Философия и реальная жизнь

 Философия и реальная жизнь

           Что входит в философию?

Философия слишком широкое и разнородное понятие, чтобы применительно к ней можно было делать простые однозначные выводы. В большой мере я разделяю мнение, высказанное в статье А. Кирьяко в предыдущем номере. Но ввиду сложности предмета разговора хотелось бы как-то его структурировать, и как бы взглянуть несколько под иным углом зрения.

            Начнём с разнородности самого предмета философии. В ней очень много течений и школ самого разного толка, в том числе отрицающих друг друга. Мы сами год выписывали журнал "Философия Науки", продукт творческих усилий группы философов из Университета Чикаго. Читать его нормальному человеку невозможно. Этот птичий язык удручает. Темы статей вызывают тоскливое беспокойство, типа обоснований важности и научности теологии. Если говорить об этих философах, то я готов подписаться под каждым словом о полнейшей бесполезности их деятельности. Это тупиковая ветвь, обречённая на вымирание. И скорее бы это случилось.

            С другой стороны, ни марксизм, ни христианство философией не являются. Это самые классические идеологии со всеми подобающими атрибутами, включая их цели - доминирование.  Более-менее разумные определения философии, какими бы они не были разномастными, едины в одном. Это наука о наиболее общих закономерностях изменения природы, куда человечество с его проблемами включено по определению. Концептуальная основа христианства не объективное знание, и также отнюдь не желание таким знанием овладеть. То же самое марксизм. В основе маркизм такая же идеология, как и христианство, но с несколько отличающимися целями. В начале была заданность, к которой и подгонялись все остальные постулаты. Да, в марксизме были рациональные моменты, но не они определили суть этого идеологического учения. Научное знание там присутствует вкраплениями, но не является по настоящему основой. Таким образом, из области философии надо бы исключить такого рода идеологические доктрины.

            Но всё равно остаётся ещё много чего. И вот среди этого неимоверного собрания абстрактных построений на наш взгляд (имея в виду себя и сыновей, во многом по инициативе и настоянию которых и пишутся эти строки) содержатся крупицы даже не жемчуга, а неизмеримо более ценной субстанции, действительного знания о наиболее общих законах природы. Давайте зададимся вопросом, а что такого сделал Пифагор, открыв свою знаменитую теорему? Да и вообще, как он её открыл? И он, и Фалес Милетский (кто первый, не знаю) высказали гениальное убеждение (заметьте, я не написал предположение) что мир управляется объективными законами. И именно это убеждение подвигло их заняться поисками таких законов, равно как и несколько позже Анаксимандра начать формулировать законы диалектики. 

Можно сказать, что данный пример общего положения о существовании законов природы и их конкретным проявлением (общее и единичное) как бы очевиден. Но сказать это может далеко не каждый. Люди, у которых здравый смысл развит исключительно хорошо, могут позволить себе такую роскошь (А. Кирьяко, например, из таких вот общих соображений не принял идею о большой схожести человека и приматов). Такие люди осознают законы природы и на подсознательном и сознательном уровне, через самих себя, являясь частью природы. Но остальным людям такое знание не даётся от рождения, им надо его передавать в структурированном и адаптированном виде в форме научного знания. И такое общее знание, приобретённое в соответствии с критериями научного познания и представленное в определённой форме, и есть, по сути, философское знание. И в приведённых примерах оно оказалось отнюдь не бесполезным, а даже наоборот, решающим фактором, предопределившим, скажем появление теоремы Пифагора.

Можно привести следующий довод в пользу развития такого полезного философского знания. Для развития любой системы объективного знания необходимы обязательные атрибуты, такие как критерии истинности, проверки знания (например, практика - критерий истины), методологический, понятийный аппарат,  и много чего ещё, что не может быть проделано одним человеком, и им же полностью представлено. Это невозможно хотя бы из соображений преемственности знания, иначе оно умрёт вместе с этим человеком.

            О роли и состоянии философии

            Знание является вполне материальной субстанцией. К сожалению, просто нет времени развернуть этот тезис, но ранее кое-что было написано на эту тему. Как материальная субстанция, знание не может быть изолировано от окружающей материи и потому неминуемо взаимодействует с ней. И это взаимодействие через другие аналогичные взаимодействия материи другого типа, или того же типа, но в чём-то различной, обусловливает непрерывность знания во времени и пространстве. И на каком-то уровне материи разного вида начнут взаимодействовать, и таким образом появляется основа для возникновение знания об этом взаимодействии, которое непрерывно связано со своим предыдущим состоянием, предшествующим знанием. И, как поётся в песне, "никуда нам не деться от этого". Знание в принципе имеет многоуровневую иерархическую систему. И не только это. Но пока давайте отметим эту особенность. И конца этим уровням ни вверх, ни вниз не предвидится, равно как и не видно края в горизонтальном направлении. Так что знание об общих законам должно быть, и кое-что уже открыто и используется. Разумеется, Пифагор не одинок в своём использовании общих положений философского плана. По сути, все значимые открытия имеют под собой (или над собой?) некие соображения общего плана, фактически это и есть философские концепции. Некоторые люди даже не отдают себе отчёт, что они используют философские соображения при этом.

            И сказанное даёт ответ на вопрос, зачем люди так настойчиво ищут такого рода абстрактные конструкции. Ответ простой. Потому что они так устроены природой, потому что они материя, которая всегда будет двигаться. Раз что-то познав, они должны двигаться дальше, потому что знание непрерывно, а их материя так устроена, так создана эволюционным процессом, что они должны заглядывать дальше и дальше, и обобщение и есть один из таких естественных путей движения материи. Потому человек и выжил. Пока.

            Само состояние философии, как науки, оставляет желать много лучшего. Она находится едва ли не зачаточном состоянии, в какой-то степени и благодаря тому, что определённые идеологические доктрины "хорошо наследили" в человеческой памяти, а люди по незнанию, а кое-где и намеренно, ассоциировали их с философией.

            Но есть и другие факторы. Нужно развивать философское мышление, да и природные задатки имеют значение. Не каждый человек может стать хорошим певцом. И точно так же не каждый человек способен овладеть в должной мере философским знанием и использовать его на практике. На сегодня у философии нет даже нормального количественного аппарата, хотя значки математической логики часто можно увидеть на страницах философских статей. В философии нет единого мнения о критериях научной истины и философской истины в частности. Плюс огромная разномастная масса философских концепций. Как наука, философия недалеко ушла от ионийских философов шестого-пятого веков. И в таком своём незавидном состоянии, пренебрежении и забвении от неё трудно ожидать реальных результатов.

            О рациональных философских "зёрнах"

            Мы кое-что знаем о философии. Может, не так много, но достаточно, чтобы составить здравое суждение и отделить зёрна от плевел. Не вдаваясь в подробности, скажу, что на сегодня мы знаем, что самая адекватная философская концепция это материалистическая диалектика. Первичным в этом сочетании является диалектика, следствием которой является материалистическая природа мира. Да, говорят также о "диалектике Гегеля", тем самым подчёркивая её специфичность и обособленность. И это замечательно, что сами последователи этого учения замкнули себя в эти узкие рамки, оставив всё остальное нормальной диалектике, которая не должна себя ограничивать. Но из-за существования гегелевской диалектики приходится добавлять термин "материалистическая", что вообще-то применительно к диалектике звучит как тавтология. "Нематериалистическая диалектика" звучит ещё большим парадоксом, чем "взрослый младенец".

            Два слова о диалектике Гегеля. Его проблема была в том, что, осознав диалектичность природных процессов, Гегель не понял причины их происхождения. И в итоге он ничего не смог придумать, как свою "Абсолютную Идею" в качестве источника движения. А на деле движение, это неотъемлемое свойство материи, без которого она не может быть материей. Так что материя "сама себя движет", если хотите.

            Диалектика имеет понятийный аппарат. Он в чём-то неадекватный, но это нормально для любой науки. Там действительно наблюдаются элементы "словотворчества", но в основе это совсем неплохой понятийный аппарат для сегодняшнего состояния этой науки.

            В самих положениях, результатах диалектики есть много неточностей, некоторые из которых близки к ошибкам. Материя тонкая, деликатная, и даже небольшие неточности в выводах приводят к ещё большим неточностям и ошибкам, когда такие выводы используются для последующих построений. Например, тезис "материя первична, а сознание вторично" в неявном виде противопоставляет материю и сознание.  Но сознание это тоже материя, потому что ничего кроме материи нет и быть не может, и сознание, это определённое состояние мозга и организма в целом. И такая неточная трактовка приводит к недоразумениям и ошибкам. Формулировка некоторых законов диалектики тоже неточная, а это уже фундаментальные понятия, с которыми работать надо очень тщательно, поскольку наука, как ни крути, пока всё ещё описательная.

            И тут мы подходим к следующему аспекту диалектики. Необходимость создания количественного аппарата. И он будет! При определённых условиях будет разработан и количественный аппарат диалектики.

            Критерии истины, или проверки диалектических знаний. Здесь тоже работы, как говорится, непочатый край. Но всё это и надо делать, и оно будет делаться! Была бы подходящая человеческая материя, и уж она этого не упустит. Потому что диалектика это такое знание, что ничего более общего на сегодня мы не знаем. А уж как пользу извлечь из него, это тоже вопрос не простой. У меня вон фотоаппарат есть. Там столько возможностей! А ведь я, наверное, и сотую часть их не использую, хотя читал не раз руководство. Ну не могу же я всё это запомнить. А дети и руководства не читали, а как что надо, понажимают чего-то, покликают в меню то-сё, и такое вытаскивают из фотоаппарата, что я и предположить не мог, хотя, повторяю, руководство читал. Одно утешение, что и от моего чтения иногда польза есть, изредка могу что-то полезное на этот счёт сказать. Мы ведь тоже не лыком не шиты!

            Но это так, к слову. А важно то, что хорошую полезную вещь не так-то просто использовать. Надо этому учиться, и учиться долго.

            Вот такие отдельные моменты, которые хотелось добавить к сказанному в статье А. Кирьяко. По сути наши мнения во многом совпадают. Например, о состоянии современной философии.  Мы, правда, всё-таки считаем,  что философия - это наука. И для нас одним этим очень много сказано. И ещё можно добавить, что по силе впечатления, и интеллектуального и эмоционального в совокупности, ничего равного у меня не было, чем когда я осознавал законы диалектики. (Кто-то скажет, что, мол, ну что тогда с такого взять. Да что хотите, то и берите. Вернее, что сможете.) А что касается диалектики, как части философии, то диалектика очень серьёзное дело. Мы не думаем, что её стоит тоже относить к развлечением, хотя многие философские доктрины заслуживают вообще шутовской колпак, это верно. Но диалектика к их числу не относится, а даже где-то как-то наоборот. Это инструмент, без которого человечеству дальше очень туго придётся, потому как жизнь человеческая усложняется, и без общего видения, что и обеспечивает диалектика, будет пожалуй что скоро невозможно принимать конструктивные решения.