Сашка, Рита, белый голубь и другие
Маргарите Грыник, моей прекрасной коллеге, безвременно ушедшей из жизни, посвящается
Спи, девочка, простив нас грешных,
Была ты, видно, лучше всех.
Тебя ласкает снег неспешный
И любит верный человек...
Твой профиль, стан, улыбка нимфы
В миры иные - навсегда...
Но знаю: не кляня те рифы,
Ты воспарила. Ты - звезда!
Сказка
Глава первая о том, как Рита убежала от дедушки
Маленькая Рита, как обычно, гуляла со своим дедушкой на детской площадке. В какой-то момент девочке надоели горки, качели, карусели и даже разрисованная цветами лошадка с мягким седлом, на которой она больше всего любила кататься. Тут как раз среди множества серых голубей, тоже привыкших обитать на детской площадке, появился один белый-белый, словно среди лета на траву упал чистый комочек снега. Рита залюбовалась необычной для этих мест птицей, а потом и подошла к ней. Голубь подпустил девочку близко-близко, но, только она собралась погладить его, неожиданно ускорил шажки. Рита побежала за голубем, тот тоже прибавил ходу. Так они и передвигались метр за метром. Казалось иногда, девочка вот-вот настигнет голубя, но умная птица в последний момент взмахивала крыльями, подпрыгивала и даже немного пролетала, отдаляясь от Риты. А той так хотелось успеть за голубем, что даже подражала ему - разводила в стороны свои ручки, представляя, будто это крылья. Взлететь у неё, конечно, всё равно не получалось, и она пускалась бегом. Но что за бег у пятилетней девочки?! Одно название, а не бег. Поэтому Рита отставала больше и больше.
Умный голубь снова и снова давал девчушке время: останавливался именно тогда, когда казалось, его уже не догнать. Было похоже, специально ведёт Риту по какому-то одному ему известному маршруту.
Как нарочно, в это время к дедушке Риты подошёл старый знакомый, который тоже привёл свою внучку на детскую площадку. Старички обрадовались друг другу, поздоровались и начали разговаривать о былом. Наконец, Ритин дед спохватился: что-то внучки нигде не видно… Посмотрел по сторонам, потом обошёл каждое толстое дерево, растущее рядом, - не прячется ли за ним Рита… Заглянул даже в крошечный домик, что специально был построен для детей на случай дождя.
Внучки нигде не было. Дедушка стал громко кричать: «Рита! Рита!» Никто не отзывался. Старик не на шутку забеспокоился, забыв про возраст, начал нервно бегать по площадке. Его страх передался и другим взрослым, они прижали к себе собственных детей и внуков и тоже стали звать Риту… Напрасно.
Рита тем временем то шла, то бежала за белым голубем. Когда тот понял, что девочка очень устала, начал передвигаться медленнее. А чтобы малышке не было скучно, иногда поднимался в воздух, но не улетал, а наоборот, развлекал Риту, показывая разные воздушные упражнения – делал правильные круги над её головкой, крутился по спирали и даже изображал падение с высоты, в последний момент взмывая ввысь.
Рита от души веселилась, потому что поведение птицы напомнило ей номера, какие она видела совсем недавно в цирке. Было очень интересно, и малышка совсем забыла про дедушку, бабушку и даже про маму с папой.
Глава вторая о том, как Рита на чердаке познакомилась с Брошенным Мальчиком
Между тем голубь и девочка приблизились к заброшенному двухэтажному деревянному дому. Он был таким ветхим, что даже качался на ветру. Почему не падал, оставалось загадкой. Соседи по улице шептались между собой, что там наверняка живут привидения, они и держат дом своей потусторонней силой. Чёрные-пречёрные стены строения с улицы казались зловещими, заколоченные дряхлыми досками окна выглядели пугающе, зато лестница с крутыми ступеньками сохранилась на удивление хорошо. Правда, вела она не в комнаты, а сразу, по наружной стене дома, на чердак.
Белый голубь резво запрыгнул на первую ступеньку, и Риточке, поначалу испугавшейся вида дома, снова стало весело. Она прыгнула вслед за птицей раз, другой, третий… и вот они уже оба на чердаке. Беспечная девочка даже тут не вспомнила ни о дедушке, ни о бабушке, ни о маме с папой, потому что была большой любительницей приключений, а того, что нельзя гулять без взрослых родных людей, ещё не понимала.
На чердаке было темно. Дневного света, пробивавшегося сквозь узкие щели между досками карниза, не хватало. Постепенно глаза Риты привыкли к темноте, и она начала с интересом разглядывать захламлённое помещение. На первый взгляд, ничего интересного тут не было: всюду валялись старые куртки, худые корзины, остатки блёклых обоев и прочая ерунда, которую хозяева не выбрасывают на помойку неизвестно почему. А может, наоборот, все эти вещи уже валялись на помойке, но кто-то притащил их сюда.
Только успела Рита сделать скучное личико, которое у неё получалось всегда, если вокруг не было ничего примечательного, как вдруг самая большая куча лохмотьев зашевелилась, и из неё показался парнишка года на два постарше Риты. Он был худенький и очень чумазый.
- Это Брошенный Мальчик, - подал голос белый голубь, который, оказывается, до сих пор находился рядом, хотя Рита о нём уже забыла. Так обычно бывает с маленькими детьми – они держат в голове только то, что интересно в данный момент.
- Ой! – вырвалось у девочки. Хотя ей и было всего пять лет и пять месяцев, она понимала, птицы не должны разговаривать. Мама давным-давно объяснила, петушок говорит лишь «ку-ка-ре-ку!», воробышек - «чирик-чирик», а голуби – приятно воркуют. И всё! Разговаривать могут только люди. Игрушечные зверюшки, поющие песенки, не в счёт. В них имеются специальные приспособления, они и создают разные звуки. А тут настоящий говорящий голубь!
- Кто научил тебя разговаривать? – спросила Рита у странной птицы.
- Он и научил, - показал голубь на Брошенного Мальчика, – Хочу, чтобы он стал тебе братиком.
- Я тоже этого хочу, - сонно проговорил парнишка, протирая глаза, - у меня нет мамы и папы, так пусть будет хотя бы сестрёнка.
- А зовут тебя как? – спросила Рита.
- Ты уже слышала, голубь зовёт меня Брошенным Мальчиком, а так я Сашка…
Глава третья о том, как Рита придумала имя белому голубю
- А у тебя есть имя? – обратилась Рита к голубю.
- Есть. Только оно на птичьем языке, людям не произнести. Этим именем звала меня мама, а теперь зовёт моя голубка.
- А можно, я придумаю тебе имя на человеческом языке? – попросила девочка.
- Зачем?
- Чтобы общаться. Я вежливая девочка и не могу говорить: «Подлети», «Посмотри»… Правильнее сначала назвать имя того, кого хочешь о чём-то попросить. Мне мама так сказала.
- Ладно, придумывай. Только у меня должен быть выбор, - при этих словах голубь даже приосанился – выгнул спинку и приподнял клюв.
- Предлагаю… - Рита задумалась, - например… Белыш, Воркун или… Беля-Беля.
- Беля-Беля! – воскликнул голубь. Он даже не дал девочке договорить, так понравилось ему это имя.
- А почему?
- «Белыш» звучит грубовато, «Воркун» не понравится моей голубке, потому что напомнит ей о вороне, которая в прошлом голу украла у нас яйца, а «Беля-Беля» - имя ласковое и приятное на слух.
- Ладно, будешь Белей-Белей, - согласилась девочка.
- Договорились. А мне на гнездо пора, заждалась, поди, моя голубка.
- Поесть мне не принёс? – обратился парнишка к птице.
- Сегодня не попалось ничего подходящего. Вон Рита с тобой поделится, у неё полные карманы печенья.
И откуда он знал? Очень странный голубь, снова подумала Рита.
- Поделюсь, поделюсь. Могу всё отдать, - поспешила она заверить. Не хотела показаться жадной, тем более что после того, как они с дедушкой вышли из дома, прошло не больше полутора часов, и есть ещё не хотелось.
- Всё не надо, - сказал Сашка по-взрослому. - Надо ещё на потом оставить.
Глава четвёртая о том, как Рита учила Сашку уму-разуму
Рита отдала мальчику часть печенья и вдруг заявила:
- Ты смешной!
- Почему? – спросил тот с полным ртом. Даже трудно было понять, что именно спросил. Можно было только догадаться, потому что вышла какая-то мешанина из звуков.
- Потому что чумазый! – засмеялась девочка. – И ещё невоспитанный. Мы же договорились, если просишь чего-то, сначала надо назвать имя. У голубя же теперь есть имя, вот ты и должен был сказать: «Беля-Беля, ты не принёс мне поесть?»
- Это долго.
- Саша, нельзя экономить время на вежливости, - важно сказала Рита. Конечно, она не сама придумала эту фразу. Так всегда говорила бабушка, воспитывая её, внучку.
- Не знал, что сестрёнки такие зануды, - сказал Сашка, при этом ещё и потеребил свою нечёсаную гриву.
- И чумазым быть нехорошо, - как ни в чём не бывало продолжала девочка.
- Можно и умыться. Трудно что ли? Знаешь, сколько воды тут бывает, когда дождливо!
- А почему тогда не умываешься? Мне мама говорила, кто не умывается, тот болеет. И прыщики на лице вырастают.
- А мне никто этого не говорил, - вздохнул Сашка.
- Вот, теперь я сказала. Умывайся.
- Так сейчас дождя нет.
- Ты что, без запаса воды живёшь?
- Как же без запаса? Запас есть. Но я его берегу, вдруг долго дождя не будет.
- Вон тут сколько всяких тряпок! И чистые есть. Давай тряпочку намочим и протрём тебе лицо. Где тут у тебя вода?
- Ты и вправду, как настоящая сестрёнка, - улыбнулся мальчик. Несмотря на чумазость лица, улыбка у него была очень красивой – на фоне сероватой кожи белые зубы так и сверкали. Будто украшение какое, а не зубы, подумала Рита и начала искать в хламье более или менее чистую тряпку. Нашла.
Мальчик, давно отвыкший от дисциплины, неожиданно для себя послушался и юркнул куда-то вглубь за водой. Через считанные минуты вернулся с трёхлитровой банкой, почти доверху наполненной полупрозрачной жидкостью
- Не очень чистая вода… - поморщилась девочка.
- Дак по доскам стекает. А доски-то, сама видишь, какие старые, - снова по-взрослому ответил Сашка. – Ты не бойся, я живу на чердаке уже полгода, всё время такую пью, и ничего.
- Поворачивай лицо к свету, я протру.
Брошенный Мальчик снова послушался. А как не послушаешься, если откуда ни возьмись появился близкий человек, сестрёнка. Сашка повернул лицо к свету, Рита ловко протёрла его концами чистой тряпки, раз за разом обливаемой из банки. Точь-в точь, как делала её мама, когда они долго гуляли, а умыть Риту было негде. Правда, в руках мамы для подобных случаев всегда была чистая салфетка, а тут – какая-то тряпка.
- Вот, на человека стал похож, - сказала девочка неожиданно для себя. Она слышала эти слова много раз. Так говорила мама отцу, когда тот выходил из ванной побритый.
- Спасибо, - сказал Сашка также неожиданно для себя и покраснел. Он и не помнил, когда последний раз говорил «спасибо». Девчонка, конечно, хорошая, ещё и сестрёнка, но баловать бы не след, думал он. Завоображает ещё!
- Я хотела тебя Чумазиком звать, а ты теперь чистенький… - засмеялась Рита.
- Да зови.
- Хорошо. Буду иногда в шутку.
- Не убудет, - резонно заявил мальчик. Всё-таки иногда он отвечал совсем по-взрослому.
Глава пятая о том, как Брошенный Мальчик научил белого голубя разговаривать
- Чумазик, расскажи, пожалуйста, как ты научил Белю-Белю разговаривать? - Рита решила сразу проверить, точно ли её братик не обидится на обращение "Чумазик".
- Обыкновенно, - ответил Сашка. Он и не думал обижаться, но и особо распространяться на эту тему не собирался.
- Расскажиии… - закапризничала девочка. Всё-таки Рита была ещё маленькая, и настроение её менялось очень быстро.
- Да что тут рассказывать… Сначала я просил голубя повторять за мной слова. Много повторяли. Он тут, бывает, на гнезде подолгу сидит, делать всё равно нечего. А когда дождь, я тоже на чердаке сижу, вот и тренировались.
- Попугай тоже повторяет слова, я видела у соседей. И в мультике.
- У попугаев это запросто, - согласился Сашка, - а вот про голубей не слышал такого. Сам не верил, что мой друг начнёт разговаривать. Думал, только повторять научу. А однажды на улице меня побили мальчишки. Еле добрался до чердака… - Брошенный Мальчик глубоко вздохнул и замолчал. Не рассказывать же младшей сестрёнке, как лежал он, размазывая кровь по щекам, и плакал…
- Саша, что дальше было? – спросила Рита, погладив братика по руке.
- Мой друг белый голубь понял, как мне плохо, и прилетел. Сел рядом и давай обмахивать крылом мои ранки и синяки. Касался легко-легко, и я заснул. Когда проснулся, уже ничего не болело.
- Беля-Беля хороший, - улыбнулась девочка.
- Очень хороший, - согласился Брошенный Мальчик и почему-то снова вздохнул.
Глава шестая о том, как Сашка оказался на чердаке
- Саша, а как ты сюда попал? – спросила Рита, чтобы переменить тему. Она, хоть и была маленькая, понимала: не стоит долго говорить о грустном. Наивная девочка, правда, не понимала другого: история о том, как её новоявленный братик оказался на чердаке, была самой печальной в короткой биографии мальчика.
- Меня мамка на вокзале бросила, - произнёс парнишка бесшабашным тоном, за которым конечно же скрывалось большое горе.
- Как это «бросила»? – удивилась Рита, - может, потеряла?
- Не, бросила. Помню, посадила на стул, дала пакет сладкой кукурузы и не велела никуда уходить. Сказала, скоро вернётся. А сама не пришла. Значит, бросила.
- Может, случилось что с твоей мамой… - встревожилась Рита. В её красиво причёсанной головке никак не укладывалось, что мама может бросить своего ребёнка, ещё и такого хорошего, как Сашка.
- Не, она меня уже не раз на вокзале бросала, только полицейские её находили и заставляли забирать меня назад.
- А кто такие «полицейские»?
- Это дяденьки в костюмах с красивыми пуговицами.
- Они добрые?
- Не всегда. Только тебе рано об этом знать.
- Но почему ты поселился именно здесь? - не унималась Рита. Она была очень любопытной девочкой.
- Когда надоело сидеть на вокзале, пошёл гулять в парк. Потом устал и лёг на скамейку. Помню, было очень холодно, думал уж, замёрзну, и тут кто-то начал щипать мне ногу. Смотрю, а это белый голубь! Стали мы с ним играть в догонялки, так и добрались до этого старого дома. Вот теперь и живу тут.
- Мы с Белей-Белей никогда тебя не бросим! – вырвалось у девочки, - и мама у меня очень добрая… Ой, мамочкааа!..
Глава седьмая о том, как Рита запросилась домой
Рита вдруг вспомнила: она же бросила дедушку на детской площадке, и тот, наверное, с ума сходит, разыскивая внучку. И как теперь попасть домой? Она же не знает дороги!
- Повезло тебе, - вздохнул Сашка. Но Рита его уже не слушала:
- К маме хочу! – заплакала она, - но я же убежала! Как мне теперь найти дом?
- Не плачь, - буркнул Брошенный Мальчик, подсовывая сестрёнке ту самую тряпку, которой вытирала его Рита. – Вытрись вот, - Сашке трудно было привыкнуть к такой быстрой перемене настроения у девочки, и он терялся.
- Я заблудииилась, - заплакала Рита ещё громче. – Как теперь буду жить без мамы и папы?
- Ничего, найдём дорогу. А если что, так вместе будем жить. Чердак вон большой, - успокаивал Сашка, хотя, надо признать, выглядело это не очень убедительно.
- Не хочу на чердаке, хочу в своей комнате, - хныкала Рита.
- Про голубя-то мы забыли. Он же тебя привёл, он и назад уведёт. Беля-Беля здесь всё знает. Пошли!
Глава восьмая о том, как белый голубь хотел накормить Риту своим молочком
Сашка полез в самую глубь чердака, девочка – следом. Наконец, показался противоположный карниз, в котором находилось голубиное гнездо. На гнезде важно восседал Беля-Беля и во все глаза глядел на подползавших к нему ребятишек. Кстати сказать, глаза у их друга были удивительные: отличались по цвету – один был чёрный, а другой – светло-голубой, как ясное небо.
- Тихо, тихо, деток напугаете, - проворковал белый голубь предупредительно.
- Каких деток? – спросила Рита.
- Каких-каких… Моих. Которые вот-вот вылупятся. Думаешь, детки только у людей бывают?
- Я так не думаю. Я маленьких птичек видела… - начала оправдываться Рита. Но Беля-Беля её перебил:
- Те маленькие птички, что ты видела, не наши детки. Мы своих не показываем людям, пока не вырастут.
- Почему?
- Потому что и нас, взрослых птиц, пинают иногда нехорошие человеческие дети, а что будет с малышами, если их выпустить на волю? Вот и сидим с женой в гнезде до последнего, - вздохнул белый голубь и добавил: - По очереди.
- Беля-Беля, а ты не можешь ненадолго отлучиться, чтобы проводить меня до детской площадки, где я играла? – попросила девочка. - Наверняка там ждёт меня мой дедушка. А может, уже и мама, и папа, и бабушка.
- Извини, Рита, рад бы помочь, да не могу. Голубка улетела отдохнуть и покушать, теперь моя очередь сидеть в гнезде, так что жди, пока освобожусь.
- Зачем ты тогда увёл меня так далеко? – снова заплакала Рита.
- Пожалел Брошенного Мальчика. Живёт один, без семьи. Я решил, ему будет веселее с сестрёнкой. Мы, уличные голуби, всегда высиживаем два яйца, чтобы детей было сразу двое, - в подтверждение своих слов голубь немного приподнял правый бок и показал углубление в гнезде, где лежали два небольших белых шарика.
- Вот это да! – восхитилась девочка, на минуту забыв о родном доме, - И точно два!
- Мне, конечно, стало веселее с сестрёнкой, - отозвался Сашка, - а вот о Рите ты, друг, не подумал. Знаешь, как было тяжело, когда меня мамка бросила?! Вот и девчонке теперь так.
- Ну, оплошал чуток, - развёл крыльями белый голубь. – Но с гнезда уйти не могу. Ждите. Скоро уже моя голубка вернётся.
- Молочка хочу-уу, - закапризничала Рита, - С бууулочкой!.. - Что ни говори, терпения у неё было ещё мало.
- Это дело поправимое. Молочком поделюсь, - произнёс Беля-Беля подобревшим голосом. После чего вдруг срыгнул на расправленное крыло кашицей наподобие жидкого творога и протянул угощение Рите: - Вот, собери в ладошку. Очень полезно и вкусно, мы своих деток этим кормим.
- Не нужно мне твоего голубиного молочка! Я такое не люблю… Я люблю из магазина… В красивой коробочке! – захныкала Рита.
Глава девятая о том, как брат с сестрой ослушались белого голубя и самовольно отправились искать дом Риты
- Не знал, что младшие сестрёнки такие плаксы, - сказал Брошенный Мальчик взволнованно. Он вовсе не сердился, но так переживал за Риту, что специально напускал на себя строгость, чтобы тоже не расплакаться.
- Я не плакса, - девочка начала яростно вытирать щёчки, - я просто соскучилась по маме!
– И что мне с тобой делать? Ладно, пошли, - с этими словами Брошенный Мальчик взял Риту за руку и начал пробираться к лестнице.
- Никуда без меня не ходить! – вскинулся Беля-Беля. – Умоляяяю… - Но что он мог сделать? Дети, хоть и были маленькие, всяко больше и сильнее его… А дежурство на гнезде оставить никак нельзя: яйца остынут, и сидящие в них птенчики погибнут. Что тогда скажешь несчастной голубке? Как посмотришь ей в глаза?
Рита и Сашка быстро спустились по лестнице. Когда оказались на улице, девочка заметила, что у её новоявленного братика очень жалкий, неухоженный вид. Да чего там! Сашка выглядел настоящим оборванцем. Рита вспомнила, что, перед тем как отпустить её с дедом на прогулку, бабушка всегда с изнанки втыкает в её одежду булавку от сглаза. Бывает, забудется, и приколет лишнюю булавку, а то и две. Рита не понимала, что такое сглаз, и всегда сопротивлялась странной бабушкиной заботе, потому что хотелось скорее выбежать на улицу. Зато сейчас бабушкины прикольчики – так Рита называла булавки - точно пригодятся, подумала девочка. Она ощупала и кофту, и платье, и даже нижнюю маечку… Нашла целых три булавки и принялась за работу. Сначала прямо на Сашке соединила две разлетающиеся при ходьбе половины правой брючины, потом скрепила ворот рубашки, который был уже и не воротом вовсе, а некой расщелиной почти до низа. Последнюю булавку заботливая девочка употребила на рукав, почти сползший с плеча из-за огромной дыры.
- Это меня какой-то злой дядька тащил, а я вырвался, - похвастался Сашка, вообще-то сопевший от удовольствия из-за того, что испытывал на себе небывалую заботу.
- Бедненький! – сказала Рита и вздохнула.
- Да я его знаешь, как укусил! – задрал парнишка свой носик в веснушках.
- Вот теперь на человека похож, - снова повторила Рита мамино выражение, одёргивая на братике, как бы разглаживая, отремонтированную рубашку.
- Спасибо, - второй раз за много месяцев произнёс Брошенный Мальчик.
- Веди меня теперь, - попросила девочка.
- Куда? – уточнил Сашка.
- На ту детскую площадку, где я была с дедушкой.
- Дак я не знаю, на какой ты была. Сама-то совсем не помнишь?
- Не-а.
- Их тут знаааешь сколько. Я иногда вечером хожу от одной к другой, печенье собираю. Даже целые попадаются!
Глава десятая о том, как Рита и Сашка делили печенье
- Ой, у меня же ещё печенье осталось! – вспомнила Рита.
- Мне можешь не давать, я недавно ел, - сказал Сашка.
- Одна не буду, - надулась девочка.
- Ну ладно. Сколько там у тебя?
- Пять штук, - ответила Рита, пересчитав.
- Ты умеешь считать?! – несказанно удивился Брошенный Мальчик. Спросив «сколько», он ждал ответа «много» или «мало», но никак не точную, неизвестную ему цифру. Конечно, он слышал от взрослых на улице, что бывает и «пять», и «восемь», но что именно означают эти слова, не знал. Собственно, это составляло чуть ли не основную трудность его беспризорного существования. Если бы в Сашкины руки даже попали деньги, он бы не сообразил, как ими распорядиться.
Конечно, мальчик понимал, что на деньги выменивают всякие вкусности и одежду, но как это делается… Что больше, что меньше – большая тайна для Сашки. А потому легче было стащить где-то булку, яблоко или бутылку молока. А то вот в дождь или вечером, когда улицы почти пусты, на помойке или на детской площадке поискать вкусные штучки, не доеденные странными детьми. На мусорке, бывало, попадались и нераспечатанные пачки печенья, и коробки конфет, но они почему-то были не такими вкусными.
Умение Риты считать обескуражило Сашку. Да… а я ещё думал про себя: ловкий и смышлёный, тут вон маленькая совсем девочка – и умеет считать, с грустью размышлял он.
- Я до пятидесяти только умею, - беспечно ответила Рита, которая не была охочей до занятий, но бабушкино упрямство пересиливало, и девочка в свои неполные шесть лет знала счёт хотя бы в пределах нескольких десятков.
- Это немало! – восхитился парнишка семи с половиной лет, который, расти в нормальной семье, давно бы умел бегло читать и считать не десятки, но хотя бы сотни, а то и тысячи.
- Не делится пополам, - сделала вывод Рита, глядя на свои пять печенинок. – Разломим одну напополам?
- Не, бери себе. Ты маленькая, тебе расти надо.
- Нет, так нечестно, - девочка разломила лишнюю печенинку пополам и протянула Сашке, - мы же скоро домой к нам придём и там поедим.
- Спасибо, - снова сказал Брошенный Мальчик и снова смутился.
Глава одиннадцатая о том, как дети побежали к колонке и встретили там настоящего злодея
- Так куда мы пойдём? – по взрослому развела руками Рита, после того как они с братиком съели печенье.
- Когда я не знаю дороги, иду прямо. Если в одну сторону пойдёшь, от другой стороны далеко будет, а так – по серединке идёшь, и всё близко.
- Ты большой! – сказала Рита, как похвалила. Видимо, оценила рассудительность братика, хотя выразила это по-своему, неопределённо.
- Я сворачиваю только, если встречаются собаки или большие мальчишки, - продолжал делиться опытом Сашка.
- А собаки не все кусаются! – вставила своё слово Рита.
- Я знаю, - бывают добрые, я с ними едой делюсь, если много.
- А мне мама не разрешает собак кормить, только голубей разрешает.
- А ты умеешь прятаться?
- Зачем?
- Я умею, - пропустил Сашка мимо ушей вопрос Риты. – Залезу, например, в середину куста, и никто не видит. Главное, не чихнуть.
- А я пить хочу, - пожаловалась девочка.
- Зря мы воды с собой не взяли, - вздохнул Сашка. Он вообще очень часто вздыхал. При своём маленьком росте и худобе всё равно напоминал взрослого дяденьку, озабоченного множеством проблем.
- Банка тяжёлая, - снова развела руками Рита, как взрослая.
- Да у меня на чердаке пустых бутылок полно, можно было отлить.
- И как теперь?
- Давай вернёмся. Мы не очень далеко отошли.
- Не хочу, - наморщила носик девочка, - хочу скорее домой.
- Тут рядом колонка есть, побежали!
- А что такое колонка?
- Это место, где вода не кончается.
- Как в кране?
- Да.
- Она не горячая?
- Холодная. Даже слишком.
Подбежав к колонке, дети увидели, что тут стоит большой бородатый дядька. Если бы они заметили его раньше, наверняка отсиделись бы в кустах, пока незнакомец наберёт воды в свою канистру и уйдёт. Теперь убегать было поздно: неприятный мужчина уставился на детей, будто они в чём виноваты.
- Чего носитесь как угорелые? – сердито спросил мужчина.
- Мы ничего… Мы пить захотели… - пролепетала Рита и спряталась за Сашку. Сашка же просто угрюмо отмалчивался. Он уже не раз видывал таких дядек, которые без причины сердиты на весь свет, и предпочитал с ними не связываться.
- Ну ладно, пейте, - разрешил бородач таким тоном, будто городская колонка принадлежала лично ему.
Сашка и Рита по очереди нажимали на рычаг и подставляли ладошки, а незнакомец всё не уходил. Стоял и смотрел, будто ждал, пока дети напьются. Только они напились, как мужчина приказал:
- Идите за мной!
Как бы не так, подумал Сашка. Схватил за руку перепуганную Риту, и они вместе побежали прочь. Незнакомец в два прыжка догнал девочку, оторвал её от Сашки, сгрёб в охапку и понёс к машине, которая стояла с краю дороги под большими деревьями. Конечно же, Брошенный Мальчик бросился за ними – он не мог оставить сестрёнку с недобрым человеком. То, что этот человек недобрый, теперь стало окончательно ясно: разве незнакомец имеет право прикоснуться к ребёнку? Тем более без согласия родителей везти куда бы то ни было на автомобиле? Как на грех, улица пустовала, и никто не мог помочь ребятишкам.
Глава двенадцатая о том, как злой бородач увёз Риту и Сашку на машине
Сашка догнал обидчика Риты у самой машины и вцепился ему в ноги своими острыми ногтями. Бородач изловчился, отцепил мальчика, а потом со страшной бранью закинул в салон автомобиля вслед за Ритой. Так дети оказались на заднем сиденье чужого автомобиля…
Ехали не очень долго, может, часа полтора. Потом машина остановилась, и незнакомец вытолкал ребятишек напротив деревенского дома на окраинной деревенской улице. Приказал идти по тропинке к сараю. Сам шёл вслед за ними. Когда подошли к дощатой двери сарая, бородач с трудом открыл старый навесной замок и приказал:
- А ну марш! – при этом показал рукой, что «маршировать» надо как раз в глубь сарая. На этот раз Сашка даже не сопротивлялся. Радовался, что сарай не кирпичный и не бетонный, а сколоченный из крупных досок, между которыми кое-где даже имеются щели. Из такого сарая и сбежать можно, думал смышлёный парнишка. И на помощь позвать, если что… За себя он не очень-то и переживал, не в такие попадал передряги, а вот за сестрёнку…
А Рита чувствовала себя очень плохо. Она была не настолько взрослой, чтобы искать выход из положения, но и не настолько маленькой, чтобы не понимать опасности. Вот и всхлипывала всю дорогу в машине, а по пути к сараю даже пыталась упросить недоброго человека, чтобы тот отпустил их с Сашкой. «Мы хорошие, дяденька, - говорила девочка, - мы домой хотим…». Какое! Злодей даже не реагировал на мольбы девочки, будто и не слышал их.
Маленькая, но очень печальная тринадцатая глава о том, как дома переживали за Риту
Что в это время творилось дома у Риты, трудно описать. Ясно, все были на грани потери сознания, но чудом держались, потому что нужно было звонить в разные учреждения, занимающиеся розыском детей, или принимать звонки. После каждого звонка все вздрагивали и бежали к телефону, надеясь, что сообщат: ваша Рита нашлась живой и здоровой! Только дедушка не вставал со своего кресла: он совсем обессилел от горя, потому что вдобавок чувствовал себя виноватым, ведь это именно он потерял общую любимицу. Дочь и зять старались на него не смотреть, чтобы лишний раз не выказать своего осуждения. Только бабушка не унималась. «Ах ты старый дурень, раззява, негодник…» - причитала она. Никому от этого не было легче, разве что самой бабушке, потому как проговаривание слов отвлекало её от страшных мыслей.
Глава четырнадцатая о том, как Рита и Сашка сидели в старом деревянном сарае
В сарае ребятам было не так уж и неудобно. В углу нашлась охапка сена, можно было её немного растеребить и для каждого устроить лежанку. Сашка в этом деле был большой мастер. Из чего только не сооружал парнишка себе лежанок! Мог натаскать соломы из копёшек в поле, навить прутьев, нарвать осоки… А тут – готовое сено. Лежи не хочу! Гнездо прямо. Первым делом мальчонка начал устраивать лежанку для Риты, которая совсем ослабла и даже не плакала. Бледная, с опухшими глазами, она сидела в углу и молча наблюдала за Сашкой. Поняв, что дело сделано, девочка приткнулась к уютному сену и моментально уснула.
Сам Сашка спать не собирался. Он тоже очень устал, а главное, перенервничал, но понимал: спать никак нельзя, надо искать выход. Правда, как только прилёг на своё место, сон сморил. И немудрено: на дворе уже стояли сумерки.
Глава пятнадцатая о том, как Беля-Беля прилетел к детям на выручку и попросил Риту написать письмо родителям
Сколько спал Брошенный Мальчик, неизвестно, но проснулся он при ярком солнечном свете, и то не сам: разбудил парнишку негромкий, но настойчивый звук, будто кто стучал клювом по доске.
Да это же белый голубь! – вскинулся Сашка… - мой друг прилетел на выручку!
Брошенный Мальчик посмотрел в ту сторону, откуда шёл стук, и увидел, как в щель просовывается кончик клюва, держащий маленький листик бумаги и маленький же карандаш. Где взял голубь это добро, непонятно, но, как только Сашка взял бумагу и карандаш из клюва, Беля-Беля, сказал:
- Саша, надо написать записку Ритиным родителям, я её отнесу.
- Ты же знаешь, я не умею писать!
- Разбуди девочку, может, она умеет.
- Навряд ли…
- Я умею писать только своё имя, - подала голос Рита. Оказывается, она уже проснулась и прислушивалась к разговору Чумазика и Бели-Бели.
- Хотя бы имя пиши, - сказал белый голубь, - родители догадаются, что записка от тебя, и пойдут за мной.
- А почему ты не хочешь всё рассказать им на словах, ты же умеешь разговаривать?! – удивилась девочка.
- Это на крайний случай, - ответил Беля-Беля, - во-первых, они могут не поверить своим ушам, подумают, что с горя сошли с ума, а во-вторых, и вправду могут сойти. А ещё… - белый голубь сделал паузу, - мне очень бы не хотелось, чтобы люди знали о наших способностях. Пусть и дальше думают, что мы всего лишь безмозглые птицы.
- Почему?
- Это пусть тебе Брошенный Мальчик объяснит, а ты скорее пиши записку, пока сюда не пришёл тот нехороший человек, что притащил вас в сарай. Мне надо спешить.
Рита быстро вывела на листике своё имя печатными буквами, Сашка смотрел на неё с восхищением, будто она космонавт или великий мудрец: такая маленькая – и пишет! Гений! Конечно, мальчик и слова-то такого не слыхивал, но в его глазах сестрёнка была именно человеком с необыкновенными способностями. Рита почувствовала это и быстро пририсовала к слову ещё и цветочек с пятью лепестками. Она всегда так делала – любые каракули украшала незамысловатыми цветочками. Теперь-то уж дома точно поймут, кто писал записку.
Голубь взял через щель листочек, предварительно попросив Сашку свернуть его, как конвертик, и улетел. А дети остались ждать спасения. Настроение у обоих поднялось, правда, очень хотелось есть, но это пустяки по сравнению с теми неприятностями, которые могли их ожидать в заточении.
- Не знал, что ты умеешь писать, - сказал Сашка с восхищением.
- Не умею вовсе. Только имя умею.
- А кто научил? Мама? – спросил Брошенный Мальчик и вздохнул.
- Неа, сама научилась. У меня в комнате моя фотография разукрашенная висит, там имя внизу написано. Однажды меня наказали и отправили в комнату, хотя у взрослых был праздник. Я сначала плакала, а потом от скуки начала перерисовывать буквы с фотографии. Целых три листа исписала, пока научилась.
- Получается, ты тоже тренировалась, как и мы с белым голубем.
- Да. Вы учились разговаривать, а я писать, - согласилась девочка.
- А за что тебя в тот раз наказали?
- За то, что я самому важному гостю дяде Вите сказала, что, когда чихаешь, надо отворачиваться.
- А он что?
- Сказал, что не успел. А вот мама взяла меня за руку и отвела в мою комнату.
- Ну и зря, - сделал вывод Брошенный Мальчик.
- Нет, я провинилась, - возразила Рита, - взрослым нельзя делать замечания, а я сделала.
- Эти взрослые сами ведут себя хуже нас. Я на улице всякого насмотрелся.
- Моя мама не ведёт себя хуже, - обиделась Рита.
- Ну, не все, конечно.
Глава шестнадцатая о том, какой важный разговор состоялся между Ритой и Сашкой
- А когда ты научился такие маленькие конвертики делать? – спросила Рита через минуту. Она была отходчивой девочкой и быстро забывала обиды.
- Один раз стащил в магазине целую пачку бумаги и от нечего делать научился, - спокойно ответил Брошенный Мальчик.
- Нельзя брать чужое, - сказала Рита назидательно. Ещё и пальчиком пригрозила.
- Откуда ты знаешь, что можно, что нельзя? Мала ещё меня учить, - неожиданно резко парировал Сашка.
- Мне мама говорила. И бабушка…
- А с голоду умирать можно? – перебил сестрёнку Брошенный Мальчик.
- Бумагу разве едят? – удивилась Рита.
- Не едят. Да бывает такое настроение, что тащишь всё, что под руку попадётся. Потом меняешь или вот мастеришь что-нибудь, если погода плохая. У меня ещё солдатики есть. Из поленьев вырезаны.
- А я сказку знаю про Буратино, его тоже из полена вырезали.
- Расскажешь?
- Я тебе книжку про Буратино покажу, когда мы к нам домой придём. Дедушка нам её прочитает.
- Да меня к вам и не пустят, наверное.
- Пустят, пустят, у меня мама с папой, знаешь, какие добрые. А если не пустят, пойдём к бабушке с дедушкой жить, они точно пустят. Только…
- Что «только»? Видишь, ты уже и сама не веришь, что меня возьмут в вашу семью.
- Верю. Только… - Рита всё не решалась закончить фразу, наконец, видя нетерпение Сашки, выпалила: - Только ты должен перестать воровать!
- Это само собой! – произнёс Брошенный Мальчик рассудительно, - если у меня будет кормёжка, зачем воровать… - парнишка даже плечами пожал, так удивился словам сестрёнки.
- Замечательно! – обрадовалась девочка, а потом попросила: - Саша, расскажи, почему люди не должны знать, что голуби могут разговаривать?
– Эх ты, считать умеешь, а жизни не понимаешь, - в который раз вздохнул Сашка, - всех птиц сразу переловят и посадят в клетки.
- Зачем? – удивилась Рита.
- Зачем, зачем… На потеху. Человек думает, только ему нужна свобода, а на птиц и зверей ему начхать.
- Нам с тобой не начхать, - отозвалась девочка, повторив за Брошенным Мальчиком не очень красивое слово. Получалось, не только она обучала братика разговаривать, но и сама перенимала некоторые словечки.
- Мы-то белого голубя любим и никому не расскажем, что он умеет говорить, - подытожил Сашка.
- А я и кота Барсика люблю. Он у нас дома живёт… Ой, домой хочууу! – снова заплакала Рита.
Глава семнадцатая о том, как белый голубь доставил письмо родственникам Риты, и те поехали выручать свою любимицу
В это время белый голубь уже добрался до дома Риты. Все форточки были закрыты, и ему ничего не оставалось, как подлететь к окну кухни и тихонько постучать в стекло. Сначала никто не обратил внимания на этот стук, все были настолько встревожены, что думали только о своей беде, ведь надежда найти доченьку-внученьку ослабевала. Как-никак, прошла целая ночь, и каждый думал, с Ритой случилось что-то ужасное. В доме уже не раз побывала «скорая помощь», вот и сейчас медики находились здесь - дедушке только что сделали укол. Медсестра «скорой помощи» первой и услышала стук в стекло.
- Ой, голубь! – воскликнула девушка, - Белый! Ещё и в клюве что-то держит…
- Кажется, маленький конверт, - высказалась врач.
- Откройте форточку! – приказала бабушка.
Папа встал, открыл форточку, и на широкий подоконник упал маленький белый конверт, перекинутый белым голубем. Папа развернул конверт и увидел слово, написанное печатными буквами: «РИТА». Внизу ещё был пририсован цветочек из пяти лепестков.
- Маша, глянь! – кинулся папа к маме, - Это писала наша девочка!
- Да, да, она… Точно она! Вон, и цветочек пририсован. Жива наша доченька! Я знала, знала! – закричала мама.
Все сгрудились над запиской, а потом уставились на окно, с наружной стороны которого сидел белый голубь. Он словно ждал ответа на послание.
- Где наша Рита? – обратилась к белому голубю бабушка, будто это была и не птица вовсе, а человек или даже ангел.
Голубь ничего не ответил, даже не поворковал, а только махнул головкой, как бы показывая направление. Все высыпали на улицу. Каково же было удивление, что птица и теперь не спешила улетать, а наоборот, села на верх папиного джипа, будто требовала, чтобы его завели.
Ритин папа так и сделал. Следом за ним в машину сели все родные Риты. Сразу после этого голубь взметнул вверх и полетел, как бы показывая дорогу.
Сначала ехали по шоссе, потом белый голубь полетел над просёлочной дорогой, машина шла следом. Наконец, показались редкие деревенские дома со стоящими возле них дощатыми сараями. Умная птица вдруг рванула вперёд, на большой скорости оторвавшись от сопровождения, и уселась на крышу самого старого сарая. Ещё и распластала свои крылья, будто показывала: нужно остановиться.
Глава восемнадцатая о том, как злой бородач пытался схватить детей и увезти на продажу
В сарае в это время творилось невероятное. Неприятный бородач, похитивший Риту и Сашку, уже выспался и явился за ними, чтобы увезти далеко-далеко – на продажу. Да, да, как ни печально, в мире ещё существуют места, где продают маленьких детей для тяжёлого труда и других, ещё более ужасных занятий.
- Вставай, мелюзга! – прохрипел бородач негромко, но устрашающе.
Дети вскочили и забились в угол. Конечно, сначала забилась Рита, а Брошенному Мальчику ничего не оставалось, как сесть впереди неё, чтобы сестрёнка чувствовала хоть какую-то защиту.
- Пить хочется, - сказал Сашка спокойным голосом. Понимал, нужно тянуть время, его друг белый голубь наверняка уже спешит на помощь вместе с родственниками Риты.
- Обойдётесь! А ну поднялись! Я не буду с вами цацкаться! – снова тихо, но ещё более сердито захрипел бородач. Казалось, он разговаривал животом, потому как его губы, едва видимые из бороды, почти не двигались. Зато глаза сверкали, как горящие угли. Наверное, злой дядька боялся говорить громче, чтобы не услышали соседи.
- Я-то обойдусь, - спокойно произнёс Брошенный Мальчик, - а вот она, - Сашка показал на Риту, - от страха еле жива и всю ночь пить просила. Не умерла бы.
На лице злодея проступило явное замешательство. Через минуту он юркнул в дверь сарая, не забыв запереть её снаружи. Ржавый замок снова долго не поддавался, и Брошенный Мальчик ликовал: каждая секунда была на руку им с Ритой.
Глава девятнадцатая о том, как папа и дедушка спасли Риту и Сашку
Вскоре замок снова заскрежетал, ребятишки догадались, это возвращается их тюремщик. Только они подумали, что злодей обернулся слишком быстро, как за дверями послышались следы борьбы. Оказывается, папа Риты, вслед за белым голубем подъехавший на джипе, уже подбежал к сараю и успел скрутить злому дядьке руки. Тут и немного отставший дедушка – откуда и силы взялись? -подоспел на помощь, а за ним и мама с бабушкой. Вдобавок ко всему послышался рёв полицейской сирены – видимо, сотрудники «скорой помощи» сразу после того, как родственники Риты сели в машину, позвонили в полицию. Та приехала как раз вовремя и отвезла злодея в тюрьму.
Наконец, дощатая дверь распахнулась, и мама, папа, дедушка, бабушка Риты вбежали в сарай и бросились к своей драгоценной девочке. Рита завизжала от восторга, все начали её обнимать, тискать и гладить.
А что же Сашка? Брошенный Мальчик отошёл в сторонку, ведь первые минуты его никто не замечал. У парнишки даже мелькнула мысль: а не шмыгнуть ли незамеченным в дверь, пока семья ликует от воссоединения? Да только он об этом подумал, как Рита о нём вспомнила:
- Саша, - позвала девочка, - подойди, пожалуйста.
Сашка засунул руки в карманы, чудом сохранившиеся в таких рваных брюках, и самой независимой походкой, какая только бывает на свете, приблизился к названной сестрёнке и её родственникам.
Все уставились на мальчика, будто это был инопланетянин. Взрослые не могли понять, откуда взялся такой оборванец, ведь вроде канули в прошлое годы, когда по улицам бегали беспризорники. Эх, не знают живущие в довольстве люди, сколько обездоленных детей ещё прячется в городских трущобах! Может, не хотят знать? Ведь мелькают другой раз в подворотнях неухоженные ребятишки с сигаретой в зубах, а то вот объявятся на рынке: умыкнут что-нибудь – и поминай, как звали.
Сашка стоял, как перед зеркалом. А он всегда ненавидел зеркала, потому что те отражали скудость его одежды, чрезмерную худобу фигуры и даже то унылое ощущение брошенности, какое всегда присутствовало в его облике.
- Кто это? – спросил, наконец, папа строгим голосом.
- Это мой братик Саша, - ответила Рита.
- Не может быть, - напрягся папа.
- Кто тебе такое сказал? – удивилась мама.
- Мы сами так решили, - сказала Рита и взяла Сашку за руку.
- Отстаньте от детей, - вмешалась бабушка, - их надо помыть и покормить, поедемте скорее домой, там разберёмся.
- А пацан хороший! - вмешался, наконец, дедушка, дольше всех отходивший от радости встречи.
Все дружно сели в машину, и только папа завёл мотор, как Рита закричала:
- А голубь! Где белый голубь?!
- Улетел, наверное, - сказал папа спокойно. Взрослые обычно быстро забывают
тех, кто сделал для них добро.
- Я должна проститься с Белей-Белей и сказать ему «спасибо»! – настаивала девочка.
- Не расстраивайся, - тихонько сказал сестрёнке сидевший рядом с ней Сашка, - Белый голубь попрощался со мной, прежде чем улететь. Ещё он просил передать тебе привет и сказал, чтобы ты не скучала, когда-нибудь он обязательно объявится.
- А почему Беля-Беля мне ничего не сказал на прощание? – скривила губки Рита, готовая заплакать.
- Вокруг тебя было много народа, а ждать мой друг больше не мог – пришла пора менять на гнезде голубку.
- Ладно тогда, - успокоилась девочка.
Конечно, дети говорили очень тихим шёпотом, взрослые ведь не должны были знать о способностях белого голубя, кроме тех, что он умеет доставлять письма и показывать дорогу.
- Доченька моя милая, как я за тебя испугалась, - всё повторяла и повторяла мама, также сидевшая возле Риты, но с другой стороны. При этом она гладила своё сокровище по головке и по плечам, будто не могла поверить, что кровиночка рядом.
Глава двадцатая, заключительная и очень счастливая о том, как Рита уговорила маму взять Сашку в их семью
- Мама, Брошенный Мальчик меня всегда защищал! – сказала Рита, указывая на Сашку.
- Зачем ты так его зовёшь? – произнесла мама шёпотом, - ему, наверное, неприятно.
- Это имя не я придумала, это Беля-Бе… - Рита осеклась на полуслове и поправила сама себя: - Его все так зовут!
- Все зовут, а ты не зови. Зови Сашей, - к счастью, мама не обратила внимания на то, что Рита чуть не выдала удивительные способности белого голубя.
- Мама, Саша такой умный! И добрый. Ведь мы возьмём его к себе?
- Возьмём-возьмём, - отмахнулась мама, ей сейчас вовсе не хотелось думать о серьёзных вещах.
- Нет, ты взаправду скажи. Обещай. Скажи «честное слово»! – не отставала дочь.
- Это для тебя так важно? – уточнила мама.
- Да.
- Хорошо, обещаю. Честное слово! А папу мы уговорим. Куда он денется? – мама задумалась, а потом сказала: - Ты, доченька, стала взрослее, пока терялась. Хотя лучше бы не терялась, мы все чуть с горя не умерли. И я тебя тоже прошу: обещай, больше ни-ког-да не убежишь.
- Обещаю, мамочка.
- А у нас вчерашний пирог с вишней есть, - подала голос бабушка, сидевшая спереди. – Вчера-то не до пирогов было, - и, обернувшись к Сашке, спросила:
- Любишь пироги с вишней?
- Я всякие люблю, - ответил Сашка и улыбнулся, показав свои белоснежные зубы. Понял, наконец-то и у него будет самая настоящая семья – с мамой, папой, бабушкой и дедушкой.
Свидетельство о публикации №216051800949
Будет удобней читать.
Спасибо,
С уважением!
Кузнецова Екатерина Первая 22.05.2016 16:12 Заявить о нарушении
Мария Русская 22.05.2016 20:20 Заявить о нарушении