезумного учёного, считавшего себя пупом земли и при этом не ценившем человеческую жизнь ни на грош, Церезо презрительно улыбнулся. Гордецы всегда попадают в ловушку из-за чувства собственной значимости. Стоит слегка погладить их огромное эго, как те, как коровы на верёвке, послушно идут на бойню.
– Никто, кроме меня не сможет создать для вас наркотик! Никто, кроме меня не в курсе всех деталей созданной вакцины! Вы не посмеете убить меня! Это не принесёт вам столь желанной прибыли, – распалившись, Ноа совершил грубую ошибку, махнув рукой слишком близко к лицу оппонента.

Презрительная улыбка не сошла с изуродованных губ. Если бы профессор знал о происхождении шрама, перечеркнувшего нижнюю часть лица собеседника, он бы вообще поостерёгся делать резкие движения поблизости. Неуловимым движением, Церезо вывернул худощавому доктору руку. Локоть профессора устремился к потолку, подвесив его на собственной руке, как на крюке. Охнув, тот встал на цыпочки, стараясь уменьшить боль сразу в трёх суставах: кисть, локоть, плечо. Но мучитель на этом не остановился. Ноа показалось, что ему в живот прилетел таран, заставивший задохнуться. Сами собой из глаз брызнули слёзы. Несчастный доктор шлёпал губами в попытках протолкнуть внутрь хоть каплю воздуха, но ничего не получалось. Если бы не вывернутый локоть, он мог бы скрючиться и тем облегчить жуткие ощущения. Но Церезо продолжал удерживать его руку, и тело послушно подчинялось насилию, стараясь избежать худшей боли. Когда из лёгких тщедушного хама начали раздаваться хрипы, а глаза стали закатываться, Самуил отпустил жертву. Тот рухнул на пол, на четвереньки, закашлялся и, наконец, смог судорожно вдохнуть. Даже уродливый шрам не мог скрыть презрения, которое источал подручный Эскобара.
– Никогда, слышите, – он наклонился к валявшемуся на полу профессору и брезгливо дёрнул того за волосы, заставляя поднять лицо. – Никогда не смейте повышать на меня голос, доктор Александер. И, если конечно вам дорога жизнь, не вздумайте вести себя также, как минуту назад, перед боссом. Помимо вас у нас есть другие учёные. И вы, видимо, не замечали, но они всё это время помогали вам в ваших бесчеловечных экспериментах. Да, у нас нет таких гениев, чтобы смешать ваш наркотик. Возможно, даже нет таких, кто повторит ваш препарат. Но поверьте, у нас есть куча способов заставить вас подчиниться, – холоду, исходящему от Церезо позавидовал бы айсберг. – Вы же знаете, что есть вещи, худшие, чем смерть. Не можете не знать, мистер Александер. Вы даже их видели, когда по вашей указке соседнюю комнату с пленницей посещали несколько охранников. Так вот, запомните раз и навсегда. Нам не нужны ваши глаза, ноги, пальцы, руки и прочие части тела. Всё, что нам надо – уши, чтобы вы услышали вопрос, и язык, чтобы вы могли на него ответить. А уж ясный разум мы вам сохраним без проблем. Не только вы работаете в нашей лаборатории.

Церезо отшвырнул его так сильно, что Ноа тюкнулся головой об пол. Профессора колотило, будто секунду назад он побывал в морозной проруби. Но лицо и нывшая рука, которую он, как подбитое крыло, прижимал к себе, горели нестерпимо. Только сейчас до него окончательно дошло, куда он попал. Это не военные, которые уволят его в случае неудачи. Здесь его не выгонят на улицу, если он выйдет за рамки бюджета. Но и уйти отсюда живым не удастся. Теперь до него дошло, что от Самуила Церезо он сможет сбежать только на носилках и исключительно в крематорий. Рыдания с прерывистыми всхлипами и стонами вырвались из его груди. В этот момент он понял, что стал таким же рабом чужой воли, как и все те, кто был вынужден участвовать в его экспериментах. Помимо прочего, его не собирались убивать физически. Да и зачем, если уничтожат морально? Отобрав у человека смысл жизни, которому он посвятил каждую секунду бытия, разве можно назвать того живым? И профессор Ноа Александер сейчас оплакивал собственную кончину, рассматривая возникший перед глазами короткий некролог никому ненужного человека.
– Приведите себя в порядок, – спокойно сказал Церезо, взглянув на часы. – У вас на это осталось пять минут.


Уютная комната ничем не напоминала холодные помещения и коридоры научного центра. Журнальный столик, кожаный диван и пара кресел, стоящие вокруг. Ковёр с высоким и густым ворсом, тяжёлый письменный стол с мягким и удобным креслом руководителя. Это помещение они использовали в качестве кабинета для встреч с клиентами и начальством. Полный мексиканец по-хозяйски развалился на диване, его гость – занял кресло, вальяжно облокотившись на подлокотник. Церезо молчаливой тенью замер поодаль, недалеко от двери.
– Что-нибудь выпьешь? – поинтересовался Эскобар.
– Почему бы нет, – пожал плечами гость. – Делам это не повредит. От коньяка не откажусь.
Эскобар только приподнял руку. Подручный тут же неслышно покинул кабинет и буквально через секунду вернулся, снова застыв как статуя.
– Так зачем ты меня позвал? – в голосе Баргаса звучало неподдельное любопытство.
– Видишь ли, как бы мне ни хотелось признавать, ты в своём деле лучший, – его собеседник довольно улыбнулся, – поэтому у меня к тебе дело. К тому же, пришло время расплатиться с долгами.

Конечно же Баргас помнил, как Хавьер в своё время помог ему выйти на мэра и впихнуть своего человека в администрацию. Благодаря его помощи, теперь дела работорговца шли, как нельзя лучше. Бизнес практически оправился от ущерба, нанесённого арестом Тёрнера и уничтожением двух крупных каналов. Естественно, он понимал, что за это придётся заплатить и был к этому готов. Похоже, пришёл этот день.
– Чем же я могу тебе помочь?
– У меня есть товар по твоей части. И я бы хотел продать его по максимально выгодной цене на элитном аукционе. Знаю, что без твоего одобрения туда и шейх не попадёт. Так что, мне нужен допуск.
– Что за товар? – брови Адриана сошлись у переносицы.
В этот момент в кабинет зашёл один из охранников и, поставив на столик поднос с бутылкой коньяка и двумя фужерами, покинул помещение.
– Ты сам всё увидишь
Налив в оба тюльпана понемногу, он протянул один из них Баргасу. Тот с кивком взял его и слегка пригубил.
– Сэм, – окликнул Эскобар подручного, – приведи его.
В этот раз Церезо отсутствовал дольше, а когда вернулся, его сопровождал ссутулившийся профессор. Опустив растрёпанную голову и не отводя взгляда от мягкого ковра, по пути споткнувшись, он застыл рядом со столиком. Эскобар, заметив плачевное состояние доктора, вопросительно посмотрел на Самуила. Тот только слегка покачал головой.
– Здравствуйте, профессор, присаживайтесь, – обратился к нему Хавьер. – Выпейте, – он указал на бокал с коньяком.
Тот словно не услышал, спиной ощущая молчаливое присутствие мучителя в шаговой доступности. Церезо слегка пнул его по икре. Ноа словно очнулся, сел в кресло, но лица так и не поднял.
– Что-то случилось? – заботе, звучавшей в голосе Эскобара, позавидовал бы самый тревожный родитель.
– Всё…– Александер кашлянул, прочищая горло, – всё в порядке.
– Это мистер Эскобар, – представил Церезо. – Владелец лаборатории и всего, – сделав ударение на этом слове, он продолжил, – всего, что внутри.

При звуках его голоса Ноа весь сжался, словно в ожидании удара. Баргас, не скрываясь усмехнулся, и тут же удостоился недовольного взгляда Эскобара.
– Вы уверены? – подавшись вперёд, поинтересовался хозяин. – Если вам плохо, можно вызвать врача. Вы нам нужны живым.
Профессор заметил специальное упущение о здоровье в словах Эскобара. Глубоко вздохнув, он, наконец, поднял взгляд и посмотрел на Хавьера.
– Со мной всё в порядке, мистер Эскобар. Вы что-то хотели?
– Да, – удовлетворённо откинувшись на спинку, отозвался тот. – Расскажите моему гостю о вашем исследовании.
Ноа пару минут медлил, собираясь с мыслями, а затем слабым надтреснутым голосом начал рассказывать. Эскобар выспрашивал много мелких деталей, и профессор счёл нужным отвечать правду. Наверняка, эти бандюки проверяли его биографию. Будет безопаснее для здоровья не лгать, пока это возможно. Услышав о неудачных экспериментах на бомжах и девушках, обе шишки даже не поморщились, продолжая слушать с интересом. Если бы кто-то в этот момент посмотрел на Церезо, то заметил бы, как на мгновение его глаза прищурились, а уродливый рот искривился. Впрочем, оба босса были увлечены рассказом, а правая рука наркобарона быстро взял себя в руки, снова нацепив на лицо маску безразличия.
– И что же мы имеем на данный момент? – когда Ноа завершил детальную повесть о своей нелёгкой судьбе, поинтересовался Эскобар.
– В данный момент вакцина рабочая, но есть несколько ограничений в её использовании. Без вреда для психофизического здоровья она может быть применима только к женщинам. Причём, не каждая подопытная будет способна его перенести. Всё зависит от индивидуальных особенностей пациенток. Какой именно фактор влияет на усвоение вакцины, я пока не выявил. Но уже совершенно точно могу сказать, что вакцина перестала сводить испытуемую с ума. Выброс гормонов удалось подправить так, чтобы не наносился непоправимый ущерб здоровью. С истощением я справился. Как итог, можно назвать только два минуса. Первый – организм не каждой женщины будет в состоянии справляться с гормональными всплесками. Это наверняка можно исправить, определив фактор. Второй – всплески происходят только как ответная реакция на насилие. Выработать препарат, который запускал бы реакцию по желанию испытуемого, мне не удалось. И, честно говоря, я не уверен, что такое возможно. Впрочем, такие маленькие минусы окупаются плюсами, продемонстрированными подопытной. Недюжинная физическая сила, способность организма переходить в спящий режим на время, необходимое для восстановления, низкая болевая чувствительность, невосприимчивость к разного рода травмам, – Ноа замолчал, ощутив себя пустым кувшином.

Наверное, именно так себя чувствуют родители, у которых невзирая на мольбы и истерики всё-таки отобрали долгожданного ребёнка. Вынашиваемого не один год, выхоленного и взлелеянного. Баргас задумчиво смотрел на кажущегося безумным профессора. Эскобар же с довольной улыбкой взирал на работорговца, понимая, что тот, скорее всего, уже прикидывает, за сколько можно загнать настолько редкий товар.
– И ты хочешь продать ту, на которой он ставил опыты? – решил уточнить Адриан.
– Да. Причём, я хочу сделать это на твоём аукционе. Хочу, чтобы в этот день там присутствовали все возможные киты. Мне не так важна продажа конкретно этого товара, как реклама. Чем больше богатеев её увидит, тем больше захотят получить что-то похожее.
– Что ж, ты прав, – Баргас согласно кивнул. – Показывай товар.


***

Марсела всё также, без движения, сидела, сжавшись в комок. И только внимательный взгляд расширенных от страха глаз говорил о том, что перед Ллойдом не манекен. Он бесстрастно рассматривал её, словно какой-то новый предмет, необъяснимо нарушивший привычный интерьер. Как ни старалась, девушка так и не смогла уловить в карих стеклянных глазах хоть какое-то выражение. Это обволакивало, притягивало взгляд и будто гипнотизировало. Не отводя взгляда, он склонил голову на бок, словно к чему-то прислушиваясь, и сделал шаг по направлению к ней. Как завороженная, Сэл качнулась навстречу. В эту же секунду зверь внутри, угрожающе зарычал, вернув разум. Она почувствовала, как по спине пробежал знакомый холодок, поднявший волоски на коже. За короткий промежуток времени она научилась прислушиваться к тому, что жило внутри, назвав это зверем. Голый инстинкт, временами прорывающийся наружу, больше не лишал рассудка, наоборот, защищал и оберегал. И она позволила ему заботиться о себе, ибо человеческий разум был не в состоянии справиться с окружающим миром. Она знала, что от того, насколько быстро научится ладить со вторым «я», зависит её жизнь. И теперь без усилий распознавала сигналы, подаваемые собственным организмом.

Заметив её реакцию, Дерек ухмыльнулся. Он не до конца понял, как это загнанное в угол существо может сопротивляться здоровому мужчине, но противоречить приказу не стал. Боссу виднее, как поступить. Он сделал ещё шаг по направлению к кровати, с безразличием отметив, как она вжалась в стену ещё сильнее. Сейчас он уже стоял совсем рядом, нависая над ней, как клонящийся тополь.
Марсела увидела, как на секунду сузились его зрачки, и поняла, что пора. Дикая кошка, наконец, освободилась от цепей рассудка. Две вещи произошли одновременно. Ллойд резко и без замаха выбросил вперёд кулак, целя ей в бок. Девушка, как сжатая пружина, оттолкнувшись из неудобного положения, прыгнула вперёд, уворачиваясь от удара и врезаясь в него всем весом. Цепкие пальцы впились в горло, дёрнув короткими ногтями по коже, оставляя неглубокие царапины. Кошка тут же отпрыгнула в сторону, к противоположной стене. Если бы не выучка, она бы без труда сбила его с ног. Он устоял, но теперь схватился за горло и ошарашенно таращился на странное существо, которое замерло, слегка пригнувшись, готовясь к нападению. Из горла девушки доносилось приглушённое рычание. Карие глаза Ллойда ожили, отражая неподдельное удивление. Опытный и профессиональный убийца понимал, если бы ногти оказались чуть длиннее, пропороли бы шею, как ножами. Всё же выучка взяла своё. Самообладание вернулось, и он вопросительно посмотрел в ближайшую камеру.
– Продолжай, – раздался голос босса, искажённый микрофоном.

На этот раз, Дерек подходить не стал. В один прыжок оказался, рядом с ней, схватив за запястье, собираясь вывернуть руку. В таком положении ни один здравомыслящий человек не сможет думать ни о чём, кроме боли, которая острой молнией пронзает от самого плеча до кончиков пальцев, и, кажется, будто кость сейчас выйдет из сустава. Он успел начать разворачивать её спиной…  Не обращая внимания на боль, которая вроде бы должна была парализовать её, девушка с такой силой дёрнула руку, что вывихнула себе плечевой сустав. Пальцы мужчины автоматически разжались, стараясь не причинить ещё большего вреда. А она, не обращая внимания на травму, здоровой рукой так толкнула его в грудь, что тот отлетел к стене, как тряпичная кукла. Глаза Ллойда распахнулись, отражая шок. Марсела, не поморщившись, со слышным хрустом вправила сустав. Только кошачьи глаза чуть сузились да поджались губы. «Чёрт! Что здесь происходит?!» – мелькнула у него мысль. Таким растерянным он не чувствовал себя уже очень давно. А девушка тем временем, подвигав повреждённым плечом, будто проверяя его работоспособность, и удовлетворившись результатом, слегка пригнулась, готовясь кинуться на него. И только многолетняя привычка позволила Ллойду избежать нападения, отскочив в сторону. Марсела врезалась в стену и развернулась, собираясь атаковать снова.
– Не трогай её больше! – раздался приказ.

Через секунду сейфовая дверь начала открываться, и в помещение вломились трое охранников с шокерами. В комнате тут же стало тесно. Собиравшаяся прыгнуть девушка, резво отскочила к дальней стене. Выпущенный наружу зверь точно знал, что будет, если она продолжит. Даже если удастся повалить одного или двух, оставшиеся мучители превратят её в жалкого котёнка, жалобно пищащего в углу, без особого толка пытающегося закрыться руками от града ударов.
Следом за подкреплением показались ещё двое. Довольная улыбка играла на губах Эскобара, когда он смотрел на восхищённое выражение лица Баргаса.
– Она – шедевр, – буквально с благоговением выдохнул Адриан. – Что скажешь, Дерек?
– Если обучить, ей не будет равных, – телохранитель отлепился от стены, в которую его впечатала хрупкая девушка и занял место за плечом хозяина. – Если бы не навыки, она бы покалечила меня.
– Теперь ты понимаешь, почему я обратился с таким предложением к тебе? Продав товар, выгоду получим оба. А если с испытаниями всё сложится удачно, у нас появится возможность поставить на поток производство подобных особей. Благо у тебя есть несколько надёжных каналов поставки. Мой материал, твоя реализация. Устраивает?
– Всё здорово, только у меня встречное предложение, – отозвался Баргас. – Пока новые подопытные не поступили в лабораторию, а твой учёный ещё продолжает исследования, я предлагаю её обучить. Так она будет стоить дороже. Заодно и в порядок её успеем привести. Внешний вид играет важную роль при оценке покупателями.
– Почему бы нет, – пожал плечами Эскобар. – Вполне логично.
– Партнёры? – Баргас протянул ему раскрытую ладонь.
– Партнёры, – ответил тот, пожав руку. – Сэм, займись этим.


Глава 16
http://www.proza.ru/2016/05/18/928