7. А мы уже знакомы!

      Ирина резко села на диване.
      Тьма? Конец света? Нет, просто одеяло на голове.
      Звон в ушах? Нет, раскат грома отскочил от оконных стекол.
      Могильный холод? Нет, настежь распахнутые оконные глаза.

      - Гроза, что ты делаешь? Прекрати…

      Куда теперь идти? Да куда автопилот выведет. Вывел. На кухню. Выпить привычный ночной кофе? Ну конечно, света нет, а примус исчез вместе со своим оператором.
      В холодильнике нашлось несколько упаковок апельсинового сока. Ира попыталась смягчить невыносимую сухость во рту и тут же выплюнула напиток. Гниль. Она проверила остальные пакеты и бутылочки. Всё протухло. Да не может быть. Она же только вчера наполнила холодильник. Что, один день без электричества - и всё, техногенная катастрофа? Или два дня? Две недели? А вдруг из “Тихих горок” все давно уехали, бросив её тут одну?
      Частые вспышки молний высветили на стенках холодильника чёрные узоры плесени. Нет, нет, нет. Это ей точно кажется. Сейчас. Надо только убедить себя.
Зажав нос, Ира щедро отхлебнула из бутылки с позеленевшим питьем йогуртом. Из глаз посыпались искры? Нет, это молнии. Это гроза. Это нервы.
      Ещё глоток. Можно открыть глаза. Самый обычный йогурт, свежий. Вот.
      Но бутылку она все выкинет. А ещё лучше - выльет сейчас всё это в унитаз. Заодно и у себя рвоты вызвать. На всякий случай. Чтобы был стимул покинуть жилище и поехать куда-нибудь. Куда? В магазин хотя бы. А вдруг снаружи все умерли? Вдруг.

      Дотащив охапку упаковок и тетрапаков до туалета, Храброва прислонилась к стене. У психоза ожидался отлив, но волны ещё накрывали её с головой, наваливаясь всей массой вытесненных воспоминаний. По привычке зажмурившись, Ира увидела далеко внизу синюю вспышку. Опять звуки лезут через зрительную область. Что бы это могло быть? А разве непонятно? Хлопнула входная стальная дверь.
      Выстрелы. Они ворвались в сознание уже не витеватой полисенсорикой, а грубым одномодальным пороховым грохотом.
      Храброва затаилась в собственной прихожей, как будто это она проникла в чужую квартирку с нежеланной посылкой. А может, это и правда она? Может, она просто мечтает получить посылку? С чего она вообще решила, что обычная посылка может быть опасной? Дело в почтальоне? Но почтальон развалится на куски, как только доставит свой груз из прошлого.
      Прислушиваясь к своему внутреннему голосу, Ира и не заметила, как начала вслушиваться во внешнюю тишину. Внизу кто-то ругался и ломился в квартиру на первом этаже. Какая бессмысленница. Туда даже никто не успел заселиться. Хозяина жилплощади на втором тоже в глаза мало кто видел. Но и туда ломились. И ругались. И что-то кричали. Что? Когда очередь дошла до третьего этажа, стало немного лучше слышно.
      Но когда шаги раздались на четвёртой лестничной площадке, крики внезапно уступили место шуршанию и невнятному бормотанию. Бу-бу-бу-бу - забубнили под дверью. Бу-бу, бу-бу - бешено забилось в ответ сердце.

      - Когда в доме выключают свет, магнитный замок работает по принципу: заходи кто хочет. Или что хочет. Пламя примуса могло сыграть роль домашнего очага, но увы.

      Опять властный голос Бэзила в голове. Или не в голове? Храброва обернулась. Он стоял за спиной, держа под мышкой примус и направив в лицо женщине антикварный маузер.

      - Ваш рассказ всё не дает мне покоя, - промурлыкал гость. - Получается, что Ваш брат следил за Ховринкой?

      Ирина судорожно дёрнула головой, что должно было означать кивок.

      - В это я могу поверить. И это очень меня тревожит. Но тогда, опять же по Вашим словам, из Ховринки в отместку прислали этого мерзкого почтальона с якобы смертоносной посылкой.

      Ещё одна еле заметная подтверждающая судорога.

      - В это я, увы, поверить не могу. Хотя это тревожит меня гораздо больше.

      - Кхе? - сухость в горле удвоилась от вида наставленного в лоб дула.

      - Почему не верю?

      Микрокивок.

      - Да потому что из Ховринки за Вами прислали не какого-то там зачуханного наркомана с коробкой. А меня. Меня! Бэсраила Энгельрота фон Морфинха! Чтобы мирно побеседовал и узнал всю правду. Но Вы не захотели мирно. Значит, сейчас вместо ковшика на примусе окажутся Ваши пятки, которые Вы мне так настойчиво совали под нос. Вы у меня заговорите... Стоп! Что Вы делаете? Не трогайте дверь! Руки!! Nicht bewegen!!!

      Храброва каким-то задним чутьём поняла, что стрелять котяра не собирается. Он слишком любопытен. Или просто хочет добросовестно выполнить политический заказ российских властей. Или у него, по причине весеннего обострения, открыт сезон охоты на ведьм.

      В любом случае, грех было не устроить такую шикарную очную ставку. Ира быстро расправилась с защёлкой и, вильнув в сторону, распахнула дверь.

      - Нет, ну не дура? - удручённо осведомились из большого зеркала у входа.

      - Конченая, - в тон отражению согласился Морфинх.

      На секунду все участники этой нелепой сцены заткнулись, предвосхищая торжественное появление ещё одного гостя.

      - Посылка! - вломился в любезно открытый проход почтальон и бросился на Бэзила. - Посыыыыылка!

Смотреть, как эти два жутковатых субъекта будут мериться жутковатостями, Ира не собиралась. Прыг-скок, через ступеньку, через две, через три. Бац. Это что такое? Почему сверху мужики падают? It’s rainig men, алиллуйя, дождь из мужиков.

Грудой пластикового мяса к ногам покорительницы подъездных лестниц рухнул почтальон со снесенной выстрелом головой. За спиной, переоценив свою кошачью ловкость, перемахнул через перила и неудачно приземлился Бэзил.

Храброва пренебрежительно посмотрела на брошенный к её ногам труп врага. Рефлекс есть рефлекс: карабкаться по трупам, разложенным по карьерной лестнице. Ирина наступила прямо на тщедушную тушку обезглавленного почтальона. Раздался хруст, какой обычно издают манекены, попадая под гидравлический пресс, и левая нога карьеристки погрузилась в искусственное тело до середины икры.

- Посылка пришла! - донеслось изнутри раздавленной грудной клетки, и курьер без головы схватил беглянку за правую щиколотку.

Бэзил, тихо матерясь по-немецки и прихрамывая, двинулся к попавшей в капкан дичи. Дичь судорожно пыталась высвободить хотя бы одну ногу.

К счастью для дичи, существует любопытный закон: чем больше охотников охотятся за одни зайцем, тем выше вероятность, что охотники перестреляют друг друга. На площадку третьего этажа вырулил охранник. Правда, левая рука у него была оторвана, зато правая крепко держала табельное оружие.

- Аусгляйх мне в Райх, - разинул рот Бэзил. - Это ещё как?

- Посылка, - ехидно ответил охранник и направил пистолет на австрийца.

Храброва, наконец-то сообразив, наклонилась и, оттолкнувшись руками от верхней ступеньки, кубарем полетела вниз, волоча за собой разваливающегося почтальона. Но, вместо холодной плиты или жёсткого плеча озверевшего охранника, её встретила чья-то аккуратная тёплая хватка. В ноздри учтиво постучался запах краски. Ирина быстро и правильно оценила ситуацию.

- Вот такой подход мне больше по душе, - снисходительно заметила она и, практически обняв Моррисона за шею, уцепилась покрепче в шевелюру непослушных темно-каштановых волос маляра. - Только не урони.

- Что за шутки?! - взревел Бэзил, прячась от пуль охранника за углом лестничного пролёта. - Предатели! Всех перестреляю! Примус вам в задний шлюз, а не аншлюс!

Второй этаж.

- Ты можешь бежать быстрее? - обеспокоенно оглядываясь, спросила Ира.

- Могу, когда налегке, - честно признался молодой человек.

- Эй! Я вообще-то слежу за фигурой!

Первый этаж.

- Посылка? - удивлённо осведомился второй охранник за конторкой.

- Простите, мы спешим! - на бегу бросил Моррисон.

- Посылка...

- Лёх, ты чего? Какая в задницу посылка? Ты же не зомби какой-нибудь. Да этот наркоман тебя даже не укусил! - удивился певрый секьюрити, спустившийся вскоре следом за парочкой.

- А, посыл… тьфу. А, точняк. Не знаю, наверное этот, как его. Психологический эффект.

- Лёх, ты чего? Эффект только на эту двинутую действует.

- А, точняк. Погодь, а что там с этим зубастым, в рваном пиджаке?

- Лёх, ты чего? Я стрелять ещё не разучился.

- А, точняк. Погодь, а где твоя рука?!

- Лёх, ты че, б… Ой, б… - и вместо тысячи слов полетели рафаэлки.

Раненый охранник сполз по стенке, оставляя на штукатуре кровавый след. Товарищ заметался в поисках рации.

У подъезда парочку ждала припаркованная, радостно урчащая заранее заведенным мотором, машина.

- Как ты умудрился сюда заехать? - удивлялась Ира, пока Моррисон аккуратно пристраивал её на место второго пилота и говорящего всезнающего навигатора. - С подземной парковки только один въезд, и ведёт он на шоссе. А кругом забор, охрана.

- Запасной тоннель, - уклончиво ответил спаситель.

Храбровой, мечтающей сейчас умчаться подальше от этого места, такого объяснения вполне хватило.

- Почтальонов развелось, Ирина Юрьевна, Вы не представляете! - в общительности этому пареньку уступил бы любой заправский таксист. - Стоило мне только отвлечься, чтобы лавочку покрасить. И тут же сигнализация, вопли, крики. Подбегаю, а около машины три таких курьера крутятся, что-то вынюхивают.

Храброва промычала в ответ что-то невразумительное. Сон или нечто тяжелее сна, накатывало на берег её сознания тяжёлыми ртутными волнами.

- Ясное дело, я им кричу: что ж вы, сволочи манекенные, творите? Кисточкой даже в одного попал. А они возьми да развалились. Испугались меня, наверное. Как я их?

Ира сфокусировала взгляд на светящемся от счастья и ожидания похвалы фэйсе своего новоявленного водителя.

- Развалились? - заплетающемся языком поймала она непослушные звуки в единую сеть. - А Бэзил говорил, что они разваливаются, когда доставляют посылку.

- Ну, значит, кому-то другому доставили.

Бизнес-леди видела этого паренька всего лишь третий раз, но его беззаботность уже успела порядком озадачить и надоесть.

- Нет, нет. Так не пойдёт. Это слишком просто.

Шурх, шурх, шурх. Ира без труда нашла источник звука.

- А это что за коробка у тебя на заднем сидении?!

- Не знаю, я здесь ничего не трогал. Думал, это Вы её тут храните.

- Я?!

- Ну да, - пожал плечами водитель. - Машина-то Ваша.

- Что?

Сонливость разбивается вдребезги от мощного удара. Машина чья? Её. За рулём кто? Она.
Она?! Ира вертит головой, запоздало пытаясь понять, где находится.

Почему пространство вращается сразу вокруг трёх осей?
Не потому ли, что запасной въезд на парковку давно закрыли, преградив все подступы к спасительному лазу с помощью бетонных столбиков?
Столбиков, в которые со всей силой сейчас врезается машина Храбровой.

     Тоннель заворачивается в воронку, исчезающую в горлышке клейнианской бутылки, чтобы найти себе новое начало где-то в районе дна. Дно. Дно близко. Сбоку, впереди, позади - дно. И кругом вода, удивительно чистая, прозрачная, сладкая, дарующая тотальное забвение, сбрасывающая на ноль все счётчики. За такую воду никогда не придёт счёт.
      От автомобиля осталась ровно половина корпуса, неаккуратно выбритый до состояния кабриолета. Колёса плывут где-то рядом. Вот, на одном, загребая единственной оставшейся рукой, плывёт к свету знакомый охранник. А почему Ира не плывёт туда же? Не она управляет импровизированной лодкой. На носу стоит Моррисон и ловко орудует длинной малярной палкой, оставляя в чистейшей воде след из малиновых клякс.
      - Ты что творишь? Свет в конце тоннеля в другой стороне! - возмущается женщина.
      - Нам туда не надо, - спокойно возражает лодочник. - Герр демонолог меня в этой речке утопит, если я Вас не вывезу. Поэтому разрешите сегодня побыть Вашим гондольером.
      - Слышь ты, гандонльер! Быстро поворачивай к свету! И закончим на этом.
      - Закончим? Разве Вы не помните? Пряма линия на кардиографе это ещё не конец, это многоточие. Или неудачная пауза. Или приглашение к диалогу.
      - Или, я не знаю, адреналину ей всобачьте. Не стойте как манекены! Алла Георгиевна! Давайте непрямой.
      - Фёдор Михайлович, успокойтесь. Тут сделать уже ничего нельзя.
      - Успокоиться?! Да нас потом ФСБ успокоит. В ближайшей луже утопит. Благо ливень поспособствовал. Мы её теряем.
      - Всё в порядке. Сейчас мы её найдём.
      - Вас как сюда пустили?! Вы кто?!
      - Кот. В пальто. И с маузером. Так что без глупостей. А теперь слушаем меня, горе-реаниматоры. Вот этого кадра зовут Моррисон. Если будете выполнять все его указания, то спасёте эту артистку.
      - Вот так, Ирина Юрьевна, я и дорвался до долгожданной практики, - невозмутимо продолжает грести бывший маляр. - Зря, что ли, на кардиолога-реаниматолога учился? Поэтому я гордо скомандовал…
      - Разряд!
      Храброву затрясло. Вибрация разрушала ртутный покров, окутавший забронзовелое сознание. Ржавчина посыпалась крупными рыжими хлопьями.
      - Разряд!
      Отвратительная вибрация. Но до боли знакомая. Ира уже просыпалась от этих ощущений. Нельзя игнорировать вибрацию. Это может быть что-то важное. Звонок от делового партнёра. Звонок. Айфон!

      Боль расправляющихся долгожданным воздухом лёгких, счастье первого вдоха после затянувшегося перерыва. И снова - провал, снова - бутылка Клейна, снова - вода. Но теперь это всего лишь спасительный сон.

Ховринская Заброшенная Больница
Март, 14, за час до рассвета

      Прямо на груди настойчиво вибрировал айфон. Ирина поспешно схватила трубку, повозила пальцем по экрану и что-то сонно пробурчала. Ответная тишина означала, что можно спать дальше и окончательно разделаться с ночным кошмаром. Но не тут-то было.
      - Minchia! Морфинх, ты там совсем incoglionito?! - заорали из трубки. - Развлекаешься с девками, когда Отечество в полной опасности? Даже три, три Отечества! Ты считать умеешь? Раз, два, три! Uno! Due! Tre! Или тебе ещё по-немецки посчитать, чтобы ты понял?!
      Храброва собиралась вежливо, но нецензурно поинтересоваться у звонившего, не ошибся ли тот номером. Но трубку у неё из рук аккуратно вынули.
      - Морфинх слушает, - прозвучал над ухом мягкий голос Бэзила. - Кто?
Он издевается? Она уже проснулась. Всё. Хватит!
      - Кто?!?! Да не может быть! Salve Duce! Как Вы там? Кто я? Куда мне идти? Кто меня, куда и что делал?! А, это Вы фигурально. Я уже отвык от Ваших ярких выражений, - Ире было прекрасно слышно, как через ужасные помехи прорывается поток трёхэтажных итальянских ругательств. - Понял. Молчу. Да. Спасли. С того света вытащили. Как это обратно засунуть? А, это Вы фигурально! Понял. Да не вопрос. Мы сами съездим и проверим. А за обоями сгоняет Моррисон, устроит в этом доме Ашеров небольшой капремонт. Кстати, опять приходил усатый майор, как его,.. Белкин. С повесткой. Кажется, он не верит, что Вас повесили в сорок пятом. Завербуем. И зачем он нам? На что, на что его натягивать?! А, это Вы опять фигурально. Молчу. Будет сделано, дуче. До связи.
      - Отдай телефон, чудовище, - Ира выхватила мобильный у Бэзила и сунула под подушку. - Всё, дай поспать. Надоел.
      - Какая же Вы, фрау, нелюбопытная! Могли бы хоть посмотреть, где же Вас угораздило очнуться на этот раз.
      Храброва нехотя приподнялась на локте. А угораздило её очнуться в маленькой уютной больничной палате. Пахло лекарствами. Рядом с кроватью на тумбочке пыхтел маленький кардиограф, уныло и буднично вычерчивая на мониторе картину биений. Под потолком нарезал круги старый вентилятор с лопастями, как у штурмового вертолёта.
      Палата Ире определённо нравилась. Тёмно-зелёные шторы хорошо сочетались с салатовыми новенькими обоями. Напротив кровати висела репродукция «Утра в сосновом бору», только медведи на ней были какими-то странными: чёрными и больше похожими на больших пастушьих собак. В углу стояла кадка с пушистым кустарником с крупными синими розами. Что особенно радовало, так это отсутствие вездесущей больничной раковины. Вечно эти источники сырости втыкают в каждое больничное помещение!
      - Повезло Вам, фрау, что Моррисон недавно увлёкся медициной. Познакомился в Аргентине с каким-то беглым не то хирургом, не то психиатром. И всё. Теперь получает уже которое по счёту образование. Кстати, Вы его первая пациентка. Так что везение у Вас двойное. Я-то думал, что он Вас благополучно угробит. И вот надо было Вам создавать такие проблемы на ровном месте? - укоризненно промурлыкал Бэзил.
      - Что?! - окончательно проснулась Ира. - Это ты караулил меня на лавочке! Это ты пробрался ко мне в квартиру. Это ты начал исчезать и снова появляться как азбука Морзе. Это ты целился в меня из пистолета. Это ты угрожал поджарить мои пятки на примусе. Это ты устроил настоящий допрос с пристрастием. Это ты рассказывал сказки про визит в Россию в чисто научных целях.
      Кардиограф гневно запищал. Морфинх вальяжно подкрался к Ире, отчего та вжалась в простыню, и стал отцеплять от пациентки многочисленные датчики. Писк усилился. Бэзил бесцеремонно уселся на аппарат, заслонив безупречную прямую линию на экране.
      - Фрау, спокойствие. Я действительно приехал в Вашу прекрасную страну по приглашению Российского Геополитического Общества, но научная миссия была совмещена с политической. Я действительно очень внимательно прочитал переписку большевиков с австрийскими интеллектуалами, но эти интеллектуалы оказались опасными оккультистами. Я действительно изучаю теорию вероятности, но в её наиболее зашифрованной форме.
      - Так кто же ты, чудовище?! Только честно.
      - Честно. Учёный, - не моргнув глазом, заявил Бэзил.
      - На примусе верчёный! - кинула в него подушкой Ира. - Конкретней.
      - Конкретней, - открыв окно и выбросив подушку за борт, ответил Морфинх. - Конкретней это стык разных наук. Антропологии, этнографии, культурологии, истории… Основателем можно назвать Лапласа, который в приступе научного вдохновения впервые ввел в научный обиход категорию демона.
      - Короче! - потребовала Ира.
      - Короче? Я демонолог, - и тут Бэзил улыбнулся. Широко-широко улыбнулся, демонстрируя безупречный оскал из аккуратных белоснежных острых треугольных зубов. - Единственный в мире демонолог-консультант. Специализируюсь на организации революций. Или подавлении революций. Или сначала на организации, а потом на подавлении. По настроению.
      - И! - икнула Храброва, пытаясь оторвать взгляд от поблёскивающих в свете энергосберегающих ламп зубиков. - И как Вы собираетесь подавлять революцию лисьих хвостов, сидя тут со мной? Или… Ой-ой-ой! Так Вы считаете, что я в этом замешана! Нет, не я вообще ничего не знаю! Не ешьте меня пожалуйста!
      - Браво. Вы даже вспомнили про этикет и перестали мне тыкать. Вот что значит располагающая открытая улыбка. Не бойтесь. Я уже говорил, что не ем говядину. И баранину тоже, поэтому за Сарочку можете не волноваться. Да мне вообще кроме рыбы что-то проблематично есть, как видите.
      - А почему…
      - У меня такие странные зубы? - улыбка наполнилась нотками грусти. - Наследственность.
      - Нет. Почему почтальон до меня добрался? Как же Ваш лесбес, рум?
      - Lebensraum это квартира. Хотя подъезд тоже считается защищенной территорией. Видимо, какая-то скотина впустила курьера в подъезд. И не просто впустила, а ещё и вежливо дверь придержала! В любом случае, это уже не важно.
      - Не важно? Но он меня за ногу схватил!
      - А я Вас за ногу укусил. И что? Вы эту шпалу видели? Ну что он может?! Ныть под дверью “посылка, посылка”. Его задача доставить. А уж содержимое посылки само разберётся. Посылка сейчас ищет адресата. Сама. Уже без всякой посторонней помощи.
      - Посылка? - от волнения Ира невольно растянула гласные.
      - Ну только Вы тут еще в почтальона не превращайтесь! Да, посылка. Сама. В машине мы нашли только пустую коробку. Разорванную изнутри.
      - Изнутри? Так посылка живая?
      - Вам действительно хочется это знать?
      Лампы несколько раз моргнули и погасли. Вентилятор застыл под потолком, слега поскрипывая.
      - Перегорело что-то в Дунайском королевстве! - процедил сквозь зубы Бэзил и замолчал, раздумывая.
      Внезапная тишина, которая бывает только при тотальном отключении всех электроприборов в помещении, расплескалась на многие мили вокруг. Словно не осталось больше во вселенной ни звуков, ни мыслей, ни движения.
      - Только не исчезайте снова, - умоляюще проблеяла бизнес-леди.
      - Не дождётесь. Сейчас это уже моё жизненное пространство. И на него покусилась какая-то дегенеративная шваль из картонной коробки. Из палаты шагом марш. Будем разбираться с Вашей бандеролью.