Продолжение

Продолжение (начало утеряно)
 
Часть 2
 
            Отрывок из первой части, который даёт представление о содержании в целом.
 
Так называемый Августовский Путч девяносто первого года закончился победой каких-то там демократических сил. Ранним утром, в победный для этих сил день, я сидел в своём закутке лаборатории и пытался извлечь какой-то смысл из данных, присланных заказчиком. Я был один, и даже Геннадий Анатольевич, ярко выраженный "жаворонок", в смысле раннего подъёма, ещё не пришёл.
Дорвавшись, наконец, до аппаратуры, заказчик намерил всё подряд и что попало на земле, на море и с воздуха. Когда они передавали данные измерений, гордость за свои деяния просто окружала это событие какой-то аурой. Они были молодцы, мои заказчики, работали не за страх, а за совесть, с истовым энтузиазмом. Но они допустили огрехи. Казалось бы, маленькие, но они портили всё дело, превратив в труху весь этот потенциально очень ценный и весьма дорогостоящий экспериментальный материал. И вот я сидел и пытался сделать невозможное, спасти эксперименты и многодневный труд многих людей. Уже несколько дней я изворачивался, как уж на сковородке, пытаясь компенсировать отсутствие некоторых измерений, но, похоже, все мои усилия были напрасны. Почему они не посоветовались со мной, прежде чем проводить эти измерения? Хотя я знал, почему. Они были слишком уверены в себе.
А ведь я чувствовал с самого начала, что ничего у меня не выйдет с этими данными, но надо было исследовать все тупики, чтобы потом уже не сомневаться. И вот, наконец, этим ранним утром последние сомнения ушли, а я сидел и думал, как доставить это известие заказчикам. И вдруг откуда-то пришло чувство, что теперь это не так важно; как будто большая чёрная тень накрыла летний день и разом приглушила все краски. "Так вот как она приходит, новая эпоха", - подумал я . И в том, что вот сегодня, сейчас, наступает именно новая эпоха, и эпоха нехорошая, мрачная, я нисколько не сомневался. В этом я был также уверен, как и в том, что весь материал заказчика просто бесполезный мусор.
Энергично распахнулась дверь, и в лабораторию стремительно вошёл энергичный Геннадий Анатольевич. Радостный, он возбуждённо поделился со мной своими чувствами: "Но пасаран! Они не прошли! " А я, совсем не радостный, а даже наоборот, невесело задумавшийся, сидел и думал, как ему ответить. Ну почему я почти всё время мыслю как-то не в такт!.. Там, где для большинства всё хорошо, я почему-то вижу недостатки. Почему моё мнение зачастую идёт наперекор общепринятому". А, с другой стороны, что я могу с этим поделать?.. Да и не чувствую я, что мне надо что-то делать с этой моей удивительной способностью нагонять тоску на людей. Так что, верный себе, я вздохнул и ответил: "А нам-то с Вами чему радоваться, Геннадий Анатольевич? " На что последовал удивлённый возглас, а я предпочёл спустить весь разговор на тормозах. А что я мог ещё сказать? Лучшего (или худшего, кому как нравится) ответа, чем дали последовавшие за этим годы, придумать всё равно было бы невозможно. Просто пришлось немного подождать, вот и всё.
 
 
            Продолжение
 
"Это была лучшая ночь в вашей жизни, а вы этого даже не заметили"
 
"Золотой Телёнок", слова Бендера, сказанные своим спутникам после ночи,
проведённой на сене в деревне, во время автопробега.
 
            Пятого ноября две тысячи восьмого года в городе установилась, на удивление, почти летняя погода. Синее спокойное небо раскинулось над бескрайними городскими кварталами как крыша какого-то огромного выставочного павильона. Было безветренно, и уже пожухлая от ранних холодов листва спокойно лежала на газонах и вдоль бордюров дорог. Даже голые ветви многих деревьев не портили впечатления погожего дня начала осени. И чем-то этот день был похож на одиннадцатое сентября две тысячи первого года; может быть такой же непорочной голубизной неба и безветренностью.
Да, тот день был в какой-то мере поворотным  в истории человечества. Но всё равно это был только поворот. Похожие события уже происходили в истории Америки, и методы, и последствия были узнаваемы и предсказуемы. Но этот день, пятого ноября две тысячи восьмого года, он более значителен. Такого в истории человечества ещё не было. И мало кто представляет себе, что вот сейчас, в этот день, начинается новая эпоха в истории всего человечества. Я не хочу объяснять, что я имею в виду. (Солидарный с жизненной установкой Паниковского, я также считаю, что не обязан ни всему верить, ни всё объяснять.) Чтобы прийти к таким выводам, насчёт новой эпохи, мне пришлось сделать достаточно длинные (для меня) два прыжка в умозаключениях, да ещё воспользоваться мнением умного человека, которое и помогло мне закончить эти прыжки.  Одним словом, держите шляпы! Не сразу, но постепенно, исподволь, начнут происходить интересные события, хотя и не очень-то желанные и неожиданные для большинства. Довольно скоро это будет другой мир. Верно, что он в любом случае будет другой, потому как материя движется, это её неотъемлемое свойство. Но я имею в виду иное, а именно качественно другой мир.
 
            А ещё мне задали вопрос о выборах в Америке. А что тут можно добавить? Это была точка в конце предложения. Всё уже было сказано, но, согласно правилам грамматики и привычкам к помпезности, приобретённым человечеством за время существования, предложение надо было закончить. Так, пустая формальность. Точка, она и есть точка. Результаты известны, всё на виду. Полные, так сказать, гласность и демократия. Разве что здесь будет уместно привести слова Александра Сергеевича Пушкина, который описал это событие почти за двести лет вперёд.
 
Но знаешь сам: бессмысленная чернь
Изменчива, мятежна, суеверна,
Легко пустой надежде предана.
Мгновенному внушению послушна,
Для истины глуха и равнодушна,
А баснями питается она.
Ей нравится безумная отвага...
 
И когда я гляжу светлым и оптимистичным взором в будущее, почему-то вспоминаются также другие слова из "Бориса Годунова", а именно: "... грабь и казни, тебе не будет хуже". Прямо как инструкция... Но не надо укорять в этом Александра Сергеевича. Он просто словами сформулировал некоторые особенности человеческого сообщества, за которые он, как вы понимаете, ответственности не несёт.
...
 
Но на самом деле всё нормально. Заседание, как говаривал О. Бендер, продолжается. Надо браться за дела, заканчивать то, начинать это... Дело надо делать, что бы там не мерещилось, верно? Даже если "... вдруг откуда-то пришло чувство, что теперь это не так важно; как будто большая чёрная тень накрыла летний день и разом приглушила все краски".
 
P.S. А вообще-то я человек не нудный, а даже скорее весёлый. Но у меня есть привычка покупать вещи за их настоящую цену.