Глава 27

   Непроницаемый молочно-белый туман окутывал собой все вокруг. Он был очень холодным и настолько плотным, что не оставлял никакой возможности для видимости. Слышался лишь шум, который то накатывал, то отдалялся. Саша совершенно не ощущала своего тела, она словно пребывала в какой-то странной невесомости. Неужели, она уже умерла и ее душа находится на пути в небеса?
         
   - Девочка, проснись… Девочка, проснись… - Где-то рядом звучал чей-то голос, и этот кто-то, невидимый, начинал тихонько и жалобно всхлипывать. - Проснись! Пожалуйста!..
         
   Саша резко открыла глаза, невольно щурясь от режущего света. Она очнулась на берегу, лежа прямо на прибрежных камнях, а редкие колючие снежинки, словно мелкая крупа, падали ей на лицо. Первым, кого она увидела, был человек. Он сидел на корточках и тихонько хныкал, закрыв лицо руками, одетыми в толстые меховые рукавицы. 
         
   - Проснись, девочка!.. – Саша узнала голос Серёньки.
         
   Болезненный спазм сжал горло, и девушка тут же зашлась в приступе душераздирающего кашля, выплевывая изо рта морскую воду. Во рту появился противный, солоновато-горький привкус.
            
   - Девочка… Ги-ги… - Хихикнул Серёнька, увидев, что Саша наконец-то пришла в себя.
            
   Его плоское веснушчатое лицо в шапке-ушанке, по-дурацки завязанной под подбородком, тут же расплылось в радостной улыбке. Он вытирал глаза рукавицами, размазывая слезы по щекам, и сейчас точь-в-точь смахивал на большого обиженного ребенка. Он уже начинал отчаиваться, когда увидел, что Саша несколько минут неподвижно пролежала на земле.
          
   Когда Серёнька, в последний раз перед отъездом из поселка гулял у моря, он услышал чей-то слабый крик о помощи. Парень тут же спустился вниз, увидев страшное зрелище – девушка тонула. Саша захлебывалась в воде, волны беспощадно швыряли ее беспомощное тело из стороны в сторону, грозя либо захлестнуть, либо попросту разбить о прибрежные скалы. Она в панике молотила руками по воде и никак не могла ухватиться за палку, которую Серёнька протягивал ей. Девушка теряла сознание и уходила под воду, но в следующую минуту течение прибило ее ближе к суше, и парень смог ухватить ее за руку, вытянув уже обмякшее тело на берег. Это и стало ее спасением.
          
   - Где… я?.. – Отдышавшись, Саша попыталась пошевелить осоловелыми губами, но изо рта вырвался лишь тихий, едва слышный шепот.
         
   Самое странное, что девушка совсем не ощущала ни холода ни усталости, скорее, наоборот, в теле появилась какая-то удивительная легкость и бодрость, лишь затуманенная голова немного побаливала, но это, скорее всего, было последствием обморока. У ног плескались морские волны, с шумом накатывающие на берег. Белая пена брызг разлеталась в разные стороны, разбиваясь о прибрежные валуны, а кое-где, на камнях, беспорядочно валялись темные клочья водорослей, выброшенных морем на берег.
         
   Как она здесь оказалась? Саша не сразу сообразила, что с ней случилось, но когда увидела нависающую прямо над обрывом полосатую башню маяка, в памяти тут же возникли страшные картинки, словно кадры из какого-то фильма ужасов. Заброшенное здание маяка… Лестница, ведущая  наверх… Смотровая площадка… Саша глядит в объектив телескопа, а затем… Она летит в воду с огромной высоты… Жуткий холод, пронзающий все тело тончайшими иглами… Трупы утопленников на морском дне… Не хватает воздуха… Она задыхается, барахтается… О, Боже!.. Только сейчас Саша осознала, что она каким-то чудом выбралась из воды и осталась жива. Но как она оказалась в море? Она помнила лишь, что взглянула в объектив телескопа, стоящего на смотровой площадке маяка, а затем сильный толчок в спину перебросил ее через хлипкие перила. Получается, кто-то был на маяке, все это время находясь у нее за спиной, и, выждав удобный момент, этот неизвестный сбросил ее вниз!
         
   Подняв голову, Саша взглянула наверх. Удивительно, как она не разбилась о воду, когда упала вниз с такой высоты – с земли смотровая площадка маяка казалась просто недосягаемой. Она была пуста – неизвестный, который сбросил девушку в море, уже давно скрылся с места преступления.
         
   Сердце учащенно колотилось в груди, и Саша отчаянно вдыхала морозный воздух широко открытым ртом, будто выброшенная на берег рыба.
          
   – Серёнька, послушай… - Девушка откашлялась, прочищая горло. – Скажи мне, что ты видел? Как я оказалась в воде? Меня кто-то столкнул?
         
   С лица парня исчезла блуждающая улыбка, бесцветные брови нахмурились, а маленькие, близко посаженные, словно бусинки, глазенки, выглядывающие из-под нависшей на лоб шапки, приняли осмысленное, даже серьезное выражение. Он отчаянно замотал головой:
      
   - Я... не могу… Мне нельзя говорить с тобой… Дяди… Дяди в пятнистых курточках, они очень плохие… - Внезапно Серёнька встал, сделав попытку уйти, но Саша успела ухватить его за рукав дубленки.
       
   - Постой… Какие дяди? Ты видел, кто столкнул меня?
       
   - Мне пора домой… Мы уезжаем в путешествие… Возьми это, пожалуйста!.. – Серёнька вдруг извлек из кармана какой-то предмет. Это был тот самый копеечный брелок в виде мультяшного Винни Пуха, который Саша подарила ему несколькими днями ранее.
         
   Игрушка выскользнула из руки парня, покатившись по камням, а затем упала в какую-то из расщелин между ними. Серёнька с силой рванулся вперед, и девушка, не удержав равновесие, грохнулась наземь.
         
   - Эй! Не уходи! Не оставляй меня здесь одну! – Лежа на берегу, Саша краем глаза увидела лишь его ноги, обутые в серые валенки. Они отдалялись, с удивительным проворством поднимаясь вверх по камням, а вскоре и сама сутулая фигура Серёньки исчезла из поля зрения.
         
   Очередная волна с шумом накатила на берег, она оказалась больше всех предыдущих, и Саша очутилась по щиколотки в воде. Собрав последние силы, девушка начала взбираться наверх. Только сейчас она почувствовала, что начинает замерзать, видимо, первый шок уже прошел, и теперь ее окутал страх, не менее леденящий, чем тогда, когда она оказалась в холодной морской воде и увидела утопленников. Да, она чудом не утонула, но теперь дела обстояли не менее скверно. Мокрая одежда начинала заледеневать на морозе, в сапогах хлюпала холодная вода, а все тело пронзила дрожь. Ее трясло, в буквальном смысле этого слова, а зубы начинали выбивать громкую дробь, не попадая один на другой. Тело не хотело подчиняться ей, руки и ноги как будто застыли, да и вся она словно превращалась в ледышку. Ужасная боль в груди скручивала ее пополам.
         
   Несмотря на это, Саша все равно упорно карабкалась вверх, опираясь руками о выступы в скалах, и казалось, эта дорога была бесконечной. Руки ослабели, став словно деревянными, и девушка едва не сорвалась вниз. В последнем усилии подтянувшись, она все же преодолела это препятствие, и теперь без сил упала на спину, судорожно дыша. В горле начинало пересыхать, и Саша, зачерпнув рукой горсть снега, положила холодную массу в рот. Мокрые перчатки затвердели на морозе и теперь напоминали ледяные кандалы, и девушка с усилием стащила их зубами и выбросила в снег. Ее тонкие, некогда украшенные аккуратным маникюром пальцы, теперь распухли и покраснели, а на кончиках, у ногтей, уже начинали белеть, и это был плохой признак. Девушка дышала на пальцы, пытаясь согреть их, но они потеряли былую чувствительность. Невидящими глазами смотря в небо, затянутое непроницаемо-серыми тучами, она совсем низко увидела большую белую птицу, неподвижно парящую в воздухе. Казалось, чайка застыла, чудом удерживаясь в вышине на неподвижных крыльях, но спустя пару секунд птица протяжно закричала и унеслась прочь.
       
   Саша попыталась встать. Ноги ослабели и подкашивались, но ей все же удалось подняться. Она передвигалась медленно, нетвердой походкой, шатаясь, словно пьяная, и наверно, со стороны так и могло бы показаться. Войдя в лесной массив, девушка облокотилась о дерево. В ушах шумело, а перед глазами все расплывалось, очертания деревьев начинали отдаляться, и Саша обессиленно упала в снег, словно выпотрошенная соломенная кукла. 
       
   Она закрыла глаза. Только сейчас девушка почувствовала ужасное желание уснуть. Казалось, будто кто-то силой закрывал ей веки. Обжигающий холод исчез, вокруг внезапно стало как-то уютно и тихо, а снежный покров на секунду показался Саше едва ли не мягким пуховым одеялом. «Спи… спи… засыпай…».
         
   Нет! Ей нужно идти! Нужно добраться до дома до наступления темноты, а иначе она так и замерзнет здесь. Девушка едва заставила себя открыть глаза. Где-то она слышала, что когда человек начинает замерзать, он впадает в такое странное состояние – спокойствие и умиротворение. Ни в коем случае, она не должна засыпать, иначе ее ждет верная смерть!
       
   Огромным усилием воли Саша заставила себя встать. Капюшон слетел с головы, и ее мокрые волосы, под воздействием мороза превратившиеся к тому времени в сосульки, нависали прямо на глаза. Сколько времени она блуждала в лесу, девушка не знала. Непослушные ноги увязали в сугробах, и несколько раз она снова падала, но упорно поднималась и брела дальше. От этого зависела ее жизнь. «Не спать! Только не засыпать!» - В сознании мелькала одна-единственная мысль, и это, казалось, прибавляло ей сил.
      
   Когда впереди замаячили нечеткие очертания хижины деда, Саша не поверила своему счастью. Она была спасена! Ей совершенно не хотелось думать о последствиях, о том, что она пережила сильнейшее переохлаждение, которое, в лучшем случае, выльется в воспаление легких, а в худшем… об этом было страшно даже подумать! Она мечтала лишь поскорее отогреться, выпить огромную кружку горячего чаю, а затем уснуть прямо у печи. Нет, две кружки чаю, а может, и чего-нибудь покрепче!..
      
   «Где же эти чертовы ключи?» - Саша пыталась расстегнуть карман куртки, но бегунок замка замерз и никак не хотел поддаваться. Точно! Она совсем забыла, что не уносила ключи с собой, а спрятала их в тайник за подоконником.
         
   Окоченевшие пальцы никак не хотели слушаться и ключ не поворачивался в замке, но после нескольких неудачных попыток дверь все же открылась, и Саша без сил рухнула на деревянный пол хижины. В следующую секунду горячий розовый язык уже облизывал ее глаза, щеки, уши.
       
   Подняв голову, Саша выдавила из себя некое подобие улыбки.
       
   - Шерхан…
      
   Пес жалобно скулил, виляя хвостом, и вертясь вокруг лежащей на полу хозяйки, он недоумевал, совершенно не понимая, что с ней случилось.
       
   Первым делом Саша тут же сняла с себя промерзшую одежду, и переоделась в теплый спортивный костюм. Печь уже успела потухнуть, и она разжигала ее очень долго, не менее получаса, а когда дрова вновь запылали, наполняя дом блаженным теплом, девушка долго сидела на колченогом табурете посреди тесной кухоньки. Несмотря на то, что ей было очень холодно, Саша отодвинулась подальше от печи, вместо этого закутавшись до ушей теплым пледом – при обморожении было категорически противопоказано сидеть у огня, она рисковала заработать ожоги.
       
   Такое количество чая она еще никогда не выпивала, но даже это не помогало – Сашу буквально трусила безудержная дрожь. Сейчас бы не помешало принять чего-нибудь покрепче, и девушка бы даже не отказалась от водки, которую ранее на дух не переносила.
       
   Дед никогда не употреблял алкоголь, но иногда при простуде делал себе спиртовые или водочные компрессы. Пошарив по кухне, Саша действительно нашла коричневый бутылёк с оторванной этикеткой, внутри которого плескалась какая-то прозрачная жидкость. Открыв пробку, девушка принюхалась, невольно поморщившись. Налив себе буквально десять грамм этой огненной жидкости, Саша разбавила ее водой, а затем одним махом осушила рюмку. Крепкий напиток обжег горло, дыхание невольно перехватило, но лишь на секунду, в следующий момент она почувствовала блаженное тепло, разливающееся внутри, а за ним пришло приятное расслабление.
       
   Поглядев на себя в зеркало, Саша ужаснулась. То, что она там увидела, даже отдаленно не напоминало ту ухоженную молодую женщину, которой она была до недавних времен. Из зеркала на нее смотрело бледное, осунувшееся лицо, на котором двумя темными провалами зияли запавшие глаза в обрамлении синюшных кругов. Потрескавшиеся губы тоже побледнели, а не просохшие до конца волосы слиплись, и теперь висели вдоль лица бесформенными прядями.
         
   Она еще несколько секунд, не мигая, глядела в пыльное зеркало, а затем решила действовать. Сейчас не время заботиться о внешнем виде. Следовало немедленно звонить в полицию и сообщить о покушении на убийство и об ужасной находке под водой. Кто были эти люди? Местные жители? Но почему они погибли такой ужасной смертью? Кто сбросил их в море и главное, зачем? Внезапно Саша вспомнила, что она вызвала помощь по рации с маяка, и наверняка, полиция уже давно прибыла туда. 
         
   Девушка достала телефон из кармана мокрой куртки, но тут же поняла, что это бесполезно – мобильник не включался, да и вряд ли уже когда-нибудь заработает. Теперь не представлялось никакой возможности связаться с кем-нибудь – она была отрезана от окружающего мира.
         
   Внезапно подал голос Шерхан – он угрожающе зарычал и проковылял куда-то в коридор.
         
   - Ты чего, мой хороший? – Саша машинально последовала за собакой и, подойдя к двери, прислушалась.
         
   - …кто из ваших людей настолько некомпетентен? Ничего, я сам все улажу... - До слуха девушки донеслись обрывки разговора, и она тут же узнала голос Романа Лаврухина.
         
   «Что? Неужели это он?» - Саша выглянула в окно, не поверив своим ушам. Так и есть, она увидела высокую фигуру следователя. Он разговаривал с кем-то по телефону и, вжав непокрытую голову в плечи от холода, быстрым шагом направлялся к ее дому.
         
   Щелкнув засовом, Саша открыла дверь, и Роман удивленно уставился на нее, окидывая ее встревоженным взглядом с ног до головы.
         
   - Что с тобой, дорогая? – Недоуменно протянул он, но Саша ничего не ответила.
         
   В следующую минуту она уже тонула в его объятиях, а беззвучные рыдания захлестнули ее.
       
   - Успокойся, милая, все хорошо. Я с тобой. – Роман успокаивающе гладил девушку по волосам, крепко прижимая к своей широкой груди.
       
   - Рома… Как хорошо, что ты приехал!.. – Всхлипывала Саша. С ней случилась настоящая истерика.
      
   - Твой телефон молчал, и я начал беспокоиться. – Произнес Роман. - Дорогая, что случилось? Я прошу тебя, успокойся, и расскажи мне все по порядку. – Лаврухин взял девушку за руку, а другой рукой приподнял ее подбородок, взглянув в полные слез, испуганные глаза.
       
   - Меня… меня хотели убить… - Чуть слышно выдавила Саша.
       
   - Как? Кто? – Глаза полицейского прищурились.
       
   - Я не знаю…
       
   - Присядь и успокойся, дорогая. – Лаврухин увлек Сашу за собой в комнату и заботливо помог ей опуститься на кушетку, а сам исчез на кухне. – Одну минуточку, сейчас я принесу тебе воды. – Крикнул он уже оттуда.
       
   Сделав большой глоток слегка подогретой воды из граненого стакана, Саша немного пришла в себя и успокоилась, а затем начала свой рассказ. Она все еще дрожала и часто запиналась, а затем снова продолжала, хотя ей было очень нелегко вспоминать о пережитом. На протяжении всего рассказа девушки, Роман ни разу не перебил ее, лишь внимательно глядел ей в глаза. Его сухая и холодная ладонь крепко держала Сашину руку. Когда девушка начала рассказывать о мертвых телах, которые она увидела в воде, во взгляде полицейского промелькнула странная тень, но это длилось лишь долю секунды, и Саша ничего не заметила.
       
   Несколько секунд Лаврухин молчал, как будто обдумывая смысл услышанного, а затем твердым, не терпящим возражения тоном, произнес:
      
   - Мы сейчас же идем туда! Ты должна показать мне место происшествия!               
       
   Девушка отчаянно замотала головой:
       
   - Я… Я боюсь…
       
   - Не бойся милая, ты со мной. Теперь все позади, но я должен знать, что там произошло!
         
   Саша вздохнула. Она уже успела отогреться и успокоиться – с неожиданным появлением Романа она почувствовала какую-то уверенность и безопасность.
         
   Верхняя одежда еще не успела просохнуть. Куртка висела у печи на бельевой веревке, протянутой под потолком, и давно оттаяла, но с нее еще стекали маленькие капельки, образовав лужицу на деревянном полу кухни. Капюшон и плечи пуховика уже высушились, и теперь на синей ткани виднелись белесые разводы, оставшиеся от соленой морской воды.
         
   Девушка накинула на себя ватную фуфайку деда, которая, однако, совершенно не подходила ей по размеру, но сейчас выбирать не приходилось. Уже выходя на улицу, она услышала отчаянный скулеж и царапанье за дверцей кладовки – ей снова пришлось запереть Шерхана, чтобы он не напал на Лаврухина. По какой-то необъяснимой причине этот пес чувствовал ужасную неприязнь к следователю.
         
   На улице начинало потихоньку смеркаться, сумерки медленно наползали на поселок, окутывая его своим серым туманом.
         
   - Далеко находится этот маяк? – Спросил Лаврухин, на что Саша махнула рукой:
         
   - Там, за лесом. - Она обратила внимание, что почему-то поблизости не было видно «БМВ» следователя.– Послушай, Рома, на чем ты приехал? Где твой автомобиль?
         
   Лаврухин сокрушенно покачал головой и вздохнул.
         
   - Моя машина застряла в снегу неподалеку отсюда, так что мне пришлось добираться до твоего дома пешком. Когда сюда приедет оперативная группа, они помогут мне откопать машину, я уже позвонил им и сообщил об этом. Сугробы у вас тут, я скажу, немалые насыпало. – Мужчина то и дело раздраженно чертыхался, когда его ноги утопали в снежном покрове.
         
   Они направлялись через лес. Саша шла впереди, указывая дорогу, которую она, казалось, запомнила навсегда. Ей было очень страшно вновь возвращаться на то место, но ее утешала лишь мысль, что теперь она находится в безопасности.
       
   Лес постепенно начинал редеть, и вскоре они вышли на опушку. Невдалеке возникла та самая зловещая башня маяка, но кажется, теперь там что-то происходило. Какое-то движение. Внезапно Саша отчетливо увидела человеческие фигуры в камуфляже. Это были солдаты, возле маяка их собралась целая толпа, не менее десяти человек. Что они там делают?
         
   Девушка обернулась, с недоумением взглянув на Лаврухина:
      
   - Но… Там солдаты… Они могут быть опасны… - Нерешительно произнесла она.
       
   Увидев взгляд Романа, Саша невольно отшатнулась. Его карие глаза, казалось, принадлежали какому-то другому человеку, и теперь застыли на лице двумя черными, злобными точками. Роман молчал, но его лицо превратилось в какую-то жестокую, безжизненную маску.
         
   - Рома… Что с тобой?.. – Внезапно Саше стало страшно.
         
   До нее постепенно начинало доходить, что Володька был прав, и с этим следователем что-то не так, иначе почему бы он так смотрел на нее.
         
   Лаврухин сделал резкое движение рукой, и в следующую секунду Саша поняла, что оказалась в ловушке, увидев направленное на нее черное дуло пистолета.
       
   - А что ты хотела, дорогая? – Голос Лаврухина тоже изменился, теперь он стал каким-то насмешливым, циничным, не таким как всегда. – Ты думала, я такой честный и хороший?
      
   Саша в ужасе замерла, не сумев произнести ни слова. Казалось, все вокруг исчезло – виднелась только черная дыра дула «Макарова», она поглощала, втягивала в себя. Все вокруг словно перестало существовать, слышался лишь голос. Грубый, холодный голос:
         
   – Нет, милая, мне важны только деньги. – Каждое слово больно врезалось в сознание, отрезвляя Сашу от глупого любовного дурмана, в который она, словно наивная девчонка, впала по собственной воле.    
         
   - Больше всего на свете я хочу покинуть это место, и скоро я это сделаю. – Продолжал Роман. Он явно наслаждался каждым своим словом, как будто намеренно заранее приготовил эту речь. Он упивался своей властью над опешившей, потерявшей голову от страха, девушкой. - Я поставил перед собой цель – сколотить миллионный капитал, а после завершения этого дела у меня будет много, очень много денег. – Губы Романа расплылись в противной, алчной улыбке. – Твой дед был слишком упрям, он мешал нам, и ты тоже мешаешь. Ты зашла очень далеко.
       
   - Что?.. Дедушка… Ты убил его?.. – Собственный голос показался Саше жалобным комариным писком. Она не верила своим ушам. На глаза наворачивались слезы. - Рома, за что? Я же любила тебя… Я думала, что и ты меня любил! – Теперь она начинала понимать, какой сволочью на самом деле оказался Лаврухин. Почему она была такой глупой? Почему не послушала Володьку? Да она просто ослепла от чувств к этому подонку. «Неужели, человек может так измениться в одну-единственную секунду?» - Невольно подумала она. Ответ пришел моментально. Нет, он не менялся, он изначально был таким – холодным, расчетливым, циничным, словно ядовитая змея. Ведь прислушайся она вовремя к голосу разума, все могло бы быть по-другому, а теперь… Он не отпустит ее живой. В одну секунду она вспомнила все те небольшие странности в поведении Романа, на которые ранее не обратила бы никакого внимания. Тот момент, когда он нервничал, увидев, что Володькина машина следует за ними… Его разговор по телефону, который она слышала сквозь сон тогда, в первую их ночь… Внезапная заинтересованность делом о пропаже деда, но в то же время нежелание его расследовать… Он явно выжидал время, но зачем?..
       
   Саша вдруг вспомнила, что нашла окурки от «Давидофф» на заброшенном маяке. Роман курил такие сигареты, а значит, он был там, и мало того, он знаком с солдатами, а с одним из них Саша даже столкнулась в дверях полицейского участка. Перед глазами невольно возникли фотографии, которые она нашла в хижине зверски убитого охотника Фёдора Вахтурова. На тех снимках Роман стоял, улыбаясь, в компании военных из «Цербера».
         
   Внезапно ее осенило. Так вот, чего добивался покойный Фёдор, когда всячески хотел помешать ей поехать в участок. Он просто хотел предупредить! Все эти мелкие детали начинали постепенно складываться в одну логическую цепочку, но Саша все еще до конца не понимала, какой смысл скрывается в действиях Лаврухина, и о каком деле он говорит.
       
   Полицейский наигранно рассмеялся:
       
   - Любил? Я не умею любить, Александра. Не спорю, в постели с тобой было неплохо, но это ничего не значит.
       
   - Сволочь! – Внезапно страх сменился яростью, отчаянной, бешеной яростью и Саша, сжав губы, с презрением плюнула ему прямо в наглую, ухмыляющуюся физиономию.
         
   Роман издал смешок, и, не отрывая прицела пистолета от Сашиной головы, перчаткой другой руки вытер лицо.
         
   - Ты проиграл! – Выкрикнула Саша. – Один хороший человек уже едет сюда с полицией, и если ты убьешь меня, они узнают, кто это сделал!
         
   - Глупенькая. – С наигранной нежностью протянул Лаврухин. - Ты наверно забыла? Я и есть полиция… Так что, мне ничего не грозит, а вот ты… Ты подписала себе смертный приговор, явившись сюда, и теперь ты останешься здесь навсегда. – Палец его руки потянулся к спусковому крючку и Саша инстинктивно зажмурила глаза.