Ярослав 56. Быт

Я крайний справа во дворе общежития


Как только меня вселили в общежитие и я познакомился со своими соседями, у меня возникло острое желание где-то искупаться и смыть с себя наслоения 9-ти дневного пребывания в поезде. Я спросил у Феди:
-Чтобы искупаться нужно ехать в город?
- Да, нет. Кстати, сегодня мужской день, и можешь идти хоть сейчас.
И он рассказал, как пройти в баню.  В маленьком посёлке всё было рядом. Я легко нашёл баню, и через несколько минут был уже в банном отделении. Вместе со знакомыми и узнаваемыми предметами: лавками, тазиками, краниками горячей и холодной воды, было и нечто новое. На широких деревянных ступенях идущих под самый потолок сидели с тазиками мужики. Один бросил мне:
- Подбрось-ка кружечку кипяточку!
Я набрал кипятка и посмотрел в его сторону: на какую часть его тела подбросить «кипяточку». Он во время меня остановил:
- Да не на меня! Вон на камни! Ты что первый раз в нашей бане?
И он показал мне в сторону громадной печи, где под полукруглым сводом лежала раскаленная груда булыжников. Я плеснул на камни, и едва успел увернуться от облака горячего пара от раскалённых кирпичей.
Так я познакомился с парилкой в русской бане. У меня не было веника, но вообще страшно понравилось пропотеть на верхнее полке. И уже никогда не отказывался от этого удовольствия.

Питался я в столовой. Завтракал утром, и обедал возвращаясь с работы. Сама столовая – это очень уютный зал, и готовили очень вкусно, аппетитно и дёшево. Но столовая закрывалась в 19 часов, и до отхода ко сну в 22 часа успеваешь проголодаться. И я с завистью оглядывал кастрюльки на плите в кухне общежития. Плита горела круглосуточно и круглогодично, и вечно на ней что-то варилось, жарилось, булькало, издавая аппетитные запахи. Не хотелось, правда, заниматься кулинарией, но как-то нужно было выходить из положения.
Подсказал Федя.
-А что тут возиться? Купи кусок свинины, брось в кастрюльку, залей водой, и пусть себе тушится. Следи только, когда вода почти выкипит, подлей свежей воды.
Приобрёл кастрюльку, свинина на базаре, да и вообще всё, было очень дёшево. А тушёное мясо очень понравилось.  Кстати, при общей взаимной доброжелательности в общежитии, если во время не подольёшь воду, то всегда найдётся кто-нибудь на кухне, кто это сделает для тебя.
Что же касается нашей комнаты, то работа у ребят была посменная. И часто кто-то днём отсыпался после ночной смены. Поэтому для разговоров выходили либо в коридор, либо в красный уголок. И вернувшийся после второй смены, свет в комнате не включал, а ужинал за столиком на кухне, и потом раздевался  в темноте. Если же хотелось почитать поздно вечером книжку, то также выходили в уютные кресла красного уголка. В комнате пользовались домашними тапочками, я же до приобретения тапочек ходил в летней обуви.

Федя начал обучать меня как наматывать портянки. Как я ни старался, но всё равно что-то сбивалось, высовывалось, разматывалось.
   А весна постепенно теснила зиму. На солнцепёке между шпалами лужицы воды. Подошвы валенок стали промокать. Федя посоветовал подшить валенки. Для этого он мне дал кусок старой конвейерной ленты «Бельтинг 820», дратву и специальный крючок. Показал как делать шов. Но я отложил это занимающее много времени дело до воскресенья. В воскресенье подшил один валенок, и неделю ходил – один подшитый, второй нет. Естественно, заслужил от Феди гримасу неодобрения. В следующее воскресенье подшил второй.
Однажды, когда я сидел с книгой в Красном уголке, общежитие посетила комсорг Люда Бугаёва. Подсела ко мне.
- Как у тебя дела с Комсомолом?
Признался, что я страшный должник, да и высказал сомнение: «А нужен ли этот комсомол? Только и того, что платим взносы!»
- Ну, ну! – улыбнулась Людмила,- никто на тебя давить не собирается. Поживёшь, осмотришься, увидишь, чем мы тут дышим. Я думаю, ты пересмотришь свою позицию, не захочешь быть в стороне от всех.

А дни всё теплее и теплее. В несколько дней сошёл снег. Но в посёлке, расположенном на косогоре грязи не было, вода ручейками по улицам сбежала в поля.  Да и деревянные тротуары предохраняли от распутицы.
В дворе общежития натянули волейбольную сетку. Желающих играть было достаточно, играли на высадку. Притащили две пары боксёрских перчаток. Я заявил, что в какой-то мере был причастен к этому вида спорта. Подскочил ко мне Сашка Ельчанинов:
- А ну давай! Одевай перчатки!
Пока я пытался завязать шнуровку, он быстро натянув перчатки, не зашнуровывая их, нанёс мне несколько ударов по голове и отскочил на безопасное расстояние.
- Сашка! Так же нечестно! Мы же даже не зашнуровали! Давай серьёзно!
- Ещё чего! Обойдёшься! Получил?
Сашка, истопник в котельной, худой,  подвижный, хороший футболист и волейболист, хорош на стометровке. Очень азартный. Когда появились лотерейные билеты, он отхватил их на всю месячную зарплату, о чём сообщила местная газета.
- Саша, ну ты что-то выиграл?
- Так я тебе и признаюсь.
Но в следующем тираже он также потратил всю зарплату на лотерею.

Вот так. Работа, волейбольная площадка, чтение книг, посещение кинотеатра, по выходным вылазки в город – так, что и свободного незанятого ничем времени и не было.

А тем временем Нонна закончила учёбу получила направление на работу в Мерцаловскую МТС Сталинской области. Приезжать ко мне пока не имело смысла. Меня вот-вот могли забрать в Армию