Кавказец

Русский не тот, кто носит русскую
фамилию, а тот, кто любит Россию
и считает ее своим Отечеством.
Генерал Деникин


За окном стояла золотая осень. Листья багровые, желтые и красные, танцуя кружили во дворе. Весь город утопал в листве. Дворники работали в авральном режиме, однако не проходило и часа, как все приходилось начинать сначала.

Я находился в отделе, когда патруль привез двоих хулиганов. Молодые парни держались нагло, матерились и громко смеялись. Так как задержанные вели себя довольно агрессивно, дежурный распорядился определить их в разные камеры. Однако даже после этого они не успокоились.

Через некоторое время в помещение отдела зашли двое немолодых мужчин: один среднего роста, славянской внешности; второй же – тоже невысокий, но с ярко выраженной кавказской внешностью. У русского на лице были ссадины, а у кавказца разбиты очки, и у обоих была испачкана одежда. Было видно, что они попали в передрягу.

Дежурный, увидев их, позвал меня.
– Это потерпевшие с остановки. Молодчики... ну, те, что в камерах... Короче они напали на кавказца, а русский вмешался... ну, и ему попало... Опроси их и прими заявление...
Мужчины сидели и о чем-то разговаривали. Кавказец что-то спрашивал русского по поводу его травмы.
Я подошел к ним.
– Может, врача?
– Пустяки… царапина, - степенно ответил мне мужчина.
Я попросил кавказца проследовать за мной. Но мужчина сидел не реагируя, и смотрел на меня, нервно вертя в руках разбитые очки.
– Пройдемте, уважаемый, – я повторил свою просьбу.
– Я? Вы мне? – потерянно спросил он.
– Да, вам.
– Иди, не волнуйся; я здесь и без тебя никуда не уйду, – вмешался в разговор второй.
– Мне надо только задать вам пару вопросов, – успокоил я его.
Мужчина последовал за мной, то и дело оглядываясь.
– Уважаемый, как все произошло? – начал я стандартную процедуру.
– Вы знаете, они на остановке ко мне пристали, оскорблять начали, говорили, чтобы я убирался... я даже слова им не сказал... Хорошо хоть человек добрый попался... Он помог мне и вызвал милицию…Правда, и ему попало... Но мы не виноваты, они сами пристали...
– Гражданин, – остановил его я. – Мы разберемся и накажем виновных. Вам следует написать заявление…
– Нет, нет... не стоит... у меня к ним претензий нет... я вас прошу, не надо никого наказывать...
– Почему? Вы чего-то боитесь?
– Нет, просто не стоит… – сказал он печально. К тому же меня выручил тот человек... Все обошлось... К чему заявление? Да и вам лишняя морока... не стоит...
– Дело ваше, а сейчас пригласите вашего нового знакомого.

Вошедший в кабинет человек сразу стал меня укорять.
– Как я посмотрю, тут некоторые приезжих не больно жалуют... Один из «ваших» не очень лестно отозвался о нашем госте... Словно так и должно быть... Чего же ждать от радикальной молодежи?
– Для начала представьтесь... Кто вы? – удивился я. – И потом, если вы считаете, что кто-то из наших сотрудников проявил бестактность, то я приношу извинения. Работа тяжелая... нервы... должны понимать…
– Знаете, чем апологетикой заниматься, лучше просветили бы своих коллег, рассказали бы им, что слово «хачик», в которое они вкладывают такой уничижительный смысл, значит не что иное, как крест...Тот самый, между прочим, на котором распяли Христа... А то за моду взяли... чуть что – чурка да хачик...синонимы тоже мне нашли!..
– И все-таки кто вы?
– Прежде всего, я патриот, а также по совместительству профессор кафедры…
– Вы сказали, что я должен просветить коллег? Это почему же?
– Вы не местный, как я погляжу…
– Нерусский, вы хотели сказать...
– Я сказал то, что хотел... ни больше, ни меньше... А что вас обидел мой вопрос?
– Нисколько…
– Вы знаете, товарищ лейтенант, так нельзя… Вот и вы говорите «нерусский»... Вообще-то, по мне, деление на русских и нерусских очень спорно...
– Это почему же?
– С нерусскими людьми все обстоит относительно просто – их чуть меньше семи миллиардов! А вот как только мы заикаемся о русских, вот тут-то и начинается демагогия. Вот меня взять, к примеру...
– И что?
– А то, что моя фамилия – самая что ни на есть русская, и в паспорте черным по белому записано – русский… Но при этом я такой же русский, как и вы...
– Как понимать ваши слова?
– И формально, и фактически я – русский, а вот по крови – метис. Причем метисами было, как я знаю, не одно поколение моих предков. Да и не только моих… И кого только не было в нашем роду! И все русские! Ну как так? А если объективно, то метисами является
большинство людей.
– Мы отвлеклись...
– Взять хотя бы Пушкина! – он пропустил мимо ушей мое замечание.
– А Пушкин-то здесь причем?
– А притом, что великому поэту даже африканская кровь не мешала быть русским... Или, к примеру, Лермонтов… Так он вообще был шотландцем! Список можно продолжать очень долго… И эти нерусские по крови люди стали не просто русскими, но и теми стол-
пами, на которых стоит наша уникальная культура. Разве кто-нибудь считает их нерусскими? Не зная, что и ответить, я промолчал.
– А великий русский живописец Айвазовский? Ведь никто не говорит, что он армянский художник, не так ли? А вождь русского народа Сталин? Его даже обвиняли в великорусском шовинизме!..
– Что?
– Почитайте историю КПСС… Вы только представьте себе, нерусский русский Ленин обвинял грузина в великорусском шовинизме! Ну и кто Сталин – грузин или русский?.. Я это к тому, что русские – понятие не столько этническое и даже не географическое... Это чисто ментальный, если хотите, даже цивилизационный феномен! Дело в том, что можно не быть славянином и при этом быть русским. Но никак нельзя быть русским без любви к России, будь в тебе хоть кадь славянской крови! Это как нельзя лучше понимала императрица Екатерина. «Я имею честь быть русской, я этим горжусь, я буду защищать мою Родину и языком, и пером, и мечом – пока у меня хватит жизни...» Учтите: эти слова произнесла чистокровная немка, урожденная София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская... И она честно служила своему новому Отечеству, была преданной русскому народу до последнего вздоха, а значит, была настоящей русской! А вот генерал-предатель Власов по всем критериям был чисто русским... И что?.. Вы думаете, я от нечего делать вмешался в конфликт? Нет! Я заступился, в первую очередь, за русский народ, за его репутацию, за честь и только потом за оскорбленного человека. Когда речь заходит о России, было бы мелочным ставить вопрос о своей собственной персоне.

Дав ему выговориться, я спросил:
– И все же, что вы можете пояснить по существу конфликта на остановке?
Мужчина призадумался.
– Это был не конфликт, а хулиганство, причем при отягчающих обстоятельствах... Это ведь так у вас называется?
– Может, вы напишете заявление?
– Заявление написать я всегда успею. Весь вопрос в том, что никто никаких выводов не сделает. И, возможно, наш гость прав, что не желает разбирательства… Он ведь не стал писать заявлений?
– Нет…
– Я так и знал... У этих людей особое понимание чести и достоинства… Он настоящий мужчина, одним словом… – профессор испытывающе посмотрел мне в глаза.
– На нет и суда нет… Это его дело...
– Нет, это наше дело... общее... Я считаю, что справедливость должна восторжествовать. И хоть претензий у моего нового знакомого нет, зато они есть у меня. Ведь я тоже пострадавший?..