Игры гормонами. Глава 17

Хейз сомневался недолго. Даже спустя столько времени, он никак не мог выкинуть из головы тех пациенток, но что делать со своими сомнениями не знал. Ну, не идти же, в самом-то деле, в полицию? Его там на смех поднимут. И вот судьба сама подкинула выход. Он подробно рассказал об обеих девушках, детально описав их симптомы и свои подозрения. Всё повествование, Янг слушал, не перебивая и очень внимательно. Когда тот замолчал, коп впервые пошевелился, слегка подавшись вперёд.
– Мельком вы упомянули некоего психолога? – напомнил он. – Встреча удалась?
– Психолог? – он задумчиво потёр подбородок. – Ах да, друг Джоша. К сожалению, встретиться с ним так и не вышло. Доктор Саммерс пытался с ним связаться, но, тот оказался не в городе. И эту затею мы оставили.
– Можете назвать имя?
Хейз на секунду замешкался. Имени он не помнил.
– Минутку, – он вытащил из кармана телефон. Поводив по экрану, поднёс к уху. – Алло, Джош, привет! У меня к тебе вопрос, – его явно перебили. Райли видел, как тот недовольно поморщился. – Хватит ржать, блин. Я к тебе по делу. – Опять пауза. – Ладно-ладно, я выпью с тобой на уик-энд. – Пауза. – Помнишь двух пациенток из моего отделения? Да-да, тех самых. Ты говорил, об этом что-то знает твой знакомый. Имя не могу припомнить. А, отлично. Спасибо. – Доктор снова сунул телефон в карман халата. – Его зовут Лоуренс Беннет. Запишите номер.
– Спасибо, доктор, – записав данные, поблагодарил коп и поднялся. – Вы очень помогли.
– Только вы же понимаете, что официальные показания я смогу дать только по ордеру? Этого разговора не было.
– Безусловно, – Янг кивнул и двинулся к выходу. – Всего доброго.
Только оказавшись на улице, Райли понял, что уже поздно. Когда он пришёл навестить мать, ещё светило закатное солнце, а сейчас от него не осталось и следа. Ночные улицы подсвечивались холодным светом фонарей, отражающимся от влажного асфальта. Зябко поёжившись, он плотнее закутался в джинсовку и направился к стоянке, где оставил машину. Поздно или нет, но ему ещё нужно заехать на работу. Чтобы узнать информацию о психологе, нужен доступ в базу, который есть только оттуда. А если он сделает это сегодня, завтра с утра сможет продолжить расследование, не заезжая в участок.

– Может, спать всё-таки дома будешь? – пророкотал над ухом медвежий басок.
Райли подскочил на месте, открывая глаза и недоумённо осматриваясь. Он в своём кабинете за столом, перед носом погасший монитор, а напротив – хмурящийся отец.
– Похоже, вчера вырубило, – потягиваясь и зевая, ответил он.
– Сын, это не дело, – продолжал ворчать Блум. – У тебя что, дома нет? Если не хочешь к себе, приходи ночевать к нам. Каталина будет счастлива увидеть брата.
– Пап, поверь, в мои планы не входило спать в таком положении, – Янг встал, чувствуя, как неохотно слушаются затёкшие мышцы.
– Что же тогда в них входило, раз ты вернулся в участок так поздно?
– Информацию искал. Не хотел с утра заезжать.
– О да! – в притворном восхищении воскликнул отец. – У тебя это вышло просто виртуозно!
– Ой, да ладно тебе, пап, – недовольно поморщившись, буркнул Райли. – Пойду, умоюсь.
– Отлично, тогда я подожду тут.
Офицер плюхнулся на стул с таким видом, будто собирался состариться на этом месте. Сын ухмыльнулся и вышел из кабинета. Вернулся он минут через двадцать с двумя стаканами кофе. Как и предполагал, отец так и сидел там же, где и был. Поставив перед ним один из стаканчиков, Райли сел за стол и отхлебнул из своего.
– Так есть какие-то новости? – поинтересовался Блум, взяв кофе.
– Похоже, да, – ответил сын. – Ты оказался прав. Не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Мне нужны данные твоей подруги. Хочу навестить её и узнать детали.
– Пиши, – он продиктовал имя и номер телефона.– Остальное узнаешь без проблем, – он ткнул в сторону компьютера. – Держи меня в курсе.
Чтобы не мешать ему, офицер поспешил покинуть кабинет. Райли набрал номер и ждал ответа до тех пор, пока не сработала голосовая почта. Нахмурившись, предчувствуя неладное, он поискал адрес девушки в базе. Записав его на листке, попробовал позвонить ещё раз. С тем же результатом. Что ж, значит, надо ехать.

***

С визита двоих, которых про себя Марсела назвала шишками, прошло несколько дней. Она не понимала, что происходит, но тот случай кардинально изменил её существование. Жизнью назвать то, что происходило, она не могла даже мысленно. Началось с того, что вместо привычной пары пробирок крови во время вчерашнего всплеска, у неё взяли гораздо больше, словно делая запас. Да и приступ в этот раз провоцировали, будто стараясь не нанести лишнего вреда. Несколько ударов, причинивших боль, но почти не оставивших последствий. Даже синяки в этот раз сходили быстро, и сегодня от них остался лишь жёлтый след. Зверь внутри насторожился таким резким переменам. К чему они? К худшему или лучшему? Покажет только время.

Сейчас девушка сидела на кровати, прислонившись к стене и поджав ноги. Держа в руках книгу, она пыталась читать. Точнее будет сказать, заставляла себя. Чтобы мысли о реальности поменьше лезли в голову, её следовало чем-то занять. Она не разрешала себе размышлять о том, что происходит, иначе это свело бы с ума. Просто проживала день за днём, надеясь, что так или иначе всё кончится. Не освобождением, так смертью, что рассматривалось, с её точки зрения, как более выигрышный вариант. Марсела не допускала возможности, что сможет жить дальше после того, что с ней сотворили.

Раздался знакомый щелчок электронного замка, и девушка буквально подпрыгнула на месте. Глаза сами собой отразили испуг. Она так и не научилась сдерживать ужас, когда сейфовый монстр медленно открывался, впуская в её маленький и неуютный мир кошмар. В палату зашли трое охранников вооруженных шокерами. «Что происходит?! – паника и ужас накрывали сознание свинцовым одеялом. – Почему опять?!» Она отскочила к дальней стене и прижалась к ней так сильно, словно бездушный гипсокартон мог бы заслонить её от опасности. За спинами мучителей она не сразу заметила ещё одного мужчину, который решительно отодвинул одного из амбалов и вышел вперёд. В его глазах не было страха или предвкушения, свойственных тем, кто входил в эту дверь. Он смотрел на неё… Кажется, это было сочувствие?
– Не бойся, – мягкий голос, словно укутывал бархатным покрывалом.

Шрам, изуродовавший нижнюю часть его лица, притягивал взгляд, когда шевелились губы. Обострённый звериный слух уловил в нотках голоса спокойствие и какую-то непонятную, но при этом совершенную силу. Уверенность в себе. Несмотря на смысл слов, защитник внутри утробно рычал и не спешил поверить незнакомцу. Он шагнул ближе. Дикая кошка, следившая за ним с пристальным вниманием, не почуяв явной угрозы, не шевельнулась.
– Не бойся, – повторил Церезо. – Нам нужно тебя перевезти. И, если позволишь, мы тебя усыпим. Если не будешь нападать, нам не придётся применять шокеры.
Девушка опешила. С ней говорили, как с человеком? Она не ослышалась? Марсела уже не помнила, когда в последний раз ей пытались хоть что-то объяснить, добиться чего-то, не прибегая к насилию. Она настороженно, боясь поверить в услышанное, смотрела на странного мужчину, пожелавшего отнестись к ней по-человечески.
– Ты позволишь нам усыпить себя? – он пристально смотрел ей в глаза, стараясь предугадать, как она поступит.

С того момента, как девушку привезли в лабораторию и посадили в клетку, он видел её только дважды. Накануне и во время демонстрации Баргасу. О ходе и результатах исследований регулярно докладывали учёные, помогавшие Александеру. О том, что творилось на этаже – начальник охраны. Нужды в личных визитах в лабораторию не возникало. Да, положа руку на сердце, он не сильно интересовался тем, как конкретно проводил свои исследования повёрнутый профессор. Важнее был результат.
Поэтому увидев перед визитом босса, насколько она изменилась, многое повидавший на своём веку, мужчина испытал шок. Попытавшись заговорить, он даже не был уверен, что это, похожее на замученного котёнка, существо сумеет понять человеческую речь. Однако, удивление, мелькнувшее в её глазах, доказало Сэму, что где-то внутри, прикрываясь животными инстинктами, как щитом, всё же прячется рассудок. Стараясь не делать резких движений, он сунул руку в карман пиджака. Котёнок тут же напрягся, весь сжавшись, будто перед прыжком. Когда он вытащил оттуда одноразовый шприц с прозрачной жидкостью, глаза девушки сощурились, из груди донёсся клокочущий звук, напоминающий рычание.
– Вот, – держа шприц между пальцами, он поднял его так, чтобы она могла рассмотреть. – Здесь снотворное, благодаря которому ты проспишь всю дорогу. Ты же понимаешь, мы не можем перевозить тебя в бодрствующем состоянии. Никакая машина тебя не удержит, а позволить тебе сбежать нельзя.
Она, молча, пристально смотрела ему в глаза. Несмотря на янтарный цвет радужки, взгляд не был ни тёплым, ни сочувствующим. Он источал такую холодную уверенность и надёжность, словно каждое слово, что слетало с изуродованных губ, имело вес равный жизни этого мужчины. Рычащее клокотание перестало доноситься из груди, глаза потеряли хищный блеск. Кошка спрятала когти и растерянно застыла, не зная, как поступить. Заметив изменения в её поведение, Церезо сделал ещё шаг. Она сильнее вжалась в стену, но теперь перед ним была просто перепуганная насмерть девушка, а не загнанное в угол животное.
– Не бойся, – снова повторил он, делая ещё шаг.
Теперь он стоял совсем рядом и при желании мог бы положить руку ей на плечо. Она смотрела на него снизу вверх. И по этому взгляду он понял, почему она доверилась и подпустила его. Это была не надежда на спасение, нет. В её глазах он отчётливо прочитал, что терять ей больше нечего. Даже если бы в шприце был яд, она позволила бы ввести его. Ведь смерть лучше, чем такая жизнь. Он зубами снял с иглы защитный колпачок и, продолжая пристально смотреть ей в глаза, сделал укол в плечо.

Марсела даже не вздрогнула. Она купалась в медовом море, позволив себе ненадолго окунуться в иллюзию доверия. Девушка знала, хорошее отношение – лишь способ получить желаемое, но ей было всё равно. Просто слышать, что с тобой говорят, как с человеком, уже было наградой. И она готова умереть от рук человека, сделавшего такой подарок. Через несколько мгновений Церезо увидел, как она расслабилась, глаза стали закатываться, а потрескавшиеся губы тронула едва заметная улыбка. Он подхватил, начавшее оседать тело, не позволив упасть.

Первое, что почувствовала, когда сознание начало возвращаться – нежное прикосновение меха к коже. Это было настолько приятно, что она позволила себе несколько секунд полежать с закрытыми глазами. Непривычные запахи помещения, где находилась, совершенно не были похожи на лабораторные. Она лежала на чём-то очень удобном и мягком. Значит, пока спала, её действительно перевезли? Боясь открыть глаза, Марсела крепко зажмурилась, впитывая ароматы и ощущения, стараясь по ним определить, есть ли опасность. Не обнаружив ничего настораживающего, робко приподняла веки. Первое, что увидела – стакан воды на тумбочке. И не какой-то там пластиковый или бумажный, какие ей давали в лаборатории. А настоящий…стеклянный. Она резко села, сердце забилось чаще, отражая волнение. Дрожащей рукой взяла хрупкий бокал и повертела его в свете настенной лампы, любуясь, как грани замысловатого узора играют в лучах искусственного света. Она сидела на широкой кровати, накрытая мягким пледом, имитирующим натуральный мех. От резкого движения, он съехал, обнажив голые плечи. Её раздели? Но зачем? Вернув стакан на тумбочку, так и не сделав глоток, она натянула покрывало до шеи. Комната гораздо просторнее, чем предыдущая, и выглядит уютнее. Стены отделаны деревянными панелями. Осмотревшись, она не нашла окон. Скорее всего, подвал. Напротив кровати стоит квадратный стол с ноутбуком. Стул возле него, в отличие от лабораторного, с мягкой седушкой. На стене, над столом – небольшая плазма, пульт от которой обнаружился на прикроватной тумбе. Здесь же – её недочитанная книга. Чуть дальше вдоль стены поставили даже два уютных на вид кресла и журнальный столик. По правую руку – дверь. Скорее всего, входная.

Она спустила ноги на пол, и ступни утонули в длинном ворсе тёмно-серого ковра. Закутавшись в плед по самую шею, она встала и остановилась напротив входа. Панели из того же дерева, что и стенные, прикрывали явно надёжную металлическую створку. Высвободив руку из-под тёплой ткани, она подёргала за пупырчатую металлическую ручку. Естественно, закрыто. Прошаркав голыми пятками в другой конец комнаты, в небольшой нише обнаружила ещё одну дверь. Уже попроще и тоже с ручкой. Крутанув небольшой шарик, от неожиданности отскочила, уронив плед. Створка поддалась и слегка приоткрылась. Постояв минуту, испуганно таращась на сие чудо, Марсела, наконец, поняла, что оттуда никто не появится. Подобрав плед, снова укутываясь, она сильнее потянула за ручку. Перед ней была ванная. И не топорная уборная, как в лаборатории, а самая настоящая комната с глубокой ванной, отгороженным матовым стеклом унитазом, раковиной, большим зеркалом и кучей разных бутылочек, начиная от шампуня и заканчивая кремами. Она поражённо застыла на пороге, не в силах пошевелиться.
– Нравится? – раздался уже знакомый бархатный голос.
Шокированная обстановкой, девушка не слышала, как входная дверь бесшумно открылась, впуская гостя. Она резко отскочила в дальний угол, судорожно вцепившись в покрывало, по привычке вжимаясь спиной в стену. Оттуда по крайне мере опасности ждать не приходилось.
– Я принёс одежду, – он кивнул на свёрток и, сделав несколько шагов, положил его на кровать.
Марсела пристально следила за каждым его движением, а Церезо, будто не замечая этого, прошёл до середины комнаты и сел в кресло. Теперь он находился гораздо ближе к ней, и поблизости нет охраны с шокерами. Один прыжок – она вцепится ему в горло. Однако, девушка с удивлением отметила отсутствие даже намёка на страх. Зверь внутри подозрительно замер. Когда потенциальная жертва не демонстрирует и капли страха, это всегда настораживает.
– Здесь лучше, чем в лаборатории, правда же? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Моё имя Самуил Церезо. И сейчас меня назначили твоим тюремщиком. Я бы не хотел возвращаться к лабораторным условиям, поэтому очень надеюсь, что ты больше не будешь пытаться покончить с собой.

Янтарные глаза изучающе рассматривали её, а Марсела слушала текучий голос и не могла угадать, чего ждать от этого человека.
– Не хочешь присесть? – он указал на второе кресло, но на этот раз говорить не продолжил, дожидаясь хоть какой-то реакции на свои слова.
Марсела не пошевелилась, продолжая внимательно следить за ним. Он тоже молчал, глядя ей в глаза. Сколько бы продолжались и к чему привели эти гляделки – не известно. В кармане у Церезо завибрировала трубка. Он недовольно поморщился и, двигаясь медленно, достал телефон. Прочитав сообщение, хмыкнул и посмотрел на девушку.
– Я ещё вернусь, – мужчина поднялся из кресла и заметил, что она снова рефлекторно напряглась.
Что ж, он и не думал, что будет легко. Не испугавшись, спокойно повернулся к ней спиной и сделал пару шагов к выходу. В это мгновение дикая кошка резко оттолкнулась и в один прыжок оказалась у него на спине. От силы, с какой она врезалась в него, мужчина покачнулся, врезался в стол и только благодаря этому не упал. Длинные и сильные пальцы цепко вцепились ему в плечи. И даже сквозь плотную ткань пиджака он ощутил, как впились ногти. В какое-то мгновение он почувствовал, что горло обдало горячим дыханием, а кожу на шее царапнули острые зубы. И тут же тяжесть со спины исчезла, оставив после тебя ощущение лёгкости. Кошка отскочила прочь. Церезо обернулся. Она стояла, слегка пригнувшись, готовясь к ответной реакции, какой бы она ни была. 
Он понял, зачем она это сделала. Это был своеобразный способ покончить с собой. Она ожидала, что сейчас в комнату ввалится толпа охраны и, возможно, в ярости всё-таки сумеет забить её насмерть. Иллюзий по поводу дальнейшей судьбы она не строила, и на это была веская причина. Последние месяцы беспросветной жизни в лаборатории убили в ней всё человеческое, что заставляет надеяться на лучшее. Сейчас у неё осталось только одно: безусловный звериный инстинкт, заставляющий выживать любым способом, не позволяющий совершить самоубийство. Плед валялся на полу, и он впервые увидел её обнажённой. Бледная кожа была исполосована бесконечными шрамами. Он даже не хотел представлять, что по указке психованного доктора с ней творили те трое, сторожившие её палату.
Ни одна мышца его лица не дрогнула. Сменив одну клетку на другую, он и не рассчитывал заслужить её благодарность.
– Не делай так больше, – в бархатном голосе не прозвучало ни гнева, ни угрозы. Просто просьба.

Девушка растерянно опустила руки. Как тогда, ещё в лаборатории, она не могла поверить, что с ней заговорили, так сейчас в голове не укладывалась такая реакция этого мужчины. Ведь она видела, как его слушалась охрана. Ему было достаточно пальцем пошевелить, как они спешили выполнить молчаливый приказ. Этот человек привык, чтобы ему подчинялись. Да за такую наглость, её должны были четвертовать… Тогда с чего такая милость? Не отрывая от него взгляда, она присела, подцепила упавший меховой плед и прикрылась. Мужчина снова развернулся к ней спиной и пошёл к выходу. Оказавшись у двери, он посмотрел в верхний левый угол, и та начала открываться.
– Спасибо, – сиплый голос ободрал отвыкшее горло, отчего на глазах девушки выступили слёзы. Она уже не помнила, когда последний раз что-то произносила вслух.
Церезо, почти скрывшийся за приоткрытой дверью, на мгновение замер, но не обернулся.

Глава 18
http://www.proza.ru/2016/05/19/1893