Случай на Турецкой улице

                Подарок для Дмитрия Энтео, прости Господи
     - Ешак - он что ? Дешевка, три рубли и никаких транваев.
     Егурня поймал какого-то беглого шакала ротационных машин, привязал тонкой красной нитью к оторванному заду Вуди Харрельсона, позвал голую Машу Захарову и теперь с наслаждением вдувал в уши страдальца накопленную за годы размышлений мудрость отцов, косясь на отвисшие сиськи звезды МИДа и с трудом отводя глаза от ее заросшей и вонючей манды, некогда приведшей к скоропостижной смерти персонального пенсионера товарища Молотова. Его внук, делегат и полный даун притащил юную наперсницу Талейрана на подмосковную дачу, где покрытый мхом дедушка тихо улыбался вьюжившим призракам от Чемберлена до Картера включительно, количеством порядка ста штук, не считая контузий, напоил портвейном " Три топорика" и, озираясь, шугаясь свиста синиц, подозвал старичка, задрал подол домотканного платья и продемонстрировал будущее. Товарищ Молотов тут же и крякнул, гикнул, дал дуба, двинул кони и отъехал прямиком в ад, где его ждал старый соратник фон Риббентроп, разделивший преисподнюю на закутки, поставил в каждом закутке ответственным блоклейтером мертвых сотрудников Форин-оффис, крейслейтерами - столь же неживых отставников Госдепартамента, а сам, отдуваясь и попердывая, почил на лаврах, раскинулся вольготно на лаврах, задумался о разделенных народах и несобранных землях, очень скоро устал и умер во второй раз.
     - В Туркестане, бывало, сразу. И никаких. Понимаешь ?!
     Шакал только скулел, виляя хвостом, прижимая острые уши, телепатически взывая к Андрею Малахову, гению и пидарасу, чье нечленораздельное кудахтанье доносилось через годы, через расстоянья в укромное убежище Егурни, точные координаты которого сообщить я пока не готов, во избежание осложнений и без того сложнейшей ситуации, деградировавшей за два года в " Комитет двадцать пять", чрезмерно увлекшийся национализмом, хотя ясно : даешь Беломор-канал, раз Казбек возвысился неимоверно. Проще с Беломором, это вам не Черномор, опасный бандеровец и фашист, а про Казбека и заикнуться страшно, ситуация не позволяет, избыток смелости, опять же. Ну, и парадигма, само собой. А ведь есть еще и Сальве. Дели. Ира. Пушки. До х...я всяких папирос имеется в подлунном мире. Это ведь только у меня, грешного, один папирос и тот прирос. На всех не хватит, так, дашь соснуть какому убогому профессионалу, нарушающему основной принцип истинного профессионализма. Принцип этот прост, как строфа из Дениса Давыдова. Признай, сука, свою некомпетентность. Во всем. Можешь сразу застрелиться, а можешь переквалифицироваться в графы Невзоровы, можешь жениться на милом друге и диверсанте, а можешь и замуж выйти за него же. Все для счастья человека, короче, в том числе и " Циклон Б".
     - И давай посчитаем, коли эдак-то. Ешак - три рубли. Транвай тоже человек. Бесы. Братья Карамазовы. И что получится ? А вот гляди.
     Егурня плюнул себе в ладонь и показал шакалу.
    - Видал ?
    - Как говорит великий вождь и учитель, - вмешалась голая красотка, - мухи отдельно, котлеты тоже врозь.
    - Сука, - застонал Егурня, - опять все путаешь. - Он схватился за голову. - Гранатометы и пачки денег, падло ! Одно без другого никак, Бутом клянусь, как отдельно-то ?
    Он растер ладонью плевок по ее физиономии, приговаривая с причетом :
    - Громыка эту шнягу знал, гнида Козырев помнил, а вы все через жопу вывернули.
    Оторванный зад Вуди Харрельсона встрепенулся, заворочался грозно под привязанным шакалом, раскачивая того упругими движениями эластичных мышц, натренированных самим Меншиковым в противогазе, поклонником Моцарта и стремной бабищи Джулии, ни х...я не Робертс. На Робертс денег не хватило. Хотели сначала ее брата позвать на роль соблазнительницы, но Черномырдин воспротивился. Никогда, грит, такого не было, чтоб Эрик с младшим из братов дела имел, его усы пугают. С детства. В детстве, грит, у Эрика травма была, душевная. Некий усатый чего-то там такое, понимаешь, и потому вот так вот все.
    Звериным чутьем Егурня понял : надо кончать. Сказано - сделано. Он обнял голую красавицу, пнул оторванный зад носком ботинка, потрепал шакала за ухом и убыл, бля.